Орден Насмешливого Чардрева

Светлейший государь Эйрис, второй своего имени, король андалов, ройнаров и Первых Людей, владыка Семи Королевств и Хранитель государства справлял большую нужду. Он восседал на ночной вазе, поставленной на сидение специального кресла, одетый в теплый халат из тяжелой мохнатой ткани, вытянув вперед ноги, обутые в мягкие кожаные ботты. Взгляду рыцарей были открыты тощие королевские голени, поросшие курчавым волосом и покрытые многочисленными струпами от засохших язв. Правую немного ниже колена уродовала свежая язва, налитая зловещей синеватой чернотой. «- Струпный король», - подумал сьер Джейме Ланнистер. – «Не зря его зовут Струпный король». - Светлейший, позвольте мы придем позже, в более подходящее время, - попросил лорд Герольд. Король оскалился в довольной и злобной гримасе. - Сейчас самое подходящее время, - ответил он и звучно пустил газы. Джейме чуть не вытошнило прямо тут, в королевской опочивальне. Подумать только, всего каких-то несколько часов назад в его душе царило бравурное настроение. Нет, Джейме не был восторженным дурнем, не знающим жизни и принимающим за чистую монету баллады и легенды. В свои четырнадцать он был хорошо осведомлен и о бытовых мелочах, в неисчислимом множестве обременяющих любого живущего, будь ты хоть король, хоть последний нищий простолюдин, и о темной и мрачной изнанке жизни. Но при всех этих знаниях он полагал, что определяют поступки людей высокие чувства. По крайней мере в высоких сферах, где подобает находиться старшему сыну главы Великого дома Ланнистеров. Уверенность эта начала потрескивать с момента приезда лорда Самнера Крейкхолла со оруженосцами в Королевскую Гавань. Момент, когда король загнал отца в ловушку, поставив в необходимость выбирать между мятежом и потерей наследника, пробил в ней огромную брешь. А время, проведенное в положении рыцаря-кандидата, не только не помогло ее залатать, но, скорее, напротив, расширило. Погруженный в повседневную жизнь Красного замка, Джейме оказался в мощном потоке сплетен и слухов. И если правдой из них была хотя бы семинка, то впору было падать на колени и вопрошать: «Отец Небесный, где я живу и за что мне такое наказание?» На счастье, а может, напротив, на свою беду, Белый Лев был слишком горд, чтобы падать на колени и молиться. Вместо этого он ожесточался и все меньше и меньше верил в доброе и светлое, все больше и больше убеждался, что миром правят грязь и порок. Он говорил себе, что становится таким же, как сьер Освелл Уэнт, но в душе понимал, что это не совсем так. В сьере Освелле было что-то такое, чего у самого Джейме не хватало. На свою беду юноша никак не мог понять, что же именно это такое. И все же несмотря на все это, вопреки ему, церемония посвящения в рыцари Королевской гвардии получилась по-настоящему благородной и грандиозной по своей впечатлительности, словно Джейме на какое-то время перенесся в мир своих детских грез. Маршал-распорядитель турнира зычным голосом объявил о ее начале. Под звуки фанфар Джейме в простых доспехах без каких-либо украшений, без шлема и без плаща вышел на ристалище, понимая, что на него устремлены десятки тысяч глаз. И он старался держаться подобающе, с гордым достоинством, присущим истинному Ланнистеру. Как было оговорено заранее, юноша остановился перед королевской ложей, повернулся к ней и опустился на одно колено. Подняв лицо и глядя на короля, он громким звонким голосом наизусть прочитал текст гвардейской клятвы, стараясь, чтобы слова разлетались как можно дальше и каждый, пришедший к ристалищу, слышал, как Джейме из Ланнистеров Ланнистер берет на себя обеты белого рыцаря. Когда все положенные слова прозвучали, Эйрис довольно