***
Навязчивое желание обсудить ее отношения не покидало Йеннифер больше месяца. Первое время ей хотелось поделиться впечатлениями о потрясающем сексе. Хотя она не знала ни одного человека, который понял бы, как сильно ее возбуждали произнесенное Тиссаей «Хорошая девочка» и несколько шлепков, оставленных на ее заднице. Сейчас все было иначе. Она запуталась. Чертовски сильно запуталась. Если бы Тиссая не поддержала ее после того, как она нагрубила мисс Радфин, не была такой понимающей, что Йеннифер открылась ей больше, чем кому-либо ещё за последние годы, не подвезла бы ее, не согласилась войти и не предложила остаться… Слишком много если. В тот день она была истощена, чтобы думать о том, как тепло и комфортно ей становилось от одного взгляда Тиссаи, как даже малейшее касание вызывало внутреннюю дрожь. Не неприятную. Напротив. И сейчас она хочет застрять в том вечере, как в «Дне сурка», чтобы снова и снова непринужденно говорить с Тиссаей о фильмах, целовать, когда захочет, слушать о временах, когда та была военным журналистом, позволять ей обнимать себя до тех пор, пока неприятные воспоминания снова не будут спрятаны в шкатулку на краю сознания. Неправильные мысли к неподходящему человеку. «Это, определённо, не те чувства, которые тебе стоит испытывать, — повторяла она себе каждый раз, ловя на очередной вспышке несвойственного романтизма. — Она замужем и уж точно не чувствует чего-то похожего к тебе. Может ей и хочется разнообразия в своей сексуальной жизни, но это нормально и не подразумевает чего-то большего,» — слишком длинная речь, чтобы повторять ее себе несколько раз на дню, но Йеннифер надеялась, что рано или поздно свои же слова будут звучать достаточно убедительно, чтобы изгнать те чувства, что она испытывала. На постоянной основе, фоном она чувствовала то, что могла описать как восторг и счастье. Этого достаточно, чтобы сделать вывод, что она полностью, бесповоротно и совершенно бесперспективно влюбилась в Тиссаю. Йеннифер долго пыталась преобразовать это чувство во что-то другое, менее яркое и ещё более бессмысленное, но это было попросту невозможно. В очередную среду она ловит себя на том, что с глупой улыбкой завороженно смотрит на Тиссаю, которая в паре метров от нее обсуждает с Лютиком и Маргаритой разворот нового выпуска. Правильнее было бы сказать «откровенно рассматривает». Это было опасно. Никто не должен знать об их отношениях. Кроме того факта, что все отношения, складывающие между сотрудниками, должны быть зарегистрированы в отделе кадров во избежание конфликтных ситуаций, Йеннифер была уверена, что если бы по офису поползли какие-то слухи о них, Тиссая бы немедленно прервала все то, что происходит между ними, потому что ей был важен ее брак и уж точно важнее той странной интрижки, в которую она ввязалась. Поэтому ей ничего не остаётся, кроме как погрузиться в работу и контролировать каждую свою эмоцию и реакцию, когда Тиссая появляется в поле ее зрения. Уже вечером она меняет свое решение, оправдывая это тем, что если они будут меньше говорить и больше трахаться, проблема привязанности и чувств уйдет сама собой. — У меня есть идея, — именно с этими словами и воодушевлением на лице появляется Йеннифер в офисе Тиссаи около полудня на следующий день. — Я тебя слушаю, — видя восторг на лице Йеннифер и вдохновлённость своей идеей, де Врие убирает руки с клавиатуры и поднимает на девушку глаза, внимательно изучая. — Мне вчера курьер привёз заказ. Стек, — произносит Йен, не сводя глаз с Тиссаи, дыхание которой обрывается, а взгляд