Кисть и кровь

В этот красочный вечер одна юная девушка, совсем обычная на внешность, вовсе не счастлива. Она, тихо хныкая, прижимает к себе колени, стараясь быть как можно тише и незаметнее. Как же она устала. Даже смерть слишком большая для неё честь?.. Быть замученной им - оказанная ей последняя честь, похоже? Айко - дитя любви, как иронично, даже не видевшая её никогда - сидит тихо, тише, чем мертвец в гробу. Как же до этого всё дошло? Она ведь просто художница... Кто же сказал ей, что с монахами можно своеволить? "Не соблюдаешь каноны!"- крик одного из монахов. Она с отчётливостью помнит, как тогда слишком увлеклась рисованием, чтобы заметить яростные лица. Удивительно, что её даже к здешнему дайме везут судить, а не убили на месте. И это-то монахи, ненавидящие Оду Нобунагу до глубины души! Видимо её теперь ненавидят больше. Интересно, какой список грехов ей составят, чтобы он её убил?.. Или просто как подарок оставят?.. Она сглатывает тяжело, чувствуя, как болит губа и щека. Удивительно, что до сих пор не прошли, видимо сильно её приложили... О тяжёлом характере здешнего господина она наслышана, пусть и не верит половине слухов. Вероятно, за такое он попросту убьёт всех, в это она была готова поверить - слишком уж много было слухов о том, что все кто предлагал ему девушек умирали страшной смертью. Она не хотела умирать, но, хорошо, она была согласна с тем, что сглупила, рисуя в храме консервативных монахов подобными, слишком реалистичным способом. Устало вздохнув Айко уткнулась в свои колени, ещё больше сжимаясь в миниатюрный комок под взглядом надзирателя в маленькой душной повозке. Она только надеялась, что хоть умрёт спокойно, без особой боли. Хотя, с того, кого прозвали демонов, или с крайне боевых монахов сталось бы попытать глупую девчонку. Когда повозка резко остановилась, Айко была благодарна, что её не догадались помучить до приезда сюда, заставив преодолеть путь на своих двоих, девушка не шевельнулась, но её всё равно грубо подняли на ноги за связывающие её руки за спиной верёвки. Кимоно, в которое она была вынуждена переодеться в храме, чуть сбилось и не будь на ней штанов, которые она всегда носила, потому что часто путешествовала, девушка была уверена, что окружающие её мужланы разразились бы мерзким гоготом. Одежда была помята, кое-где порвана - обращались с ней грубо, и покрыта грязью или кровью. Встречали их не то чтобы тепло - подчинённые дайме монахов так же не любили, как и монахи - их господина. Её, по просьбе, вежливой, что удивительно, Айко подумала было, что эти ублюдки не способны на вежливость, попросили разместить в темнице. Стражник обвёл её равнодушным взором и выполнил эту просьбу после разрешения от старшего по страже. Девушка только краем глаза успела заметить выходящего из ворот красноволосого парня - судя по нездешней одежде и красоте, не свойственной обычным людям, или подчинённый господина Оды, либо гость.Она поплелась вслед за стражником, не оборачиваясь, хотя руки чесались зарисовать такого впечатляющего мужчину. Она боялась думать, что будет, если увидит Оду - тот по слухам, был красив будто кицунэ, только мужчина. Вряд ли она сможет совладать с вдохновением. Интересно, ей позволят последнее желание настолько дерзкое или вообще не предоставят подобного? Она настолько задумалась, чо не заметила выпирающую плиту на пути и упала носом в каменный пол. Тихо шипя, девушка даже не имела возможности встать и лишь тихо всхлипнула, прикусывая губу, когда нос отдался резкой болью и пошла кровь. Она успела повернуть голову, так что вероятно лишь разбила его и оставила себе ссадины на лице... Впрочем, какая разница, если её всё равно могут убить. Руки всё ещё были связаны и жутко ныли сейчас. Её сопровождающий замер, не зная что делать с ноющей пленницей монахов, что расшибла свой нос. Она ведь даже не поднимется сама, да? Пока парень стоял в нерешительности, к ним подошёл какой-то юноша. Солдат сразу вытянулся по струнке - видимо тот был какой-то важной шишкой. Он с удивлением глянул на юную девушку и осторожно подошёл ближе. - Это девушка, которую привезли монахи?- спросил он лёгким и чистым голосом.