***
Риндо постарался, чтобы шакалы стерли ту самую надпись, насколько это было возможно. Поверх был наклеен малярный скотч. Девочке стало даже интересно, что там скрывается. Она так внимательно сверлила глазами белую полоску на парте, хоть и понимала, что под ней далеко не комплимент. Сосед по парте все это время внимательно изучал лицо Лилит, наблюдая за каждой подрагивающей клеточкой кожи на ее скулах. — Не колупай, — Риндо хлопнул ладонью по парте, пресекая на корню любые попытки убрать скотч. Девочка слегка кивнула, словно выражая этим свое согласие и прося прощения. Уличные кошки разбежались врассыпную, кто куда, по своим укрытиям. Дождь лениво забарабанил по оконным карнизам, будто коварный воришка — сначала крадется на цыпочках, а потом устроит погром. Учиться в такую погоду совсем расхотелось, да и самим учителям с большим усилием давалось чтение лекций и решение задачек. Весь Роппонги хотел залезть с головой под плюшевый плед, прислушиваясь к канонадам дождя. Под конец учебного дня даже обычно внимательная и прилежная ученица Лилит уткнулась носом в руки на парте и тихонечко засопела. Ее не разбудил даже звонок с последнего урока. — Эй, — шепнул Риндо, любопытно оглядывая спящую девочку. Пушистые ресницы подрагивают, словно на ветру. Видимо, ей что-то снится. Медная прядь волос, спадающая на лицо, приподнимается и опускается от безмятежности и теплоты дыхания. Риндо прищурился, как хитрый кот, поджал губы и потянулся к ее лицу кончиками пальцев. Чем он ближе, тем труднее становится сдерживать коварную улыбку. Пальцы сомкнулись на маленькой переносице, и Лилит тут же вернулась из сладкого царства снов обратно в дождливый Токио. — Ты чего делаешь?! — она нахмурилась и недовольно отмахнула его руку. — Братик всегда так делает, когда я засыпаю в гостиной, — Хайтани спрятал смешок в ладошку. Девочка оглядела пустой класс и уставилась на серое окно. Погода раскислась окончательно, как плаксивый капризный ребенок. А свинцовое одеяло, окутавшее небо, не предвещало никаких прояснений до самого вечера. — Как же мы доберемся до дома? — пролепетала Лилит. Риндо гордо поднялся со своего места и достал из кармана маленький ключик от велосипедного замка: — Угоним у Рана велик!***
Щурясь от барабанивших по плечам дождевых игл, она крепко вжималась в промокшую спину своего одноклассника, обвивая его руками за талию. Риндо резво крутил педали, не пропуская ни одной лужи. Он так горд и доволен собой, поглядывая на ладони Лилит у себя на животе, будто под ним конь Буцефал, а не велосипед, а он — Ланселот, укравший из замка королеву Гвиневеру. — Зайдешь к нам в гости? — он крикнул сквозь шум и свист капель, не щадящих асфальт. — Хлопья почавкаем! — Давай! — жмурится одноклассница.***
Риндо принес с собой дождь прямо в дом, шлепая босыми ногами по деревянным половицам и оставляя за собой сырые следы от воды, стекавшей с насквозь промокшей одежды. Лилит ждала его в коридоре, стесняясь пройти внутрь дома, и сжимала пальцы ног в лужице дождевой воды, скопившейся с густых волос и школьной формы. — На, — Хайтани младший протянул девочке чистую сухую одежду и указал жестом в сторону ванной, уплывая на кухню. — Повесь там на сушилке свои шмотки. Пока он шуршал на кухне кукурузными хлопьями, Лилит, переодевшись, зачарованно смотрела на свое отражение и обнимала себя за плечи в спортивном костюме. Будто пыталась утонуть в долгожданном тепле белой флисовой ткани. Или же представляла, что ее обнимает хозяин этой одежды?.. Риндо поставил на маленький столик в гостиной две тарелки