Совсем не знак бездушья — молчаливость. Гремит лишь то, что пусто изнутри.
У. Шекспир, «Король лир»
— Вот! — Барти свалил на диван рядом с Беллой огромную кучу вещей. — Выбери что-нибудь из этого. Она и не заметила как он вошел в ее комнату. Девушка захлопнула книгу, которую скорее не читала, а просто гипнотизировала глазами, погруженная в свои мысли, и отложила ее на кофейный столик. Крауч тут же цапнул ее в руки и заинтересованно полистал. — Ммм, Сцинтилла? Дашь почитать? — Белла вздернула бровь. Барти не любил читать. — Потом… как-нибудь… — он бросил «Жизнь с легилиментами: следите за своими мыслями» обратно на столик и плюхнулся в кресло. — Чьи это вещи? И зачем мне из них что-то выбирать? Мистер Нотт и так забил мой шкаф до предела. — У тебя в шкафу одни бальные платья, боюсь в них тебе в нашем путешествии будет не комфортно. Это вещи моей покойной матушки. Она тоже была худенькая, совсем как ты, — он подцепил коричневый шерстяной свитер, грустно взглянул на него и бросил обратно. — Я подумал, что в простых вещах тебе будет удобнее. — Погоди. Что за путешествие? — А, да ты еще не знаешь? — воодушевился мужчина и аж подпрыгнул на месте. — Темный Лорд берет нас с собой в Норвегию. — Зачем? — удивилась Белла. — В смысле зачем ему там я? Я же еще ничего не умею и… — Расслабься, Бебель. Я так понял, мы оба ему там особо не нужны. Но тебя он не хочет оставлять в Англии без присмотра, а я еду в качестве твоей няньки. — Почему я не могу остаться у Ноттов? — Они уехали час назад. Оба! — припечатал Крауч. — Как это уехали? Куда уехали? Надолго? — А мне почем знать. Вещи упаковали и уехали, наверное надолго. — Но Тео… он… он даже не попрощался… — на глаза снова навернулись слезы и Белла отвернулась в сторону. — Ну-ну, давай без сырости. Я не умею все эти ваши правильные слова подбирать, успокаивать, — Барти закатил глаза, но все равно пересел на диван, сдвинув кучу барахла и подтянул девушку в свои медвежьи объятия. — Забудь ты про этого болвана. Хочешь я на тебе женюсь? — Нет, — сквозь слезы улыбнулась Белла. — Почему это? Чем я не хорош? Смел, красив, богат, — Крауч выпятил грудь колесом и вздернул подбородок. — А еще хвастлив, не серьезен и в бегах, — продолжала улыбаться Поттер. — Ты ранишь меня в самое сердце, Бебель! — он театрально схватился за грудь и упал спиной на все ту же кучу одежды. — Давай не хандри! А то ты кошмарно выглядишь. Выбирай шмотки. Маменьке моей они уже без надобности, а тебе еще сгодятся. В Норвегии холодно. И я даже предположить не могу в каких условиях нам придется жить. — Спасибо, Барти! — вытирая мокрые глаза и шмыгая носом, проворила Белла. — Правда спасибо. За поддержку… и за вещи… это много для меня значит. — Пфф, пустяки! — отмахнулся Крауч, но лицо озарила довольная мальчишечья улыбка. — Обнимашки? Девушка рассмеялась и распахнула руки для объятий. Он закопался лицом в ее волосы и притих. Ему тоже не хватало душевного тепла, понимания и дружеской поддержки. За всей бравадой, легкомысленным поведением, шутками и приколами все еще скрывался паренек, от которого отрекся родной отец, который провел всю молодость в заточении, который хотел чтобы его понимали и ценили. Сложив несколько практичных и не броских вещей в сумку, Белла облачилась в дорожную мантию и последний раз окинула взглядом спальню. Пианино, на котором она играла Темному Лорду, диван, на котором страстно целовалась с Теодором, и трюмо с опять целым зеркалом, которое она разбила после их ссоры и его ухода, кровать, на которой они с Барти прыгали как дети. Комната снова была безлика, зато у Беллы оставались воспоминания. Воспоминания… это по сути все, что у нее было. Крауч встретил ее на пороге дома. Он тоже был облачен в темную дорожную мантию с капюшоном. Мужчина озорно улыбнулся, взял ее за руку и трансгрессировал в какой-то убогий городок. Дома были