Случайности

Холодно Холодно до дрожи в коленях и скрежета зубов. Холодно так, что нос и щеки нездорового красного цвета, а губы такие синие, что по сравнению с ними море было недостачно насыщенного цвета. Очевидно, что Рейко, стоящей на улице в минусовую температуру в разгар зимы только в джинсовой куртке и коротких шортах, было невыносимо холодно. Очевидно, что Рейко никогда этого не признает. — Рей-чан ты не замерзла? Может ну его, этот парк, пойдем засядем в пиццерию пить чай и кушать горячее? — О чем вы говорите, неженки? На улице жара, а вы и пару минут за пределами помещения провести не можете. Если вам холодно, то так и скажите, и я, так уж и быть отведу вас погреться.

***

— Отлично погуляли, увидимся в университете! — До встречи, ребята! Как только фигуры друзей скрылись из виду, Рейко сразу же прижала ладони ко рту, стараясь как можно быстрее тереть их друг о друга, обдавая горячим воздухом. Попытка хотя бы чуть-чуть согреться ни к чему не привела и девушка начала размышлять над новым планом действий. Бежать в общежитие? Там друзья, которые считают что у нее пониженная чуствительность к холоду, а значит и влетать у них на глазах в горячую ванну она не должна. Остается тащиться в ближайшее кафе и растапливать себя изнутри какао или чем покрепче. — А вы не перепутали Египетский пляж и японский мегаполис, уважаемая Рейко? Обернувшись, девушка словно увидела призрака. Оикава Тоору. Хотя не так. Первая любовь Рейко, а по совместительству и бывший парень, который сейчас должен играть в свой треклятый волейбол за тридевять земель в Аргентине, ОИКАВА ТООРУ! Собрав все свое самообладание, Рейко подняла взгляд на парня. Совсем не изменился, хотя не виделись они с самого выпуска, который запомнился им обоим не самым приятным разговором. — Какие люди, Оикава-сан. — Никто не учил тебя одеваться по погоде? Мне кажется твоя джинсовка такая тонкая, что через нее как через стекло все видно, — И после этого на ее плечи приземлилась черная длинная куртка парня, вместе с черной шапкой А вот в этом Оикава был не прав. Одевалась она по погоде. По погоде другого континента, другого часового и климатического пояса. По погоде Буэнос Айреса, где и должен был надрываться на тренировках тот, который непрунужденно стоял сейчас прямо напротив нее. Почему? Да потому что как бы она не бахвалилась, как бы не делала вид, что её чуства остыли и былые отношения для нее ничего не значат, влюбленность в кудрявого волеболиста никуда не делась, а тоска от разлуки становилась все сильнее с каждым днем. Вот и прибегнула к такого рода терапии. С утра мониторила погоду в городе Южной Америки и подбирала соответствующий образ, воображая, что их не разделяют почти двадцать тысяч километров. Но никому она об этом не скажет. — Так получается, что наша Рейко-чан только привторяется студенткой с минимальной реакцией на холод, а сама начинает дрожать как осиновый лист стоит лишь скрыться с глаз толпы друзей. Интересно-интересно. Да и курточка моя тебе, смотри как нравится, с каждой секундой все сильнее в нее закутываешься, любопытно. А что все подумают, когда узнают? Хмммм… — Рассказывай, что хочешь за то, чтобы изобразить глухого и слепого, который ничего не видел, не слышал и не знает? — Дай-ка подумать, сохранить в секрете твое глупое поведение в совокупе с желанием казаться крутой, разрешить оставить у себя мою куртку и шапку, хотя судя по твоим дрожащим конечностям этого будет мало, тебя нужно срочно отогреть в теплом помещении. Да еще и сдержать минимальный набор заготовленных шуток, ох и раскошелиться тебе придется. — Завязывай строить из себя шантажиста, Оикава-Сан, не получается. Говори уже. — Эх, неинтерсная вы мисс Рейко, но да ладно. Думаю, что твое сердце вполне подойдет. — Не уверена, что моим ты сможешь заменить пустоту в своей грудной клетке. — А чья же это вина? — Не понимаю о чем ты. — Все ты понимаешь, — в мгновенье ока выражение лица Оикавы сменилось с игривого на серьзное, — госпожа Рейко так сильно опасалась остаться брошенной с разбитым сердцем, но не побоялась вытереть ноги о душу чужого человека и разбить мое сердце. А потом делать вид, что пыталась сделать как лучше для нас обоих. — Оикава-сан… — Ну уж нет, Рейко, в прошлый раз я промолчал, затолкав язык вместе со своим мнением поглубже, но с меня хватит. Ты решила за нас двоих, прикрываясь благими намерениями и трезвостью ума. Но что насчет чуств? Ты вообще думала о том, как мы будем по-отдельности? Да я на стену был готов лезть все эти полгода без тебя! Не мог думать ни о чем кроме того, что мы находимся так далеко друг от друга. А что ты? Непрочитанные сообщения, непринятые вызовы. Электронная почта, твиттер, инстаграмм, снепчат, да я только почтового голубя к тебе не отправлял! И ничего. Строила из себя ледышку, снежную королеву, которой все равно целых 2 месяца. И вот я сдался, подумал, что ненужен тебе, что тебе без меня лучше и спокойней и учился жить дальше, жить без Рейко в мыслях и снах. А потом приезжаю спустя чертовых полгода домой на рождество и что я вижу? Рейко, мою любимую Рейко, которая одета как будто она не в центре Токио, а где-нибудь в тропиках, Рейко, которая делает вид студентки-тусовщицы, хотя любой кто по-настоящему знает тебя, сразу поймет, что тебе претит все это. Скажи ты дурочка или притворяешься? Совсем себя не бережешь. — Вообще — то субтропики. — Ну точно последние мозги отморозила, какие еще субтропики. Если так хочется надевать на себя минимум одежды могла поехать со мной в Аргентину, там как раз климат подходящий. Нет.....Нет нет нет. Рейко, не говори мне что ты… Ты серьезно что ли? — А? — Ну точно дура! То есть все это время до отъезда ты отшивала меня, кричала с пеной у рта, что тебе без меня хорошо, а сама скучала. Да так сильно, что одевалась по погоде Буэнос-Айреса, будь он неладен. Или скажешь, что я неправ? И Рейко молчала. Молчала, думая лишь о том, что она и вправду дура. Решила за двоих? Конечно решила. Она же видела, какую часть в его жизни занимал занимает и будет занимать волейбол. А соревноваться с разноцветным мячом девушка не была готова. Знала, что проиграет. Но почему же тогда смотря сейчас на парня, она не видит размышлений о спорте, не слышит рассуждений об игре, противниках и тренировках. Почему он так беспокоится за нее? Почему? Почему? Почему? Она совершенно точно поступила правильно. Приняла верное решение, когда бросила его в конце школы, позволив уехать без мертвого груза в ее лице, чтобы думать только о волейболе. Она же поступила правильно? — Молчишь? Правильно, тебе сейчас лучше молчать. Уже наговорила глупостей. Теперь я буду решать. И сейчас мы идем ко мне, я размораживаю твое застывшее тело, а потом мы будем разговаривать и разговаривать столько, сколько потребуется. Возражения не принимаются. — Я тебе что полуфабрикат, чтобы меня размораживать? И вовсе мне не холодно. — Не будет. — Что? — Холодно не будет. Потому что сегодня я вновь убедился, что ледяной Рейко-чан просто необходим такой обогреватель как я, который своими объятиями приведет наконец температуру её тела в порядок. Закутывайся давай получше в куртку и пошли уже. А то даже такому горячему аргентинскому красавчику как я уже становится зябко.