- Кацуиэ сказал, что они кого-то привезли. - Д-да,- проблеял в ответ солдат и побледнел, когда вампир задумчивым взглядом прошёлся по нему,- сказали, преступница, старший разрешил в тюрьму отвести,- сразу честно выдал паренёк, дрожа. Юноша чуть склонил голову набок и опустился рядом с чуть затихшей девушкой, что решила, что грязный, но холодный, что благотворно сказывалось на болящих ранках, лучше, чем пытаться неловко встать. Она была рождена в какой-никакой, а благородной семье, вообще-то! Имеет гордость... Вампир, а это был Ранмару, близкий подчинённый господина Нобунаги, вот почему солдат был так напуган, осторожно поддел вытащенным кинжалом верёвки, что стягивали девушке руки на спине, и разрезал их. Он мягко помог девушке подняться, когда она осторожно прикрывала лицо с кровоточащими ранками рукой. - Не беспокойся - давай я отведу тебя в лазарет, пусть там осмотрят твои раны. Потом уже решим, что с тобой делать,- мягко сказал вампир, цепко осматривая хрупкую и самую обычную девчонку. Такую явно не стали бы привозить в дар господину, только если поиздеваться - с монахов станется, да и в тюрьму такую милую леди бросать - к чему, чем она так нагрешила, что её сюда привели? Убийство монаха - нет, явно не то, Нобунага-сама ей бы только благодарен за подобное был бы, совсем эти...старики распоясались, сам бы прирезал, но уже наученный - за тот сожжёный храм до сих пор кличут демоном, одним из повелителей демонических, и слухи вредоносные распускают. Девушка глянула испуганно - кто он такой, что может противостоять монахам, да и приказам чьим-то?, но увидев вампира она кое-что поняла. Ох, неудивительно, что стражник так испугался, вампиры все в высшем командовании, даже если этот так молод, наверняка один из приближённых. Девушка рассматривала красивые черты немного детского лица с затаённым в сердце желанием нарисовать его. Её руки чуть дёрнулись, но она некстати вспомнила, что все её принадлежности для рисования остались в том храме, если уже не поломаны. Опустив голову, она что-то благодарно промычала, но не сдвинулась с места. Внимание от вампира ей тоже не кстати, вообще-то. Она бы хотела просто спокойно жить, без привлечения всякого такого в свою жизнь... Ранмару мягко усмехнулся и встал, осторожно помогая девушке, у которой чуть подгибались от страха ноги. Встретиться с вампиром, подумать только, да ещё и с вампиром из той самой армии Оды! Доведя неудавшуюся гостью их казематов до лекарских покоев, он попросил, мягко улыбаясь, осмотреть её. Врач покачал головой, смотря на поцарапанное личико и чуть разбитый нос, но принялся обрабатывать его, сначала умыв от лёгких следов грязи. Ранмару же тем временем, видя благородную бледную кожу и довольно милые черты, пусть и испорченные немного припухлостью носа, губы и щеки, на которой было несколько синяков, завёл с девушкой разговор, отвлекая от неприятных ощущений. - Вы немного неуклюжи, госпожа?- мягко усмехнулся он. - Моё имя Айко, господин,- тихо ответила девушка,- я вольная девушка, художница, и обычно путешествую одна, поэтому мне нельзя быть беспечной или неуклюжей. Просто сильно задумалась о своём будущем,- приулыбнулась она, чувствуя неприятное тянущее ощущение из-за запёкшейся крови на губе. - Только сегодня задумались и запнулись?- осторожно уточнил Ранмару, мило щурясь. Он думал с какой вероятностью эта Айко могла оказаться той самой, чьи работы пришлись по душе господину Нобунаге или просто совпадением? - Нет, буквально недавно о руку монаха ещё "запнулась", честно говоря была ситуация, когда ему не понравилась моя работа и он возмутился,- вежливо ответила она, чуть язвя и с неудовольствием вспоминая недавний случай. На неё редко поднимали руку и это было очень неприятно. - Ах, какой ужас!- притворно воскликнул юноша.- Неужели ему столь не понравилась ваша работа?- сочувствующе уточнил он. - Да,- лишь кивнула Айко,- меня и к вам привезли потому что я нарушила строгие каноны - иначе никак я не могла оскорбить уважаемых монахов. - Вы не рисуете по канонам?