непроизвольно падает на дверь, чтобы убедиться, что их никто не сможет услышать. — Свободна сегодня вечером? — Только если… — начинает она через пару секунд, не договаривает, смотрит на экран вибрирующего телефона и хмурится. Де Врие жестом просит Йеннифер подождать, прежде чем отвечает на звонок. — Привет, Виктор. От тебя не бывает хороших новостей, но может в этот раз будет исключение? — Йен слышит, как мужчина начинает говорить и сразу ловит на себе гневный взгляд Тиссаи. — Конечно. Когда ты назначил встречу? — Она не сводит с Йеннифер холодного взгляда, от которого хочется поежиться, пока дослушивает собеседника. — Хорошо. Спасибо. — Что-то случилось? — спрашивает Йен, когда Тиссая сбрасывает звонок. Она знает, что бы ни произошло, это была ее вина. Не нужно быть телепатом, чтобы понять это по эмоциям на лице Тиссаи. — Мисс Радфин подала в суд. Неожиданно, не правда ли? — уже спокойно отвечает она. — Выходит, я вовремя приобрела стек, — Тиссая приподнимает бровь и неотрывно смотрит на неё, не говоря ни слова, и Йеннифер становится не по себе. — Плохая шутка. Я могу поговорить с ней и все исправить. Я же… — Нет, — резко обрывает ее Тиссая, повышая голос. — Ты не будешь делать ничего без моего разрешения, Йеннифер. Очень легко все может стать еще хуже. Я встречусь с ней и ее адвокатом, узнаю, в чем ее претензия, и разберусь с этим. Нам не нужен суд, а любое твое слово может привести к тому, что она не захочет решать вопрос в досудебном порядке. А если потребуется твое участие, например, чтобы ты принесла искренние извинения, я сообщу. — Это моя вина, моя проблема и я не собираюсь… — Это не просьба или предложение. Это не обсуждается, — ее голос холодный и бесстрастный, как и взгляд, в котором минутой ранее девушка видела похоть. — Можешь сколько угодно терзаться виной, но сейчас это касается не тебя, а издательства. — Ты злишься на меня, я знаю, — Йен подходит и опирается на стол, наклоняясь ближе. Возможно что-то в выражении лица выдало ее, но Тиссая перебивает, когда она открывает рот, чтобы продолжить. — Тот факт, что мы периодически занимаемся сексом, не означает, что тебе может сойти что-то с рук, когда я просто отшлепаю тебя, — очередной короткий взгляд на дверь. Тиссае было крайне неудобно вести подобные разговоры в офисе, где в любой момент к ней в кабинет мог кто-то войти, а неосторожное движение или неподходящее выражение лица могло быть считано проходящим мимо коллегой. — У этого нет двусторонней связи. Если ты облажалась на работе, я не могу позволить, чтобы не было реальных последствий, даже если твоя глупая бесконтрольная дерзость в нерабочее время мне нравится. Это должен быть урок для тебя, и заключается он не в том, что когда ты лажаешь, нужно принести мне стек и подставить свою голую задницу. — Не вмешиваться. Я поняла. — кивает Йен, и Тиссая удивляется тому, как быстро она соглашается. Конечно, ее согласие не означало, что она действительно будет выполнять свои обещания. — Я не буду спекулировать этим. Но я купила стек и прошу отшлепать меня. Вы же не откажете в моей просьбе, госпожа де Врие? Кажется, такое обращение Йеннифер к ней возбуждает больше, чем любая фантазия, посетившая ее за пару минут, что они ведут этот странный разговор. — Я буду к семи. На губах Йеннифер появляется довольная ухмылка, и она коротко кивает Тиссае, прежде чем выйти из ее офиса. Йен заканчивает свой рабочий день на встрече в нижнем Манхеттене и довольно быстро добирается до дома в нижнем Ист-Сайде. Весь день она проводит в странном балансе между