серыми, обветшалыми и в основном многоквартирными. Над городом возвышался уходящий в небо трубами старый консервный завод. Вдалеке виднелся порт с рыбацкими лодками. Было промозгло, дул порывистый ветер, пахло сыростью и водорослями. Небо заволокли тяжелые темные тучи, все вокруг было блеклым и безрадостным. В таком месте не нужны были дементоры, чтобы испытывать отчаяние, тут и так каждый квадратный метр был пропитан им. Городок был маглоским. — Где мы? — поинтересовалась Белла, кутаясь в мантию. — На Оркнейских островах — А зачем мы здесь? — Тут живет нелегальный портальцик. Он переправит нас в Норвегию, — пояснил Барти. — Идем, не будем заставлять Темного Лорда ждать. Они быстрым шагом дошли до пристани. На одной из рыбацких лодок их ждал мужчина необычной наружности. Его седые волосы торчали во все стороны, а белесо голубые глаза смотрели в самую душу. Он будто в противовес окружающей серости был одет в яркий желтый дождевик. В руках старик держал трубку в виде головы черта, из которой выходил приторно сладкий, как Белле показалось зеленоватый дымок. — Судно плавает или ходит? — спросил Барти и старый рыбак перевел взгляд на него. Белесые глаза прищурились и цепкий взгляд заскользил по мужчине и жмущейся к нему девчушке. — Смотря кто у штурвала, — буркнул старик и отошел в сторону от трапа, давая им пройти. Как только двое поднялись на борт, все пришло в движение. Швартовочные тросы сами собой отвязались, хотя капитан не сделал ни единого движения. Лодка качнулась и стала медленно отплывать в море. Как только они отплыли от берега, рыбак спустился в трюм и вернулся оттуда с мотком лески. — Ваш портал до Вигрестада, окажетесь на его окраине. Как и договаривались 400 галлеонов, — сообщил старик и спокойно добавил. — Не советую пытаться меня обмануть, а то быстро окажетесь кормом для рыб. Барти не обратил на угрозы внимания, достал приготовленный кошель и бросил рыбаку. — Просто сожмите, когда будете готовы, — сказал старик и передав клубок лески Краучу, отвернулся в сторону горизонта и задымил. — Бебель, пора. Не отпуская руки Барти, она схватилась за клубок и по кивку мужчины крепко сжала. Перемещение было отвратительным. Ее всю сжало и протащило через соломинку для сока. Когда ноги с силой столкнулись с землей, живот Беллы скрутил жуткий спазм и ее едва не вывернуло прямо на траву. Она упала на четвереньки и тяжело дышала. — Кошмар! Старик явно сфилонил, такой портал не стоит 400 галлеонов, — Барти тоже тяжело дышал и держался за ближайшее дерево. — Почему он такой? — Кто? — Портал. На чемпионат по квиддичу мы тоже перемещались порталом, но было намного легче. — Во-первых, не забывай, что это портал в другую страну. Во-вторых, нужно постараться, чтобы министерство этот неразрешенный портал не засекло. Но ты права, это было ужасно. Немного придя в себя, Барти помог Белле подняться на ноги и сунул ей в рот леденец. — Фу, лимонный. Ты как Дамблдор. Мужчина легкомысленно пожал плечами и закинул еще одну конфету себе в рот, но тут же принял непривычное для него серьезное выражение. — Нам пора. Быстрым шагом они вошли в населенный пункт, сильно отличающийся от того, откуда только что переместились. Яркие нарядные домики разнообразных цветов стояли в хаотичном порядке вдоль милой каменной улочки. Бар «Кроличья нора» горел огнями как рождественская елка и сильно выделялся в вечернем мраке. Редкие прохожие маглы не обращали на горящие огни и громкую музыку никакого внимания и Белла поняла, что этот бар аналог Лондонского Дырявого котла. Внутри бар занимал гораздо больше места, нежели снаружи. Было уютно, тепло и вкусно пахло едой. За столиками сидели местные волшебники и волшебные существа, кто-то танцевал на небольшой площадке, оборудованной под танцпол. Сбоку за стойкой регистрации стояла молодая девушка с белыми волосами, такими же белесыми бровями и ресницами