Свет во мгле

      Утро уже было в самом разгаре. Во дворце просыпалась жизнь. А в спальне Никкаль двое возлюбленных всё ещё видели сны. Так было бы и дальше, если бы озорной луч солнца не проник через щель между штор. Он коснулся лица умиротворённой принцессы, отчего она забавно поморщилась, просыпаясь. Но подниматься с постели Никкаль не спешила, ведь её бережно обнимал возлюбленный, равномерно выдыхая ей между лопаток.       Никки закусила губу, а щёки заалели от воспоминаний о прошедшей ночи. Вот она и стала ближе с Сином. Первая и такая чудесная близость случилась. Её тело ещё помнило его чуткие и трепетные прикосновения. Внизу живота приятно затянуло от пережитых эмоций, что были ещё свежи. Всё прошло настолько замечательно, что Никки уже задумывалась о том, как скоро они смогут повторить. Новый этап в их отношениях превзошёл все ожидания. А учитывая всю литературу про отношения и секс, что прочла Никкаль на земле, дальше будет ещё приятнее. Предвкушение новой близости взбудоражило мысли и тело, отчего Никкаль непроизвольно заёрзала на простынях.       Син сразу проснулся, почувствовав её шевеления. Трепетный поцелуй коснулся нагого плеча принцессы, а сонный шёпот пощекотал ухо:       — Доброе утро, моё солнце.       Никки шумно выдохнула, волна приятных мурашек пробежала по телу. До этого мгновения Син называл её лишь по имени. А сейчас всё изменилось. И подобное его обращение наполняло душу принцессы восторгом. Никки развернулась в его объятиях, встретилась взглядом с медовыми глазами, смотрящими на неё с обожанием.       — Доброе утро, — она улыбнулась на мгновение, задумавшись.       Если для него она солнце, то для неё он луна, что дарит одиноким путникам свет в ночи. Что помогает бороться с тьмой, озаряя путь. Рукой она коснулась его щеки, тихо продолжила:       — Моя луна.       Он обаятельно улыбнулся. Ему понравилось новое обращение. А самое главное, оно хорошо отражало суть их отношений. Никкаль — Солнце, а он — Луна. Два противоположных светила, которым не суждено встретиться вместе под одним небом. Как ему — сыну предателей, казалось невозможным, что награждённая даром самой природы принцесса обратит на него внимание и уж тем более полюбит. Однако луну порой замечают днём, когда светит солнце. И с ним произошло исключение из правил. Он полюбил, и любовь оказалась взаимной. И сейчас она сияла ему с самой искренней улыбкой на лице.       Нежно, почти целомудрённо, Син поцеловал чувственные губы Никкаль и быстро отстранился. Принцесса протестующе застонала. Ей было недостаточно такого короткого момента близости.       — Никки, нам нужно собираться. Твои сёстры наверняка в ближайшее время придут проведать тебя. Вчера мы так и не вернулись на званый ужин. Они, должно быть, волнуются.       — Я понимаю, но… — осеклась она, смущаясь.       — Но? — Син силился, чтобы не улыбнуться, стараясь сохранить серьёзность. Только вот засиявшие глаза его выдавали.       — Ты мог бы хотя бы раз поцеловать меня так, как вчера, — поборов стеснение, ответила Никкаль.       — Я очень хочу этого. Боюсь только, если сделаю, то поставлю нас в неловкое положение.       — Почему? — нахмурилась Никки.       — Моё солнце, мы полностью обнажённые в одной постели. Я не уверен, что смогу остановиться вновь, почувствовав шелковистость твоей кожи под своими пальцами. И тогда…       — А если я этого хочу? — на выдохе произнесла она.       Син зажмурился. Эти слова сводили с ума. Его нежная возлюбленная желает новой порции ласки. И как же ему хочется подарить ей её прямо сейчас. Снова потеряться в ощущениях. Услышать, как она шепчет его имя. Целовать её, пока в лёгких не останется кислорода. Только нужно побороть это желание. Мэй и Агата непременно скоро появятся. И Никкаль будет очень некомфортно, как и ему, если сёстры заглянут в покои, когда они будут дарить друг другу ласки. А ещё придётся прерваться в любом случае и оставить любимую неудовлетворенной. А это куда хуже быть просто застуканными. Собрав всю силу воли, что у него была, Син открыл глаза и, аккуратно подбирая слова, ответил:       — Я тоже хочу, Никки. Прошлая ночь была самой прекрасной в моей жизни. Но разве тебе не кажется, что твои сёстры должны немного иначе узнать о том, что мы стали ближе? Будет неловко и им, и нам. Но я обещаю, как только появится возможность, я покажу тебе всё то, что сейчас сдерживаю.       