Ещё один эксперимент Ревуса Демневанни

Ревус Демневанни сидел в своём кабинете и набрасывал гипотетический план гипотетической экспедиции. Раньше ему вечно приходилось доказывать Совету Телванни, что его предметы исследований имеют ценность. Теперь же ему больше никто не дышал в спину, так что он был волен выбирать любую цель и место, и это в каком-то смысле делало решение таким затруднительным. Больше всего уладить дела с Советом ему помогло письмо Тираса Тирети — его ученика. Ревус надеялся, что уже бывшего — Тирас был крайне талантлив, и долго ходить в подмастерьях ему было не к лицу. Тем более что ученичеству и полагалось быть кратковременным — главным было дать Тирасу опыт жизни вне Вварденфела. И последняя экспедиция, во время которой Тирас чуть не погиб, наверное, отбила ему охоту выбираться куда-то за пределы родного острова. Тогда Ревус производил эксперименты со своим последним изобретением, Призрачной Курительницей, устройством для изгнания призраков без применения внутренних магических резервов. В айлейдских руинах всегда полно призраков, которые не были предками данмеров, и которых, соответственно, можно безбоязненно изгонять. Совет слабо интересовался его наработками, но так как Демневанни был чуть ли не единственным учёным, собиравшимся в экспедицию за пределы Вварденфела в том месяце, ему назначили учеником Тираса, дали финансирование и отправили в путешествие. С самого начала Тирас сомневался в способностях, идеях и, кажется, в осмысленности самого существования Ревуса. Они не спорили — Ревус был ещё в своём уме, чтобы не спорить с тем, кто был заметно выше его статусом в Доме Телванни, — но явно раздражали друг друга. Однако это было до Вейонда. Случившееся с Тирасом в каком-то смысле было его собственной виной. В руинах Вейонда была нестабильная магическая обстановка из-за треснувших велкиндских камней, и, когда возник призрак, Демневанни применил Курительницу, а вот Тирас испугался и попытался изгнать духа собственными силами. В условиях и без того нестабильных магических потоков это привело к тому, что Тирас утратил материальную форму и сам превратился в призрака. С некоторой помощью со стороны Ревусу удалось вернуть Тирасу материальную форму... Другой бы на месте Тираса обвинил во всём Демневанни, да и дело с концом. Но после своего спасения и возвращения в мир живых Тирас сильно изменился. Он по-прежнему был крайне талантлив и обладал всеми своими прежними достоинствами, но относиться к Ревусу стал совсем иначе, куда дружелюбнее и даже в каком-то смысле почтительнее. Разумеется, после возвращения из экспедиции Ревус дал Тирасу самые лучшие рекомендации. Он надеялся, что этого будет достаточно, и Тирас сможет продолжить своё обучение уже не в полевых условиях. Ревусу, безусловно, нравилось изменившееся отношение Тираса, и ещё чуть-чуть, и он бы поверил, что они могут стать друзьями. Но не стоило забывать о разнице в их положении. Он, Ревус, был всего лишь учёным. А Тирасу на роду было написано дойти до статуса архимагистра, так что ему были совершенно ни к чему знакомства с кем-то вроде Ревуса. В Доме Телванни искренние чувства, прямо скажем, не особенно поощрялись. И, хотя Ревус привязался к Тирасу, Демневанни не сомневался, что оказывает своему бывшему ученику большую услугу, не набиваясь в друзья. Куда бы отправиться? Ревус усилием воли вернул себя к прежнему течению мысли. Какие-нибудь полуисследованные двемерские руины вполне бы подошли. Он задумчиво рассматривал карту Пакта, когда из-за двери раздалось деликатное покашливание. Не зря знакомые укоряли Демневанни, что он плохо воспитывает своих слуг. Он же просил — не беспокоить! Ему требовалось время и одиночество, а вовсе не дурацкие вопросы вроде «что вы будете на ужин». — Что такое, Антикви? В двери появилась голова явно смущённого аргонианина. — Простите, господин Демневанни, но господин Тирети очень настаивал на встрече. Он ждёт вас с гостиной. Тирас? И зачем он, интересно, пожаловал? — Проводи его сюда, — Ревус повелительно махнул рукой. Вскоре на пороге появился Тирас — в роскошной мантии и с идеально уложенными волосами. Эта причёска всегда напоминала Ревусу, насколько ужасно непослушными были его собственные волосы. Никакие средства и даже магия не могли справиться с его рыжей копной, и единственное, чего он смог добиться, так этого, чтобы они не падали на глаза во время сотворения заклинаний. Сколько раз он их поджигал, когда практиковал огненную магию! Но с короткой стрижкой он выглядел ужасно, поэтому упрямо отращивал их обратно. — Ревус! Как я рад, что застал тебя до отъезда. — Тирас широко улыбался. — Я знаю, ты отправляешься в экспедицию. Собственно, поэтому я и пришёл. Я выбил разрешение снова тебя сопровождать! — Что? — Ревус опешил, — Но ты же мечтал вернуться на Ввраденфел и никогда больше не видеть опостылевших н’вахов! — Я в красках рассказал Совету, что опыт полевых испытаний оказался неоценим для развития моих талантов. И добавил, что ты — великолепный наставник, и я не желаю учиться у кого бы то ни было, кроме тебя. — Твоё будущее связано с Морровиндом, а не с другими землями, — нахмурившись, ответил Ревус. Тирас, который всё это время нетерпеливо ходил по кабинету, сел и внимательно посмотрел на Ревуса. — Ты не понимаешь. После Вейонда я много думал и понял, что мнение Совета Телванни — не самое ценное, что есть в моей жизни. И что у меня, кроме тебя, нет настоящих друзей. Никто не стал бы рисковать ради меня жизнью в древних айлейдских руинах с нестабильной магией. Ревус вздохнул. — Давай не будем об этом. Ты… Ты знаешь, как я сам отношусь к Дому Телванни в целом, но нужно действовать рационально. — Меня сейчас от моего окружения тошнит больше, чем от н’вахов, — Тирас грустно покачал головой. — Возьми меня с собой. Я поддержу любое твоё начинание и помогу убедить Совет в том, чтобы на него выделили деньги. Я просто больше не могу тут оставаться. — Тирас помолчал и добавил: — Пожалуйста. Что же. Тирас предлагал выгодное сотрудничество. От такой поддержки тяжело отказаться… Но исчерпать кредит доверия Совета, которым обладал Тирас, можно было довольно быстро, особенно ввязываясь в дальнейшие отношения с Ревусом. — Ты уверен, что готов похоронить свои выдающиеся таланты в очередном полевом изыскании? Я пока не знаю, за какое исследование взяться. Твоя поддержка сильно ускорит отъезд, но понять бы сначала, куда ехать. — Я буду счастлив помочь! — обрадованно воскликнул Тирас. — Я готов сидеть в библиотеке день и ночь, лишь бы поскорее выбраться отсюда. Ревус потёр переносицу. Вообще он пытался сказать, что торопиться им некуда, и что Тирасу стоит подумать не о паре грядущих лет, а глобально о целях в жизни… Но видя, как сияют глаза его доброго знакомого, Ревус не нашёл в себе сил начать возражать и отказывать. Год или два мало что могли изменить, если подумать. В попытках найти достойный для исследования предмет они провели ещё полгода. Тирас и впрямь не вылезал из библиотеки и попутно доказал две сложных теории, над которыми волшебники постарше бились не один год. Тирас же сделал это просто потому, что отвлёкся на пару интересных для себя книг, и выглядел крайне виноватым, когда рассказывал Ревусу о своих успехах. — Они закатили вечеринку в мою честь, представляешь? Это ужасно, я никак не мог увильнуть, не оттоптав чьих-нибудь высокопоставленных ног! Я обещаю, что вернусь к работе, как только будет приличным уйти. — Лучше воспользуйся паузой, чтобы передохнуть. Иногда поиск достойного предмета для исследований занимает много времени, это нормально. — Ревус, в иных обстоятельствах я бы с тобой согласился. Но сейчас Вварденфел просто душит меня. К тому же, они не пригласили на вечеринку тебя! Хотя без твоего руководства я бы никогда даже и не сунулся в те секции библиотеки. С трудом удержавшись от улыбки — всё же Тирас был о нём неоправданно высокого мнения — Ревус ещё раз порекомендовал своему другу просто хорошо провести время. Всё было лучше, чем очередные споры, которые происходили регулярно. — Ты предлагаешь расшифровать двемерскую тональную диаграмму. Это слишком амбициозно! — А у тебя совсем нет амбиций? — с усмешкой отвечал Тирас. — Есть… Но я также понимаю свои — и даже твои! — границы. На такое исследование может уйти вся жизнь. Хорошо, если параллельно удастся совершить ещё несколько открытий, которые тебя прокормят. — Я совершенно не против провести жизнь вдали от Вварденфела, — Тирас хотел что-то добавить, но осёкся. — В любом случае это только предложение. В итоге именно осторожный и рациональный Ревус бесцеремонно ворвался в спальню Тираса одним весенним утром. — Я нашёл! Нашёл! Идеально! — Ревус, надеюсь, это твои манеры! — Мзитумз! Один из недавних отчётов говорит, что там обосновался Дом Дрез. С помощью дремора они совершили прорыв в деле управления двемерскими механизмами. Какой-то проходимец, однако, разрушил их тональные станции. Но! Даже из таких осколков можно собрать нечто полезное! Ревус не обратил никакого внимания на то, как потемнели щёки его друга от прилившей к ним крови. Тирас, наконец, перестал грозно смотреть на Ревуса и улыбнулся. — Что ж, Дом Дрез никогда не отличался дальновидностью. Они… Полезны, но не более того. Сам Ревус не разделял высокомерного отношения Домов друг к другу, но удержаться от чувства