Два монстра - гений и титан. Финал

      Алери сладко спала на кровати, закутавшись с головой в одеяло. Ей не снилось ничего, что не могло не радовать её родителей: наконец-то спокойный сон и никаких видений будущего. Бедная малышка…       Однако поспать ей всё равно не дали: прямо рядом с ней прыгнуло тело, громко смеясь. Девочка резко села, скинув с себя одеяло на пол. Открыв глаза, она увидела перед собой улыбающегося во все зубы брата.        — Ты сегодня долго спишь! Никаких кошмаров?        — Эрен… — она широко зевнула и потёрла глаз. — Я бы ещё с удовольствием поспала…        — Ничего! Поспишь ещё сегодня. Я уж твой сон сберегу! — мальчик спрыгнул с кровати и, взяв сестру за руку, потащил её за собой, дав при этом ей пару секунд надеть башмачки. — Пошли со мной! Такое покажу!        — Ну, куда?.. Эрен, стой!       Но Йегер-старший даже не думал её слушать: он лишь ускорился, выбегая из дома и даже не слыша предупреждений матери. Бежали ребята недолго, но и этого хватило, чтобы девочка успела заныть.        — Ну, Эре-ен… — она шмыгнула носом. — Честное слово… куда мы так бежим?.. Постой!..        — Алери, ты опять плачешь?! — мальчик резко остановился и, повернувшись, посмотрел прямо на сестру. — Сказал же: такое покажу!        — Что «такое»?.. — Йегер-младшая вытерла рукавом слезинку с глаза. — Я есть хочу…        — Поедим, когда вернёмся! — пообещал он. — Тебе понравится то, что я покажу. Поверь!        — Ла-адно-о… — недовольно протянула девочка.       Эрен лишь усмехнулся и вновь потянул её за руку.       На место, к которому так упорно вёл их мальчик, они прибыли минут через двадцать, если даже не больше. К этому времени Алери уже готова была расплакаться и просто уйти, но то, что она увидела, помогло ей успокоиться. Даже больше: она широко улыбнулась, а в её золотых глазах заблестели любимые звёздочки Эрена. Он с этого посмеялся. А посмотреть было на что: неглубокая норка, тщательно скрытая под кроной упавшего дерева, а в ней два спящих лисёнка, прижавшихся друг к другу.        — Ух ты-ы, Эре-ен! — девочка тихо хлопнула в ладоши. — Они такие милые! — и посмотрела на брата. — Как ты их нашёл?        — Случайно наткнулся на это дерево, — шёпотом объяснил Йегер-старший, — а когда проходил мимо, услышал писк. Подошёл — вижу лисят. Правда, тогда пришла ещё их мама, и мне пришлось скрыться. Ну, думаю, она ещё не скоро придёт…        — Надо будет Микасе и Армину показать…        — Нет! — возразил мальчик. — Пускай это будет нашим секретом.        — Что? Почему? — девочка крайне удивилась.        — У нас с тобой очень мало секретов, а мы ведь брат и сестра… — недовольно и тихо пробурчал он. — Пусть будет ещё один, хоть и такой!        — Как скажешь, — Йегер-младшая широко, с любовью, улыбнулась.        — Вот и хорошо, — мальчик кивнул. — Завтра можно будет принести им остатки мясного маминого пирога: мы всё равно за ужином его не доедим. Пораньше встанем и покормим их! Что скажешь?        — Я только «за»! — она посмеялась.        — Во-от! А то всё не хочу идти, хочу кушать, отпусти! — буркнул тот.        — Прости… — на её глазки снова набежали слёзки.        — Эй! Отставить слёзы! — он тут же начал их вытирать. — Я же пошутил.        — Ладно…        — Наверное, эти лисята будут вместе и когда вырастут, — мальчик широко улыбнулся.        — Скорее всего. Они так крепко прижались друг к другу!        — Угум, — он кивнул. — В одиночку в этом мире не справиться, иначе ты придёшь к смерти.        — Если будешь сражаться один?..        — Да! — Йегер-старший обнял сестру за плечи, посмотрев на спящих животных. — Поэтому давай вместе идти навстречу свободе!        — Вдвоём?..        — Ну да.        — Получается, до самого конца? Вместе-вместе!        — Я же ведь это и сказал!.. — он недовольно фыркнул, но тут же тихо посмеялся. — До самого конца и вместе-вместе!        — Ува-а! — девочка хлопнула в ладоши и прижалась к брату. — Я клянусь тебе, Эрен, что так и будет!        — И я клянусь тебе, Алери, что мы будем вместе до самого конца!        — Да… вместе… навеки…

ххх

