Любить...непоправимо

Прошло ещё несколько дней. А точнее ровно сутки. Этери проводила время в больнице, набиралась сил. Но была ещё совсем слаба. Возможность яд действовал как замедленная бомба. Главное чтоб она не взорвалась где нибудь. потом. Этери очень переживала за Женю. Еслиб этого сейчас ничего не произошло, она была бы уже рядом с ней, и они все так же, как обычно лежали и нежились бы в теплой кровате. Женщина практически отказывалась от еды, организм и так был ослабленный, так по факту из-за своих переживаний она его уничтожала. Она долго размышляла, и вспомнила всех своих настойчивых ухожоров. Диана о случившемся узнала чуть позже, она не дозвонилась не до матери, а так же Женя ей не ответила. Благо Алина уже на вызов наверное четвертый, увидела входящий, и быстро все выложила дочери Тутберидзе как на блюдечке. Адвокат Евгении уже был на месте, а вот дело стояло, точнее встало в тупик. Даниил Маркович старался больше разговаривать с Этери. Ей и так было плохо, а когда кто то приходил с пустыми новостями и давил на нее, было вообще не по себе. Пришлось даже вызвать врача. Женщина все очень волновало. Чаще всего ей давали снотворного, а так же стояла покорная капельница, в которой плющил кровь Антидот. Медведева общалась с адвокатом, пытались вспомнить всех не приятелей. Но таких не было, она со всеми хорошо общалась. Ну может быть только назольевые фанаты, которые понапридумывали многое себе, теперь пытаются что то добиться. Но в основном все только на словах. Слово за слово и Женя вспомнила один мимолётный инцидент, произошедший в Хрустальном. Однажды к ним на лёд приезжала группа фигуристов с другой команды, точнее другого тренера. У них что то случилось со льдом, и им федерация устроила тренировки в Хрустальном. Был невыносимый скандал со стороны Тутберидзе конечно, Женщина явно не желала никого видеть из соперников на своей арене. Они тренировались хоть и в разное время, но была накладка. То есть другие должны были докатывать последние 20 минут, а у них в этом время начиналась тренировка. Их тренер все время крутился возле Этери, и они даже отходили общаться в тренерскую. Конечно Женя не опустила это с виду, что какой то мужик, уводит под руку ее женщину. Как только они вышли за стены льда, Этери одернула руку, чтоб не при людях раздерать этот конфликт. Женя занималась со своим тренером, и естественно резко уйти у нее не получилось бы. Но в дальнейшем она видела как это мужчина выходил со дворца очень злым. Она знала этого тренера, конечно. — знаете что…я кажется знаю, и факты, они подходят и он странно вел себя тогда…и. — Жень, спокойно. Давай все по порядку. — ну в общем, когда я выходила из Хрустального, это вот был последний день, до Казани. Я увидела тренера который занимался со своей группой, временно у нас. Он был очень злой и на кого то орал в трубку телефона. Он посмотрел на меня так, очень ехидно. А вечером у нас была ещё одна тренировка, и я приехала на нее и столкнулась с этим тренером. — так, могу предложить что он тебе что то сказал. — да он взял за меня за плечо. Я просто случайно влетела прям в него. Он говорит: «ну что, Медведева сладко тебе живётся?» Я не поняла к чему он, но не успела что то сказать, он продолжил. — ага, что то серьезное? Ты так засуетилась? Жень? А Женю как озорили сейчас последние слова этого тренера. Как будто бы он несколькими словами, предсказал все то что случиться на этих соревнованиях. — я не утверждаю, но он как будто знал, что, что то случится… — что он сказал? — ну. что типа «нам не будет так сладко, рыба гниёт с головы. Смотри в оба, а то не уследишь за своим тренером.» — иронично… — может поговорить об этом с Этери Георгиевной? — я у нее вообще ещё не был. Я пришел с утра. Мне сказали что ее состояние ухудшилось, и не пустили. Женя резко побледнела. Она взяла ручку в руки и начала ее теребить. — что? Как ухудшилось? Почему? — ну как объяснили, что яд может так колебаться по телу. «Ну как же так, Тери, держись пожалуйста там» — взмолилась девушка, закрыв глаза и опустив голову вниз. На самом деле прибывания здесь, ей самой очень