превосходства над Домом Дрез было выше его сил. — Я заказал копии всех отчётов, которые были в библиотеке, и отправил посыльного за другими документами. Надеюсь, ты по-прежнему готов отправиться за пределы Вварденфела. — Как никогда! — засмеялся Тирас. — Но теперь, пожалуйста, покинь мою спальню и позволь одеться, прежде чем снова отправляться в библиотеку. Поскольку Мзитумз располагался на территории Пакта, поездка туда обещала быть не особенно сложной. Но сначала требовалось убедить Совет, что она вообще оправдана. Этим, разумеется, занялся Тирас. — Многоуважаемые члены Совета, — как всегда вдохновенно начал Тирас, — позвольте представить вам краткую выжимку из документов, обнаруженных в докладах о положении дел в Пакте. Руины Мзитумз ранее не привлекали внимание исследователей, поскольку считались тривиальным скоплением двемерских механизмов. Но в свете открывшихся фактов я представляю вашему вниманию совершенно иной взгляд на Мзитумз. — Тирас взмахнул рукой, показывая на спроецированной карте Пакта местоположение руин. — Вопреки воле Трёх, отступники из Дома Дрез взяли на вооружение знания дремора — из чего, как известно, обычно не выходит ничего хорошего. Но не в этом случае! Дом Дрез совершил прорыв в изучении тональной магии двемеров — они научились, пусть и частично, управлять охранными механизмами, оставленными двемерами в своих подземельях. Конечно, сейчас тональные станции, которые они использовали, лежат в руинах. Однако нет ничего невозможного для талантливых учёных из Дома Телванни! — Тирас ослепительно улыбнулся. — С помощью обратной инженерии я надеюсь восстановить хотя бы частично эти станции и узнать, как именно тональная магия используется для массового контроля двемерских механизмов. Мы неоднократно находили и реконструировали управляющие жезлы, но они обычно позволяли лишь ограниченно и точечно контролировать отдельные механизмы. Но не в случае с тональными станциями! Многоуважаемый Совет, позвольте же мне и моему наставнику Ревусу Демневанни отправиться в Мзитумз и вернуть в лоно Дома Телванни открытие, которое может перевернуть обычные способы изучения двемерских руин! Члены Совета переглянулись. Кое-то пожимал плечами, кто-то согласно улыбался, кто-то сохранял бесстрастное выражение лица. Председатель Совета, сидящий в центре коллегии, поднялся со своего места. — Как всегда отличная речь, Тирас. Как всегда, — пожилой на вид глава Совета одобрительно покивал. — Предоставленные вами документы, несомненно, заслуживают внимания, и у меня нет сомнения в их подлинности. Однако в вас говорит молодость. Вы обещаете очень много на основании лишь косвенных свидетельств. Что ж. — Он встал, показывая, что начинается официальная часть. — Совет в моём лице разрешает и профинансирует вашу экспедицию с одним условием — вы берётесь восстановить хотя бы одну тональную станцию и показать совету управление больше, чем одним двемерским механизмом, желательно минимум четырьмя. При невыполнении этого условия, вам придётся отработать стоимость экспедиции в более практичных исследованиях. Впрочем, при ваших талантах я не удивлюсь удачному исходу. — Благодарю Совет за благосклонность! — воскликнул Тирас и с победной улыбкой обернулся к Демневанни, который изо всех сил старался держать лицо. Совет поставил достаточно жёсткие условия, и им потребуется не только мастерство, но и изрядная доля удачи, чтобы представить требуемые доказательства. Тирас, как обычно, излучал уверенность и оптимизм. Демневанни же был настроен скептически. Наконец-то они смогли приступить к тому, в чём Ревус был действительно профессионалом — к сборам в экспедицию. У него были проверенные поставщики всего, что могло бы им пригодиться. Кроме того, он просто любил суматоху сборов, когда составляешь списки, пакуешь инструменты, нанимаешь проводников, охранников, помощников… Вся эта суета нравилась Ревусу чуть ли не больше самих исследований. Будь его воля, он бы просто заделался путешественником по новым землям, которые стоят описания. Никакого презрения к н’вахам он не испытывал, наоборот, был достаточно любопытен и относился к ним с интересом. Если бы не принадлежность к Дому Телванни, возможно, судьба Ревуса сложилась бы совсем иначе. Тирасу предстояло многому научиться на поприще организации путешествий. Сам того не заметив, Ревус взял все заботы на себя, оставив Тираса вне зоны внимания, и тот, кажется, несколько обиделся, но быстро взял себя в руки и начал активно выспрашивать у Ревуса всевозможные подробности. Поначалу это раздражало — раньше Тираса такие мелочи совершенно не интересовали, но стоило признать, что он интересовался сборами не зря, и, хотя это затянуло их отправление, Ревус постарался преподать своему ученику хотя бы основы сборов в дальнюю экспедицию. Оставалось дело за малым — зафрахтовать корабль в Садрит Море, отплыть в Дозор Давона, что в Стоунфолзе, откуда уже по дороге с какими-нибудь караванами они должны были переправиться в столицу Пакта — Морнхолд. Там же до Мзитумза было рукой подать. С решительностью, достойной, по мнению Ревуса, лучшего применения, Тирас взял на себя поиск корабля. Так, конечно, было удобнее всего — Ревус запечатывал последние ящики и всё перепроверял, тщательно балансируя количество необходимого и его объём. За это время можно было найти три корабля, а не один. Ревус взял с собой двух слуг — Очива и Джила, которые хорошо себя зарекомендовали в предыдущих путешествиях. Неприхотливые, немногословные, хорошо знающие нужды своего хозяина и при этом неплохо обученные — умели читать, писать и считать, вести домовые книги и разбирались в необходимых магу инструментах. Сам Ревус даже несколько гордился, что смог таких воспитать. Тирас остановил свой выбор на личном помощнике Олиде. Ревус сомневался, что привыкший к кабинетной работе аргонианин будет полезен в полевых условиях, но так Тирасу будет комфортнее — что ж, почему бы и нет. Помощника всегда можно было оставить в Морнхолде, если тот покажет себя не с лучшей стороны. Когда Тирас уезжал, Ревус внезапно почувствовал грусть и даже тоску. Они расставались впервые за долгое время, пусть и всего на недели две-три, и Ревус поймал себя на том, что будет по-настоящему скучать. Они вместе работали в библиотеке при свете магического огня, вместе писали речь для Совета, вместе изучали приблизительные карты Мзитумза и вместе собирались в экспедицию… Как оказалось, их связь окрепла, и Ревус уже плохо себе представлял их раздельно. Он нахмурился. Его чувства были сложными — смешивалась радость от искренней привязанности и лёгкая горечь от разлуки. Но самое важное — это пугало. У Ревуса были друзья и подруги со времён обучения, были наставники, с которыми он поддерживал учёную переписку, были родители и сестра, в конце концов… Но ни с кем он не ощущал такой близости. И оказалось, что его лучшим другом стал Тирас Тирети, который стоял намного выше Ревуса в иерархии семей Дома Телванни. Опасно, очень опасно испытывать привязанность такого рода. Постаравшись встряхнуться — чувства чувствами, а подготовка должна быть завершена в ближайшие дни — Ревус вернулся к делам. Когда, наконец, он прибыл в гавань, гордый Тирас представил ему «Ловящую волну» — пристойный торговый корабль, который делал небольшую остановку в Садрит Море, очень удачную. Поговорив с капитаном по имени Венарис Дарнана и удостоверившись, что в трюмах хватит места для их припасов, Ревус одобрил выбор Тираса. Им удалось поймать быстроходное судно, которое шло прямиком в Дозор Давона, минуя другие большие порты. Ревус, позабыв о давешнем чувстве опасности, горячо похвалил Тираса и с удивлением обнаружил, что его подопечный смутился и даже зарделся. Уж кто-кто, а Тирас должен был давно привыкнуть к похвале! Уже на следующий день они отплыли, чем Ревус был отдельно доволен. Они ещё успеют поизнывать от безделья в Дозоре Давона в ожидании подходящего каравана, он был в этом уверен. Первые несколько дней на корабле Тирас страдал от морской болезни, и потому в каюту, которую им выделили, спускался только на ночь — говорил, что на палубе, на открытом воздухе, чувствует себя почти нормально. Сам Ревус любил морские пейзажи и не уставал ими любоваться, однако предпочитал проводить светлое время суток за картами и расчётами. — Ты совсем себя загоняешь, — с укоризной говорил Тирас. — Я просто понимаю, что лучше подготовиться сейчас, чем позже спохватиться. Мы, конечно, можем долго проторчать в Дозоре Давона, но видят Трое, это не лучшее место, чтобы застрять, и я надеюсь, мы быстро оттуда уберёмся. — У нас хороший запас зелий необнаружимости? — Вполне приличный. Сначала мы отправим местных помощников разведать туннели, составить примерную карту, а потом уже сами проникнем в подземелье. С охраной, разумеется. Надеюсь, там будет не полная инфестация механизмами, иначе наша миссия обречена на провал. Мы не можем работать, будучи под защитой зелий. — Я уверен, что станции находились вдали от основных скоплений механизмов, — улыбнулся Тирас, — не совсем же они в Доме Дрез дураки. — У них были знания дремора, — покачал головой Ревус, — неизвестно, что это существо им наговорило. И чем ещё помогло. В любом случае всё остальное мы выясним на месте. Тирас согласно кивнул и продолжил: — А сейчас мы можем просто насладиться морским путешествием.

