Монстр. Анелия

Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как меня заковали в кандалы, поскольку вокруг было темно, в Аду не наступает утро. Я терпела боль, стараясь не поддаваться отчаянию. Все это время я постоянно вспоминала о Локи, эти мысли подбадривали меня и давали надежду для жизни. Я прокручивала воспоминания, стараясь сфокусировать свое внимание именно на ощущениях, поскольку они немного заглушали боль. Я вспоминала весь наш путь, от знакомства и до прощания. Мое обещание давало мне силы продолжать дышать. — Ты хочешь жить, Анелия? — послышался голос отца. Внезапно комната озарилась светом, и я увидела его перед собой. Он усмехнулся, осматривая мое тело. — Кровь. — Да, хочу, — подавив желание кричать, тихо произнесла я. — Хочу жить. — Что может быть лучше такого ответа? — он обернулся и щелкнул пальцами. В комнату влетела сущность, он провел по ней рукой, и она тут же приобрела облик бородатого мужчины, который был моим мучителем на земле. — Тут очень по тебе соскучились, — произнес отец, подводя его ко мне. — Он так просил поучаствовать в твоих муках, что я не мог отказать. Он столько услуг выполнил для меня на Земле, что определенно он у меня в любимчиках. — Спасибо хозяин, — весело произнес он, осматривая меня с ног, до головы. — Считай это мой тебе подарок, в честь обращения, — отец хлопнул его по плечу. — Тут можешь не стесняться, все в твоем распоряжении, удачи, — он растворился в пустоте, а бородатый подошел ко мне и резко рванул мою голову назад, потом в бок. Послышался хруст, затем последовала резкая боль. Я ощутила, как что-то подошло к моему горлу, сплюнув, я заметила на полу кровь. — Ты что сделал? — я ощутила, как кость вновь захрустела. — Сломал тебе шею, — спокойно произнес он. — Ты, ты убила мою семью! — он подкатил к себе стол с инструментами. Выхватив оттуда щипцы, он начал ломать ими мои пальцы. Эта невыносимая боль, которая повергла меня в ужас. Но мои крики мужчину нисколько не растрогали, наоборот разжигали в нем интерес. — Ты убила моих сыновей и помешала всем моим планам, — он выхватил нож и воткнул его в живот, безжалостно делая из него решето. Я посмотрела вверх, пытаясь сдерживаться. Но боль была невыносима. Самое сложное, что буквально сразу все раны тут же затягивались, и он снова и снова наносил их, подвергая меня и мое тело в ужасные муки. Но неужели это не является моей платой? — И сколько ты намерен меня истязать? — я взглянула в лицо своему мучителю. Его руки и все приборы были в крови, в моей крови. — Если бы даже мне дали вечность, я бы не остановился, — он взял раскаленный нож. — Но я тут до тех пор, пока хозяин не отзовет меня, — он приложил раскаленное железо к моей щеке. — Проблема в том, что к боли ты скоро привыкнешь, интересно, что тогда предпримет твой отец? Мучения продолжались еще долго. Я даже и предположить не могла, что у этого существа такие познания в страданиях. Даже Уилсон, по сравнению с ним, казался безобидным. А, насколько мне известно, Уилсон был самым лучшим мучителем в Аду. Когда все было окончено, появился отец и бородатый тут же покинул меня. — Ты хочешь жить? — поинтересовался он, поглаживая меня по голове. — Ответь мне, доченька. — Хочу, — сквозь слезы прошептала я, смотря на пол, который был полностью в моей крови. — Мне нравится, что ты так настроена, — он схватил меня за волосы и поднял мою голову вверх. — Иначе я бы зря старался, — второй рукой он вцепился в мою шею. Резкая головная боль пронзила меня, я ощутила, как сосуды стали расширяться. — Узнаешь? — он усиливал мою боль. — Эта способность у тебя от меня. — Прошу тебя, остановись, — сквозь боль произнесла я. Мне хотелось больше ничего не чувствовать, но не умирать. Я не готова уйти так, не готова покинуть Локи. — Почему же я должен остановиться? Ты хочешь жить, а за нее надо заплатить, пусть и такую цену, — он отпустил меня, затем схватился руками за кандалы. Они тут же раскалились, чем вызвали сильную боль во всем теле. У меня уже не осталось сил, чтобы кричать. — Ну, ну, не плач. Это всего лишь раскаленное железо. Оставив меня одну, он погасил свет. Вновь меня окружала только темнота, боль и отчаянье. — Мы не сдаемся, — сквозь зубы прошептала я. — Не сдаемся.