сильно надоело. Единственное что ее выводило из стрессового состояние это рисование. Она изрисовала весь блокнотик который был в кармане джинс. Это было как спасение, а теперь как будто снова перекрыли кислород, и не куда деваться. Мужчина ушел уже давно, с которым она разговаривала, но девушка не сдвинулась с места. Она там без нее, и теперь сама может понять как это трудно. Когда любимый человек лежит в больнице, ему хуже, а ты ничего не можешь сделать, даже просто приехать, постоять за дверью, посидеть рядом, дотронуться до коже и сказать вслух глядя на человека, что скучает и любит. Мужчина, которого пригласила федерации вернулся незаметно. Женя лежала за столом и тихо плакала. — Евгения. Есть хорошие новости? — я уже не люблю новости впринципе. — ну тебя выпускают, под подписку. Собирайся отвезу тебя в отель! Женя подскочила со стула, тот даже упал от резкого скачка. Она стояла, перед адвокатом и не могла не произнести ни слова. — что правда? — да, вообще не имели право тебя держать тут. Максимум под присмотром, но за пределами и на свободе. — боже мой…я думала я тут помру! — поехали уже. *** Они садились в машину, и Мужчина набирал Когана. Женя мильком увидела дисплей телефона. — доброй вечер, Александр Ильич, в общем есть новые зацепки, будем работать. И да, я везу Евгению к вам, в отель! Женя не слышала что отвечает ему Коган, но думаю он тоже рад. Жене выделили собственный номер. Горшков, Коган и Дудаков встретили девушку возле входа в отель. — я так рада всех вас видеть. Сергей Викторович… — Женька. Они обнились как будто не виделись сотню лет. Девушка хоть немного была счастлива. — Женьк, отдыхай. Тебе нужен отдых. Ключи от номера тебе и можешь заказать еды в номер. — спасибо за помощь всем. Девушка в сопровождении Дудакова направилась в свой номер. Женя первый делом приняла душ. Кушать ей не особо хотелось, и она просто повалилась на мягкую чистую кровать. Немного повертешись, обнимая вторую подушку, уснула. *** Дудаков должен был встретить с аэропорта Глейхенгауза. Который улетал на время в Москву в Хрустальный, по обстоятельствам. По факту что Женя в отеле не знал никто. Даниил приехал поздно, его ещё встретил Дудаков. Хотя сам был разбитым и усталым. — что как тут? — ну состояние Этери ухудшилось, следопыты которые были вызваны из федерации за что то зацепились, и Медведеву кстати выпустили, она в отеле. Приехала вот только. Спит наверное уже. — ну слава богу, хоть с какой то точки сдвинулись. Женьке номер выделили? Все хорошо? Как она? — справимся Дань. Все будет хорошо. — А Этери то что, я не понял? — пошли, в комнате расскажу. *** Утром Даня зашёл к Алине. Загитова спала не одна, они с девочками заседелись и остались у старшей на ночь. — доброе утро всем, ого как вас много. А что Олег на полу делает? — спит. — все засмеялись. — я смотрю вы вчера до поздно не спали. Медведеву что ли встречали? — нет, просто разговаривали. А где мы ее должны были встречать, она же задержана. — спит ваша Медведева сейчас в отеле где то на этаже. — что правда? Ее отпустили? Они поняли, что она не виновна? — на счёт второго не знаю, но вчера вечером как сказал Сергей, она приехала с Адвокатом в отель. Алина кинула подушку в Олега и крикнула ему что то не членораздельное. — Олег, Олег, вставай, Женя вернулась! — так дети мои, идите завтракать и собираемся в холе. Нас всех вызывает Федерация. А я пойду Евгению найду. Ребята быстро спохватились и побежали кто куда. Девушки по своим номерам, собираться. Олег проснулся прогладил футболку руками и поправил штаны, умылся и был готов. Девочки подплыли к кухни отеля немного позже. Ещё минут через двадцать Данил нашел Женю. Не сказать, что Женя прям сияла, но видно было хоть то, что ей удалось немного поспать и принять душ. Проходя в хол столовой на завтрак девушка сразу заметила тусовку учениц Тутберидзе, и медленно подходила к ним, улыбаясь. Олег громко достаточно произнес, что хочет ещё порцию каши, встал со своей тарелкой и обернулся в сторону выхода, выходя из-за стола. Он поднял нос с тарелки и увидел брюнетка. — оо, встречайте Медведева откинулась. Все