в нарядном, расшитом красной ниткой сарафане. У нее была настолько непривычная внешность, что Белла не могла отвести взгляд. — Иностранцы? — на хорошем, чистом английском спросила девушка и перекинула тяжелые косы за спину. — Да, красавица, — улыбкой чеширского кота расплылся Барти, — нам нужен номер с двумя отдельными кроватями. — Остались только одноместные и один с двухспалкой… — мужчина цикнул языком и девушка приподняла брови. — Что, подружка не пускает тебя в постельку? Прежде, чем Белла успела возмутиться, Крауч рассмеялся и приобняв Поттер за плечи сообщил: — Это моя сестренка, милая. А я абсолютно свободен. — Что тут Ингрид? — с лестницы спустился парень, являющийся точной копией девушки за стойкой. Только вместо кос, короткий ежик. Такое же бледное лицо с небольшой россыпью светлых веснушек, белые волосы, брови, ресницы, прозрачные глаза. — А вот и мой братик, — подмигнула девица Краучу и обратилась к своему близнецу. — У нас новые постояльцы, Якоб. Переместишь еще одну односпалку в двенадцатый? — Сделаем, — кивнул парень, бросил какой-то слишком долгий и задумчивый взгляд на Барти и ушел наверх. — Вот ключи. На сколько ночей? — Давай пока одну, а дальше как пойдет. — С вас 12 галеонов или 27 крон, как удобнее. Поесть можете здесь, — она махнула в сторону столиков, — или заказать наверх. — Барти, я не голодна. Можно я поднимусь в номер? — Конечно, конфетка, — мужчина с сожалением посмотрел в сторону веселящейся в зале толпы, но пошел за ней следом. — Тебе не обязательно сидеть со мной. Иди развлекись. Вещи частично были разобраны, от Темного Лорда прямо из воздуха материлизовалась записка, что он прибудет не раньше завтрашнего утра, поэтому Белла валялась на кровати с каким-то бульварным романом, найденным в тумбочке. А Бартемиус в это время отчаянно скучал и пытался вытащить девушку потусить. — Я не хочу. Но ты можешь идти. — Ты уверена? Ты точно не хочешь чтобы я остался? — Иди, Барти, я же не ребенок. — Ох, Бебель, если что сразу посылай мне патронуса, помнишь как мы учили? Никому дверь не открывай! Я повешу защиту и сигналку. — Да успокойся, ничего со мной не случится. — Ну тогда я побежал. Фру Ингрид и герр Якоб меня наверное уже заждались. — Постой, что?! — от удивления Белла даже подскочила на кровати. — Разве ты не заметила как они намекали, что не прочь провести ночь вместе? — Эээм, нет, я ничего не заметила. Они вели себя вполне обыденно, а этот Якоб не сказал и двух слов. — Ему и не нужны были слова, милочка. За него все сказало тело, шикарное между прочим, и взгляд… ох, какой взгляд. А сестрица его это вообще бомба… — Эээм… — снова шокированно протянула Арабелла, вспоминая что там был у белобрысого парня за взгляд. — Барти… ладно Ингрид, но… Якоб же… мужчина. — И что? — Ну как что… он мужчина, ты мужчина, это же… — она отчаянно покраснела и замахала руками, так и не найдя подходящих слов. — О, не будь ханжой, Бебель. Секс он и есть секс. Кому что нравится, то и правильно. — Все, иди, не хочу ничего знать! — Очень зря, ты уже достаточно большая для подобных разговоров, — рассмеялся мужчина, щелкнул ее по носу и пружинистой походкой вышел за дверь. Воздух завибрировал, это встали защитные и сигнальные заклинания. Арабелла легла на спину и раскинула руки в стороны, волосы разметались по подушке. Странно это все… Норвегия, нелегальные порталы, путешествия в компании Темного лорда и беглого пожирателя смерти… Кто она теперь? Во что превратилась ее жизнь? Тревожный сон сморил девушку, едва мысли калейдоскопом завертелись в голове. Ей снилось детство. Она совсем маленькая играет с Сириусом и Гарри в догонялки на заднем дворе. Блэк смеется, ловит ее и подкидывает в воздух… она визжит и тоже смеется… и Гарри. Теперь Сириуса нет, а им с братом уже не до смеха. Где сейчас Гарри? Думает ли о ней? Картинка сменилась. Теперь она видела лицо