желанием, которое пробудили в ней Тиссая и собственная фантазия, и сомнениями, одолевающими ее на фоне ситуации с Анабель. Не проще и дома. Полчаса, которые есть у неё в запасе, Йеннифер тратит на то, чтобы привести себя в порядок после изматывающего рабочего дня. Она хочет переодеться во что-то более привлекательное, чем чёрные джинсы, пиджак и белая блузка, но не хочет, чтобы Тиссая поняла, что она старается произвести впечатление. Вместо этого Йеннифер надевает любимый комплект нижнего белья, и успевает поправить волосы, когда слышит звонок в дверь. — Хэй, — здоровается Йен, распахивая дверь. — Ты пока еще не виделась с… — Нет, — коротко отвечает Тиссая, снимая пальто и вешая на крючок, будто это уже привычное действие. — Завтра. — То есть ненавидеть меня ты будешь ещё, как минимум, один день? — Как минимум, — добавляет Тиссая. — И ещё какое-то время после собрания совета директоров. Уверена, этот инцидент не останется незамеченным. Злость на Йеннифер, безрассудного журналиста, что работает на нее, не может уйти, когда они покидают стены офиса, но это и не то, что им нужно. Йен останавливается напротив Тиссаи. Она ниже ее, но это не даёт Йен чувствовать какое-то преимущество над ней. Пальцы хаотично скользят по рукам Тиссаи и в итоге останавливаются на верхней пуговице синей рубашки, расстёгивая ее и ещё две следом, позволяя Йеннифер со своего положения бездумно пялиться на грудь. Йеннифер удивлена, что Тиссая не сопротивляется, что до сих пор она не наклонила ее над комодом или столом, ударив по рукам, которые позволяют себе лишнее. Она переводит на неё возбужденный взгляд и отмечает, что в отличии от неё Тиссая выглядит спокойно, просто смотрит на неё, ожидая следующих действий. Йеннифер наклоняется, касается губ Тиссаи своими, нежно, будто извиняется за все то, что происходит по ее вине. Она ждёт, что женщина отступит, отстранит ее от себя, может запустит пальцы в волосы и крепко сожмёт, но вместо этого Тиссая возвращает ей глубокий, жадный поцелуй, напрочь сбивающий дыхание. С уст Йеннифер срывается тихий стон, когда Тиссая завершает поцелуй, кусая ее губу. — Я не хотела, чтобы у тебя или издательства были неприятности. Я не думала, что… — произносит Йеннифер с предыханием. — Да, не думала, — перебивает ее Тиссая. Она снимает с неё пиджак, быстро скользит пальцами по пуговицам блузки, расстёгивая, и затем кладёт ее на спинку кресла рядом с пиджаком. — Надеюсь, впредь ты не будешь совершать такие ошибки, как бы лично для тебя это ни было. — Пальцы расстегивают пуговицу на джинсах и тянут вниз молнию. — Не буду. Тихо произносит Йеннифер, смотря вниз на Тиссаю, стягивающую по ее ногам джинсы. Пару мгновений Тиссая оценивающе смотрит на неё, практически полностью обнаженную, ухмыляется, ловя взгляд Йеннифер, и стягивает вниз трусики. Тиссая видит, как напрягается низ живота от ее прикосновений. Это было приятно. Приятно, что молодая девушка так возбуждается от совершенно банальных действий, приятно практически физически чувствовать желание, которое она вызывает в ней. Она уверена, что может скользнуть пальцами внутрь и почувствовать влагу и то, как мышцы сжимаются вокруг ее пальцев. Поднимаясь, Тиссая приближается к ней почти вплотную, откидывает волосы назад, опускает с плеч лямки лифчика и тянется к застежке сзади. Пальцы медленно скользят по телу, следуя за внимательным взглядом, проходят между грудей, спускаются к талии. Обычно у неё холодные пальцы, не сегодня, не сейчас, но Йеннифер едва заметно дрожит под ее прикосновениями, а дыхание