сидящие обернулись на образ девушки, а Женя засмеялась и кивнула, подходя уже смелее ко всем. — каша отменяется, садись Женька. — парень поднес соседний стул к общему столу. — как ты Женёк? — почти хором спросили девочки. — садись, давай завтракать. — она видимо насиделась уже… — и я рада тебя видеть, Олег! — воскликнула Медведева. — ой, какие мы грозные. Что теперь убьешь? — да, коньком порежет! — подхватывала диалог Саша. — ну так оно и идёт, вначале отравит, а потом и порежет. — издевался в шутку Олег. — тебя лично заживо закопаю! — отвечала Женя. Девушка так сверкнула взглядом, что парень чуть не уронил тарелку и сразу перевел тему. — так, я за кашами, ещё кто будет? Жень тебя йогурт взять, он вкусный. — он тут уже все подъел. Как с голодного края. — ну я холост, извините, никто не накормит. — иди уже, холостяк! — прогнала его Алина. В течение нескольких минут все продолжили жевать, а Женя сидела и ковыряла дыру в тарелке ложкой. — Жень, хоть йогурт съешь, мм? — шопотом произнесла Алина. — подумай если ты не будешь кушать, Этери это не понравится. — она пыталась хоть как то заставить девушку поесть. — угу, просто…плохо себя чувствую… Да, на Медку в ее состояние тела было вряд ли похоже. Девушка была бледнее песка в Тунисе. Ее немного потрясывала, и младшая это заметила. Пока все кушали и что то обсуждали, она одна поглядывала на Женю. Та смотрела в одну точку и крутила ложку в руке, размазывая кашу по тарелке. Младшая аккуратно приложила тыльную сторону ладони ко лбу Медведевой, а потом быстро к своему. А потом снова чуть надавливая на лоб Жени, переводя свою ладонь на ее холодную руку. — Жень, ты как себя чувствуешь? — не очень, все нормально. Девушки разговаривали шепотом. — пошли, пошли со мной. Алина взяла за руку Медведева. Та положила ложку и аккуратно встала из-за стола, пошла вперёд. — ешьте, мы сейчас прийдем, все хорошо! — огласила Алина. Затем быстро вышла и уже на выходе подхватила Женю за талию, направляясь в свой номер. Так как время подходила до их совещания с федерации, Загитова набрала номер Глейхенгауза. — алло, Дань. Я опоздаю немного, и Женя не приедет. — почему? Что случилось? — она вся горячая, у нее температура. Я веду ее сейчас в номер. — Понял тебя, будь с ней. Я скажу что вас не будет. В общем скажу правду. Если что скорую вызывай или сейчас позвоню врачу нашему. — не наводи паники, будем по ситуации, если совсем плохо станет, вызовем. У меня есть все необходимое с собой. Мама дала, не волнуйся. — держи меня в курсе, Алин, все пошел, люблю. — и я тебя. Девушки дошли все-таки до номера Загитовой. Младшая уложила вторую сразу в кровать, и поставила градусник. На кухне она приготовила лекарства и намочила полотенце в душевой. Возвращаясь обратно она услышала хриплый голос. — мне надо к Этери. Хочу к ней. — Жень, тебе надо прийти в себя, полежи немного, а потом поедем к ней. — она дастала градусник. Удивляться было не чему, и так было все понятно. Загитова размешала в бокале лекарство и заставила Медведеву выпить его залпом. Мокрое полотенце она положила ей на лоб, и Женя немного оживилась. — вот, полежим сейчас немного и пойдем к Этери. Загитова ещё долго что то бубнила, рассказывая все подряд. А Женю будто бы вырубило разом. — «у нас все хорошо, Женя спит. Дала лекарства, не переживай» «Спасибо, Алин. У нас тоже хорошие новости, приду расскажу» *** С Этери не удавалось поговорить следователям за весь день, потому врачи впринципе запрещали впускать всех кто так желал допросить пострадавшую. Федерация сообщила что всех фигуристов отправляют домой. Это была и вправду хорошая новость, но Алина сказала что точно останется тут. По крайней мере пока Этери и Женя порозень, девушки нужна поддержка. Тем более Женька приболела. — проснулась, Жень? Как чувствуешь себя. — намного благоприятнее чем с утра, спасибо за помощь. Как там Этери? Загитова замялась и присела на кровать. — честно не знаю, сегодня уже поздно, и тебе нужно отлежаться, давай завтра съездием к ней. — о боже. лучше б меня застрелили. — не говори такое, Этери Георгиевна тут бы всех разнесла. Она не вынесет