хлопьев, залитых подогретым миндальным молоком, и уселся на диван, собирая под себя ноги. Он накинул на плечи большое пуховое одеяло, включил какие-то мультики и довольно зачавкал хлопьями. Лилит тихонько прошла в гостиную. Хайтани, не отрываясь от телевизора, поднял одеяло, приглашая девочку залезть на диван рядом с ним. — Лопай, — он опустил одеяло ей на плечи и показал пальцем на тарелку с разноцветными хлопьями, — Мы так с братиком всегда сидим, когда холодно. — буркнул Риндо с набитым ртом. — А где брат? — Лилит поставила тарелку себе на колени и покопалась в ней ложкой, разглядывая цветные звездочки. — У них же больше уроков, чем в младшей школе, — он звучно отхлебнул молока с ложки. — Он не будет ругаться из-за велосипеда? — девочка немного виновато посмотрела на своего одноклассника. — Бу-удет, — Риндо облизнул миндальные губы и расплылся в довольной улыбке.***
— Слышь, пиздюк! Ты совсем стал бесстрашный?! — ворчит насквозь вымокший Ран, приводя с собой дождь в гостиную. Девочка вжалась в одеяло, пугаясь, что ей сейчас тоже влетит. — Ой… — старший Хайтани хитро улыбнулся. — Привет, Ли! Риндо громко поставил пустую тарелку на стол и насупился в сторону брата. Ну он же просил не называть ее так… Такая месть за угнанный велосипед была даже обиднее, чем поучительные, но любящие тумаки, от которых хотя бы можно увернуться. — Щас я к вам присоединюсь, — вредничает Ран, уплывая к себе за сухой одеждой.***
— Смотрела уже «Унесенных призраками»? — улыбается старший, вставляя кассету в видеомагнитофон. Лилит отрицательно помотала головой. — Глянем его тогда. Ран взял пульт и гордо протиснулся между братом и его одноклассницей. Какая мелочь, казалось бы. Но Риндо так хотелось побыть рядом с ней, хоть он и сидит с ней каждый день за одной партой. Он нахмурил брови и сердито зыркнул на старшего брата, на что тот ухмыльнулся. Минут двадцать от фильма Риндо недовольно сопел и барабанил пальцами по коленкам. — Принеси еще хлопьев, — он буркнул старшему брату. — А волшебное слово? — мурлыкнул Ран. — Хлопья неси, говнюк! — шипит Риндо. Старший Хайтани выдавил из себя смешок и, собрав тарелки, лениво побрел на кухню. Риндо посверлил глазами пустое место между ним и Лилит и аккуратно подвинулся ближе к зачарованной девочке, увлеченной сюжетом шедевра Миядзяки. Ран вернулся с пакетом хлопьев и довольно покачал головой, окидывая глазами сердитого брата. Решив, что его наказание за велосипед, все-таки можно считать в полной мере исполненным, Хайтани плюхнулся на пол, не мешая братику наслаждаться его наивной и юной влюбленностью, которую он так упорно отказывался признать даже самому себе. Фильм подходил к концу, и Лилит едва уловимо мелко задрожала на последней сцене прощания главных героев. — Мы ведь еще встретимся? — говорит Тихиро. — Конечно, встретимся, — отвечает Хаку с воздушной улыбкой. — Правда? — Правда! Ну, беги. Только не оборачивайся! Тихиро побежала вдоль летнего поля, и на зеленые глаза Лилит навернулись маленькие слезы. Ран обернулся и тыкнул в колено уставившегося в телевизор младшего брата. Старший стрельнул глазами на девочку, безмолвно подсказывая этим: «Не упусти шанс, балбес!» Риндо растерялся и неуверенно потянулся рукой к плечам девочки, спрятавшей лицо в ладонях. Солнечное сплетение расплеталось, распуская в животе свои холодные нити и будоража всё внутри до самых кончиков волос. Хайтани-младший, открывая в своей юной душе какие-то новые и до этого неизвестные чувства, неловко обнял Лилит, прижимая ее себе и крепко зажмуриваясь, сам не веря в то, что он делает.