учащается. Она чувствует себя полностью открытой ей. Она не первый раз обнажена перед Тиссаей, но отчего-то это ощущается более интимно, она чувствует, что сейчас действительно вся власть принадлежит Тиссае. И даже ее привлекательность, что обычно позволяла манипулировать и получать своё, не даёт ей власти. — Ты очень красивая, — произносит Тиссая, поднимая взгляд на Йен, а затем продолжает, прежде чем она отреагирует на ее слова. — Где мне взять стек? — В верхнем ящике комода, — Йеннифер переводит взгляд за спину Тиссаи на комод. — Хорошо. Иди в спальню. Йен располагается на кровати, опустившись на колени. Она бы хотела вновь увидеть Тиссаю со стеком в руках, изучить лицо, с которым она войдёт в комнату, как ни один мускул не дрогнет на нем, когда она увидит ее, не потому что она непривлекательна, а потому что эмоции, по ее мнению, отняли бы у неё власть. Но вместо этого она поворачивается лицом к изголовью кровати, показывая свою готовность. Тиссая входит бесшумно. Йеннифер чувствует лёгкое дуновение ветра и запах ее духов. И в следующее мгновение стек скользит вдоль ее позвоночника. — Какое твое стоп-слово? — Единорог, — отвечает Йеннифер и готовится сразу после этого почувствовать удар, но ничего не происходит. — Чудесно, — пальцы Тиссаи скользят вверх по идеально прямой спине, доходят до шеи и перекидывают волосы со спины вперед на правое плечо. — Ты знаешь, почему мы здесь? — Какая часть тебя интересует? О том, что тебе тяжело слышать мое имя и слово «стек» в одном предложении, не фантазируя об этом, или… Она не успевает договорить — стек рассекает воздух и звонко ударяет Йеннифер по ягодице. Йеннифер резко выдыхает, но на губах появляется усмешка, — это именно то, чего она добивалась. Они обе знают это. — Не эта часть, да? — продолжает спрашивать Йен. Вновь удар. Сильнее предыдущего. С уст Йеннифер срывается тихий глухой стон. — Верно, не эта, — холодно произносит Тиссая. — Ты замечала, что практически никогда не извиняешься? Особенно если действительно виновата. — А ты никогда не говоришь «пожалуйста», но я ведь не возмущаюсь. Удар не такой сильный, как второй, но Тиссая ударяет по тому же месту, что и в первый раз. Уже не столь приятно, и Йеннифер сдерживает болезненный стон. — Я знаю, чего ты хочешь, потому что знаю тебя, чувствую тебя. И чтобы получить это, достаточно извиниться. Как полагается. Мне нужно знать, за что ты просишь прощения. Йеннифер молчит. Проходит больше минуты, когда она устало выдыхает и начинает говорить, закрыв глаза. — Прости, что я безрассудна и думаю только о себе. Удар не сильный, приятный, разогревает мягкую кожу ягодиц. — Неплохое начало. Не очень искренне, но неплохо, — комментирует Тиссая. — Дальше? — Прости, что из-за меня тебе придётся улаживать конфликт через адвокатов и иметь дело с советом директоров. Мне действительно жаль, я не хотела этого. — Слабовато, — произносит де Врие и такой же лёгкий удар оставляет на другой части задницы. — Копни поглубже. Пожалуйста, — с издевкой добавляет Тиссая. Ее пальцы скользят по мягкой коже, разминая места первых двух ударов. Сперва кожу щиплет от этого прикосновения, но затем становится легче. — Я жду, — напоминает Тиссая. — Ты просила меня об этом, а теперь решила так быстро закончить? Вряд ли ты достаточно удовлетворена, — ладонь Тиссаи соскальзывает с ягодиц вперед, движется вдоль бедер, а затем поднимается и останавливается внизу живота. Она чувствует через прикосновение, как часто дышит Йеннифер, как мелкая дрожь проходит по ее телу, и как затем она напрягается