если тебя застрелят. И вынесет всех. Женька засмеялась. — только когда ее пытались отравить, я сижу и никого не разношу. — этого нам ещё не хватает, славо богу ты хоть адекватная. Алина села к ней на кровать и начала внимательно разглядывать девушку. — ты чо Загитова? Ты что так на меня смотришь? — просто задумалась. А вы с Этери Георгиевной вместе же живёте? — ну… Дааа… — а какая она дома? Жень, ты только не подумай, просто интересно. — ты знаешь меня всегда твои вопросы пугали… — да ну брось, мне просто интересно что происходит за пределами Хрустального. Хотя и в нем вы практически не скрываете что между вами что то есть. — ну так ты об этом знаешь, обо всем, разве нет? — да, но ты не рассказываешь о своей личной жизни подробности. — нифига себе Загитова, как давно тебе стали интересны такие подробности? Младшая даже покраснела, на что Женька рассмеялась от души. — ну Жень, что ты смеёшься, мне просто интересно. — не тем местом ты интересуешься Заги. — ой все! Иди ты в баню Медведева. — она встала и демонстративно решила показать что собирается уйти. — ну и куда ты собралась, сядь. Давай, мне не привыкать к допросам. Уже как то вошло в привычку. — вы же и тогда ещё до Олимпиады хорошо общались, вы были как не разлей вода. Честно говоря я думала что вы друг другу признались ещё тогда. И я думала, что своей медалью разрушила вашу любовь… — ты вообще кукухой поехала? Ты то причем тут? И тем более дело то было вообще не в Олимпиаде. Хотя возможно это дало точку отпора в переполненном бокале. Но уж точно не ты. — да я помню ты говорила что, уехала потому что боялась ей признаться и думала что в другой стране сможешь забыть эти чувства. — индюк думал да в суп попал… По всей видимости я индюк. Никогда не надо думать, что убежишь от своей любви. А потом вообще глупостей натворила, до сих отвечаю за них. Хоть пример младшим, что так делать не нужно. — усмехнулась Медка. — это было жёстко для всех, знаешь ли. Даже Тутберидзе твоей смерти не желала, когда ты ушла от нее. Это вообще было все так спонтанно, и она очень сильно переживала. Даже видно было что не так как от нее уходят ее спортсмены, а по другому, особеннее. — возможно, все ещё тогда было взаимно. Но я думал что выиграю золото, терять будет не чего, и я признаюсь. А потом поняла что дело не в медалях. И не нужно было мне тогда совершенно эти медали, хотя я брала их все наверное только для нее. Даже не для себя, Алин. А чтоб увидеть ее улыбку. Чтоб она меня обняла и поцеловала. А когда уехала поняла что либо оно того не стоило, либо дело не в медалях. — ну знаешь, она моей победе не очень то радовалась, она была с тобой. Для вас обеих как мир рухнул. Она очень долго винила себя. Она думала что ты ушла потому что… — потому что думала, что для меня важна медаль, я тоже так думала, но ушла потому что не смогла признаться… Это выше моих сил. — но призналась же — да, но как говорится, масло в огонь подлила. — но ты же не капли не сожалеешь, даже несмотря на то что случилось потом? — я счастлива, Алин. Я счастлива всегда была рядом с ней, а сейчас безумно. Даже если уйду из спорта. — планируешь? — не знаю, я думала об этом. Если совсем не будет ничего получаться, то и зачем себя мучать. — у тебя получается же, все будет хорошо Жень. Расскажи лучше, что делала в Германии. Я о многом наслышана, что вы там тусили с девочками. Ну а когда Этери Георгиевна приезжала? — ахах, я тусили с ней. Я кстати татуировку сделала. — Женька немного успокоилась от откровенно рассказа с Загитовой и решила показать свой рисунок на теле. — вот это поворот. А она видела? Как она отреагировала? Это что то всязано с ней? Или как это? — много вопросов, Загитова. Хуже допроса прям. — Ну, Жень, мне очень интересно. — Она видела, да, вначале шокировалась, конечно. Но потом даже целовала. А вот последнее не стоило бы говорить, но Медведева поняла это чуть позже, когда Загитова решила это представить как тренер целует свою учиницу в набитую татуировку, которых терпеть не может и убила бы за такое, так ещё и чуть ниже живота. — так все Загитова, иди спать. Это слишком взрослые