- больше заинтересовался этим Ранмару, чем другими словами девушки. Выходило, художница та самая. Ух, не повезёт же монахам, когда господин узнает, что они покусились на того у кого он сам хотел заказать работу! - Не по канонам. Забылась о том, что в храме очень консервативные порядки и во вдохновении нарисовала послушника в привычном стиле. Тот так радовался, а после, его выпороли, а меня преступницей объявили...- вздохнула девушка.- Мол демон я, не женское ведь дело это, путешествовать одной, да рисовать, так ещё и каноны не соблюдаю. - Как жаль, что они так решили, милая леди.- вздохнул Ранмару, про себя с предвкушением ухмыляясь. - Ах, какая жалость, господин,- покачала та головой, когда её царапины обработали и уже начали наносить мазь,- жаль лишь мои художественные принадлежности, не смогу теперь зарисовать вас, хотя так хочется, что прямо руки чешутся, да лошадь - она дорога мне стала за годы путешествий и региона в регион. Ну и парнишку, он же был не виноват. Ранмару на самом деле даже смутился из-за слов незнакомки - было удивительно слышать комплимент, столь искренний и пылающие восхищением глаза. Он чуть отвёл взгляд, но, впрочем, быстро просиял мягкой улыбкой и, глянув на девушку, выскочил за двери лекарских комнат - ловить служанку. Он быстро попросил подготовить комнату в гостевом крыле и принести ему пергамент с чернилами. Стоило написать записку господину - пока он лучше присмотрит за этой девушкой, будет нехорошо, если она ещё раз "задумается" и окончательно расшибётся. Когда ему принесли попрошенное и сказали, что комнаты уже готовятся, он быстро написал записку и попросил передать её господину. Смотря на оставшиеся в его руках листы, он зажёгся идеей и вернулся в лазарет. Там девушке разминали кисти и энтузиазм Ранмару чуть утух - точно, она же была связана, было бы чертовски обидно, не имей она больше возможности писать картины. Девушка подняла на него взгляд своих красивых карих глаз и чуть наклонила голову. Он улыбнулся и отослал лекаря кивком головы, садясь рядом с девушкой. - Болят?- спросил он, кивая на руки. Девушка кивнула в ответ, но больше внимания уделила принесённым пергаментам, не сводя с них взгляда и гипнотизируя кисть, видимо, надеясь, что та сама прыгнет ей в руки. Ранмару заметил это и чуть приподнял брови, но дружелюбно протянул вперёд бумаги, кисть и запечатанную чернильницу. - Вы хотите порисовать?- спросил он и увидев в ответ кивок нахмурился.- Разве вы не сказали, что у вас болят руки? - Не будь у меня рук - взяла бы кисточку в зубы, но всё равно рисовала,- спокойно ответила девушка, принимая из рук парня вещи, который тот всё же протянул ей. - Вы очень любите своё дело,- улыбнулся парень, на что Айко только тихо хмыкнула, склоняя голову. - Бесконечно люблю. Не только рисовать, но и то чувство, будто узнаёшь человека ближе, зарисовывая его, будто создаёшь целый мир в своих рисунках, когда зарисовываешь природу...- зажмурилась она, а потом тряхнула головой, отгоняя наваждение.- Позволите зарисовать себя?- мягко улыбнулась Айко, вскидывая на вампира искрящийся взгляд. - Хотите узнать меня поближе?- мягко хохотнул Ранмару, кивая девушке. - Не знаю, но зарисовать вас - просто обязана! Буду счастлива, даже если вы будете последним, кого я смогу запечатлеть,- мягко улыбнулась она. - Почему последним?- прищурился Ранмару, враз теряя от своей весёлости. - А меня не убьют?- будничным тоном уточнила Айко, уже начиная зарисовку и усердно стараясь над портретом красивого вампира. Ранмару промолчал, задумчиво смотря на девушку, что периодически бросала на него сосредоточенные и чуточку хмурые взгляды. Она не просила его не шевелится, но он всё равно предпочёл особо не двигаться, рассматривая художницу. Той, похоже, такое поведение было знакомо и она не реагировала, молча продолжая своё дело. Айко действительно привыкла, что её рассматривают, пока она рисует - удивительно было видеть женщину с кистью. Она спокойно зарисовывала вампира, увлёкшись процессом так, что совсем забыла про время. Для неё важнее было зарисовать утончённые черты лица, прекрасные большие глаза, кудрявые, мягкие даже на вид пряди, тонкие губы с лёгким изгибом, прямой нос, острые ушки, разворот плеч, складки на одежде, изящные кисти, лёгкий шрамик на ладони... Она настолько увлеклась, что только и могла рисовать, не отвлекаясь на то, что так сидеть было уже