Теодора. Он тоже уже не улыбался. Белла стерла улыбку с лиц обоих молодых людей. Там где она, нет места веселью. Одна лишь тьма. Белла сама в ней тонет и топит окружающих. Глаза распахнулись. Щеки были влажные от слез. Она устала плакать, но не может прекратить. Теодору бы подошла другая девушка. Веселая и задорная, эдакий яркий солнечный лучик, а не угрюмая ночная тьма. Может быть в солнечном Провене он такую и встретит, и она захочет остаться с ним, выберет именно его и они будут счастливы. Она хотела, чтобы он был счастлив… врала! Она хотела чтобы он страдал. Ей было больно и также больно должно было быть остальным. Почему так больно? Зачем так больно? Пусть это все прекратится. Захотелось заорать, но она молчала. Раздался шорох и девушка привстала на локтях, вглядываясь в сумерки. Пружина скрипнула под ее движением, нарушая такую умиротворяющую тишину. Норвегия была тихой. Точнее деревушка Вигрестад, в которой они находились, была тихой, про саму Норвегию девушка ничерта не знала. Редкие гудки швартующихся рыбацких суден, да тарахтящий мотор старого грузовичка — все, что Арабелла слышала за ночь. Не сравниться с незатыкающимся Лондоном. Высокая фигура в черной мантии стояла, облокотившись на столешницу и взирала на нее красными глазами. Он ли виновник всех ее проблем? Конечно нет! Хотя безумно хотелось переложить груз ответственности со своих плеч. Белла посмотрела на соседнюю кровать. Она была пуста. Крауч заночевал в близнецами или нашел кого-то еще и развлекается вовсю. — Где Бартемиус? — спросил Волдеморт, будто прочитав ее мысли. — Пошел прогуляться. — От тебя фонит отчаянием, — недовольно сказал мужчина. — Потому что я отчаянная, — фыркнула девушка. Повисла тишина. Фигура отделилась от стола и махнула в его сторону волшебной палочкой. В слабом свете луны заблестело белоснежное пианино. — Иди сюда, сыграй. И тебе сразу полегчает. — Игра на пианино поможет от грусти? — скептически спросила Белла, но послушно встала с кровати и прошлепала босыми ногами к инструменту. — Если играть вместе, то поможет, — уверенно сообщил Волдеморт и сел рядом с ней на банкетку. — Вы умеете играть? — Я все умею, — высокомерно ответил мужчина. — Начинай! Девушка положила пальцы на клавиши и не задумываясь заиграла «Пляску смерти» (Camille Saint-Saëns, «Danse Macabre»), Темный Лорд хмыкнул, но присоединился. И они играли. Играли вместе во тьме Норвежской ночи. Из освещения лишь россыпь звезд на темно синем небе и свет растущей луны. Она была ему никем. Ни дочь, ни возлюбленная, ни любовница, ни подруга… даже не последовательница, да и ученица с большой натяжкой. Но конкретно в этот момент Арабелла остро ощущала их незримую связь. Она была чем-то большим. Часть его самого, его продолжение… она то, для чего не придумали название. Ярко ощущался контраст его ледяных пальцев, иногда задевающих ее пальцы на клавишах, и тепла, исходящего от него самого. Он живой и он рядом. Он единственный, кто всегда был рядом несмотря ни на что. Они играли и боль уходила. Душа, мечущаяся внутри, успокаивалась. Они играли и становилось легче. Девушка не знала, чувствует ли нечто подобное сам Темный Лорд и была уверена, что никогда не узнает его мыслей, но ей было все равно. Она все сделала правильно. Она осталась с ним. И останется до конца. Он дал ей жизнь, в его власти ее и забрать. Проснулась Арабелла в своей постели, спокойная и отдохнувшая. Если бы не пианино все еще стоящее вместо стола посреди гостиничного номера, она бы решила, что ей все приснилось. Но нет, все было взаправду. За окном уже вовсю светило слабое Норвежское солнце, люди сновали туда сюда по каменному тротуару, по дороге ездили машины, женщина с плетеной корзиной, полной алых роз, распевала песню, восхвалющую этот дивный цветок, и слонялась от прохожего к прохожему. Изредка кто-то останавливался и покупал у нее цветы