***

С трудом поджарив очередного зомби огненным заклинанием, Ревус утёр со лба пот. Чем больше нежить наседала, тем меньше у него оставалось магических сил. Он огляделся — зомби были повсюду. Они не так давно выехали из Нарсиса и двигались к холмам Мут Гнаара, когда их атаковали эти твари. И чем дальше, тем сложнее становилось защищаться. К Тирасу сзади подкрадывался монстр, и Ревус, собравшись с силами, воздел руки к небу. На мгновение он ослеп — такой яркой был вспышка молнии, которая ударила в зомби, испепелив его. Нужно было придумать более радикальное решение. Иначе скоро весь караван сожрут. Ревус задумался, спрятавшись под повозку. Он мог бы… Но на это уже не хватало его собственной магии. Даже если выпить зелье. Но… Высунувшись, Ревус подсёк одного из зомби и банально добил кинжалом. Да, никакой магии, но он не брезговал тренировками с мечом, как и подобает полевому исследователю. Никогда не знаешь, что именно найдёшь в очередных руинах — пара надёжных приёмов могут спасти тебе жизнь. Примерно как сейчас. — Тирас. Я могу вызвать грозового атронаха. Но мне нужна помощь. — Если ты с ним не справишься, нам всем конец. — Оглянись вокруг. Нам и так скоро конец! Буквально на секунду Тирас упрямо поджал губы и нахмурился, как в старые времена. — Ты уверен что сможешь его удержать? — Я очень постараюсь. — Что ж… — и взял Ревуса за руку. Тот немедленно почувствовал прилив магических сил, а ещё… Внезапно он обратил внимание, какая у Тираса сухая и приятная на ощупь тёплая ладонь. Сбросив с себя секундное оцепенение, он вытащил зубами пробку из склянки с зельем и выпил содержимое одним глотком. Магия забурлила в нём, и он дал ей выход. Посреди битвы открылся незримый портал. Из ниоткуда появились камни, которые с помощью молний сформировали гигантскую фигуру грозового атронаха. Ревус скрипнул зубами — удерживать такую громадину требовало недюжинных сил, а он уже очень устал. Маг сосредоточился и отдал команду атронаху — и тот начал поражать молниями зомби. Стража каравана в страхе отступили ближе к повозкам, и Ревус смог вызвать с помощью атронаха цепную молнию. «Ещё немного», — твердил он себе: «Ещё чуть-чуть, и можно будет позволить атронаху распасться». Это «немного» растянулось на добрых десять минут, и, когда последний зомби упал на землю, рухнул и Ревус, совершенно обессиленный. Атронах, которого больше не поддерживал маг, превратился в безвредную груду камней. — А я ведь думал, что самое страшное нас ждёт в Мзитумзе, — рядом сел Тирас, который выглядел крайне скверно. О том, как выглядит он сам, Ревус предпочитал не думать. — Да, зомби я тоже увидеть не ожидал. Судя по отчётам, инфестация закончилась уже довольно давно. — Кто бы не составлял отчёты, он лжец. И нам теперь ничего не стоит это доказать. Ревус слабо улыбнулся. Он справился. Из последних сил, но всё же смог уберечь себя и своего друга от дурной смерти. Издалека послышался топот копыт. Оставалось надеяться, что это не мародёры — даже с помощью ещё одного зелья Ревус был не в состоянии сотворить ни одного заклинания. Прошла минута, и Ревус разглядел доспехи дома Редоран. «Почти вовремя», — устало подумал он. — Капитан Менвас Белолес, — послышался хорошо поставленный голос. Глава каравана представился в ответ. — Что, зомби вас потрепали? Ничего страшного, мы проводим ваш караван до холмов Мут Гнаара, дальше зомби можно не опасаться. А это что такое? — послышался звук падающих камней. — Это останки грозового атронаха. Господа Тирети и Демневанни вызвали его, чтобы остановить нападение этих тварей. — Магия, — послышался недовольный голос капитана. — Небось валяются сейчас в отключке. Ревус и Тирас не сговариваясь поморщились. Дом Редоран забывал, что бой с оружием требовал не меньше сил, чем магия, и бахвалился тем, что даже их маги превосходно владеют всеми видами боя. Тирас помог Ревусу встать. — Вы опоздали, капитан, — дерзко начал Тирас, — если бы не грозовой атронах, вы бы нашли останки каравана. Так что не стоит так неуважительно отзываться о магии. — А вам стоило задержаться в Нарсисе и подождать патруль, — снисходительно усмехнулся капитан. — Впрочем, всё это уже неважно. Мы здесь для того, чтобы проводить вас до безопасного участка дороги. Ревус скрипнул зубами, но, увидев, что Тирас готовится продолжить перепалку, шепнул ему на ухо: — Он того не стоит. В отчёте будет стоять разве что твоё имя с презрительной припиской, больше мы тут ничего не добьёмся. — Но Дом Телванни никогда… — Мы сейчас не представители Дома Телванни. Не официальные, во всяком случае. Так что полномочий «переспорить капитана патруля Дома Редоран» у нас нет. Тирас упрямо поджал губы, но в итоге кивнул. Капитан отъехал, явно довольный своей словесной победой. «В какой таверне ты грел задницу, когда на нас напала орда зомби», — тихо выплюнул ему в догонку Тирас. Несколько членов каравана серьёзно пострадали, и их отправили в ближайший храм Альмалексии. В основном это были охранники, так что их путь стал гораздо опаснее. Глава каравана с надеждой поглядывал на Ревуса и Тираса, ожидая, что они предложат свои услуги, но это было всё же ниже их достоинства — они учёные, а не наёмники, в конце концов! Остальной их путь до Морнхолда прошёл без особых происшествий. Капитан Дома Редоран отсалютовал им рядом с холмами и уехал, но оттуда оставалось всего лишь полтора дня пути до города. Они торопились, так что покрыли это расстояние даже быстрее.

