***
Лёгкое белое платье развевалось от порывов ветра и юная Долорес наблюдала за сияющей при лунном свете рекой. — Лоре́! — раздался тихий голос позади. Долорес обернулась и тут же расплылась в улыбке. Вивиан и Иоланта уже разложили еду для импровизированного пикника, и сейчас махали ей, призывая присоединиться. Присев на расстеленный плед, Долорес тут же потянулась рукой к грозди винограда. Иоланта звонко рассмеялась, откинув голову. — Давайте рассказывайте, как прошло её представление ко двору, а то я так ещё долго не смогу услышать подробности, — хитро сощурила глаза Иоланта, рассматривая брата и подругу. Вивиан, кашлянув, начал свой тихий рассказ, видя, как Долорес куда больше увлечена виноградом. Кронпринц всегда старался приглушать свой голос, потому что он был очень низким, пробирающим и совершенно не соответствовал его нежной внешности. — Всё как всегда, Ланти, знакомство с аристократами, клятва верности и дальнейший бал, — улыбнулся Вивиан. — У-у-у, как скучно, — демонстративно нахмурив брови, надулась Иоланта. — И что, ты даже не пригласил Долорес потанцевать? Бледные щёки Вивиана тут же вспыхнули румянцем. — Пригласил, это был замечательный танец, — тут же ответила Долорес, так же зарумянившись. — Какая романтика, — захихикала Иоланта. — Вот когда мне исполнится шестнадцать, и я официально познакомлюсь со двором, ты будешь обязан со мной потанцевать, братец! — Конечно, Ланти, — тут же поднял руки Вивиан. Развязанная рубашка распахнулась шире от этого движения, позволив заметить три родинки над его левой ключицей. У Долорес вспыхнули не только щёки, но и уши вместе с шеей. Она резко отвернулась в сторону, закинув в рот несколько виноградинок. — Вот-вот, — протянула Иоланта, с усмешкой наблюдая за неловкими движениями подруги. — А Долорес была красивая? — Очень, — ещё тише обычного выдавил из себя Вивиан, спрятав полыхающее лицо и шею за длинными пепельными прядями. — Ладно, верю, — махнула рукой Иоланта. — Давайте дальше. Мне нужны подробности!***
Не успев отпраздновать своё шестнадцатилетие, Иоланта была вынуждена попрощаться с родителями, которые решили тайно уехать в дальнюю резиденцию по каким-то своим непонятным делам. Иоланта носилась по своим покоям, иногда разбрасывая вещи, что неудачно попадались на её пути. — Да ладно тебе, что может случиться? — увещевала подругу Долорес, с ногами забравшаяся на одну из кушеток. На самом деле, её уже который день подряд мучали неизвестные видения, в которых были лишь кровь и крики. — Твоих родителей народ любит, они сильные маги, а их охрана собрана из лучших. — Да знаю я, что с ними ничего не случится, мне обидно, что меня не взяли! — поджала она губы. — Правда? Но, может, они хотели побыть наедине. Вивиана же тоже не взяли, — после упоминания имени жениха щёки Долорес немного покраснели, и она начала вертеть обручальное колечко из белого золота с небольшим бриллиантом на пальце. — Всё равно, — продолжила дуться Иоланта, тоже присев на кушетку. Раздался стук в дверь. — Можно! — крикнула Иоланта, и в покои проскользнул Вивиан, сияющий и улыбчивый. — Здравствуй, Ланти, Лоре́, — он, как всегда, предпочитал непривычно сокращать имена. — Я хотел съездить на охоту, может, вы были бы не против поехать со мной? Там ещё будет несколько аристократов. — Конечно! — тут же вскочила Иоланта, едва не захлопав в ладони. Долорес лишь широко улыбнулась.***
Лес, в котором так любили охотиться аристократы, представлял собой ожившую сказку. Он не был дремучим или тёмным, нет, деревья были высокие и живые, с яркими зелёными кронами, чудно блестевшими при лунном свете. Животные были довольно пугливые, от чего загонять их становилось ещё интереснее. Вивиан, пообещав добыть лучшую шкуру невесте, поехал вперёд вместе с остальными немногочисленными аристократами, решившими поддержать его идею. — Ио, подожди, — задержала подругу Долорес, осторожно перехватив под уздцы её лошадь, при этом стоя на земле. — Я хотела бы тебя кое о чём попросить. — Давай, — белая кобылка в нетерпении гарцевала, и сама Иоланта уже хотела пустить её в галоп. — Только быстрее. — Ты знаешь, я не люблю смерти, и уж тем более смерти ради забавы. Отговаривать от охоты не буду, но, пожалуйста, не трогай хотя бы тех, у кого есть детки, — трепетно заглядывая подруге в глаза, произнесла Долорес. — И как я, по-твоему, это узнаю? — склонила голову к плечу Иоланта. Она знала, что просить о подобном Вивиана бесполезно, поэтому Долорес решила попробовать уговорить именно через неё. — Но постараюсь не убивать всех подряд. — Благодарю и на том, — с печалью во взгляде Долорес отступила. Широко улыбнувшись и пришпорив кобылу, Иоланта понеслась галопом в лес. Ей были не столь важны ощущения от загона жертвы, сколько просто возможность вот так всласть поноситься по лесу. Вот впереди она заметила голубой плащ брата и стала гнать свою лошадь к нему, краем глаза замечая отблеск стрелы где-то справа. Мгновение. И Иоланта, словно в медленной толще воды, замечает летящую стрелу. Где-то слева раздаётся шорох, и гордый олень убегает, в то время как Вивиан падает с лошади. — Брат! — крикнула Иоланта, не задумываясь выбрасывая руку в сторону лучника и оставляя на нём следящее заклинание. Едва не падая с лошади, она бежит к брату. Глаза Вивиана были ещё открыты, кровь хлестала из шеи, заливая зелёную траву и смешиваясь с грязью из-под копыт метущегося коня, а когда-то белоснежные при свете луны волосы обрамляли ещё более бледное лицо. — Вивиан, — простонала сквозь всхлипы Иоланта, на коленях подползая к нему и не заботясь о платье. Она пыталась безуспешно зажать рану, пыталась применить магию, но тщетно. Из пробитого горла раздалось бульканье. Вивиан с трудом поднял руку и тут же уронил её обратно. Когда-то искрящиеся жизнью голубые глаза навеки остекленели, оставляя рубец на сердце сестры. На грудь принца опустился чёрный ворон, его хитрые глаза косили на плачущую Иоланту. — Кыш! — попыталась она отогнать наглую птицу. — Не стоит отгонять посланника смерти, — раздался над головой принцессы незнакомый голос. Она резко обернулась, ощетинившись и неосознанно прикрывая брата руками. Перед ней стоял высокий широкоплечий мужчина в чёрном плаще, с непривычной загорелой кожей, чёрными волосами и яркими золотыми глазами, в которых светились сочувствие и застарелая тоска. — Мьёрк, — прошептали губы Иоланты. — Терри, — внезапно поправил Бог Смерти.