кивнул и произнес: - Я принимаю твою клятву, сьер Джейме Ланнистер. Отныне ты мой гвардеец. Отныне и до того мгновения, пока смерть не освободит тебя от данной сегодня клятвы. Его слова едва долетали до ушей юноши, но стоявший позади Лорд-командующий тут же повторил их своим громовым голосом, который уж точно услышали все собравшиеся. А потом он возложил на плечи Джейме белоснежный плащ, который собственноручно вынес на арену. - Встань, сьер Джейме Ланнистер, отныне рыцарь Королевской гвардии, наш новый брат! – зычно провозгласил лорд Герольд, и юноша поднялся на ноги, распрямился, преисполненный гордости и радости. В жизни все-таки нашлось место пусть не подвигу, но хотя бы возвышенно-героическому событию, песня о котором куда уместнее, чем та, уже разбежавшаяся по харчевням и табернам Королевской гавани, что сложил сьер Лоэнгренн Артолл. С галерей неслись бурные аплодисменты, толпа простолюдинов восторженно свистела и улюлюкала, а он стоял, счастливый и улыбающийся, и даже помыслить себе не мог, что через несколько часов будет стоять перед восседающем на ночной вазе Эйрисом. Джейме готов был увидеть многое, но только не это. Отец с малых лет внушал ему, что не только у Ланнистера, но и у любого лорда и даже простого рыцаря должно быть чувство собственного достоинства. Да, свое место рыцарям и лордам полагалось знать, но достоинство они обязаны были иметь и блюсти. С теми, кто его не имел и не берег, не следовало иметь никаких дел: пустые, никчемные людишки, на которых нельзя положиться, нельзя ничего поручить: подведут в самый неподходящий момент. Эйрис же сейчас унижал свое достоинство даже не откровенно, а просто демонстративно, смешивая с дерьмом, от которого освобождалось его тело. Немыслимо было представить себе, чтобы кто-то нарушил уединение лорда Ланнистера, когда тот справлял нужду. А король прямо вызвал своих гвардейцев наблюдать за всем этим, так еще и не позволил им удалиться. Это было похоже на дурной сон, но Джейме знал, что не спит. - Сейчас самое подходящее время, чтобы объявить вам мои решение и волю, - проскрипел Эйрис со своего омерзительного насеста. – Сьер Джейме Ланнистер. - Верно служу, светлейший. Ежедневные занятия помогли юному рыцарю произнести ритуальную фразу без участия разума. Вмешайся разум, могло бы и не получиться. - Я желаю, чтобы завтра на рассвете ты отправился в Королевскую Гавань. Ты должен будешь помогать сьеру Джонотору Дарри охранять моего сына принца Визериса… и королеву. Джейме судорожно сглотнул. - Но, светлейший государь, завтра же начинаются турнирные бои, - произнес лорд Герольд. - Я знаю, - кивнул Эйрис. – И что с того? - Сьер Джейме заявлен для участия в них. Во славу короны и в вашу славу, государь. - Надеюсь, мне хватит той славы, которую принесут остальные гвардейцы, они ведь тоже заявлены на турнир, - хмыкнул король. – Или ты хочешь сказать, что они вместе не стоят мизинца этого мальчишки? - Конечно нет, государь, в гвардии собраны лучшие рыцари Вестероса из ныне здравствующих. - Тогда и говорить не о чем: здесь он славы не завоюет. Мальчишкой больше, мальчишкой меньше, какая разница? - Для результата, наверное, никакой, - поспешил согласиться Лорд-командующий. Эти слова неприятно царапнули самолюбие Джейме, но боль тут же прошла: юноша понимал, что его шансы на победу в турнире и впрямь невелики, с дуэльным копьем его мастерство всегда было заметно ниже, чем с мечом. А лорд Герольд и так делал для него все возможное, Джейме вообще не ожидал, что командующий будет пытаться убедить короля изменить решение. - Но для самого сьера Джейме очень важно. Ведь он стал гвардейцем только сегодня, на ваших глазах. Позвольте ему доказать