***

Благодаря финансированию Совета, им удалось достаточно вольготно расположиться в одной из самых приличных таверн города. Они заняли большую гостевую комнату целиком, так что свои самые ценные припасы они могли хранить не в общей кладовой, а под рукой. Пообщавшись с местными ординаторами, Ревус с облегчением узнал, что по крайней мере отчёты о Мзитумзе не врали. Действительно, Дом Дрез взял под контроль часть двемерских механизмов, но потом что-то пошло не так, и с тех пор в Мзитумз никто не наведывался — эта крепость двемеров не представляла для города никакого интереса. Что ж, оставалось надеяться, что и всякие мимо проходящие приключенцы не додумались засунуть туда свои длинные носы. Обилие двемерских механизмов для их маленькой экспедиции было обоюдоострым лезвием. По большей части их груз, тщательно упакованный Ревусом, доехал в целости и сохранности. Пара склянок с зельями побилась, благо Ревус заказал их с запасом; погнулся один второстепенный инструмент — тут Ревус посетовал, что замену будет не так легко найти, — но в целом всё было на месте и даже не поцарапалось. Оставалось нанять кого-то, кто перевезёт всё их богатство до Мзитумза, проводника и несколько подсобных рабочих и исследователей. Как ни странно, двух учеников охотно выделило местное отделение Гильдии Магов, в обмен на наставничество в школе Изменения. От неожиданности Тирас даже не стал спорить. Ревус решил, что в свободное от изучения останков тональных станций время он вполне может поднатаскать каджитку и аргонианку (складывалось впечатление, что существ из рабских рас им выделили нарочно, но Ревус привык считать себя достаточно свободным от предрассудков Телванни данмером), если они действительно составят толковую карту Мзитумза. Проводником стал средних лет данмер по имени Равидрос Этлас, и в мускульной силе в Морнхолде недостатка не было. До Мзитумза, судя по свежей карте Дешаана, им предстоял всего лишь дневной переход, так что не мешкая они отправились туда через неделю.