неприятно, что запястья сводит, штрихи и линии выходили всё такими же ровными. Парень мог лишь наблюдать, изредка разминаясь и поглядывая на энтузиазм девушки, что даже не шевельнулась. Через несколько часов работа наконец была окончена - Айко потянулась до хруста и осторожно отложила кисть, оглядывая результат. Ранмару терпеливо, он уже столько прождал и сейчас она тоже вряд ли закончила, ждал, что же она сделает, но она лишь осторожно смущённо протянула ему листок. Он удивился - разве у художников не считалось, что смотреть на незавершённую работу нельзя? Но пергамент он принял. И удивился - ведь работа была выполнена и выполнена прекрасно. Он громко вздохнул, рассматривая себя, изображённого с мягкой улыбкой на губах, удивительно идеальным, таким как есть, но при том не идеализированным. Не стилизированным, как было принято сейчас, под старый формат изображений, таким как есть. Он мягко улыбнулся и вскинул светящийся радостью взгляд на зардевшуюся от подобного художницу. Приятно, когда твою работу, даже такую, сделанную на скорую руку - ценят. Она не смогла подписать её - так как имени вампира на самом деле и не знала, но того, кажется, подобная мелочь не волновала. Только Ранмару хотел сказать Айко, что он думает, как в лекарские покои влетел посыльный, трясясь прося господина и... пленницу монахов к милорду. Юноша склонил голову набок и девушка вздрогнула. Он улыбнулся и подал ей руку, удивляясь, отчего она так боится. Она боялась, что это её последние минуты, последняя картина и последнее знакомство, ведь, все помнят про то, что господин Ода довольно жесток... Однако, отказывать вампиру - это самоубийство крайне болезненное, она слышала, так что вложила чуть подрагивающую ладошку в чужую руку. Ранмару чуть поджал губы - судя по всему рукам девушки надо дать немного покоя, он сглупил, когда позволил ей писать свой портрет, но зато теперь он точно знает, что это та довольно знаменитая художница! Он повёл девушку в главный зал, предвкушая, как господин накажет монахов, поиздевавшихся над заинтересовавшей его умелицей, а сама Айко очень переживала - от переживаний вновь начало потряхивать и сильнее разболелось лицо. Мало кто не боится самого Оду Нобунагу, и она не из числа таких людей. Но судя по уверенности ведущего её вампира, всё будет хорошо?.. Это немного успокаивало, пусть и его прикосновения к её ладони начали смущать. Разве правила позволяют им касаться обнажённой кожей?.. Она ведь даже без перчаток... Когда парень заметил смущённое состояние спутницы, он мягко улыбнулся и всё же выпустил её ладошку из своей и подал ей локоть. Не прекрасная замена - рукава у гостьи были коротковаты, но отпускать её не хотелось, вдруг действительно расшибётся по пути, как ему тогда перед господином разъясняться? Войдя в зал с ней под руку, он тут же ярко улыбнулся, ещё более радостно и мило, чтобы позлить гостей из храма, а Айко только опустила голову ниже, смотря совсем себе под ноги. - Эта.. Эта презренная женщина! Ведьма! Демонесса!- вскричал один из монахов, густо покраснев, когда увидел Ранмару рядом с Айко.- Даже вашего подчинённого одурманила!- вскричал мужчина в летах. - Никто меня не дурманил,- мягко ответил Ранмару,- господин, я так благодарен господам монахам,- саркастично сказал он, обращаясь к спокойно сидевшему на троне Оде Нобунаге,- нам даже не пришлось искать госпожу Айко, они сами привезли нам признанный всеми талант!- в конце Ранмару всё же сорвался на совсем ядовитый тон, злой из-за того, что та, что понадобилась господину и так прекрасно рисовала, могла помереть из-за недалёких консерваторов. - Та самая?