Глаза Никкаль засияли, с губ сорвался томный выдох. Обещание Сина будоражило. И она согласилась с его доводами. Немного подождать, чтобы потом никуда не торопиться и точно не попасть в неловкое положение — это посильная цена.       Принц понял, что его слова возымели должный эффект. Он поцеловал её в кончик носа и поднялся с постели. Быстро надел брюки, чтобы не смущать Никкаль своей наготой. Хотя был приятно удивлён, когда посмотрел на неё, застегивая рубашку. Она несомненно смущалась, о чём говорил румянец на щеках, но глаз от него не отводила. А значит, он сделал всё правильно, и страха у Никкаль нет. И это знание грело сердце. Перед тем, как уйти, Син поцеловал Никкаль уже не так невинно, показывая, как будет скучать даже от недолгой разлуки. Голова принцессы приятно закружилась. Никки потянулась ему навстречу, придерживая одеяло на обнажённом теле. На несколько минут мир перестал для них существовать. А после дверь за Сином тихо закрылась.       Никки откинулась на подушки, прислонив пальцы к припухшим губам, что ещё помнили его ласку. Она улыбнулась, сердце переполняло счастье. И она позволила себе растянуть это мгновение ещё на несколько минут. И лишь потом Никкаль начала собираться.       Она успела освежиться и уже была одета, когда в дверь деликатно постучали.       — Никки, ты у себя? Мы с Мэй пришли проведать тебя, — раздался голос Агаты из-за двери.       — Заходите.       Сёстры вошли и, увидев Никкаль с улыбкой на лице, выдохнули с облегчением. Они переживали за неё. Точнее, больше Агата, а Мэй пыталась успокоить.       — Ты в порядке?       — Да, Агата, — ответила Никки, кусая губы.       — Я же говорила, что всё хорошо.       — Не думай, что я тебе не поверила. Но хотела убедиться, услышав от Никки то же самое.       — Я самая счастливая на свете! — просияла Никкаль, закружившись по комнате.       Мэй и Агата вопросительно посмотрели на неё. Вчера сестра покинула их в растрёпанных чувствах. Ещё и сам вечер нельзя было назвать приятным. Что же послужило таким переменам в её настроении? Никки звонко рассмеялась, глядя на них. Присела на кровать и похлопала рядом с собой, призывая сделать то же самое. Сёстры сели по обе стороны от неё, и тогда она поделилась с ними, как закончился её вчерашний вечер.       — Я рада за вас, — сказала Мэй, когда Никки закончила свой рассказ. — Видела, что вы возвращались вместе, но не думала, что и ночь проведёте вдвоём.       — Только не подумай о Сине плохо. Он пытался меня вразумить. Совсем не хотел торопиться, но я настояла.       — Я и не думала. Просто считала, что вам нужно лучше подготовиться к первой близости. Но ты светишься от счастья, а значит, всё прошло более чем хорошо.       — А Син подготовился, — хохотнула Агата.       Мэй и Никкаль, округлив глаза, уставились на неё.       — Если Александр узнает, что я проболталась, мне несдобровать. Так что вы ничего не знаете. Но относительно недавно Син приходил к нему за советом, как быть в столь щекотливом положении. А я видела, как он выходил от него, поэтому напала на Александра с расспросами. Он доблестно сопротивлялся, но мои методы получить желаемую информацию очень изощренны, и ему пришлось сдаться.       Мэй и Никкаль прыснули от смеха. Характер сестры они знали. Так что Александру явно пришлось не сладко, когда она наседала на него, желая узнать правду. Отсмеявшись, сёстры рассказали Никкаль, как закончился вечер и что ничего важного Никки с Сином не пропустили. Следом Мэй сообщила Никкаль, что завтра с рассветом они покидают Циотус. Пришло время двигаться дальше. В королевстве Лиус их уже ждали.       — Дорога будет опасной? — спросила Никкаль, стараясь, чтобы голос не дрогнул.       Она слишком ярко помнила ощущение тревоги, когда Мэй и Кадзу попали в западню. И каждый новый их шаг по дороге домой теперь казался полным скрытой опасности.       — Нет, — успокоила её старшая сестра. — Нас сопроводит отряд. И как только мы выйдем, навстречу отправятся лучшие воины Лиуса. Путь от Циотуса до Лиуса лежит через открытые земли. Лишь поля и озёра. Прислужники тьмы не смогут напасть неожиданно, всё как на ладони. Самой опасной дорогой станет путь от Лиуса до дома. Там бескрайние леса. Поэтому сейчас можно выдохнуть и не переживать.       Последняя часть объяснения сестры не обнадёживала. Но вера в то, что они справятся, была крепка. Родители истосковались по ним. Как и принцессы по родному краю. И было огромное желание покончить со злом раз и навсегда, чтобы жить счастливо со своими избранниками. Закончив разговор, сёстры отправились отобедать, а после попрощались до завтрашнего утра. Всем нужно было собраться в дорогу и хорошенько выспаться.       На рассвете, стоило лишь первым лучам солнца показаться из-за горизонта, все были в сборе. Король и королева Циотуса лично прибыли проводить дорогих гостей.       — Надеюсь, пребывание у нас не оставило у вас неприятных ощущений? — поинтересовался король.       — Благодарим за тёплый приём, — за всех ответила Мэй.       Сёстры кивнули, решив оставить свои истинные впечатления при себе. Пусть мелкие невзгоды останутся за стенами Циотуса. Ведь несмотря на них, всё же каждая из принцесс получила что-то хорошее взамен. Мэй и Кадзу поговорили по душам, и последние переживания развеялись. Никкаль и Син перешли на новый этап отношений, став как никогда близки. А Агата с Александром окунулись в романтику без пристального натиска отца принца. Пару то и дело замечали целующимися в благоухающих садах в окрестностях замка.       — Если понадобится помощь, вы всегда можете обратиться. В финальном сражении со скверной все воины Циотуса готовы биться за вас.       — Благодарим вас, — в унисон ответили принцессы, поклонившись согласно этикету.       Король и королева поклонились в ответ. И принцы, и принцессы в сопровождении отряда Циотуса выдвинулись в путь. Син интуитивно ощутил чей-то пристальный взгляд. Он посмотрел на стены замка и увидел старшего принца Циотуса. Его взгляд метал молнии. Эдмунд не мог смириться с проигрышем. Его эго было ущемлено. Как Никкаль могла предпочесть ему простолюдина? Увидев, что Син смотрит на него, он недобро оскалился, и эта гримаса не обещала ничего хорошего. А после скрылся из вида. Младший принц не знал, как названный брат мог насолить ему, но ощущение тревоги пустило корни в его душу.       Дорога и вправду выдалась спокойной. И если бы не вооружённые до зубов воины Циотуса, она больше походила бы на конную прогулку по бескрайним цветущим полям. Ласковый ветер путался в волосах, белые пушистые облака медленно проплывали по небу. И только стук копыт по земле нарушал тишину.       Вдали показались очертания приближающихся воинов Лиуса, и Мэй обернулась посмотреть на Кадзу. Принц был напряжён и хмур больше обычного. Губы плотно сжаты, взгляд колкий и суровый, руки до побледневших костяшек сжимают поводья. И она догадывалась о причинах.       Принцесса сравнялась с ним и тихо заговорила:       — Ты злишься. Отпусти это.       — Не могу. Он врал мне. Заставил поверить, что я никогда больше тебя не увижу, — процедил он сквозь зубы.       — Но я здесь, рядом. И уже никуда не исчезну, — нежно на него посмотрев, отозвалась Мэй.       Кадзу немного смягчился. Заглянул в глаза любимой, наполненные тревогой за него.       — Только то, что ты рядом, помогает мне сохранять спокойствие. Я попробую отпустить обиду и злость.       Принцесса протянула к нему руку и ласково погладила по щеке. Кадзу поймал её ладонь, оставив на ней нежный поцелуй. Мэй была его смыслом, и ради неё он постарается победить всех своих внутренних демонов.       Воины Лиуса встретились с ними через тридцать минут. Они доложили Кадзу, что путь чист. Принц поблагодарил солдат Циотуса и отпустил. В пути предстояло провести ещё пару часов. Кадзу стали докладывать, как обстоят дела в родных землях, и он внимательно слушал.       Агата и Александр ехали почти замыкающими на одной лошади. Принцесса наотрез отказалась самостоятельно сидеть в седле, заявив, что эта зверюга точно её скинет где-нибудь по дороге или сожрёт. Александр проявил максимум своего самообладания, чтобы не засмеяться в голос, и лишь подавил смешок, делая вид, что кашлянул после её заявления. А затем любезно предложил свою компанию.       Агата, конечно, заметила его смеющийся взгляд, но лишь недовольно закатила глаза. Принцесса понимала, что если сейчас начнёт выяснять с принцем отношения, есть вероятность, что он встанет в позу, и тогда её повезёт кто-то из сопровождения. А прижиматься спиной к незнакомому мужчине желания не было.       Она уже вся извелась за время поездки. То и дело ворчала и ёрзала в седле. Верховая езда — это было явно не её. Александр терпел долго. Старался не обращать внимание на недовольные возгласы принцессы. Но вот терпеть то, как она раз за разом прижимается к нему, шевеля бёдрами, становилось всё труднее. И какая бы железная выдержка у него не была, всему есть предел.       — Агата, посиди смирно, пожалуйста, — попросил Александр после очередного шевеления принцессы.       — Мне неудобно, — проворчала она.       — Я понимаю. Но ещё немного, и неудобно станет и мне. А нам обоим ещё и неловко, — шепнул он ей на ухо.       До Агаты не сразу дошёл смысл слов. Но когда это произошло, она густо покраснела. Зато желаемого эффекта Александр добился, принцесса замерла и даже замолчала.       — Какая послушная Агата, — не удержался от подкола принц.       Она пихнула его локтем в грудь, издав что-то наподобие рыка.       — Всё–всё, молчу, — подавив подступающий хохот, ответил он.       И тоже умолк до конца поездки. Зная характер Агаты, ещё один выпад с его стороны, и будет потом сам жалеть о содеянном, выпрашивая пощады. Потому что его принцесса весьма мстительна и изощрена в наказаниях. Но когда это его останавливало в выборе дамы сердца. На тихую и спокойную он бы даже не взглянул.       Когда путники поднялись на холм, внизу на огромной равнине показалось королевство Лиус. Бескрайнее море было его краем. И даже с этого внушительного расстояния можно было уловить солёные нотки в воздухе. Чем ближе они приближались к стенам королевства, тем свежее становился ветер.        Массивные двери из белого камня распахнули перед путниками. Принцы и принцессы с сопровождением вошли внутрь и смогли воочию познакомиться с королевством Лиус. Никкаль оказалась самой впечатлительной. Ведь её жизнь на земле не была полна приключений и путешествий. Осмотревшись по сторонам, она не сдержала восторженного возгласа. Глаза её сияли, губы озарила улыбка.       — Лиус похож на Венецию! И так оно и было. Всё королевство было построено на воде. Изумрудные волны тихо бились о края каналов. Вместо транспорта неспешно проплывали гондолы. Множество красивейших небольших мостов из красивого камня виднелись тут и там. Изящные невысокие домики с цветной мозаикой добавляли особого романтичного антуража городу. И во главе всего этого возвышался роскошный, но не вычурный дворец.       Агата тоже была впечатлена от открывшихся пейзажей, хоть и промолчала. Пока она находилась в Девусе, его пределы не покидала, слишком мала была. А в Венеции за земную жизнь побывать не успела. И лишь Мэй сохраняла спокойствие. Она была в Лиусе и не раз, и эти воспоминания вернулись после обряда воссоединения. Старшая принцесса лишь кротко улыбнулась.        