***

В лагере рядом с Мзитумзом они выставили в дозор двоих охранников. Каджитка и аргонианка — их имён Ревус не мог запомнить, хотя, возможно, он не особенно старался, — покорно нырнули в проход, прихватив по пять зелий необнаружимости каждая. Этого должно было хватить на предварительное исследование ближайших тоннелей. Ревус занялся подготовкой к ремонту тональной станции, тщательно отполировав свои инженерные инструменты и удобно уложив их в своей поясной сумке. Очива и Джил занялись лагерем, расставляя палатки, натягивая тенты и готовя ужин. Ревус с удовольствием наблюдал, как спорится дело в руках его слуг. Хотя всё было устроено наилучшим образом, Тирас не находил себе места. Он поглядывал на водяные часы и что-то тихо бормотал себе под нос. — Только не говори, что ты за них переживаешь, — улыбнулся Ревус. — Я переживаю за успех нашего предприятия, — Тирас выглядел куда бледнее обычного. — Всё идёт слишком гладко. — Основные трудности впереди. Нам нужно понять, как работали тональные станции, и всё это внутри кишащих двемерскими механизмами руин. И ты, кажется, совсем забыл про зомби. Тебе было мало? — Нет, — Тирас покачал головой, — не забыл. Просто… Это теперь кажется таким далёким. Когда мы рядом с руинами. Ох, мне буквально слышится щёлканье механизмов! — Тебе не послышалось, — Ревус подбежал ко входу. Дело было плохо — за ученицами бежал двемерский паук, который явно накапливал заряд. Ревус сосредоточился. Вокруг его ладоней заплясали молнии, и он с усилием выбросил руки вперёд. Вспышка! В паука ударило два заряда электричества, и тот затормозил. Запыхавшись, из дверей вывалились ученицы. — Мастер Демневанни, спасибо! — воскликнула аргонианка. — Ещё чуть-чуть… — Вы что, забрались слишком глубоко? — сказал Ревус сурово. — Нам оставалось обследовать всего лишь небольшой кусочек пещеры… — Какая безответственность, — фыркнул Тирас, — нам нужна карта, а не два мёртвых подмастерья из Гильдии. Если так хочется умереть, есть и куда как более безболезненные способы. — Мы составили карту. Частичную, — ученица протянула Ревусу пергамент, — и каджитка отметила несколько мест, в которых механизмов нет. — Это ценно, — кивнул Тирас. — Свой урок ты честно заслужила. На обследование первой пещеры, которую обнаружили подмастерья, ушла ещё неделя. Оказалось, что в ней находились целых две тональные станции — одна в плачевном состоянии, но далеко от скоплений механизмов, и вторая, явно лучше сохранившаяся, разумеется, ближе к забытым двемерами охранникам. Из одного похода ученицы вернулись быстрее обычного. — Дальше нам не пройти, — посетовала аргонианка, — следующий коридор патрулирует центурион, — она сглотнула. — И там очень тесный проход, мимо него не проскользнёшь. — Что ж. Там, я так понимаю, есть второй тоннель? — Да, он посвободнее. — Тогда направьте ваши усилия по исследованию Мзитумза туда. А мы попробуем подобраться к тональным станциям. Наконец-то можно было приняться за дело! Ревусу уже не терпелось посмотреть своими глазами на устройство, которое позволяло контролировать двемерские механизмы. И, разумеется, понять, как оно работает. Он изрядно заскучал за эту неделю. Тирас, напротив, увлёкся преподаванием, что было для Ревуса неожиданностью. Он продумывал занятия, контролировал магические потоки, чтобы при сотворении заклинаний никто не превратился в курицу или ящерицу, делал заметки об успехах и промахах… Нельзя сказать, что всё это давалось Тирасу без усилий, но учитывая его врождённую харизматичность, преподаватель получился из него очень неплохой. Ревус в основном наблюдал либо подстраховывал учениц или Тираса во время обучения особо замысловатым заклинаниям. Например, левитация им никак не давалась. Если подняться в воздух они кое-как могли, то вот спускать их регулярно приходилось Тирасу и Ревусу. Снарядившись, оба мага впервые вступили под своды Мзитумза. Выпив зелья и ориентируясь по двум копиям карты, они осторожно обходили патрули двемерских механизмов, и не прошло и десяти минут, как они оказались рядом с первой, самой пострадавшей тональной станцией. Ревус сразу же увидел, чего тут не хватает — жезла управления. Без него эта станция была бесполезной. Тирас по одному расстроенному виду Ревуса понял, в чём дело. — Скорее всего, жезл находится где-то тут, в Мзитумзе. — Или можно найти на чёрном рынке другой. Но это займёт столько времени… — Давай сначала попробуем разобраться, как именно жезл и станция должны были взаимодействовать. — Без жезла мы будем блуждать в потёмках. Но ладно, давай не будем тратить драгоценное время впустую, ты прав. И они приступили к работе. Постепенно принцип работы станции вырисовывался — она должна была что-то настраивать и… Что-то ещё. Разрушена она была на славу, и второе назначение было сложно восстановить. Щёлканье механизмов стало приближаться, так что они поспешили закончить сегодняшние исследования, и продолжить их завтра. — Ваша задача — найти жезл управления механизмами, — Ревус выдавал зелья и осматривал снаряжение учениц. — Обычно они выглядят вот так, — он указал на свой набросок, который не отличался живописностью и был похож, скорее, на схему. Что ж, таланта к рисованию у него не было, только набитая на чертежах для своих исследований рука. — Исследуйте каждую пядь, которую не занимают механизмы, и не жалейте зелий. Если понадобится больше, закажем ещё. Ученицы прихватили рисунок и вошли в тоннель. Пока их не было, Ревус и Тирас занялись воссозданием тональной станции снаружи Мзитумза. Из города привезли стол зачарователя, который обошёлся им достаточно дорого. Но, судя по всему, именно из таких столов и были сделаны тональные станции. Далее им пришлось разобрать основные элементы работы с рунами и переставить их в другом порядке; на это ушёл весь день. Наконец, из прохода вынырнули ученицы и с победным видом вручили Ревусу жезл. — Он был во второй комнате, — затараторила каджитка, — там уйма механизмов, но есть третья станция. К ней было очень сложно подобраться, но каджитка сумела пройти вдоль стены, не привлекая внимания механизмов, и вытянуть из-под стола эту штуку! — Замечательно! — Ревус обрадовался, — жаль, что к третьей станции не подойти, но жезл — это большая удача. Вы отлично поработали. Но от упражнений в левитации это вас не освобождает, — добавил он. Ученицы энергично закивали. Им уже удавалось спуститься на половину от высоты подъёма, но потом они теряли сплетение потоков магии. Тирас и Ревус неохотно позволяли им пользоваться магическими фокусами, поскольку сила настоящего мага в нём самом, а не во внешних побрякушках. Руны и артефакты — полезные вещи, но личная сила не может заключаться в них. С фокусами они запросто летали вверх и вниз — но не это было целью занятий магов. Следующие две экспедиции они исследовали разбитую станцию, пока им не стало ясно, что они почти полностью её воссоздали снаружи. С жезлом она взаимодействовала, но слабо и нестабильно. Им нужно было больше информации. Они отправились ко второй станции. Двигаться пришлось ещё осторожнее, чем обычно, — инфестация механизмами в другой части комнаты была куда выше. Им пришлось потратить добрых полчаса, только чтобы подобраться к столу. Конечно, эта станция сохранилась лучше. Ревус принялся набрасывать схему расположения предметов — среди них было несколько незнакомых, — а Тирас занялся осмотром того, что валялось рядом — это могли быть осколки важных составляющих тонального механизма. Они так увлеклись, что пропустили громкие шаги и щёлканье огромных шестерёнок. А когда обернулись, было уже поздно — над ними возвышался гигантский центурион. Одним могучим движением тот подхватил Ревуса своей огромной рукой и прижал к стене. Маг застонал почувствовав, как затрещали рёбра. Лезвие, которым была вторая рука, в тот же миг было занесено у него над головой. Ревус даже не зажмурился — просто не успел. И в этот момент по центуриону прошла дрожь. Вокруг него сгустилось настоящее электрическое поле, сверкая разрядами молний. Они явно отвлекли механизм от Ревуса, и тот безвольно упал на пол. Дальнейшее Ревус помнил лишь отрывками. Вот Тирас вливает ему в рот зелье и умоляюще шепчет: «Ну же, пожалуйста, глотай!». И Ревус послушно глотает зелье, смешанное с его собственной кровью, которая идёт у него из горла. Вот Тирас тащит его на себе, а позади слышится раздражённое щёлканье и перестук. Вот к ним поворачивается сфера и как будто провожает несуществующими глазами. Потом паук. Вот он уже слышит, как Тирас изо всех сил зовёт на помощь, и в двери Мзитумза вваливаются охранники и ученицы, которые немедленно ставят барьер — совсем недавно изученное ими заклинание, — а охранники бросаются к Ревусу и вытаскивают его из подземелья. Ревус увидел закатное солнце и опять потерял сознание. Очнулся он уже в палатке, и невольно застонал от боли в рёбрах. Даже дышать было мучительно. На его голос немедленно отклинулся Тирас, который сидел рядом. — Хвала Трём, ты очнулся! Только не двигайся, ты серьёзно пострадал. Я совсем не мастер школы Восстановления, однако кое-как тебя подлатал. За лекарем из города я уже послал, но он приедет самое раннее завтра утром. Подожди, я немного отдохнул и попробую облегчить боль. Тирас прикоснулся к груди Ревуса, и тот почувствовал, как поток живительной магии начал перетекать в него. Руки Тираса как будто немного нагрелись, и боль в груди чуточку отступила — стало возможным дышать чуть