для своих дам, но в основном люди спешили мимо, не обращая на странную женщину никакого внимания. Она выглядела как сбежавшая из сумасшедшего дома и долго жившая на улице, в Англии ее бы уже загребла полиция, а здесь спокойно идут мимо, даже не замечая. Причудливая страна. Угловая кровать скрипнула и Белла отлипла от окна. Оказывается в комнате она была не одна. Барти спал, закопавшись в одеяла с самым умиротворенным или скорее удовлетворенным выражением лица. Девушка на цыпочках, чтобы его не будить прошла в ванную. Но когда приняла душ и умылась бдительный пожиратель уже не спал. Он сидел на кровати и держался за голову. Умиротворение пропало с его зеленоватого лица. — Как ты, Барти? — обеспокоенно спросила Поттер. — Тебе принести чего-нибудь? — Топор, — без тени улыбки пошутил мужчина. — Топора нет. Может спросить у администратора аспирин? — Не представляю о чем ты, — Крауч тяжело поднялся и пошел в сторону ванной. — Собирайся, отведу тебя позавтракать и заодно раздобуду антипохмельное зелье. Антипохмельное зелье… ну конечно, в магическом мире не знают что такое аспирин. Белла быстро выбрала из вещей миссис Крауч светлый вязаный свитер с большим воротом и небесно голубой сарафан. На ноги пришлось одевать плотные колготки. Погода в Норвегии даже летом не радовала теплом. Волосы от чистоты воды, не напичканной хлоркой и прочими химическими элементами, тяжелыми кудрями спускались по спине и собрать их в прическу никак не удавалось. Устав бороться, девушка повязала голубую ленту наподобие ободка, чтобы кудри не лезли в лицо. Барти, выйдя из ванной, странно на нее смотрел, потом вдруг вздохнул и подойдя, поцеловал в лоб. — Ох, дитя, и зачем повелитель тащит тебя с собой? Это был риторический вопрос. Мужчина тут же отошел и принялся ковыряться в своей сумке. — Я не ребенок, Барти. — Ну конечно нет, — ответил Крауч, но сразу стало понятно, что он так не думает. В зале было практически пусто. Одинокий колдун в глубоком капюшоне хлебал какую-то похлебку за угловым столиком, да две феи в компании лепрекона продолжали веселье еще кажется со вчерашнего дня. Ингрид, подперев рукой щеку, дремала за стойкой регистрации. — Доброе утро, прекрасная леди, — поздоровался Барти, но как-то не энергично и без своего обычного запала. Видать голова у него болела не шуточно. Ингрид вздрогнула и подскочила на месте, все еще дезориентированная. Увидев Крауча она расплылась в улыбке. Помятая, не проспавшаяся и кажется не до конца трезвая она меньше всего сейчас походила на прекрасную леди, но они с Барти уже принялись поедать друг друга глазами, делая до неприличия непрозрачные намеки и предложения. Белла закатила глаза и отвернулась. — Я пойду столик пока займу, — сообщила она мужчине и пошла в трактирный зал. Ей было не по себе наблюдать за ними, как будто она подглядывает за игрищами родителей. Уже не молодая ведьма в белом переднике принесла две порции яичницы с сосисками и блины, обильно политые вишневым вареньем. Учитывая, что Поттер весь вчерашний день страдала и морила себя голодом, завтрак залетал на ура. Когда она уже доедала свою яичницу и допивала вторую чашку чая, к столу подошел Барти, на ходу вливая в себя фиолетовое зелье. — Вот теперь мне гораздо лучше, — сообщил мужчина, опрокинул в себя чашку чая и принялся за еду. — Как долго мы здесь пробудем? — спросила Белла, сыто облокотившись на спинку стула. — До вечера. — Серьезно? А куда мы отправимся? — Темный Лорд прислал сообщение, что уладил свои дела и будет ждать нас в Ордалстангене. — Где это? — В коммуне Ордал, что в губернии Согн-ог-Фьюран, — просто ответил Барти, но от этого понятнее не стало. — У меня тройка была по географии, — недовольно сообщила девушка. — Что такое география? — Это наука о… ладно, проехали. Зачем нам туда? — А мне почем знать, — мужчина с абсолютно бесстрастным видом жевал блины. — Повелитель сказал быть там к 7 часам, значит надо быть. Отвратительные блины, ты готовишь гораздо лучше. Может прогуляемся?***