сказки на ночь. — ой ой! Какая ты взрослая, смотрю стала. — с недавних пор да… Загитова ещё больше покраснела, прекрасно понимая на что намекает старшая. Она сама не отличалась конечно с ней. Сама встречается со взрослым человеком, хуже того тоже с тренером. — к твоему сведению, я тоже. — что тоже? — ну, как ты говоришь, стала взрослой! — ну Маркович блин, что совращение малолеток! Убью его! — тогда тебя точно посадят, одного отравила, второго убила. — Загитова, не беси меня! Я надеюсь хоть, все нормально у вас? Предохранялись? — да, все отлично. Девушки разговаривали ещё долго, почти до девяти, как вдруг к ним постучались в дверь. — привет девчонки! — впереди стояла Аня, а за ней Трусова и Камила, и ещё по коридору ходил и разговаривал по телефону Олег. — вы куда намылились, простите? — мы в общем все втроём едем с Олегом, на машине домой. Нас же отпустили. И вот мы тебя зовём, тебя тоже отпустили. — а я простите пятая куда в машину влезу, в багажник? Саша рассмеялась. Все призадумались. — нет, девчуль, я впринципе не поеду! Я тут, с Женей останусь. Ей нужна поддержка. — Алин, едь домой, я справлюсь. Тебе нужен отдых, а потом тренировки никто не отменял. — подошла сзади и сказала Медведева. — нет, так все езжайте. И Олег аккуратно с девочками! Если что то случится, убью! — это по моей части, Алин! — усмехнулась Медка. Девушки обнимались, дали наставления Олегу, закрыли дверь и пошли можно сказать спать. *** На следующее утро Медведева уже скакала в больнице где лежала ее Женщина. — какого хера, я не понимаю! Почему всем можно к ней, а мне блять нет??? Вы издеваетесь? Вначале меня не законно держали в этом курятнике, сейчас не пускаете к ней! — Женя возмущалась на всю больницу. Даниил Маркович пытался успокоить девушку, которая металась по углам и пытались что то выяснить. Мужчина даже вызвал адвоката. — блин, Дань, не трогай меня сейчас, прошу. Какой то бред, полный. Что я такого сделала, что мне даже нельзя к двери подойди! — они тебя подозревают, а вдруг ты пойдешь к ней и… — что? Застрелю ее? Проще самой уже застрелиться. — Алина пошла к ней. Она обязательно расскажет, что ты тут тоже. Медведева нервно села и схватила свои волосы в кулак, шатаясь из стороны в сторону. Слезы лелись не произвольно. *** Алина находилась этажом выше. Она аккуратно, без стука вошла в палату. Женщина не спала, лежала просто и смотрела в одну точку. — доброе утро, Этери Георгиевна. — привет, Алин. — вам лучше? Как вы себя чувствуете? — нормально. — ровно ответила Тутберидзе. — мы все очень переживаем за вас, особенно ваша Женька. Если не слышите, то это она орет сейчас на всю больницу! — она тут? А почему не приходит? — сразу оживилась женщина. — потому что ее не пускают, даже на этаж к вам. ее отпустили, позавчера адвокат ее постарался. Вчера она отдыхала в отеле. А сегодня мы пришли к вам, а ее под пушечный не пускают. Гул раздавался по всему коридору и казался все ближе. Алина даже немного испугалась и взглянула в сторону двери. «Жень, это не вариант» " Да мне плевать блять, пусть хоть ОМОН на меня вызывают, пусть хоть убьют, расстреляют, я не могу просто так сидеть» Это пронеслось совсем близком. Алина усмехнулась. — Женька… — тихо прошептала женщина. — сами все слышите. — выйди, скажи что я хочу ее видеть, пожалуйста. Или просто успокой ее, а то сейчас ещё чего натворит. Девушка встала и пошла в коридор, из которого доносились теперь и крики охраны. — да отпусти ты меня, в своей ментовке будешь командовать. Встал он тут! — Жень, успокойся, тише. Не пугай ее, там все слышно. — я хочу к ней! Этери, я люблю тебя! — крикнула так громко, что услышали наверное люди на противоположной остановки на против больницы. — так, что вы тут так кричите. Евгения, что случилось? — здравствуйте, Андрей. Меня не пускают эти бугаи. — тебе и не вспустят. Безопасность пострадавшего. — а почему всех пускают, а меня нет. — потому что с последнего момента, тебя считали обвиняемой. Хорошо я приехал, а то бы сейчас натворили делов, и не пускали бы никого! Идите все вниз. Я поговорю с пострадавшей и вернусь. *** Женю, уже никакую, Даня