Сделай меня своим

Я перевернулся на живот и поморщился от боли. Это поврежденная кожа под моей татуировкой давала о себе знать. Я поморщился, заметив, что повязка уже более не скрывала под собой картинку. И вдруг совершенно ясно вспомнил, почему её нет на месте. От смущения кровь прилила к моим щекам, и я почувствовал, как они зарделись. Спросонья я только теперь заметил, что сплю в чужой кровати. Соби. Это его кровать, его запах окружает меня со всех сторон. Не отдавая себе отчета, я вдохнул поглубже. Ну, что ж, если Кё так же остро ощущает этот запах, то можно понять его фетишистские замашки. Пунцовый от смущения я все же улыбнулся. Часы на стене показывали послеобеденное время. Значит, уроки уже закончились. Что же теперь сказать в школе, если, конечно, мама ещё не успела там побывать. Если это так, то я представляю, какую она сейчас подняла панику. Меня должно быть ищут все службы города. От этой мысли я содрогнулся. Хотя и редко, но у нее случались просветления и тогда, даже не помня о своем обычном агрессивном поведении в отношении меня, она с особенным рвением бросалась исполнять материнские обязанности и окружала меня усиленной заботой. В такие дни мне бывало особенно тяжело. И дело даже не в том, что её излишняя опека связывала меня по рукам и ногам, в чем-то мне это даже нравилось. Просто я знал, что ясность её ума не продлиться долго и от этого мне становилось ещё больнее. На какое-то время вспомнить, какой мама была когда-то в моем детстве, что бы потом снова заставлять себя всё забыть. Мне виделась в этом особая жестокость. И если верить, что все мы расплачиваемся за какие-то ошибки, то за какую провинность мне это бесконечное дежавю?! Так ничего не придумав, я выбрался из постели. Хотелось умыться и выпить кофе, но сначала надо найти хозяина дома. Этого делать мне совсем не хотелось, ровно, как и встречаться с мамой. Причина была всё та же. Я просто не знал, что ему сказать. Не знал, в какую сторону теперь будут развиваться наши отношения, если в них, вообще, что-либо изменится. В такие моменты я особенно сожалел, что так молод. Мне не хватало жизненного опыта, и я не знал, как себя стоит теперь вести. Всё и так было запутанно, а теперь стало ещё запутаннее, по крайней мере, для меня. Поискав взглядом по комнате, я обнаружил Соби на балконе, прямо за раздвижной дверью. Он стоял ко мне спиной - сплошь стройность и гибкость. Это подчеркивала его манера одеваться. Сейчас на нем были черные узкие джинсы и коричневая кофта с открытой горловиной. Волосы убраны в высокий хвост так, как мне всегда нравилось. Вот только ступни оставались босыми, и не было привычных бинтов вокруг шеи. Я уже было направился к нему, но остановился на полпути. Парализованный смущением и зачарованный его красотой, я просто стоял там и не мог оторвать взгляд от его нежной красивой шеи, от изящной линии спины, от длинных стройных ног. С каких пор он стал так на меня действовать? Я встрепенулся от этой мысли и покраснел, казалось, ещё больше. Соби стоял за мольбертом. Он был весь погружен в работу. Кисть в его руке легко и изящно порхала над холстом. Вот он отступил назад и чуть наклонил голову, оценивая свою работу. Высокий хвост отклонился в сторону и даже с моего места мне стал виден лейкопластырь у него на шее на месте моего укуса. Блин. Как я мог сделать подобное?! Соби, мне так жаль. Почему ты не оттолкнул меня?! Я знал, что никогда не задам ему этого вопроса. Но то, что повязок на его шее больше не было, говорило мне - что–то изменилось между нами. То, что наедине со мной боец более не скрывал свою принадлежность другой жертве, говорило мне, что он стал более уверенным