поглубже. — Наверное, я… — Отдыхай, — Тирас приложил палец к его губам, а потом внезапно нежно погладил его по щеке. — Главное, не умирай, хорошо? У тебя было пробито лёгкое, это я смог кое-как починить и остановить внутреннее кровотечение. Ещё треснуло несколько рёбер, вывихнута нога и, скорее всего, сотрясение мозга. Больше я ничего не смог почувствовать, и молюсь Троим, что моих знаний и таланта хватило, чтобы распознать самое опасное для жизни. Ревус попробовал пошевелиться и едва удержался от очередного стона. Такое ощущение, что всё тело превратилось в один сплошной ушиб. Голова болела и кружилась — наверняка Тирас был прав. На обследование себя самого у Ревуса не было никаких сил. Спать тоже было тяжело, но через какое-то время — оно тянулось невероятно долго — ему всё же удалось впасть в забытье. Его разбудил голос Тираса и первые лучи солнца, пробивающиеся через открытый полог палатки. — Видите ли, мы бежали из подземелья, нас атаковал центурион… — Центурион? Какое невероятное чудо, что выжили оба, а вы ещё и стоите на ногах. Что же, ведите меня к пострадавшему. Осмотр оказался болезненным. Лекарь без стеснения раздел Ревуса и проверил каждое сочленение и, казалось, каждую кость. На очередной вопрос: «А так больно?» Ревус со злостью в голосе ответил, что болит у него всё тело, и никакой разницы он не чувствует. Лекарь недовольно вздохнул и начал медленно вести неестественно тёплыми руками вдоль тела Ревуса. Магия то прорывалась внутрь тела, то скользила по поверхности, оставляя странное ощущение — вот за это осмотры у лекарей Ревус не любил. Вроде бы такая знакомая магия, а послевкусие как от какого-нибудь из босмерских напитков. — Что же, первичный диагноз вашего друга верен, но я обнаружил ещё и массивные гематомы внутренних органов. Вам нужен амбулаторный уход и не тут, рядом с двемерскими механизмами, а в городе, где вас сможет наблюдать профессиональный лекарь. Потребуется отдельная телега и желательно, чтобы вас не мотало по ней в дороге. Подходящую повозку я могу прислать где-то послезавтра, не раньше. До этого исцеляющих зелий должно быть достаточно, чтобы предотвратить дальнейшее ухудшение. Но переезд в город категорически необходим! После этого лекарь положил руки на лоб Ревуса и его на мгновение обожгло. Потом головокружение отступило, а в глазах прояснилось. Лекарь заметно вспотел и выглядел уставшим после минутной, казалось, процедуры. Ревус услышал, как Тирас расплатился с лекарем, но вскоре их голоса стали почти неразличимыми. Потом он выпил исцеляющее зелье, заботливо поднесённое к губам Тирасом. — И вот ещё что. Я взял с собой успокаивающий сбор — сам знаешь, иногда я плохо сплю — и у меня ещё остался его запас. Лекарь разрешил его применять и даже одобрил — говорит, сон сейчас лучшее лекарство. И ещё он показал полезный приём для вливания исцеляющего потока магии. В общем, мы поставим тебя на ноги, оглянуться не успеешь, — Тирас улыбнулся, но улыбка получилась кривая и неуверенная. — Я буду рядом, если что-то понадобится. — Тебе… тебе достаточно оставить со мной слуг. — Нет, — твёрдо ответил Тирас, — слугам я бы доверил твою ногу, но и то с опасением. А в таком состоянии… Лучше я сам, — и, не оставив возможности Ревусу ответить, вышел из палатки. Следующие полтора дня Ревус провёл в поверхностном и беспокойном сне. Иногда он открывал глаза, когда Тирас его будил, и покорно пил исцеляющее зелье, а потом успокаивающий отвар, чтобы снова забыться на несколько часов. Спать было куда приятнее, чем бодрствовать, — любая попытка движения отзывалась болью во всём теле. В какой-то момент он очнулся, и поначалу сам не понял почему. А потом осторожно вдохнул и понял, что его разбудил едкий запах серы и, почему-то, уксуса. Впрочем, сочетание было не то чтобы незнакомым. Ох, если бы он мог, он бы вскочил. Так могли пахнуть только даэдра. — Я. Приказываю. Тебе. — донёсся до Ревуса голос его лучшего друга. — Ты не можешь мне приказывать, смертный. Можешь призвать, да. Можешь заключить со мной сделку. Но не приказывать, — голос дремора нельзя было назвать приятным, но звучал он певуче. — Ты покоришься мне! — Слишком много о себе думают маги Телванни, — дремора засмеялась. — Предложи мне что-нибудь… — Ты подчиняешься Хермеусу Море. Ты знаешь, как воссоздать эту станцию? — Я знаю многое, смертный. И, например, я знаю, что тебе плевать на эту станцию. А вот на того, кто лежит и, кстати, уже проснулся в той палатке, совсем наоборот. И за достойную плату ты сможешь получить то, что так отчаянно желаешь. — Ты слишком много на себя берёшь, — гневно воскликнул Тирас. Дремора вскрикнула, но снова засмеялась. — Пытки… Это так жалко. Ты — жалкий. Как и все смертные. Я готова к сделке. Я готова дать тебе то, чего ты действительно хочешь. Не эти жалкие знания, за которыми ты пришёл. — Убирайся! — и Тирас произнёс слова заклинания. Запах только усилился. — Я жду, смертный! — голос дремора донёсся откуда-то издалека. — Тирас! — Ревус попытался крикнуть, но получилось это скверно. — Что? — В палатку ворвался его друг, и, будучи и без того бледным после сотворения заклинания, окончательно спал с лица. — Это… Эта тварь была права. Ты всё слышал. — Он обессиленно сел на ковёр рядом с ложем Ревуса. — Я зол, но у меня нет сил делать тебе выговор. Как ты додумался и откуда узнал про ритуал? И почему ты впал в такое отчаяние? Тирас помолчал, избегая глядеть на Ревуса. Сглотнув, он начал. — Мне разрешали читать всё, что душе угодно. И я пользовался этим беззастенчиво. В семейном собрании книг находились, помимо романов, алхимических таблиц и толковых книг о магии,ещё и дневники одного из моих предков, который… который придерживался старых верований. Я выучил ритуал просто на всякий случай. Как и несколько других заклинаний — они попали мне под руку, когда я интересовался всем подряд. Включая магию восстановления, — он бледно улыбнулся, — я хотел сделать подарок маме и оживить её розовый куст. Получилось скверно, но меня очень хвалили. Как оказалось, я без обучения смог провести сложную трансфигурацию энергии одушевлённого существа в неодушевлённое. Впрочем, это неважно. Мы скоро уезжаем, — наконец Тирас посмотрел на Ревуса, — и я не хочу обходиться теми крохами, которые нам удалось добыть. Этого мало. Нам нечего предъявить Совету, а это значит — никаких экспедиций. — О чём… — Ревус с трудом подавил подступающий из-за нервного напряжения кашель, — о чём говорила дремора, когда пыталась вынудить тебя заключить сделку? — Ты слышал и это… — Тирас окончательно поник. Он надолго замолчал, явно пытаясь собраться с мыслями. — Дремора говорила о тебе, Ревус. Без результатов для Совета я лишусь не столько экспедиций, сколько… — он взял паузу, глубоко вздохнул и, наконец, сказал: — …Сколько тебя. — Ты высоко ценишь нашу дружбу, но… — Дружбу? Да. Высоко. Однако мои чувства к тебе — не только дружеские, — голос Тираса дрогнул. — Я влюблён в тебя, Ревус, и шанс потерять тебя страшит меня больше, чем наказание Троих за то, что я посмел обратиться к даэдра. Если бы там, в Мзитумзе, я тебя потерял, от некромантии меня бы удержало только абсолютное знание о её беспомощности перед лицом смерти. Если бы мог, Ревус отвернулся. А так он просто усиленно изучал потолок. Что-то… какое-то чувство, незнакомое ему, возникло в душе, когда он услышал признание Тираса. Что-то в нём отозвалось и потянулось к этим словам. Они действительно были близки, и, как оказалось, чувства Тираса не остались в нём без ответа. Он давно не рефлексировал над их отношениями — над тем, как уже давно многое понимали без слов, как проводили почти всё свободное время вместе, как между ними установилось почти безоговорочное взаимопонимание. Как много они обсуждали, и что он, задумайся на секунду, без колебаний назвал бы их родственными душами. Ревус не допускал даже тени намёка на влюблённость в Тираса — сколько бы про себя не думал, насколько тот статен и красив, — потому что их положение в Доме Телванни было кардинально разным. Они стояли на невероятно далёких друг от друга ступенях. Даже дружба уже была чрезмерной близостью. Влюблённость… — Извини. Я не должен был признаваться, — тихий голос Тираса нарушил ход размышлений Ревуса. — Это должно оставаться только моим бременем. Но врать тебе тоже невыносимо. Ты теперь не сможешь смотреть на меня, как прежде. — Не смогу, это верно, — Ревус попытался говорить ласково, насколько это было возможно с заживающими лёгкими. — Я буду смотреть на тебя куда как более заинтересованно. Если ты мне разрешишь, конечно. — Что? — на лице Тираса читалось такое неподдельное изумление, что Ревус не удержался от улыбки. — То есть… У меня есть шанс? — Только больше никаких дремора, хорошо? Ты сильный маг, но всё же не Дивайт Фир. И даже ему я бы не советовал связываться с даэдра. Они всегда сильнее и хитрее. — А как же Совет? — Надо подождать, пока я приду в себя. Потом проверим, насколько мы разворошили осиное гнездо двемерских механизмов. Подождём, пока всё уляжется, а тем временем снимем комнату в гостинице поскромнее, на это денег Совета хватит. Если нужно, подключим личные сбережения, но до этого дело, я думаю, не дойдёт. Главное — перевезти нашу воссозданную станцию в город с наименьшими потерями. — Главное, чтобы с тобой всё было хорошо, — твёрдо сказал Тирас, а потом очень нежно и осторожно коснулся непослушных волос Ревуса, — а станцию я упакую так, как ты меня учил. То есть превосходно.