и Алина взяли под руки и повели вниз по лестнице. Сил уже не было никаких. Упираться, что то говорить, и тем более кричать. Выхода совсем видно не было. Как все шло против них, и с этим ничего было не сделать. Адвокат пропустили в палату к Тутберидзе тоже вполне не сразу. Пришлось осуществлять пару звонков. Но удача последние время была за ним. — здравствуйте Этери Георгиевна, меня зовут Андрей Александрович, я прохожу помощником по делу и явлюсь адвокатом Евгении Армановной. — здравствуйте, очень приятно. Как там Женя? — на днях ее отпустили, вот. А так же узнал несколько интересных фактов от нее. Пришел так сказать, поговорить с вами. — хорошо, я готова. — да, но вначале сделаем во так. — он достал из кармана пиджака телефон и начал искать номер в списках контактов у себя. — иначе там, внизу она либо все разнесет, либо сейчас приедет полиция и ее забирут опять, но уже за дело. Алло, Даниил Маркович, это Андрей, Евгения рядом? Дайте, ей трубку! Женька перехватила телефон, который ей сунул Глейхенгауза. «Да» — Жень, у вас есть 2 минуты. Девушка не сразу поняла что происходит, и уже в ухо Тутберидзе ответила. — я не поняла какие две минуты? Тишина, сердце как вновь застучало. Женщина улыбнулась. Ее Женька такая взрослая, нотки злости в голосе. Такая серьезная. — Але! Андрей, вы решили помолчать две минуты? — Жень… Воздух перекрыл горло. Девушка почувствовала как все тело просквозило, до самых пяточек. Хриплый голос, как грозой пронесся по ушам. Она даже предположить не могла, что в эту секунду услышит ее голос. Можно было ещё помолчать долго, слушая ее дыхание в трубке. Но девушка вспомнила про две минуты. — Тери, боже… Ты… Милая моя, я с тобой слышишь, я рядом. Я очень скучаю по тебе, я не могу без тебя. Пожалуйста, только дыши со мной. Все будет хорошо, я тут, я порву за тебя. Со мной все хорошо, но главное чтоб с тобой все было хорошо. Мы сильные, Тери, мы справимся. Я люблю тебя, моя дорогая. — выдала Женька, на одном дыхание, все что хотела сказать девушка. — и я тебя люблю, Женька. — все будет хорошо, Тери. Я рядом, просто дыши ради меня, прошу тебя! — я с тобой, слышишь, я дышу. Женька вдохнула и так и присела на диван. Она улыбалась впервые так искренне. Алина и Даня держались за руки, и слушали это изящный монолог Жени. Как то всем стало бы спокойнее. Андрей сделал, что не вероятное для всех. Как будто дал вторую жизнь и Этери и Жени. — спасибо вам огромное, за Женьку. И… — не переживайте, все хорошо. Мне Женя все объяснила, популярно. Я не в праве вас осуждать. Точно не за этим сюда приехал. Мы на днях с ней разговаривали, и знаете есть некоторые подробности с ее слов. — какие? — не буду ходить вокруг до около. Проще говоря что она призналась мне, что перед вашим отъездом, ей угрожали расправой. Женщина распахнула глаза услышав такое и чуть не подскочила с кровати. Но Андрей уложил женщину обратно. — спокойно. У меня лишь предложение, что отравить пытались Евгению. И от не знания, что в этом номере ее нет, могли подкинуть яд именно ей. — но в этом номере жила я, и об этом прекрасно все знали. — ну значит кто то знал, что вы можете жить не одна там… А со своей ученицей. — об этом никто не знает. — тем не менее об этом знает вся ваша команда. — ну это свои… — значит есть ещё кто то из своих? Хорошо, пойдем с другой стороны. Этери Георгиевна, скажите пожалуйста, какие у вас взаимоотношения с Александром Вячеславовичем? Женщина вначале не поняла кто это вообще такой. Спустя минуту молчания, она даже испугалась, обдумав все что было и все что осталось. Ее пихнуло в жар, сердце как будто остановилось и прокляло все на свете. Она пугающими глазами смотрела на адвоката и немного произнести не слова в ответ. На свои предположения она решила уточнить фамилию, прокрутив перед этим в своей голове ее сотни раз. «Ж.....» Андрей внимательно смотрел на реакцию женщины, и уже обдумывал дальнейшие ходы решений против мужчины для завершения дела. По реакции Тутберидзе, он был более чем уверен, что замешен именно этот Александр. — ну так что, Этери Георгиевна, что у вас случилось Жулиным? — с Ж…Жулиным…