во мне и менее зацикленным на своей принадлежности Сеймею. Но вот, словно почувствовав на себе мой взгляд, Соби обернулся и посмотрел на меня. Я замер, когда наши взгляды встретились. Казалось, весь воздух вышел из моих легких. А он спросил, как ни в чем не бывало: - Ты голоден? - Не особо, - пробурчал я в ответ и отвел взгляд, чувствуя, как невыносимо пылают щеки. - Пойдем на кухню. Я тебя покормлю. Сделаем что-то легкое, - это прозвучало излишне бодро, но я не стал спорить, чтобы не нарваться на очередную лекцию о пользе здорового питания. У Соби был на этом пунктик. Протестовать не хотелось, а говорить банальности тем более, поэтому я так ничего и не ответил. Наш разговор прервался. Соби положил кисточку и вытер руки. Я наблюдал за ним молча, не в силах сдвинуться с места. В моей памяти всё ещё яркими вспышками пестрели картины пошлой ночи. Мой тело всё ещё помнило все его прикосновения. Я даже себе и представить не мог, насколько они могут быть приятными. Но была у его опытности и отрицательная сторона. Опыт не приходит сам по себе, нужна практика. Значит, он на ком-то тренировался и совершенствовал свои навыки. Мои мысли поползли уже в совсем другом направлении. Смущение постепенно сменилось раздражением, а потом перешло в злость. Мне уже не хотелось расспрашивать его, как всё разрешилось у меня дома и в школе, меня не интересовало, где он пропадал последнее время, и о новом статусе наших отношений тем белее не могло быть и речи. С того момента, как извращенно-логическим путем эта мысль поселилась в моей голове, меня интересовал только один вопрос. Сколько же их было, партнеров Соби? Сколько из них вот так же находили его неотразимым. И где они теперь, те, кто отвечал на его чувства. Как это ни странно прозвучит, но мне хотелось уверенности в близком мне человеке. Я больше не хотел быть брошенным, отвергнутым, ненужным. Ещё раз я этого не переживу. Было что-то нечистоплотное в тот, как моя мысль проследовала от приятных воспоминаний о его прикосновениях к необоснованной ревности. Вряд ли я мог что-то ему предъявить. Мы ведь не встречаемся. Как всё закрутилось, однако. Насколько всё меняет и усложняет близость между людьми, если за ней стоят чувства. Проклятый извращенец, всё-таки добился своего. Все эти мысли были словно чужими в моей голове. Сколько чувств, ранее мне не знакомых, пришлось испытать с появлением в моей жизни Соби. Но эти последние, самые жгучие, самые болезненные. Ревность. Любовь. Вожделение. Было такое ощущение, что чувства в вперемешку заполнили всего меня. Но они были слишком большими, слишком сильными, слишком взрослыми. Они распирали меня изнутри, создавая невозможное напряжение, которое не отпускало. Я чувствовал себя слишком маленьким перед таким шквалом эмоций. А может это не так. Дети не способны испытывать подобное. Выходит, я уже не ребенок. В этот момент я не осознанно поднял руку и потрогал свои ушки, они, как всегда были на месте. Значит всё в порядке, снаружи я остался прежним школьником, но внутри я изменился. Мы прошли на кухню. Я уселся за стол, а Соби стал доставать всё нужное для приготовления. Повисла неловкая тишина. Теперь я старался смотреть куда угодно, но только не на него. Я отвернулся в сторону, и мой взгляд упал на мольберт, на новую работу моего бойца. Сердце екнуло. В своем эмоциональном ступоре, я не заметил её сначала. Он снова рисовал бабочек. А значит, и для него всё было не просто. Глупый скрытный Соби. Что-то мучает тебя, а ты не хочешь мне рассказать. Как всегда стараешься вынести всё один. Как же меня это раздражает. Украдкой я бросил на моего бойца быстрый взгляд. Он, как раз, закончил нарезать