всем телом, чтобы сдержать себя. — Прости, что тебе все это слишком нравится, — Тиссая не может видеть усмешку на губах девушки, но чувствует ее в каждом произнесенном слове. Стек мягко ударяет по коже дважды, разгоняя кровь. Йеннифер открывает было рот, чтобы что-то произнести, но в ту же секунду, словно читая ее, Тиссая ударяет вновь, заставляя Йеннифер дёрнуться от неожиданности и боли. — Блять, — тихо срывается с ее губ, но Тиссая слышит это и незамедлительно оставляет ещё один удар рядом, задевая и без того разгоряченную кожу. Йеннифер сдерживается и едва слышно шипит. Де Врие обходит ее слева и садится на кровать рядом с Йен. Пальцы касаются подбородка, приподнимая и поворачивая лицо девушки к себе. — Что-то еще хочешь сказать? — спрашивает она холодно, всматриваясь в фиалковые глаза. Она молчит несколько секунд, чувствуя, как пальцы сжимают подбородок, как от ударов пылает кожа, как боль смешивается с удовольствием. Слова сами возникают в голове и срываются с уст: — Спасибо, — с придыханием отвечает Йен и видит, как Тиссая смягчается от этих слов. Возможно, мягкость ей чудится, потому что следующее, что она чувствует, когда Тиссая вновь оказывается позади неё, как рука давит на верхнюю часть спины, призывая наклониться вперёд. Йен опирается на руки, опускаясь на четвереньки. Она сглатывает, сдерживаясь от язвительного комментария. — Ниже, на локти, — холодно добавляет Тиссая. — Ну же, — она легко ударяет по середине бёдра и ждёт, когда Йеннифер выполнит ее указания. — Хорошая девочка. А теперь немного раздвинь для меня ноги. В какой-то момент Йеннифер кажется, что она чувствует стыд, унижение, но от похвалы Тиссаи все проходит, остаётся лишь приятное тянущее чувство внизу живота. Она чувствует, как натягивается кожа на ягодицах, когда опускается ниже, любой удар явно будет ощущаться сейчас сильнее. Йен невольно представляет, как выглядит сейчас для Тиссаи, она видит всю ее, выставленной напоказ, и чувствует, как тепло разливается по ее телу. Жар проходит от ягодиц по ногам, возвращается к спине и остаётся тянущим чувством внизу живота. — Тиссая? — после достаточно длинной паузы спрашивает Йеннифер, когда ничего не происходит, и следом за этим чувствительный удар опускается на ее внутреннюю сторону бёдра. Девушка вздрагивает и чувствует, как нарастает возбуждение от воздействия рядом с промежностью. Ещё один удар, на противоположную ногу. Тихий стон сходит с ее губ, а затем ладонь Тиссаи растирает место удара, разгоняя кровь. Пальцы скользят с ягодиц к внутренней стороне бедра, и Йен невольно двигает бёдрами навстречу прикосновениям. — Тиссая? — даже в том, как она произносит ее имя, чувствуется просьба, но женщина неумолима. Шлёпок, сильнее предыдущих, приятнее предыдущих, опускается на ее горячую кожу. Стон на губах Йеннифер гортанный, громкий и полный удовольствия. — Пожалуйста. — Пожалуйста что? — Я больше не могу. Мне нужно… закончить, — с придыханием произносит Йеннифер. — Это я решаю. Не ты. Удар приходится на ягодицы, и Йен тихо стонет. Ещё один — стон громче. Пальцы Тиссаи скользят вдоль позвоночника, лёгкие касания, вызывающие мурашки. Она опирается на колено, располагая его между бедер Йеннифер на кровати, чтобы наклониться вперед, и двигается выше, к шее. Запускает пальцы в волосы, и вновь слышит стон. Де Врие хмурится — она не делала ничего, что могло бы заставить Йеннифер так реагировать, а затем чувствует, как двигаются бёдра девушки от собственных ласк. — Ты настолько нетерпелива? — холодно спрашивает Тиссая. Она запускает