       — Помнишь, да?.. — тихо спросил Йегер, прищуренными глазами глядя на сестру снизу вверх. — Мы тогда поклялись идти навстречу свободы вместе… а что же ты?..        — Эрен… — позвала его Аккерман. — Может, не стоит?..        — Не влезай, Микаса, — сказала Фингер. — Это их разборки…        — А что же я? — переспросила Миллер. — Я изначально сказала, что твой план — настоящий провал! Но разве ты меня послушал? Нет!        — Если бы мы следовали по моему плану, мы бы шли рука об руку! А в твоём плане мы идём порознь! И ты ещё будешь говорить что-то мне?! Это ты предала клятву! Ты! Даже когда согласилась идти со мной, ты и тогда шла уже отбросив мою руку! И разве я в чём-то неправ?!       Девушка не ответила. Она смотрела прямо в любимые бирюзовые глаза и чего-то выжидала. А выжидала ли она? Может, просто обдумывала? А что именно? Что сказать? И сказать ли?..       Миллер усмехнулась.        — Действительно… — её тон всех напряг, некоторых даже испугал. — Конечно, Эрен! Ведь самое то уничтожить восемьдесят процентов населения всей планеты, умереть самому и унести за собой жизнь и собственной сестры! Это ведь намного лучше одной единственной жизни, с окончанием которой все титаны просто исчезнут, а на планете останется мир и покой!        — Чего?! — выкрикнул, прорычав, парень. — Если бы всё вышло, как я планировал, ты бы осталась в живых!!!        — А кто тебе сказал, что тогда бы я не убила себя своими руками?! — крикнула она громче брата. В глазах её читалась ярость вперемешку с болью.        — Ч-чего?..       Вот после такого заявления опешили все.        — В каком смысле… ты?.. Себя? Убила бы?! — взорвался он так, что даже на ноги подскочил.        — Да, при-ду-рок! — Миллер цыкнула. — По-твоему, это нормально, что титаны все исчезнут, а такой монстр, как я, останется в живых?        — Может хватит себя уже монстром называть? — влезла в их разговор Зое.        — А кто я, по-твоему? — фыркнула та. — То есть, по-вашему, это нормально вот так видеть будущее, управлять такими чудищами по несколько метров ростом, некоторые из них даже выше пятидесяти?! Чёрт! — девушка не выдержала и выругалась. — Да меня два раза уже убить могли! Другой любой нормальный человек помер бы, прижми его титан ногой в дерево или выстрели ему из пистолета в лоб! — она указала на названное место. — И, то есть, это нормально?!        — Я давно не видел Алери такой бушующей, — признался на всё это высказывание Бернер.        — Ага. Аж ностальгия нахлынула! — пропела Магнолия.        — Я бы на вашем месте так не радовался сейчас, — вздохнул Чёрч и посмотрел на Миллер. — Алери, у всех есть недочёты и индивидуальные стороны. Это нормально.        — Отлично! — она скрестила руки на груди. — Какая у тебя индивидуальная сторона, благодаря которой тебя могут прозвать дитём Дьявола только потому, что такой индивидуальной стороны нет ни у кого из нормальных людей? — и скептически подняла одну бровь.        — Чёрт… сразила на повал… — он нервно посмеялся.        — Старайтесь, как хотите, а вам меня не переубедить: даже если бы я не помешала сейчас Эрену и его головешка уже давно была закопана под тем самым деревом в Сигансине, меня бы вы уже тоже не видели. Выстрелить себе в лоб, при этом не перенеся сознание в позвоночник, я способна и без чьей-либо помощи, — командир разведывательного корпуса фыркнула. — Раз титаны заканчивают свою историю здесь, значит и я, представитель семьи Миллер, завершаю своё существование с ними здесь же. Поэтому, — она вновь посмотрела на брата, — я и говорила, что у тебя ни черта не выйдет, Эрен! Скажи я даже об этой детали, ты не изменил бы своего намерения меня спасти. Глупо и опрометчиво! Ты уничтожил столько людей, а всё сведётся к одному: я умру, забрав с собой силу Миллеров и всех титанов. Что? Каково тебе?        — Алери! Это уже жестоко, — заметил, влезая в её монолог, Арлерт.        — Подумаешь, — грустно усмехнулся Йегер-младший. — Говорит она, может, и правильные вещи… но я понять одного не могу… — он посмотрел в глаза сестры. — Почему?.. Ты ведь могла прожить хотя бы до старости, не имея детей. Почему ты хочешь уйти сейчас?       