овощи и выложил их на сковородку. Потянулся за маслом. В его движениях не было привычной расслабленности, а значит ему сейчас, возможно, как и мне неудобно. Неужели Соби тоже испытывал неловкость?! Если это так, то пусть она продлиться подольше, я готов потерпеть. Я и неловкие ситуации почти что сроднились, меня очень легко сконфузить, а вот Соби обычно непробиваем. Так пусть помучается. Долго не подбирая слов, даже понимая, что говорить этого не стоит, я выпалил: - И много их было? Он вздрогнул, застигнутый врасплох вопросом, и поднял на меня взгляд своих синих непроницаемых глаз: - Кого? - Твоих партнеров, - уточнил я. Он выразительно изогнул бровь, не сразу поняв, о чем идет речь: - А, ты об этом? С чего вдруг такой интерес? - А с чего это ты отвечаешь вопросом на вопрос? - Рицка, ты злишься? - его голос был поразительно спокоен. - С чего бы это вдруг? - я решил ему подыграть, сделав вид, что ничего не было. Если у меня и был какой-то намек на аппетит, то сейчас он пропал окончательно. Этот лживый взрослый снова увиливает от ответа, при этом как всегда заставляя говорить меня. - Мы зашли слишком далеко, да, котенок?- на его красивом лице промелькнуло раскаяние, но это не помешало его действиям. На сковородке уже скворчали какие-то овощи в легкой пассеровке, а в кастрюльке кипели яйца. Ну, честное слово, иногда он бывает невыносим. Мы, что обсуждаем совместный затянувшийся поход по магазинам. - Соби, не увиливай. Я жду ответа, - злость помогла мне выдержать его взгляд. Я уже давно привык за ней прятаться, как за щитом. - Раньше ты не особо интересовался моим прошлым и не задавал мне таких вопросов, - я чувствовал его напряжение, несмотря на то, что он нарочно размеренными движениями полировал столешницу. - Раньше... - я замялся, не зная, как подобрать слова, чтобы описать то, что изменилось. - Раньше... всё было немного по-другому, - тихо подсказал мне боец. - Да, - я опустил голову, рассматривая узор на тарелке перед собой. - Рицка хочет, чтобы я извинился? - его рука замерла на столешнице. Он весь был само спокойствие, участие, и понимание, только костяшки пальцев слегка побелели, выдавая усилие с которым он сжимал тряпку. - Нет, извиняться не за что. Просто ответь на вопрос, - его пальцы расслабились, и рука продолжила свои монотонные круговые движения по поверхности. - И всё же я извинюсь. Я был не сдержан. Извини. Но как бы сильно ты на меня не злился, я не могу сказать, что сожалею о произошедшем, - он замолчал. Наступила неловкая пауза. Теперь, видимо, была моя очередь говорить. Я ответил в своей немного резкой вызывающей манере, так бывает каждый раз, когда я теряюсь: - Я же сказал, что всё в порядке. Не беспокойся. Соби замер от моих слов, ещё какое-то время вглядывался в моё лицо, затем отвел взгляд и стал молча наполнять мою тарелку едой. Мой ответ расстроил его, но он старался не показывать этого. Блин, ну кто ж меня за язык дергал. На самом деле я хотел сказать ему, что тоже не жалею о вчерашнем. Ни сколько не жалею. Соби поставил передо мной тарелку и стал заваривать чай. Стараясь как-то сгладить грубость своих слов, я совсем по-детски заметил: - И вовсе я не злюсь. - Злишься, - не сдавался Соби. – Ведь ты этого никогда не хотел между нами. Просто поддался мимолетной слабости или я слишком надавил. - Нет же, говорю,- я повысил голос. - Что тогда? - его недоумение казалось совершенно естественным. Вот ведь бесстыжий, ему и в голову не приходит, что я стесняюсь. Наверняка, в своей извращенной голове сделал уже пару своих извращенных выводов. - Да, смущен я, смущен, - эти слова я уже выкрикивал ему в лицо, вскинув голову и сверкая глазами. - Неужели