В её голове промелькнули воспоминания. Именно в Лиусе она впервые поцеловалась с Кадзу. Именно здесь на берегу моря они пообещали друг другу любить. Она посмотрела на своего избранника и поняла по его мягкому взгляду, направленному на неё, что он тоже сейчас вспомнил именно эти моменты. Но выражение лица Кадзу резко изменилось, стоило ему услышать знакомый голос.       Король Лиуса лично приехал встретить их. Массивная и внушительных размеров гондола причалила к берегу. Статный мужчина с колким взглядом точь-в-точь, как у Кадзу, поприветствовал званых гостей, поклонившись.       — Земли Лиуса, как и я, рады вашему прибытию, благословенные самой природой принцессы!       Агата, Никкаль и Мэй поклонились в ответ. Король пригласил их и спутников ступить на борт гондолы, не удосужив сына даже взглядом, словно тот был для него пустым местом. Сердце Мэй больно кольнуло из-за этого.       «Сколько же между вами обиды и злости. Надеюсь, мне хватит сил вас примирить», — подумала она, пока тихие воды уносили их от пристани ближе ко дворцу.       Когда гондолу пришвартовали к пирсу из белоснежного камня, король распорядился, чтобы принцев и принцесс сопроводили в их покои. Все разговоры и дела было принято отложить до завтра. Дорога хоть и была без приключений, но успела вымотать путников. И лишь после всех указаний король взглянул на сына. Его голос, обращенный к Кадзу, был пропитан сталью. И просьба больше походила на приказ.       — Жду тебя у себя. Есть то, что необходимо обсудить.       После этих слов он развернулся и скрылся во дворце, не дожидаясь ответа. Хотя Кадзу и не планировал отвечать ему. Он обещал Мэй постараться не устраивать сцен, хоть это и было ужасно трудно. Обида бушевала в его сердце.       Агата, Александр, Син и Никкаль попрощались с Кадзу и Мэй и ушли отдыхать. Встретиться они договорились уже завтра утром. Мэй же попросила служанку дать ей пару минут и подошла к Кадзу, что замер в оцепенении на причале. Она коснулась его руки, с нежностью заглянула в глаза. Принц обратил на неё внимания, выходя из своих размышлений. Его губы тронула улыбка. Он видел: она переживает за него. И очень ценил её поддержку.       — Ты придешь в мои покои после разговора с отцом?       — В твои? — приподнял он бровь.        Ещё до отъезда в Лиус они договорились, что будут засыпать и просыпаться вместе. От того принц и был удивлён её словами. Неужели передумала?       — В наши. — Мэй смущённо улыбнулась и исправила свой ответ.       Кадзу удовлетворённо кивнул. Взял её за руку и подошёл к ожидающей принцессу служанке.       — Мириса, проводи принцессу Мэй в мою комнату. Мы будем жить там.       — Как прикажете, ваше высочество, — поклонившись, ответила она.       Губы Кадзу на мгновение перекосились в недовольной гримасе, но он быстро взял себя в руки. Ему не нравился весь этот официоз, но слуги слишком страшились воли отца. И как бы наследник не просил называть его по имени, они всё равно продолжали следовать старым устоям. Изменить это удастся лишь когда или «если» Кадзу взойдёт на трон. И видимо именно об этом отец будет с ним говорить.       Принц оставил кроткий поцелуй на запястье Мэй и, пообещав, что вернётся как можно скорее, ушёл. Принцесса проследовала за служанкой по просторным коридорам замка до нужной комнаты. Но вместо ностальгии и каких-то приятных воспоминания, коих было немало, на душе её было неспокойно. Да, они добрались до Лиуса без неприятностей. Однако чем ближе они к дому, тем больше начинает ощущаться её и Кадзу статус. Они первые наследники своих родителей. И теперь к первостепенной борьбе со злом добавятся ещё и дворцовые интриги. Сколько всего им ещё предстоит пережить, пока они не совершат свой последний рывок на пути к дому? Какие ещё тайны откроет третье королевство?