***

Не смотря на обещания лекаря, повозка приехала только через полтора дня. К этому моменту они окончательно упаковали лагерь и отправили учениц вместе со слугой Тираса позаботиться о месте для проживания. Ревус беспокоился о станции, Тирас — о Ревусе, но в итоге они все прибыли на место благополучно. Место, подобранное Олидом, было не совсем во вкусе Ревуса — слишком близко к центру и слишком шумное — зато от Гильдии Магов и их профессиональных лекарей недалеко. Обычно они редко оказывали услуги кому-то, помимо членов Гильдии, но в обмен на продолжение уроков для учениц были согласны помочь Ревусу встать на ноги. Режим, предписанный новым лекарем, гласил — отдыхать, гулять, никакой научной работы, не напрягать глаза, есть умеренно, не сидеть за книгами. Ревус был готов завыть от тоски, но Тирас, увидев, как огорчился его друг, шепнул, что будет читать ему вслух. Это несколько примиряло с реальностью. Весь следующий день Тирас провёл в библиотеке Морнхолда, и вернулся только под вечер. Он и его слуга были нагружены книгами. — Здесь действительно неплохое собрание разнообразных сочинений. С нашей библиотекой не сравнить, но, с другой стороны, у меня и запросы были специфические… Я выбрал «Песнь о Пелинале», — он взмахнул рукой, показывая на стопки в руках Олида, — классика всё-таки, и ещё «Войну двух Домов» и «Легенду о Призрачном змее». Последнее это дневник какого-то босмерского н’ваха, но всё же у него любопытные наблюдения, как по мне. — Что ж, к «Песни» всегда можно будет вернуться, если остальное окажется не слишком интересным, — согласно кивнул Ревус. — С чего начнём? — Тирас зажёг над книгой магический огонь. При его ровном свете можно было читать всю ночь, и глаза не уставали. Многие учёные не-маги, как ещё в начале своих путешествий узнал Ревус, были вынуждены работать при свечах с их тусклым и неровным пламенем. Просто немыслимо! Неудивительно, что данмеры и, скрепя сердце, альтмеры, были впереди всех остальных народов в академическом отношении. Всё начинается с простых бытовых удобств… — « Дрелиса Хлаалу, историк дома. Войны между Великими домами Морровинда не являются чем-то необычным; периоды затишья более редки, нежели периоды конфликтов между двумя и более домами. Эти конфликты обычно сводятся к мелким склокам и интригам, но иногда они перерастают в открытые столкновения. Я поведаю вам об одной из таких войн…» — нараспев начал читать Тирас первую из книг. Его выразительный голос всегда нравился Ревусу, а сейчас и вовсе звучал проникновенно, как будто тот читал не хронику, а мадригал. Ревус так заслушался, что сам не заметил, как задремал где-то на словах: «Мы продержимся! — заявила Пьюрилла. — За Хлаалу!». То есть на самом интересном месте. Проснулся он уже глубокой ночью и увидел фигуру Тираса, который сидел за их общим рабочим столом — в новой таверне они не могли позволить себе излишеств. Две комнаты — одна для них, вторая для слуг — аренда места в подвале для их припасов и один, пусть и большой, рабочий стол. — Почему ты меня не разбудил? — Потому что лекарь велел тебе отдыхать. Я позову Джива? Он подготовил всё, чтобы ты лёг спать как подобает. — Нет, теперь у меня сна ни в одном глазу, — посетовал Ревус. — Дочитаешь хронику? — А ты помнишь, где мы остановились? И всё же тебе лучше переодеться, если мой голос действует на тебя так успокаивающее, ты рискуешь всю ночь проспать в неудобной одежде. — Кто-то выкрикнул «За Хлаалу», — Ревус, поразмыслив, решил послушать совета Тираса и кликнул слугу. Тот, хоть и заспанный, не замедлил принести тёплой воды для умывания с кухни и расстелил кровать, и помог Ревусу переодеться. Как ни посмотри, а ночь следовало провести лёжа. Почему-то обстановка напомнила Ревусу что-то из детства. Когда он был маленьким, то отец, оторванный от своей вечерней работы очередным его «Мне не спится!», шёл с маленьким Ревусом в детскую, чтобы почитать ему вслух перед сном. Это могло быть что угодно — отец брал первое попавшееся с полки в библиотеке, — так что один раз это были «Тридцать шесть уроков Вивека». Маленький Ревус ничего не понял, но отцовский голос ему просто нравился, и он не решился сказать, что текст оказался для него слишком сложным. — Я успел почти дочитать до конца, когда заметил, что ты уснул, — сказал Тирас, чуть-чуть приглушив свет в комнате, — так что уже знаю, чем закончилось противостояние Хлаалу и Дрез. — Обычно все пишут о своих победах, — фыркнул Ревус, — так что догадаться несложно. Но написано неплохо, а ты… — он замялся, — ты отличный чтец. Так что пожалуйста, продолжай. — « И пока маг завершал ритуал, семеро устрашающих своей яростью защитников самоотверженно сражались с наёмниками», — всё так же мелодично продолжил Тирас, и перед Ревусом как живые промелькнули сцены сражения Пьюриллы и наёмников дома Дрез. Конечно же, он был на стороне Дома Хлаалу. Дом Дрез ему нравился гораздо, гораздо меньше. К концу хроники он убедил себя ещё немного поспать, а потом уговорил и Тираса оставить свои изыскания до утра.

***

Ревус, по предписанию лекарей, много гулял. За пределы Морнхолда он выходил лишь изредка — ему было неуютно чувствовать, что магия до сих пор, видимо, из-за сотрясения, не до конца подчинялась ему, а без неё он чувствовал себя безоружным. Джив везде его сопровождал, но бойцом он был посредственным. К концу недели Ревус думал, что изучил все закоулки Морнхолда. Пару раз у него пытались отнять кошелёк, но он успешно избавился от этих недоделанных воришек. Воздух в городе сложно было назвать свежим, и, хоть город и впечатлял своим рынком и оживлённостью, архитектура Ревусу была не слишком по душе. Дома стояли слишком близко друг к другу, соседствовали аргонианские глиняные хижины и выдержанный данмерский стиль…Пусть это и были разные районы, всё это Ревусу совершенно не нравилось. Возвращаясь после одной из прогулок, Ревус задержался буквально на секунду у двери в комнату, чтобы отряхнуть грязь, и внезапно услышал голос Тираса. — У тебя совершенно невероятные глаза... Ревус остолбенел. Это совершенно точно Тирас, но интонация… Так, на его памяти, ни с кем Тирас не разговаривал. — Невероятная грация, — Тирас продолжал тихим, но каким-то совершенно елейным голосом, — нежнейшая походка, очаровательные манеры… Нет, ты лучшая из лучших! В сердце Ревуса поднялось что-то похожее на ревность. На одну-единственную долю секунды он допустил, что Тирас решил соблазнить какую-то служанку. Нет, этого просто-напросто не могло быть! Но в комнату Ревус ворвался без стука, что было на него совершенно не похоже. На своей кровати полулежал Тирас и задумчиво гладил кошку, продолжая бормотать невнятные нежности. — О, ты вернулся, — Тирас встрепенулся, продолжая всё так же мечтательно улыбаться. — Ты… — Ревусу стоило чудовищных усилий не засмеяться в голос, — ты разговариваешь с кошкой? — О… Ну… Как бы тебе сказать… У моей мамы была кошка по кличке Пепел — совершенно серая. И мы очень подружились… И с тех пор у меня есть некоторая слабость к кошкам… Ох, даже не представляю, как это выглядит со стороны! — Это выглядит странно, но очень мило, — Ревус наконец смог улыбнуться, не рискуя совершенно неприлично захихикать, — просто я на секунду подумал, что в комнате есть кто-то ещё… Разумный, я имею в виду. — Что? О, во имя Троих! — кровь прилила к щёкам Тираса, сделав их ещё темнее. — Как тебе только могло такое прийти в голову! — Ну, теперь я знаю, что у тебя есть специальный кошачий голос. И что ты говоришь кошкам совершеннейшую чушь. Тем не менее, как она вообще тут оказалась? — Её зовут Хло, она просто забрела в нашу комнату, охотясь на мышь. И тут я совершенно бесцеремонно её погладил, она отвлеклась, и через минуту уже мурлыкала у меня на кровати. — Тирас виновато развёл руками. — Тебе, однако, долго удавалось скрывать свою страсть. Мы останавливались во множестве таверн, и везде были кошки… — Это сейчас мы проводим почти всё время вместе. А в целом отлучиться погладить кошку — минутное дело. Вот нынешняя ситуация… В общем, да, ты поймал меня на горячем, — Тирас рассмеялся, и Ревус облегчённо рассмеялся вместе с ним.