делом правильность вашего выбора. - Не позволю! – рявкнул король и стукнул кулаком по подлокотнику кресла. – Джон Дарри остался в Красном замке один. Этого слишком мало, чтобы я был спокоен за свою семью. - С позволения государя я готов немедленно отправиться в Королевскую Гавань и присоединиться к сьеру Джонотору, - предложил Белый Бык. – А сьер Джейме пусть останется в Харренхолле и примет участие в боях. Душу юноши затопила волна благодарности. Он уже давно понял, что отношения между белыми рыцарями далеко не братские. В лучшем случае, их между собой связывала дружба, но далеко не всех: наособицу от всех держался сьер Барристан Селми, все, кроме сьера Эртура Дейна, прохладно относились к принцу Ливену Мартеллу, равно как и он к остальным. Но то, что сейчас делал для него Лорд-командующий, было даже не поведением старшего брата. Лорд Герольд повторял поведение отца… и так же безуспешно. - Нет, нет и нет! – взвизгнул Эйрис. – Довольно, Хайтауэр! Замолчи! Я ясно изъявил свою волю! Завтра утром сьер Джейме Ланнистер отправяется в Королевскую Гавань. Именно завтра! Именно в Королевскую Гавань! И именно сьер Джейме Ланнистер, а ни кто-либо другой. Потому что я так хочу! Этого довольно! Я король, я отдаю приказы, он повинуется. И ты повинуешься! Потому что ваш долг исполнять мои приказы. Так или нет? - Все так, светлейший, - печально подтвердил Лорд-командующий. - Тогда выполняйте! Я больше не хочу ничего слышать! И не хочу вас больше видеть! Почему недостаточно одного моего слова? Почему я должен повторять свою волю по нескольку раз? Джейме! Ты снова хочешь мне возразить? - Нет, светлейший государь! – стараясь говорить ровно и спокойно произнес юноша. – Я готов выполнить ваш приказ. Позвольте мне удалиться, чтобы приступить к сборам в дорогу. - Ступай! – махнул рукой король. – И ты, Хайтауер, тоже ступай! Нерадивые мои слуги… Рыцари развернулись и пошли прочь. «Что б тебе сдохнуть в отхожем месте!» - подумал о короле сьер Джейме Ланнистер. Сейчас эта была самая позорная смерть, которую он был только способен вообразить. И не было во всем Вестеросе человека, который бы заслуживал такую смерть больше, чем Струпный король Эйрис. Рыцари молча покинули королевские покои, но когда они уже подходили к комнатам, которые лорд Уэнт выделил для гвардейцев, лорд Герольд произнес. - Сьер Джейме, я хочу напомнить тебе о данной сегодня клятве. Ты поклялся служить королю, выполнять его приказы и защищать его. А не судить! - Я не сужу… - растерянно пробормотал юноша. - Судишь! В душе – судишь. Все мы судим. И все мы ждем от короля другого. А некоторые и другого короля… Но наш король – там, в своих покоях. И пока это так, мы не смеем приступать клятвы. То, что творится в наших душах, не должно их покидать. - Я дал клятву не для того, чтобы ее нарушать! – горячо ответил Джейме. – Я очень хотел выступить на этом турнире. Я чувствую, что смог бы добиться здесь немалого признания и славы. Но если королю так угодно, с рассветом я отправлюсь в путь и поспешу в столицу со всей скоростью, на которую будет способен мой конь. Никуда не сворачивая с прямого пути. - Я не сомневаюсь в этом, сьер Джейме, - медленно кивнул Белый Бык. – Но хочу, чтобы ты понимал: этот приказ… Это не последний раз, когда душа твоя пришла в смятение. Первый, но не последний. Ты еще многого не знаешь, сьер Джейме Ланнистер. И мой долг, как твоего брата по гвардии и Лорда-командующего предупредить тебя. Поэтому всякий раз, когда в твоей душе поднимется буря, вспоминай этот разговор. Вспоминай свою клятву. И поступай так, как велит тебе твой долг рыцаря и гвардейца. - Спасибо, Лорд-командующий. Я крепко запомню этот разговор, - пообещал Джейме.