***
— Ты как? — Терпимо. У нас осталось не более получаса — слишком пробыли в отключке. — Тогда бегом! Невилл и Рон, подхватив длинные подолы слизеринских юбок, кинулись к подземельям. Две выбранные первокурсницы сидели над книжками в библиотеке и в ближайшее время уходить не собирались — крайне специфичное заклинание близнецов, как и всегда, сработало безупречно. Позже эти девочки будут чувствовать себя слегка плохо, не смогут некоторое время есть — но зато будут помнить, как они везде искали книги и читали их. Самым забавным в этом заклинании было то, что никакой работы с воспоминаниями не было — воздействие осуществлялось на мозг с самого начала, не давая сфокусироваться на чём-то кроме того, что делал человек в момент наложения. Оставалось подгадать момент библиотеки — и все, сейчас они идут вместе с по-доброму ворчащим старшекурсником в гостиную Слизерина. Много людей, со всех курсов, сидели в кругу и разговаривали. — Не забывай, зачем мы здесь. Шёпот Рона со стороны казался обычной девичьей шуткой, сказанной на ушко. Невилл тут же глупо захихикал и подошёл к книжным стеллажам — как и в любой гостиной, у Слизерина был собственный набор книг, которые аккуратно стояли ровными рядами на полках. Невилл и Рон начали просматривать многотомные, тяжёлые и по большей части старые издания, в надежде найти в одном из хоть что-то, напоминающее Дневники Слизерина. — ... И был он настолько храбр, что спокойно входил в пруд с ядовитыми змеями, и никто не трогал его — ибо был он Королём Змей, и любая гадюка умирала в страшных муках, стоило ей укусить. Низкий, слегка хриплый голос Маркуса Флинта разнёсся по гостиной, и Невилл от неожиданности даже выронил какую-то брошюрку. "Они рассказывают... сказки?" Лонгботтом разрывался между желанием рассмеяться и тоненько запищать от ужаса. Флинт же, увлечённый историей, продолжал. — Однажды он спас девушку — прекрасная графиня попала в лапы к жутким, огромным медведям, и никто ничего не мог сделать. Многие маги и волшебники старались помочь — но всё было бесполезно, ибо то были магические медведи — сейчас уже таких нет на свете. Когда все отчаялись, пришёл Король Змей, и, узнав в чём дело, тут же кинулся спасать несчастную. Говорят, с ним был его лучший друг — огромная змея, которая была настолько умна, что умела читать. Стоило друзьям придти к берлоге, как послышался изнутри рёв, и был это вызов на честный бой. Змея отодвинула Короля Змей в сторону своим мощным телом и первая заглянула внутрь. Но медведи были хитры — кинувшись из засады, они начали битву. Король Змей и змея отбивались изо всех сил, но силы были неравны. И вот, медведь замахнулся лапой, чтобы выдрать сердце Короля Змей — говорили, оно принесёт удачу. Змея, увидев это, пришла в такую ярость, что та обрела форму, поднялась по телу и брызнула из глаз. Она взглянула, и все медведи обратились в камень. Король Змей тут же кинулся в пещеру, заколол последнего медведя и спас графиню. Увы, победа эта досталась дорогой ценой — змея ослепла, и никто ничего не смог сделать. Тогда Король Змей бросил вызов Солнцу — ранним утром, едва рассвело, он, никому ничего не говоря, поднялся на высокую гору — и говорил с небом. "Я понимаю твою печаль, мой воин, но ничего не могу сделать" — сказало ему Солнце. "Я люблю тебя и твоих змей, но нарушать правила ради одной, даже самой умной, не буду. Прими это и найди себе других". Ничего не ответил тогда Король Змей, лишь содрогнулся всем телом — и не воином стал, а крестьянином — исчезла стать, исчезли силы. Побрёл Король Змей вниз, сел на камень, положил руку на голову слепой змеи и начал думать. Весь день и всю ночь думал, а на закате встал Король Змей и снова поднялся на высокую гору — и говорил с Зарёй. "Почему ты позвал меня, Солнечный воин? Отчаяние гложет тебя, но не мне вмешиваться. Я это то, что отделяет День от Ночи, и не ко мне идти за исцелением — мимолётен и быстр мой бег, и разрушать я люблю больше, чем созидать. Я не помогу твоей змее. Однако, если хочешь, я помогу тебе позднее". Сказав такое, Заря ушла, уступив место Ночи. Ничего не ответил тогда Король Змей, лишь содрогнулся всем телом — и не крестьянином стал, а беженцем — согнулась спина, помутнели глаза, затряслись губы. Побрёл Король Змей вниз, сел на камень, положил руку на голову слепой змеи и начал думать. Ночь всю и день думал, а на закате встал Король Змей и снова поднялся на высокую гору — и говорил с Луной. "Я понимаю тебя, Солнечный воин. Что же, я скажу тебе, что делать, но цена будет высока. Готов ли ты?" — так сказала Луна, и вскинул голову Князь Змей. "Я готов на всё, Луна! Помоги