пальцы в тёмные волосы и, крепко держа, тянет за них на себя, возвращая Йеннифер в первоначальную позу. Она расстёгивает ремень на своих брюках и снимает его. — В таком случае придётся ждать ещё. — Тиссая заводит обе руки девушки за спину и фиксирует их ремнём, затягивая так, чтобы она не могла сама вырваться, но не чувствовала дискомфорта. — Стой! Что ты делаешь? — возмущается Йеннифер, пытаясь вывернуться и освободиться. — Мы не обговаривали правила, но я думала, что то, что тебе запрещено трогать себя, очевидно. Теперь у тебя нет такой возможности. Йеннифер ждёт, что Тиссая оставит несколько сильных ударов на ее бёдрах, но в ту же секунду стек падает на постель справа от неё, разочаровывая. За спиной она слышит шелест ткани и сдерживает желание повернуться, предчувствуя, что сделает ещё хуже. — Тиссая, прости. Я просто не могла… — Могла, — отрезает она. — Но это уже не важно. Йеннифер хмурится. Она была уверена, что позади неё Тиссая раздевалась, скорее всего аккуратно складывала рубашку, брюки и белье на стул, судя по движениям. Но она не понимала, что задумала женщина. Через несколько напряженных мгновений Тиссая садится на кровать напротив Йен, и та чувствует, как вновь часто дышит, рассматривая женщину перед собой. Она выглядит потрясающе: бледная кожа покрыта легким румянцем, грудь часто вздымается, вызывая желание прикоснуться, провести пальцем по твердым соскам, коснуться их языком, лаская и вызывая стоны. Но вместо этого Йеннифер сглатывает и поднимает взгляд к голубым глазам: в них отражается холодность, а на губах играет усмешка. — Развяжи меня, — дёргаясь и пытаясь высвободиться из туго затянутого на руках ремня, требовательно произносит Йеннифер. — Нет, — резко отвечает Тиссая. Она приближается к Йеннифер и седлает ее бёдра, располагая бедро Йен между своих, и совершает несколько движений вдоль него. — Ты серьезно? — Йеннифер подаётся вперёд и утыкается в шею Тиссаи, оставляя несколько отрывистых поцелуев. — Развяжи меня. Я хочу прикоснуться к тебе, — шепчет девушка. — Я знаю, — с усмешкой отвечает Тиссая. — Но в чем тогда наказание? Держу пари, ты бы хотела узнать, насколько я мокрая. — Я чувствую это, — это даже пошло, но Йеннифер ощущает, как влага остаётся на ее бедре, когда Тиссая двигается на нем. Дыхание тяжелеет, она едва может вдыхать воздух, наблюдая за тем, как Тиссая трется о нее. Она кладёт руку на плечо Йеннифер для опоры, а другой касается своей груди, сжимая. С уст срывается тихий долгий стон, и Йеннифер чувствует, как ее собственная влага скользит на бёдра. Смотреть на то, как Тиссая выгибается от своих же движений, ласкает грудь и стонет, подобно настоящей пытке, поэтому она выбирает другую тактику. — Ты же хочешь меня. Хочешь почувствовать мои пальцы в себе, — фантазия настолько желанная и реалистичная, что Тиссая фантомно ощущает ее прикосновения. Она непроизвольно выгибается и немного откидывается назад, и Йеннифер тянется вперёд, захватывая ртом ее сосок. — Черт, Йеннифер, — Тиссая запускает руку в ее волосы, удерживая девушку возле груди. И Йеннифер не нужно просить. Она сосет, прикусывает, ласкает языком, выбивая из Тиссаи новые стоны. Она немного приподнимается и проникает свободной рукой между бедер. Громкий стон срывается с ее уст при первых же движениях и тонет в губах Йеннифер, захватывающих ее в горячем поцелуе. Ей не нужно много, чтобы испытать оргазм, она слишком возбуждена, в том числе их положением сейчас. Йен скользит губами к шее, лаская гладкую кожу, балансируя на грани, чтобы не оставить следы от