это так трудно понять?! Последовала пауза, во время которой Соби особенно пристально вглядывался в моё пылающее лицо. Мне было ужасно стыдно, но я не опускал взгляд. Пусть он прочтет это в моих широко распахнутых глазах. «Я не жалею». Соби вздохнул и, протянув руку, легонько потрепал меня между ушек: - Иногда я забываю о том, насколько ты ещё ребенок. Извини. Об этом я и не подумал. Своё чувство стыда я давным-давно оставил. Но хорошо, что ты признался, а то я уже было решил, что тебе не понравилось. Я так фыркнул от возмущения, что даже волосы на моей челке встрепенулись: - Самоуверенный извращенец. Держи свои грязные мысли при себе. Он мне улыбнулся особо теплой улыбкой, и напряжение между нами растаяло в одно мгновение. Но бабочки-то на холсте остались. И, налив в две кружки чаю, Соби с невозмутимым видом расположился напротив. - Ешь. Это полезно. Я принялся вяло возить вилкой по тарелке: - Ты давно вернулся? - Угу. В школе и дома я всё уладил, - мой боец попивал чай, рассматривая меня поверх кружки. - Почему не разбудил? Я же волновался. - Да? А по внешнему виду было не заметно. Ты такой милый, когда спишь, – Он даже глаза прищурил за стеклами очков. Я опасался, что если притронусь к тебе, то уже не смогу остановиться. Я даже едой поперхнулся: - Перестань! Так что ты там придумал в школе? Наверное, опять, пользуясь симпатией Шиноме-сенсея, заморочил ей голову. Соби загадочно улыбнулся, сверкнув глазами: - Ты почти угадал, но она сама виновата. Я её предупреждал с самого начала, что она не в моем вкусе. Мне нравишься ты, Рицка, - его взгляд обжигал меня. - Я сделал вид, что не замечаю его. - Да. Да-да. Иногда ты бываешь до неприличия грубым. Но не отклоняйся от темы. Соби довольно прищурился, прекрасно разгадав мою хитрость. Он знал, что я среагировал на него. Меня снова выдал румянец. - На самом деле я сказал ей правду. Сказал, что у моего Рицки была бессонная ночь и теперь он отсыпается. - О, Боже. Надеюсь, больше ты ничего не добавил? - от моего бойца можно было ожидать всякого. Я представил себе выражение лица сенсея, если бы она узнала, чем мы тут занимались, и пришел в ужас. - Нет, - успокоил меня Соби,- но мне очень хотелось добавить пару красочных описаний. - Не смей, извращенец. Она же сенсей, хотя и младше тебя. Проявляй уважение. А дома у меня был? - Да. Кажется, твоя мама не выходила из своей комнаты со вчерашнего вечера. Я оставил записку в спальне от твоего имени. В ней говорится, что тебе нужно бежать в школу к нулевому уроку, поэтому ты пропустишь завтрак, за что и просишь прощения. Да, и возможно задержишься после уроков на факультатив. - Выдумщик. А как же почерк?! Ведь она сразу поймет что, что-то не так. - Ты забываешь, что я хороший художник. Могу скопировать практически всё. И с твоим почерком особых проблем не возникло. - Спасибо, Соби, - я немного успокоился. - Рицка, я хочу, чтоб ты знал. До тебя в моей жизни был только один человек. Всем, что я есть, я обязан ему, - он улыбнулся, но как-то грустно. Блин, и зачем я спрашивал! Не знаю, какой ответ меня бы устроил, что лучше в такой ситуации: узнать о бесконечной смене привязанностей или о том, что где-то есть всего один человек, который занимал большую часть его жизни. Значит, у Соби он был. Еда потеряла всякий вкус, но я продолжал чисто механически её пережевывать, не желая обидеть Соби ещё больше. Я сделал ему больно и не один раз, я видел это по его глазам. Он налил себе ещё чаю и продолжил свою игру в гляделки, но было что-то в его взгляде, что не давало мне покоя. Я словно чувствовал грядущие неприятности. - Почему был? С ним что-то случилось? - Нет. С ним всё