мне и моему другу, моей верной!" — он вскричал это, и с каждым словом распрямлялись плечи, исчезали морщины, а глаза блестели по-прежнему. И стоял уже воин, сильнее которого нет на свете, и смотрел на Луну. "Хорошо. Служи мне, служи двадцать веков, двадцать десятилетий, двадцать лет, двадцать месяцев, двадцать недель и двадцать дней! Отвернись от Солнца и склонись передо мной!" Ничего не ответил тогда Король Змей, лишь содрогнулся всем телом — и стал глубоким старцем. Обвисли щёки, впали глаза, затряслись руки, согнулась спина до земли, ибо нет предательства страшнее, чем предложенное Луной. "Я согласен" — таков был его ответ, и голос был надломленным, а глаза потухшими. Луна улыбнулась, смотря с неба, и спустилась вниз. "Скажи, что мне делать! Скажи мне это, Луна!" — вскричал Король Змей, ибо понял, что ещё немного, и жизнь покинет его тело, ибо нельзя предать Солнце и остаться ходить под его лучами. Луна счастливо расхохоталась. "Ничего" — Король Змей остолбенел. "Ты обещала! Обещала!" — слёзы текли из его глаз, и колени подломились — такое часто бывает, когда теряешь надежду. Луна захохотала ещё громче. "Я обещала сказать, что тебе делать. Вот ответ. Ничего. Ни ты, ни я, никто не в силах помочь твоей змее. Ярость её была столь велика, что вытекла вместе с глазами, и не нам менять это. Я не помогу твоей змее, и ты не поможешь. Я честна и сдерживаю обещания — совет мой теперь у тебя, и дело за тобой". Стрелою вошла она в Короля Змей, и жуткий вопль был исторгнут из его глотки, ибо Солнце не хотело покидать своего воина. Король Змей катался по земле, и плакал, и колотил её руками — ибо Луна и Солнце делили его, и каждый хотел кусок побольше. Вдруг всё закончилось. "А вот и обещанная помощь, солнечный воин". Король Змей поднял голову и увидел Зарю — Луна и Солнце делили его слишком долго, и ночь была уже на исходе. " Я помогу тебе, Солнечный воин, но однажды ты поможешь мне". "Я больше не заключаю сделок!" — это в отчаянии прокричал Король Змей, и Заря улыбнулась в ответ. "Хорошо, тогда твоя плата будет ещё больше" — так сказала она, а потом позвала Луну. "Почему ты ответила?". "Он позвал, а я спустилась" — таков был ответ. "Ночь не твоё время, глупая Луна". "А если не моё, то чьё же?" И в тот же миг всё погасло, ибо пришёл Мрак. "Моё, супруга". Луна тут же побледнела, и покинула Короля Змей. "Кто ты такая, чтобы отнимать воинов у моего брата? Не сходить тебе больше на землю в ночь, не красть души, не отнимать волю". Побледнела Луна ещё сильнее, но всё же сказала своё. "Мы уже заключили сделку. Назад хода нет". Заплакал Король Змей, ибо не мог бросить змею, но не мог предать Солнце. "Я не отдам его тебе!" — так ревело светило, и лишь тоненькая полоска Зари не давала ему ринуться в бой. Тут кусты всколыхнулись — на полянку выбежал юноша, брат спасённой графини. "Я возьму этот долг. Мне больше нечем заплатить". "Да будет так", сказали Солнце, Заря и Мрак, и в ту же секунду стал он Целителем. Луна уже исчезла, Солнце начало долгий путь на небо, Заря уходила, и лишь Мрак всё ещё стоял. Потом он повернулся к Королю Змей и сказал, — "Твоей змее никто не поможет, но, чтобы исправить сотворённое Луной, я дам ей иное. Пусть ей никогда не видеть света — никогда не видеть жизни тому, кто заглянет в её глаза. И она, и потомки её навсегда получат в дар смертоносный слепой взор, и не будет той силы, что сможет отнять это". Так сказал Мрак и растворился. Солнце обернулось и сказало в ответ — "Мой брат мудр, но я мудрее. Лишь в отражении спасенье, ибо ярость это тёмная сторона милосердия". Так сказало Солнце и ушло на небо, оставив Короля Змей, Целителя и змею, что получила имя Ламия. Маркус Флинт замолчал и взял со стола бутылку сливочного пива, с удовлетворением наблюдая за зачарованными первокурсниками. — Пошли отсюда. Голос Рона слегка дрожал, но Невилл прекрасно его понял и кивнул. Друг был до жути задумчив и, наверное, шокирован. — Всё в порядке? — Они другие, Невилл. — Естественно, они же слизеринцы. — У нас никто ничего не рассказывает первокурсникам. После этого немного рассеянного ответа Рон замолчал, и Невилл больше не теребил его.***
— Дневников мы не нашли. — Их там и не было. — Но ты сказал.... — Мне показалось, что что-то такое могло существовать, но это было только предположение. — Но ты... — Что? — Ничего. Значит, всё напрасно... — О нет. — Гарри? — Я нашёл то, зачем туда пришёл. — Всё в порядке? Ты выглядишь как под травкой. — Не обращай внимания. — Но всё же, зачем ты сделал всё это? Какая у тебя была цель? — Не волнуйся. Теперь всё будет именно так, как и должно быть.