- скептично спросил Ода, немного заинтересованный сказанным. Девушка стояла, будто громом поражённая - она не знала, что о ней интересовались даже вампиры! Ранмару ободряюще ей улыбнулся и подошёл ближе к господину, протягивая ему пергамент со своим изображением. Мужчина заинтересованно поглядел на портрет своего юного помощника, даже сравнил взглядом их пару раз, провёл пальцам по шероховатому пергаменту и застывшей туши, чтобы убедится, что это не сон, и поднял взгляд на обычную девушку с ссадинами на лице. Она тот самый великолепный художник, способный передать в изображении такое? Невероятно, как в такой мышке скрывается удивительный талант. Она смотрела в пол, чуть подрагивала, явно испуганная стоять одной в большом зале с недружелюбными взглядами вокруг, но поза её была всё такой же прямой, как когда она стояла с Ранмару под ручку. "Аристократка",- подумал Нобунага. И занимается таким делом? Даже удивительно, что она такая... Он прищурился и вернул Ранмару его портрет. Переведя взгляд с инертной художницы на монахов, он хмыкнул. Заплывшие жиром старики, такие ветхие, что удивительно, как с них песок не сыплется. Не дающие развиваться новому, гнилые старикашки, помешанные на своих "канонах". - Увести в темницы,- спокойно обратился он к стражникам, махая рукой и краем глаза замечая, как вдрогнула и чуть сжалась девушка,- Нагахидэ, позаботься о том, чтобы господа из монастыря получили по заслугам, за то, что такие идиоты,- хмыкнул он, прикрывая глаза и слыша привычный ответ: - Как прикажете, господин! Девушка вскинула взгляд, впервые за вход в зал, и замерла, остолбенев. Перед ней был человек, которого хотелось не просто зарисовать - кого хотелось запечатлять вечно, каждый раз передавая с помощью разных мелочей разные его черты. Кого хотелось забыть и вновь встретить, лишь за тем, чтобы испытать вновь те чувства, которые испытал из-за первого взгляда. Парень же просто кинул на неё незаинтересованный взгляд и лениво пошёл выполнять приказ господина. Его движения были небрежны и спокойны, идеально-плавные и идеально-экономные. Он в мгновение утихомирил разбушевавших и побледневших монахов, не удостаивая вниманием художницу, что всё так же безотрывно наблюдала за ним округлившимися глазами. Нобунага тихо хмыкнул, видя такую реакцию на его подчинённого - интересно, она на Ранмару так же реагировала?, чем привлёк её внимание. И вновь Айко мысленно умерла. Господин Ода был так же великолепен, как и его подчинённые. Встретившись с ним взглядом, случайно пересечась, девушка уже не смогла его опустить, путь это и было невежливым. Чужие глаза, рассматривающие её будто какую-то букашку гипнотизировали так, что она не могла двинуться, лишь наблюдать и умирать от желания тут же взяться за кисть. Лишь когда мужчина встал со своего трона и медленно стал подходить к ней, Айко отмерла и опустила взгляд, синхронно с глубоким поклоном. Кланялась она искренне уважительно - человеком тот был великим, судя по чужим словам, пусть и больше выступал отрицательным персонажем, но его внешний вид, аура господина, заставляла художницу искренне уважать и побаиваться его. Подойдя к ней, он чуть склонил голову набок, рассматривая идеальную позу, вновь как из пособий об аристократичности. - Выпрямись,- ровно произнес мужчина, желая рассмотреть её вблизи - вдруг всё же она имеет скрытую необычную красоту? Айко медленно поднялась, не смея тем не менее, поднимать взгляда. Она и так поступила неправильно, так пялясь на дайме Овари. Но он имел иные планы - не церемонясь поднял её лицо, сжимая пальцами почти до боли. На самом деле, ей должно было быть больно из-за царапин на лице и синяков, но она не показала этого, слишком очарованная открывшейся картиной. Он рассматривал совершенно обычное, правда, лишённое особых изъянов лицо и не находил ничего, исключая правда ярких глаз самого обычного цвета. Он чуть нахмурился, сдерживая тихий весёлый фырк - она довольно забавно выглядела, с чуть надутыми из-за его хватки щёчками. В остальном, кроме эмоциональных глаз, она действительно была удивительно простой. - И это ты, великий художник?- спросил он, силясь всё же отыскать в ней хоть одну черту, что отличит ей от других леди с каштановыми волосами и карими глазами.- Почему ты такая обычная? Девушка распахнула глаза шире, а потом нахмурилась, поджимая губы и прямо смотря на него. Как только вновь осмелилась? Она упрямо смотрела на него, недовольно, но скорее смешно, чем грозно, из-за их положения. Тем не менее, он её отпустил и чуть отступил на шаг, не отрывая взгляда от круглого личика и упрямого выражения лица. Нашёл. Он нашёл то, что выделяет её среди остальных обычных. И ему это понравилось. Он чуть усмехнулся и обернулся к Ранмару. - Нашей гостье подготовили покои?