В придорожном киоске Белла купила путеводитель и поняла, что в Вигрестаде совсем нечего делать. Старый маяк, церковь с кладбищем, да статуя какой-то женщины, на этом достопримечательности закончились. По пляжу гулять было скучно, в музей Барти идти отказался. Поэтому они сели на электричку и поехали до деревушки Нербё, где находился местный магический закоулок. С косой аллеей он конечно сравниться не мог, но определенно гулять по нему было гораздо интереснее, чем по магловским паркам. В маленьком закоулке на пересечении улиц Лингвеген и Неслевеген кипела жизнь. Местный волшебный народ расхаживал в костюмах викингов, распевал песни и пил пиво из больших кубком. Вдоль стен домов были расставлены палатки с торговцами всякими диковинными украшениями, талисманами и амулетами. Посреди улицы расположился большой шатер, наскоро сколоченный из деревяшек и обтянутый брезентом. Внутри полевая кухня и деревянные столы с лавками. — Мы попали на праздник? — удивленно спросила Белла, заглядывая в путеводитель. — Не знаю, пошли посмотрим. Взяв девушку за руку Барти размашистым шагом направился в центр веселья. Но спустя пару минут уже тащил Беллу подальше от полевой кухни. — О, мерлин всемогущий, меня сейчас вывернет наизнанку, — мужчина тяжело дышал, оперевшись на заборчик, Поттер сочувственно гладила его по спине. Местные в своей полевой кухне предлагали отведать бычьи яйца, моченные в простокваше, кровяной пудинг, квашеные тюленьи плавники и выдержанное под гнетом мясо акулы. — Нууу, пристрастия у норвежцев конечно странные, но может быть это действительно вкусно. Морковный пудинг многим тоже может показаться на любителя. — Морковный пудинг может и на любителя, а эти блюда на пищевого извращенца. — Пойдем в ту лавку, — Белла указала на единственную на улочке дверь, за которой пряталось небольшое помещение с интригующим названием «Тайны всего сущего». — Пойдем, может там меня перестанет преследовать запах тюленьих плавников. «Тайны всего сущего» на деле оказались лавкой чернокнижницы. По стенам развешаны темные гобелены с пентаграммами, ловцы снов, картины с жертвоприношениями. На полках банки с заспиртованными змеями, кости, чучела, какие-то разноцветные блестящие камни, открытые аквариумы с тарантулами. Парочка членистоногих вылезла из своих укрытий и медленно ползла по полу. Арабелла передернулась и перевела взгляд на владелицу. Молодая женщина выглядела как типичная сатанистка. По крайней мере отец Виндрейс в своих проповедях именно так их и описывал. Черные длинные волосы закрывали пол лица, густо подведенные глаза, по лбу и щекам какие-то иероглифы, губы в черной помаде и белые глаза. Не просто прозрачные или бесцветные, как у Ингрид и Якоба, а белые. Неестественные. Страшные. Одета женщина была в черный балахон, подпоясанный обычным кожаным ремнем, на котором висели ритуальный кинжал, какая-то фляжка и пучки непонятной травы. Сухоцвета вообще было много, в вазах, колбах, просто рассыпанного по поверхностям, в пучках, букетах и отдельно веточками. От него исходил сильный аромат. Пахло полынью, а еще пряностями, благовониями и чем-то нестерпимо сладким, от чего начинала кружиться голова. Было душно. Ведьма тасовала карты и пристально следила за вошедшими. — Пошли-ка нахрен отсюда, — медленно произнес Барти, едва очертил взглядом помещение. Мужчина потянулся взять Беллу за руку, но колдунья перевела взгляд на него и он замер. Девушка поняла, что замер он не по собственной воле. Это было заклинание. Но чтобы кто-то накладывал заклинания силой мысли, такого еще не встречала. Барти будто окаменел. Поттер схватила его за руку, которая оказалась ледяной, и ужас прошиб ее до кончиков пальцев ног. — Иди ко мне, дитя, посмотрим, что скажут