грубых поцелуев и укусов. Высокие воротники, которые часто носила Тиссая, может, и помогли бы на работе, но дома возникли бы вопросы. Пальцы, все ещё крепко держащие Йеннифер за волосы, оттягивают ее назад, не позволяя касаться даже шеи. Тиссая прислоняется лбом к Йеннифер, стоны, срывающиеся с ее губ, звучат прямо над губами девушки, и та тянется к ней, пытаясь поцеловать, поймать этот сладкий звук, но сразу как она приближается, пальцы в волосах сжимаются сильнее, оттягивая, оставляя ее на месте. Йеннифер недовольно шипит и даже закрывает глаза на пару мгновений, но фантазия по звукам рисует ещё более возбуждающую картину, чем кажется с открытыми глазами. Йеннифер чувствует, как напрягается тело, которого она едва касается, как движения становятся быстрее, а губы, раскрываясь, ловят воздух. Оргазм накрывает Тиссаю, выбивая из неё громкий стон, а тело обессилено падает вперёд, прижимаясь к Йеннифер. — Не ускользай. Развяжи меня, — шепотом уговаривает ее Йеннифер, прислоняясь ближе. Ремень соскальзывает с рук, которые немного затекли от напряжения. И Йеннифер тут же меняет их положение, нависая над Тиссаей. Грубый поцелуй в шею, короткие укусы на сосках, она быстро движется ниже, целуя низ живота и чувствуя, как напрягаются бёдра под ней. У Йеннифер нет желания играть с ней, тянуть время, растягивать возбуждение, она припадает губами к клитору, посасывая, и с удовольствием слышит, как Тиссая вновь стонет. Язык скользит между бедер, собирая влагу, проникает внутрь, бёдра женщины нетерпеливо двигаются под ее руками, прося о большем. Когда Йеннифер входит в неё тремя пальцами, Тиссая путается пальцами в волосах и пытается притянуть девушку к себе. Йен подчиняется, нависая над ней, позволяя оставлять бездумные укусы на ее губах. — Не останавливайся, — шепчет Тиссая. Йеннифер ухмыляется — она точно не собиралась останавливаться, но следом чувствует, как пальцы Тиссаи наконец проникают внутрь, и не может сдержать громкий стон, дрожью проходящий через все тело. Она замирает на мгновение, и вновь возвращает прежний темп, утыкаясь в изгиб шеи Тиссаи и тихо постанывая. — Я рядом. Не сдерживай себя, ты заслужила это. И это все, что ей нужно, — услышать, что она заслужила это, почувствовать одобрение Тиссаи. Она отпускает свои эмоции, черпая в них силу, двигает пальцами быстрее, и опускает большой палец на клитор. Женщина под ней выгибается, она чувствует, как мышцы внутри сжимаются, как финальный стон звучит над ее ухом, и Йеннифер удивляется ее самообладанию, тому, как уверенно продолжают двигаться пальцы между ее бедер, но ей нужно вовсе не это, ей нужно позволение, и сейчас, когда Тиссая кончила, оно у неё есть. Слова о том, что она заслужила это, вновь всплывают в голове, давая ей разрешение отпустить себя. Йеннифер ложится рядом с Тиссаей, пытаясь привести в норму дыхание. Это не совсем то, чего она ожидала от этого вечера, но многим больше. Собственное имя, звучащее сквозь стон, эхом отдаётся в голове, застревая в воспоминаниях — это было желанной фантазией с первого раза, когда она услышала стон своего босса. В том контрасте между холодностью и заботой, которые она получала от Тиссаи, было истинное наслаждение, удовольствие не только физическое, но и ментальное. Для неё было загадкой, сколько это может продлиться. Она всегда была мрачной и никогда не надеялась на лучшее, но рядом с Тиссаей Йеннифер чувствовала, будто нет груза тяжёлых эмоций и недоверия, которые преследовали ее всю жизнь. Но здравый смысл тихо шептал, что это не закончится хорошо.***