хорошо,- Соби раздраженно повел плечом. Просто теперь его нет в моей жизни. Знаешь, даже к лучшему, что ты сам затронул эту тему. Мне надо с тобой поговорить, но я не знал с чего начать, - Соби перестал улыбаться и оставил свой небрежно-кокетливый тон. - Ты о чем? - я придвинул к себе горячий чай, согревая о кружку ладони. - Я много об этом думал, пока был в отъезде. - Меня тоже интересует, где тебя носило. Так о чем идет речь? – я торопил его в своей обычной манере, даже не подозревая, куда нас это приведет. - О тебе, Рицка. О том, что ты ещё слишком молод и тебе не хватает жизненного опыта, о том, что у тебя должна быть свобода выбора. - В чем? - я всё ещё не совсем понимал, о чем он говорит, но первые тревожные звоночки уже звенели где-то у меня в голове. - В выборе партнера,- Соби поставил недопитую кружку, снял очки, устало потер переносицу. - Он у меня уже есть. Ты мой партнер. Ты мой боец. О чем тут думать?! - от недоумения мои брови взлетели вверх. - Я о другом партнерстве говорю,- он говорил решительно и настойчиво, как-будто мы обсуждали погоду. Я же весь горел от смущения. - А что если всё это неправда, ложная истина, которую я внушил тебе, пользуясь ситуацией. В твоей жизни и так всё не просто, а тут ещё я со своими домогательствами. Как ни крути, ты всё же подросток. Одних твоих семейных проблем хватило бы, чтобы любого вогнать в эмоциональный ступор. А тут ещё появился я с информацией о другой жизни твоего брата, со своими чувствами, которые тебя пугают, потому что кажутся противоестественными, я, который затянул тебя в свой мир бесконечных сражений в системе. Блин, а я-то, было, подумал, что статус наших отношений не сильно изменится, а Соби вон как заклинило. - Это всё не важно, Соби. Я справлюсь. Ведь у меня есть ты, - я чувствовал, что ситуация принимает сложный оборот. Я пытался до него достучаться. - Да, в том то всё и дело, что меня и всего этого не должно быть в твоей жизни. Ты должен жить нормальной жизнью школьника, ходить на свидания с девчонками, встречаться с друзьями. - А разве это не так? И, вообще, чего это ты мне тут объясняешь мне, чего должно быть в моей жизни, а чего нет. Я сам решу, как мне жить. - Нет, не так, - мой боец поднялся и принялся расхаживать по комнате. И если бы разговор не был таким серьезным то, я едва ли бы смог оторвать от него взгляд, настолько гармоничным было каждое его движение. - С чего ты взял? Меня-то всё устраивает. - Но это ненормально, - он остановился и замер, вперив в меня свой пронзительный взгляд. Я не удержался и фыркнул, чуть не подавившись уже остывающим чаем: - Кто бы говорил о нормальности. Но он даже не улыбнулся мне в ответ, и тут я начал понимать, что всё это не шутка, что для него это важно. - Рицка, я слишком на тебя давил. Давил на тебя до тех пор, пока не добился своего, не добился взаимности! - он так резко от меня отвернулся, что кончик его хвоста взметнулся в воздухе. - Ты о вчерашнем? - я старался вести себя по-взрослому, рассматривая его затылок. - И об этом тоже, - он так и замер в этой позе отчуждения. - Я же уже говорил, что всё в порядке. - Вот именно. С каких пор для тебя это стало естественным? Не можешь уже без меня! Это то, чего я добивался, чего хотел больше всего на свете, - сказал он тихо. - Ты согласен уже даже на близость, а раньше и поцелуев не переносил. Я вздрогнул от этих грубых слов и едкого тона, каким они были сказаны. А он продолжал: - Я был таким эгоистом. Увидел тебя и захотел, как красивую игрушку. Был готов на всё, чтобы тебя заполучить. Давил, запутывал, не давал выбора. А он должен был быть. И вот вчера, держа тебя в своих объятиях, я вдруг понял, что