карты. Беллу будто крюком подтянуло к женщине. Девушка не завизжала только лишь благодаря заклинанию колдуньи. Она тоже будто окаменела. Карты в руках ведьмы были старые, красивые, но страшные. Черная рубашка с золотым орнаментом из костей, а посередине глаз. Прямо как настоящий. Холодный пот выступил по спине и стало нечем дышать. Лицевая часть карт была пустая. Женщина вытянула первую и провела перед лицом Арабеллы, которую уже ощутимо трясло. Глаз на рубашке карты заглянул в самую душу, она почувствовала это внутри, будто всю ее жизнь, мысли, чувства прокрутили в калейдоскопе. — Ты Шут, — сообщила ведьма и развернула Белле карту. На ней проявился рисунок улыбающегося молодого человека с посохом в руках, гуляющего на краю пропасти. — Ты беззаботна и легкомысленна, тебя легко было столкнуть. Следующая карта прокрутила мозги в мясорубке. — У тебя был выбор, — женщина показала карту возлюбленных. — Ты выбрала. Теперь от тебя ничего не зависит… — карта вспыхнула и тут же превратилась в пепел. — Только от него. Следующая карта. Карта Дьявола. Белле не нужно было знать Таро, что бы понять это. — Твои карты пусты, — ведьма тащила карты одну за другой из коллоды, но на лицевой стороне больше не было картинок, лишь чернота. — Твое будещее скрыто. Теперь он должен выбрать. И если выберет неправильно… — старуха (теперь женщина выглядела дряхлой и 100 летней бабкой с обвисшей кожей, Белла глазам своим не поверила) выловила новую карту и развернула. — Десятка мечей! Смерть! Запах благовоний смешивался с приторно сладким ароматом, чем-то так похожим на… Девушку затошнило. Так пахнет смерть. В помещении находился труп. Она подняла затуманенные глаза. Старуха в балахоне была мертвой. Когда морок с нее спал, стали отчетливо видны трупные пятна и местами разложившаяся плоть, кривой рот скалил желтые зубы, волосы стали седыми и безжизненными и лишь только белые глаза остались теми же. Голова нещадно болела, все кружилось, мысли путались. Кажется она упала на колени, не в силах больше стоять. Ее всю трясло, как в лихорадке, голова раскалывалась, сильно тошнило. Из углов на нее поползли различные гады: пауки, тараканы, скорпионы, сколопендры… Девушка задергалась, сбрасывая заползающих на руки насекомых. Перед глазами появились черные пятна, а следом все полностью заволокло чернотой. Голос в голове бил набатом: «Смерть!», «Смерть!», «Смерть идет за тобой, Арабелла!». Кажется она закричала. — Нет! Нет! Пусть прекратится, пусть это все прекратиться!!! Где-то на периферии уплывающего сознания слышался голос Барти, он тоже что-то кричал. Голос звучал все громче. Шлепок, боль в области щеки. Еще один шлепок, снова больно. Кто-то бил ее по лицу. Все еще было плохо, глаз не открыть. Ее стошнило и барабаны в голове приглушились. — Сейчас пройдет, сейчас все пройдет, — тихий успокаивающий шепот Крауча, его сильные руки, придерживающие ее слабое тельце. Теплые. Барти был теплым. А ее будто окунули в прорубь. — Малышка, я ж тебе говорил не есть ничего из местной кухни. — Барти… Барти… — она содрогаясь всем телом цеплялась за его руки. — Где она? Она ушла? — Кто? Бебель, о ком ты? — Черная ведьма! Мертвая черная ведьма! Сама смерть послала ее… Барти, она идет за мной! — Арабелла разрыдалась и прижалась к мужчине. — Никто не идет за тобой, все хорошо, — он гладил ее по голове. — Как тебя вштырило с полежавшего на солнце акульего мяса, круче чем настойка из гриба початочника, — попытался за шутками скрыть свое волнение Крауч. — Это не глюки, она была здесь. В лавке! — Белла развернулась в кольце рук и посмотрела на стену дома. Никакой лавки не было. Ни вывески, ни двери, вообще ничего. — Но как же? Она же… она была здесь! Я не сумасшедшая! — Тише, тише, Бебель. Ты наелась дряни и отключилась, это был сон. — Но я видела… — она снова заплакала и обняла его. — Я так испугалась, все было таким