Гарри Поттер и Боги Магии

      Габриэль задумчиво посмотрел на вяленую клюкву, прежде чем высыпать её в вазочку. Эта партия получилась слишком сухой, на его взгляд. Мда, надо учесть свои ошибки и в следующий раз следить за процессом пристальнее. Пятисотлетний юноша вздохнул и потянулся к стопке документов. Теперь всё было готово к приходу маленькой зеленоглазой неприятности, за которую он нёс ответственность не только перед Башней, но и перед самим Темнейшим. Собственно, если бы не последний факт, Гаррет Джеймс Поттер и не попал бы в разряд неприятностей. Жрец обречённо начал жевать клюкву. Увы, любимое лакомство в этот раз не помогало успокоиться — слишком жёсткая и сухая ягода прилипала к зубам и совершенно не жевалась. Хьюго обречённо закатил глаза. Определённо, этот день был проклят.       — Верховный?...       Непривычно тихий и чуть дрожащий голос юного жреца ни на секунду не удивил Габриэля. Парень тихонько прошмыгнул через приоткрывшуюся дверь и сел в кресло, стараясь смотреть только на собственные острые коленки. Хьюго придирчиво изучил подопечного — паренёк выглядел лет на одиннадцать, но бледность и затравленный взгляд делали его старше, так что Гаррет почти дотягивал до своего реального возраста. Габриэль смотрел на широкие ладони, на растрёпанные, неровно остриженные волосы, на слишком заметные скулы и на худые ноги. Хьюго был уверен — если бы не свободная мантия, он бы смог разглядеть два-три ребра. Несмотря на обилие жреческой кухни, конкретно этот экземпляр никогда не уделял еде достаточно внимания.       Парень шмыгнул носом. Он постарался сделать это как можно незаметнее, но в вязкой тишине комнаты всё равно получилось очень громко. Габриэль на секунду закрыл глаза, а потом полез в тумбочку за собственной клюквенной настойкой. Спаивать детей нехорошо, конечно, но сейчас не тот случай. К тому же, жрец ощущал себя немного виноватым. Это он, Хьюго Габриэль, отправил жреца Гаррета посмотреть на пытку Гилдероя Локхарта в Красной Башне. Пятисотлетний юноша считал, что это будет хорошим уроком и, возможно, даже заставит мальчишку одуматься... Глупые надежды и мечты.       Настойка тихонько булькала, перетекая из бутылки в гранёные стаканы. Слегка мутноватая, светло-красная... Гарри тут же передёрнуло. Хьюго отлично его понимал.       — Пей, юный жрец.       Паренёк обречённо протянул руку к стакану, зажмурился и опрокинул настойку в себя — чтобы в следующую секунду распахнуть глаза и судорожно закашляться.       — На, заешь клюковкой.       Сам Хьюго, прекрасно осведомлённый о вкусовых особенностях собственного творения, сделал маленький глоточек. Поттер напал на вазочку, стараясь избавиться от огненного привкуса. Габриэль улыбнулся — от неудачной партии клюквы почти ничего не осталось. Какое же это счастье — юнец, не умеющий пить.       — Полегчало?       Парень осоловело кивнул. Появившийся румянец, расширившиеся зрачки тут же превратили его в десятилетнего ребёнка. Похоже, этот жрец всё время должен ходить в меланхолии или испуге, если он хочет, чтобы его воспринимали всерьёз.       — Вы звали меня, верховный?       Голос у пацанёнка был хриплый и дрожащий. Габриэль ещё раз улыбнулся. Захмелевший малолетка не заметил несколько пассов в свою сторону. Теперь воспоминания о Локхарте потускнеют и отойдут на второй план, вернув пареньку способность трезво мыслить... по крайней мере, на время их беседы.       — Именно. Скоро осень — а значит, ты вернёшься в волшебную школу. Вещи пойдёшь покупать с Одноглазым, о времени договоритесь сами.       — Конечно, как пожелаете...       — Письмо уже пришло?       Парень достал и отдал нераспечатанное письмо. Габриэль кивнул и отложил его в сторону. Об этом можно подумать чуть позже.       — Не забудь взять с собой малый набор жреца. И пополни запасы ритуального мяса — ты не хуже меня знаешь, что прихожанам можно давать только то вяленое мясо, которое готовят в Храме, на кухне твоей школы его не смогут должным образом освятить. Ах да, повтори общие малые молитвы — ты единственный действующий жрец на много миль, придётся пахать за всех троих.       — ...?       Хьюго еле сдержался, чтобы не расхохотаться — такое изумлённое лицо было у юного жреца. Хоть сейчас в книжку. Нет, лучше картиной на стену — "Жреческое изумление". Полотно точно будет пользоваться бешеной популярностью.       — Что за изумление? Ты открыл дорогу в волшебный мир, это было предрешено. Наши Боги не любят сидеть сложа руки, и ты знаешь это не хуже меня. Так что готовься к наплыву волшебных прихожан. Будешь перековывать богомерзких волшебников в богоугодных магов.       Габриэль замолчал, давая пареньку время осознать сказанное. Сам он позволил себе немножко помечтать — может быть, теперь всё изменится. "Быть магом" перестанет означать "быть жрецом", они вернут себе знания...       — Но...как?       Гаррет чуть успокоился, но верховный жрец видел, в каком шоке всё ещё паребывает паренёк.       — Неужели ты никогда не видел снов?       Парень побледнел и неосознанно вжался спиной в кресло. Его голос совсем пропал, но жрец всё равно услышал ответный шёпот.       — Видел...       Габриэль нахмурился. Он точно знал, в чём причина такого ужаса перед обычными грёзами. И знание это убило в пятисотлетнем юноше все зачатки хорошего настроения.       — Как бы то ни было, сходи закажи себе новую парадную мантию, возьми с собой побольше книг, повтори историю... И не забудь поговорить с Одноглазым!       Гаррет кивнул и, для приличия подождав ещё пару секунд, выбежал из кабинета, не вписавшись в дверной проём — настойка оказалась слишком сильной для неокрепшего организма.       Сам Габриэль встал из-за стола, опёрся на его край и допил собственную порцию. Поморщился и отправил в рот остатки неудачной партии клюквы. — Зачем он тебе? Зачем?!       Увы, Боги не имеют привычки снисходить до простых смертных. До непростых, впрочем, тоже.