хочу, чтобы они были настоящими твои чувства, рожденные в реальном мире, а не в изоляции системы и под давлением, чтобы ты был в них уверен. - Они настоящие, Соби. Мои чувства настоящие. Прекрати нести чушь. И я в них уверен, - стыд и негодование смешались во мне. Мне хотелось схватить его и хорошенько встряхнуть, вывести его из этого жуткого состояния. Что на него нашло?! - Откуда тебе знать. Ты ведь даже до меня не с кем не встречался. Может тебе нравятся девушки. Вернее так и должно быть, они должны тебе нравиться. А ты в упор не замечаешь даже Юйко, которая по тебе сохнет. Если нет, но может тебе приглянулся бы одноклассник или друг детства, всякое бывает по молодости. А после нового опыта ты бы снова встречался с девушками. И вот тогда, если бы мы с тобой встретились чуть позже, ты бы точно знал, что тебе нужно, кто тебе нужен. - Соби, ты не в себе. Ты мне предлагаешь пойти и приобрести некоторое количество опыта. Ушам своим не верю. - Нет, не предлагаю. Я говорю о том, что всё должно идти своим чередом, всему своё время. - Но я хочу, чтобы это время проходило рядом с тобой. Соби, ты меня слышишь?! - я снова чувствовал себя маленьким и беззащитным. Неужели он отказывается от меня? Отказывается теперь, когда я только принял наши отношения. Он в два шага пересек разделяющее нас расстояние, прижал меня к себе, подтягивая всё выше, пока моя голова не оказалась у него на плече, а ноги не обхватили талию. Я зарылся лицом в изгиб его шеи, вдыхая такой родной запах, а он горячо шептал мне снова и снова: - Рицка, я так люблю тебя. Но я устал от сомнений и условностей. Хочу пойти до конца, сделать тебя своим, забрать твои ушки. И быть уверенным, что ты любишь именно меня. От жара его слов озноб пробегал по моему позвоночнику. Я начал мелко дрожать. Всего этого просто не могло быть на самом деле. Соби, почему-то взял и решил, что мне без него будет лучше. И мнения моего не спрашивает, считая меня маленьким и наивным. Но у всего этого безумия должно быть какое-то основание, должна быть своя причина. Я выпрямился, насколько это было возможно и начал молотить его по плечам кулаками. - Соби, какой же ты придурок, не говори мне всей этой чепухи! - я хотел сказать это резко, чтобы ему стало обидно так же, как мне, а вышло с придыханием и неуверенно. Одна его ладонь поддерживала мои ягодицы, а другая легла мне на затылок. Он без труда притянул к себе мою голову и закрыл мне рот поцелуем. Его губы сейчас были властными, они требовали подчинения. Я приоткрыл рот, и его язык переплелся с моим. Глаза мои закрылись, и за закрытыми веками вспыхнули тысячи звезд в бархатной темноте. Я тонул в темной зеркальной глади, которую создавал их отблеск, застигнутый врасплох эмоциями. Я чувствовал, как ослабели мои руки, как ладони, поддавшись искушению, стали ласкать плечи Соби, поднимаясь всё выше к основанию его шеи и дальше к линии роста волос. Вот мои проворные пальцы уже зарылись в его стянутые волосы, наше дыхание сбилось. Возбуждение растекалось по венам с каждым ударом сердца. "Соби, разве ты этого не чувствуешь? Кому теперь нужны сравнения и опыт, все доказательства прямо в нас самих", пронеслось у моей в голове перед тем, как он опустил меня вниз и разжал объятия. - А теперь уходи. Иди домой, Рицка. Мама тебя, наверное, заждалась. И подумай над моими словами. Сейчас мне очень хотелось вспылить по привычке. Мне хотелось орать и пинать Соби, швырять в него мебель, побить всю посуду о его дурную голову, но я где-то внутри я понимал, что это не поможет. Я молча отправился в ванную, переоделся в свою одежду и вышел. В тот момент, кто-то из нас двоих должен был вести по-взрослому.