реальным. Отойдя немного от шока, девушка шатко поднялась на ноги. Погода разгулялась и солнышко начало припекать, но Белла не чувствовала тепла. Леденящий холод все еще сковывал тело. — В таком состоянии нельзя трансгрессировать, давай опять на электричке. По рельсам же интереснее? Как будто снова на Хогвартс экспрессе. Поттер кивнула и на негнущихся ногах пошла за Бартемиусом, почти повиснув у него на локте. Ей пришлось отпустить его только на станции. Девушка присела на скамейку и ждала пока он купит билеты. Руки так и не отогревались, поэтому она засунула их в карманы сарафана и в ужасе достала из правого ту самую жуткую колоду карт, только не с пустой лицевой стороной, а полноценные. Хотелось немедленно выкинуть их в мусор, будто они были ядовитыми. Но внутренний голос орал, что не стоит этого делать. — Барти, вот! Это доказательство! Она была там, жуткая старуха. Она гадала мне на этих картах. — Бебель… — аккуратно протянул мужчина, убирая ее руку с картами от своего лица. — Ты купила их на ярморке. — Купила? Как это купила? — Мы разглядывали товары в палатках и ты прицепилась к этим картам, говоришь «хочу, не могу!» и мы их купили. Ты не помнишь? — Нет… ничего не помню. Голова болит. — Надо поспать. У нас еще есть время до вечера. Они сели на электричку и вернулись в «Кроличью нору», где завалились по кроватям. Но к Белле сон не шел. Девушка лежала на спине и перебирала в руках злополучные карты. Никаких скрытых посланий, никаких знаков, обычная колода таро. При дневном свете они больше не казались жуткими, да и глаз на рубашке не разбирал мозг на молекулы. Девушка положила колоду на тумбочку и повернулась на бок. Барти спал безмятежным сном. Его веснушчатое лицо было спокойным и умиротворенным, но Белла прекрасно знала, что попробуй кто-то на него напасть сейчас, в расплох застигнуть его не удастся. Даже со сна он даст жесткий отпор. Какая же должна быть сила у волшебника, смогшего стереть ему память и заполнить голову новыми воспоминаниями? То, что встреча с чернокнижницей была на самом деле девушка не сомневалась. И это ей решительно не нравилось. Тревожный сон все же сморил ее, но отдохнуть не удалось. Странные картинки и шепчущие голоса на непонятном языке только еще больше вымотали уставшую голову.***
Было уже совсем темно, когда Белла с Барти покинули гостеприимную гостиницу и отправились навстречу неизвестности. Трансгрессировав из Вигрестада они оказались у подножья холма, на котором начинался лес. По правую сторону с холма сбегал ручей, в котором отражались звезды. В свете луны мерцали светляки, легкий шелест листвы в слабом ветерке будто таинственный шепот, журчание воды и приглушенное уханье сов где-то вдали. Все это рождало внутри какое-то трепещущее чувство. Такое бывало от взгляда на горящие огни Хогвартса в ночной мгле. Ты понимаешь, что тебе позволили прикоснуться к чему-то величественному, загадочному, великолепному. К волшебству. Да, именно так! Белла вдруг осознала, что лес впереди буквально фонил магией. — Где мы, Барти? — спросила она у мужчины, что тоже как под гипнозом созерцал окружающую красоту. — Лес Эвентишкоген. — И что в нем? — Понятия не имею. Повелитель приказал прибыть сюда. Сбоку хрустнула ветка и Белла схватилась за палочку, но Барти перехватил ее руку и улыбнулся приближающимся к ним фигурам. Это были Ингрид и Якоб, такие же бледные, беловолосые, в красивых национальных нарядах. — Что они тут делают? — шепотом спросила Белла. — Можешь нормально разговаривать, они под империусом, — хохотнул Барти, втиснулся между братом и сестрой, смотрящими перед собой как роботы, и обнял их. — Эх, даже жаль отдавать их повелителю, отпадные ребята. — Зачем они повелителю? — с опаской уточнила Поттер, вглядываясь в экзотическую внешность норвежцев. — Понятия не имею. Но явно не в карты играть. Пошли, нам еще на гору подняться.