И вновь — молчание. Девушка не отвела взгляда от его пристального взора, обдумывая, как бы проще сказать истину.        — Помнишь, я рассказывала тебе, что Атакующий титан и Миллер — две неотъемлемые части друг друга?        — Которые даруют свою силу другому и поддерживают. Да, знаю. Но причём здесь это?!        — То, что я скажу, сейчас никак не относится к нашим чувствам, эмоциям, к нашему восприятию мира, — сказала девушка, вздохнув. — Прими это как факт про Атакующего титана и Миллера. И все вы тоже, — она быстро обвела взглядом товарищей и вновь вернула его на брата. — Я это уже говорила в самолёте, но повторю вновь… Атакующий становится сильнее, когда Миллер рядом и даёт ему сил. То есть, не будь рядом Миллера, Атакующий спокойно проживёт дальше и даже не задумается о том, что что-то может пойти не так. С Миллером дела обстоят иначе: если Атакующего рядом нет, Миллеру плохо. И дело далеко не в «скучаю», «а на его месте должна была быть я» и всё в этом духе. Дело в физическом и душевном состоянии Миллера. Ещё одно из проклятий моего рода. Исчезни ты — умру и я. Медленно начну угасать, словно завядающий цветок. А после… завяну окончательно.       Никто не стал отвечать. Все вдались в раздумья. Или же было просто страшно подавать голос.       Правда, молчали не долго. Первой заговорила Зое: по её выражению лица было видно, что она-то уж точно над чем-то таким размышляла.        — Скажи… — девушка сделала шаг вперёд. — Помнишь… после того, как Леви, Изабель и Фарлан к нам присоединились… нет… Через два года после твоего вступления в разведывательный корпус, ты… поникла… На твоём лице не было эмоций, ты действовала хладнокровно и просто выполняла приказы. После встречи с Эреном ты пришла в норму. Это как раз то, о чём ты говорила?        — Да, — она кивнула. — Ещё одна причина, почему меня скинули к Грише и Карле, а не оставили при себе мои биологические родители.        — Как грубо: «скинули», — заметил её брат.        — Это был упрёк в сторону Жульера и Руфелии, — фыркнула та.       «Никогда не видел их такими… какими? Ссорившимися? Наверное… — подумал Арлерт, наблюдая за бескровными близнецами. — Так непривычно… и так больно на это смотреть, тем более осознавая, что это последний день для… кхм… для Алери…»        — Хорошо, ладно, — вставил своё слово Кирштейн. — Но ведь есть способ тебя спасти, — он кинул многозначительный взгляд на Шаттер.        — Петра, — тут же сказала Миллер, не давая никому сказать и буквы, — сделай рисунок, пожалуйста. Мы скоро приступим к ритуалу.        — Е-есть!.. — Рал отдала, хоть и неуверенный, но честь, которая, скорее всего, была последней от неё для этого командира. И девушку это никак не обрадовало.        — Ты переводишь тему, — недовольно заметил Спрингер. — А обещала рассказывать всё, чего мы только не попросим!        — Вот-вот! — согласилась с ним Браус. — Если есть способ, мы должны им воспользоваться!        — Даже если это потребует время, — заметила Магнолия. — Никто из нас не хочет, чтобы ты умирала.        — Даже мы, — заметила Фингер, тепло улыбнувшись. — Так ведь, Пок?        — Тц… — он отвёл взгляд и скрестил руки на груди. — К сожалению.       Это вызвало у некоторых смех.        — Вот видишь, — заметила Леонхарт. — Жизнь ведь прекрасна. Мне помогло понять это заточение…        — Вот именно! — вклинился Грайс-младший. — Если мы можем тебя спасти…        — Сегодня кто-нибудь, да умрёт, — спокойно проговорила Миллер.       Кто-то что-то хотел сказать, но она не дала этой возможности. Вместо этого она подошла к Кольту и попросила пистолет. Он без повторной просьбы отдал ей, гадая, зачем тот ей понадобился. Вместо объяснений девушка подошла к Шаттеру и навела дуло прямо на его лоб.       Всех это действие повергло в шок.        — Так ты всё-таки догадалась… — тихо усмехнулся парень с ангельской внешностью, усаживаясь на одно колено перед девушкой: пистолет с той же скоростью опускался с Шаттером, не сдвигаясь со своей назначенной цели.        — Ты спалился ещё тогда в лесу, когда заговорил о способе спасения, — в голосе Миллер послышалась дрожь. — Меня очень расстраивает это, Генри. Не думала, что ты в конце пойдёшь против меня.       «Кто бы говорил… — мысленно упрекнул её Эрен. — Однако… она его убьёт?.. Даже не даст шанса на жизнь? Я в это не верю… просто не могу… Неужели, несмотря ни на что, он всё равно попытается её спасти?.. Но что же это за…»        — Что это за способ?! — тут же выступила вперёд Зое.        — Любовь, — спокойно ответил Шаттер, краем глаза заметив вздрогнувшее тело Аккермана. — Примитивно и глупо, но так оно и есть, — после этого он не отводил взгляда от пылающих алым огнём глаз. — Если во время проведения ритуала поцеловать Миллера, его можно спасти. Правда, этот поцелуй должен быть наполнен любовью. Особой любовью, — парень горько улыбнулся. — К сожалению, капитан Леви, у Вас любовь иная. Вот почему она наставила пистолет на меня. Только я могу её спасти.       Рука Миллер дрогнула. Очень сильно дрогнула. Но она удержала её на весу, не сводя со своей цели. Нет. Она должна. Просто должна…        — Любовь, что таит в себе непокорную верность, восхищение, уважение, покорность и… желание вечно подчиняться.       Сейчас его лицо выглядело как никогда красиво. И Алери это приметила. Никогда она ещё не видела такого спокойного, даже умиротворённого выражения на его лице… Его глаза сияли любовью, теплотой и верностью. Губы расплылись в улыбке, которую он мог подарить только ей. На щеках, слабо усыпанных веснушками, появился лёгкий румянец.       На глаза Миллер выступили слёзы.        — Не нужно плакать, — он смотрел прямо на неё. — Ты же ведь знала, что всё этим и закончится. Сначала моей смертью, потом твоей.        — Нет. Нет, не знала, — призналась девушка. — До твоей оплошности в лесу не знала. Я рассчитывала умереть в одиночку.        — Соглашусь, — Шаттер слабо кивнул. — В Сигансине бы у меня не получилось провести такой трюк. А в лесу я не сдержался. Хотел всем подарить надежду на твоё будущее. И сам понадеялся, что ты не заметишь этой оплошности…        — Это очень глупо, Генри, это глупо было с твоей стороны!        — Знаю, — он не переставал тепло улыбаться, а все остальные не переставали за этим наблюдать. — Но всё же надежда умирает последней.        — Иногда надежду приходится убивать…        — И этой убийцей стала ты, — в его голосе пронеслась нотка грусти. — Хватит тянуть, Алери. Себе же делаешь больно.        — Что ж… — Миллер перевела дыхание. — Твои последние слова, Генри Шаттер?        — Я был счастлив служить под твоим начальством и рядом с тобой, Алери Миллер, — и в его глазах она прочитала: «Я люблю тебя».        — Я унесу твою историю с собой в могилу…       После её шёпота раздался выстрел. Кто-то даже взвизгнул.       Пуля попала чётко в лоб. Из образовавшейся дыры начала вытекать тёмная кровь. Глаза остекленели, превратившись почти в прозрачные два стекла. Тело парня покачнулось и упало на бок. Под ним, начиная с головы, стала образовываться лужица крови, постепенно расширяясь.       Миллер стояла неподвижно. Лишь рука плавно опускалась вниз, дрожа и еле удерживая в пальцах орудие убийства. В её глазах читались испуг, злость на предательство с её стороны (очередное) и отчаяние, словно она позабыла и не знала, что ей дальше делать.       Алери убивала много раз. Слишком много. Столько, что не пересчитать, а если начнёшь, то запутаешься быстрее, чем выведешь верное число. Однако эта смерть, последняя смерть, что окрасила её руки в чёрный от запёкшейся и несмываемой крови пошатнула её. Очень сильно. Она сама того не ожидала. В голове была совсем иная картинка. Девушка готовила себя к этому шагу ещё с той самой поляны в лесу, когда она поняла, что Шаттер пойдёт против неё. Постарается пойти. Готовила себя, но всё же… Это было слишком даже для неё.       Девушка не слышала голоса своих товарищей. Она как будто провалилась в какую-то пропасть, где осталась одна. Тёмную-тёмную пропасть, лишённую света. Пространство без стен, пола и потолка. Зато перед глазами… перед глазами стали мелькать картинки воспоминаний, на которых была она вместе с Шаттером. И вот, одна из них остановилась прямо перед ней. Картинка, на которой парень делился своей самой сокровенной тайной… Своей историей…