***

— Господин Демневанни, я могу поздравить вас с полным выздоровлением, — лекарь из Гильдии Магов закончил своё обследование и пожал Ревусу руку, — тем не менее, прошу помнить, что тела смертных не приспособлены к столкновению с двемерскими механизмами. Вам очень повезло. — Благодарю вас. Увы, жизнь полевого учёного — всегда риск. Но я буду аккуратнее, — улыбнулся Ревус. Тирас вежливо проводил лекаря, а потом заговорщически ухмыльнулся, стоило закрыть за тем дверь. — Я знаю, как мы отпразднуем! — Да? Ты наконец разрешишь мне вести свои записи, а не только диктовать? Это воистину будет праздник. — Ты слишком приземлённо мыслишь. Не так давно в город приехала известная бардесса, Фрида Убийца Великанов. Я успел её увидеть пару раз — нордка, каких поискать, высоченная, беловолосая и очень суровая. Но поёт, по отзывам, просто великолепно. Выступает в «Пламенной никс». Сегодня Миддас, народу в таверне будет немного, и я ещё успею забронировать столик! — Тирас буквально сорвался с места и обнял Ревуса. И обнимал на добрых секунд пять дольше, чем это было бы естественно для дружеских объятий. Ревус смутился, но был польщён. — Я так рад, что ты поправился! — шёпотом выдохнул Тирас, и исчез за дверью. Ревусу пришлось покопаться в сундуках, чтобы отыскать парадный костюм. Всё-таки они шли праздновать, и хотелось выглядеть подобающе. Вряд ли, конечно, пьяные норды оценят комфортный и одновременно утончённый наряд, который Ревус заказал одному достаточно именитому портному, но одобрительная улыбка Тираса была ему лучшей наградой. Когда они наконец прибыли в «Никс», Фрида уже заканчивала «Три сердца как одно». Патриотическая, но не слишком увлекательная песня, которую совершенно не жаль было пропустить. Голос у Фриды был на удивление бархатистым и низким, очень приятным. Он умудрялся перебивать разговоры нордов и данмеров за соседними столиками, что приятно удивляло — не всем бардам это удаётся, порой песни слышат только несколько человек рядом, остальные довольствуются мелодией и тем, что слова и так все давно знают. Потом последовала смешная детская песня про храброго скриба. Волей-неволей, даже не осушив ещё первую кружку мёда («Разумеется мы будем пить мёд! Это концерт нордской бардессы, давай же погрузимся в их культуру целиком!» — твердил Тирас), они принялись подпевать — это была песня из детства, мелодий к которой было великое множество. Фрида выбрала довольно приятную вариацию на общую тему. «Пой песни, пой, и вволю резвись! Когда не боишься, жить веселее!» — с этими словами они всё же осушили первую кружку, и пришлось немедленно браться за вторую, потому что Фрида решительно запела застольную песню о Красной горе. Петь эту песню и не пить представлялось решительно невозможным. «Опрокинем жгучего флина, пусть пепел и дым вокруг! Осушим бутылку виски и вмиг захмелеем, друг! Суджаммы глотнем мы жадно в чаду средь огней, Ещё спиртного кувшин добавим — и будем вина пьяней!» — под мёд эти строчки звучали особенно странно, но в целом Ревус решил, что это даже забавно — сидеть в столице Пакта и распевать вместе с нордкой национальную вварденфельскую песню. Ещё пару песен они просто наслаждались едой — им принесли половину запечёного поросёнка в яблоках с картофельным пюре, а потом Фрида затянула забавную нордскую застольную песню, которую они раньше не слышали. Норды, которые молчали во время песни о Красной горе, тут же решили наверстать упущенное, и ничего, кроме припева («Мёд! Мёд! Мёд! Мёд! Счастлив тот, кто его пьёт!»), разобрать им не удалось. Впрочем, они и впрямь чувствовали себя вполне счастливыми, и мёд этому явно способствовал. Бардесса взяла небольшой перерыв, и только они собрались обсудить кое-что из своих последних записей, как она вернулась и объявила песню для влюблённых — «Поцелуй в танце». От Ревуса не укрылось, как судорожно вздохнул Тирас и с какой нежностью он посмотрел в этот момент на Ревуса. Тот не отвёл взгляд и улыбнулся в ответ. Но все возможные возражения против их романа испортили Ревусу остаток вечера. Он очень живо представлял себе всё. Когда узнают — а узнают непременно — начнётся неизбежное. Перед ним, Ревусом, начнут заискивать ищущие протекции семьи Тирети. Другие будут напрямую угрожать либо пытаться его подкупить. Начнутся интриги в академической среде. Его работы станут предметом совершенно ненаучных дебатов, а все открытия, включая Курительницу, станут приписывать гению Тираса, который просто отдал их бездарю Демневанни с барского плеча. Семья Тирети начнёт выказывать своё пренебрежение семьёй Демневанни. Тираса будут умолять отречься от этой нездоровой связи или просто напрямую снимут своего непутёвого сына с довольствия. И снова — интриги, интриги, интриги… Готов ли Ревус принять любовь Тираса и обречь его на всё это? Понимает ли сам Тирас, на что идёт, пытаясь добиться расположения Ревуса? — Ты, наверное, устал, — Тирас повёл Ревуса с к выходу. — В какой-то момент ты просто спал с лица. Извини, ты, конечно, поправился, но нордский мёд оказался куда крепче, чем я думал. — Это был отличный вечер, — они вышли на улицу и Ревус вдохнул свежий прохладный ночной воздух, — но ещё немного, и мы бы перебрали. — Учитывая, как кружится передо мной улица, мы уже перебрали, — рассмеялся Тирас. Идти им, хвала Троим, было совсем недалеко. На радостях слугам они тоже дали свободный вечер, поэтому никого из них ещё не было в гостинице. Перед тем, как разоблачиться, Ревус открыл окна в их комнате, чтобы проветрить — и чтобы полюбоваться улицами ночного Морнхолда. Внезапно он почувствовал, как Тирас коснулся его плеча. — Возможно, во мне говорит мёд… но… скажи, у меня есть шанс? — в глазах Тираса было совсем немного хмеля, в основном там смешались отчаяние и надежда. Ревус на мгновение захотел вывалить на Тираса все свои сомнения, которыми можно было замостить дорогу отсюда до Вивека и обратно. Но… Нет, не сегодня. Не этим вечером. — Ты мне очень нравишься, Тирас, — почти неожиданно для себя сказал Ревус, и тут же почувствовал, как губы Тираса коснулись его губ. Поцелуй был прерывистым и горячим, но коротким. А потом Тирас обнял Ревуса так крепко, словно тот был последним данмером в Тамриэле. — Я не хочу ложиться спать. Вдруг завтра окажется, что сегодняшнего вечера не было? Ох, Трое, я как ребёнок… Извини. — Всё будет хорошо, — шептал Ревус, убеждая и себя заодно, — завтра утром я просто не пущу тебя за стол, пока не разберусь в своих записях, а ты наконец сможешь обновить книги для чтения в библиотеке. Я не возьму свои слова назад. Вместо ответа Тирас обнял Ревуса ещё крепче.

***

В Третьем зале Совета Телванни было относительно тихо. Ревус возился и настраивал тональную станцию, пока Тирас что-то вдохновенно вещал с кафедры — безусловно, не забывая прославить мудрость и щедрость Совета. Обязательный пункт любого выступления, что тут поделать. Он только краем уха улавливал фразы вроде: «И, как завещали Трое, мы не дрогнули в момент опасности» и «Велика была прозорливость Совета, когда…». Ох уж эти сладкие речи. За прозрачной перегородкой лежало четыре деактивированных двемерских механизма — два «паука» и две «сферы». Именно ими и предстояло управлять Ревусу, чтобы доказать состоятельность их экспедиции. Что ж. С момента второго выхода из руин у него не было шансов проверить, всё ли верно они поняли, реконструировали и настроили. В каком-то смысле — момент истины. Наконец, Тирас спустился с кафедры и подошёл к их тональной станции. — Уважаемые члены Совета! Позвольте представить вам станцию управления двемерскими механизмами. Сейчас мой наставник, Ревус Демневанни, продемонстрирует массовое подчинение наследия двемеров! Ревус чуть заметно покачал головой. Четыре механизма — это был их теоретический максимум. Ладно, именно сейчас, когда на него смотрит весь Совет, нужно показать всё с наилучшей стороны. Он начал настраивать Жезл управления, вслушиваясь в чистоту тонов. Постепенно зашевелился «паук», потом второй. «Сфера» развернулась и прокатилась по камере. Вторая оставалась безжизненной. Ревус поморщился. Да, даже три — это уже неплохой результат, но Совет требовал минимум четыре! Сместившись на тональность вниз, Ревус попробовал подцепить четвёртый механизм. Кажется, все в зале затаили дыхание. Сохраняй холодную голову, Демневанни! Не начинай перебирать все тональности в лихорадке! Давай попробуем добавить минорный аккорд… Ещё один… О, кажется, она шевельнулась! Наконец, развернулась и четвёртая «сфера», но очень неуверенно. Однако Ревус не остановился на достигнутом и продолжил подбирать тональность. Вскоре все четыре механизма выстроились в ряд и — этим моментом потом Тирас часто дразнил Ревуса, — как могли, отсалютовали Совету. В зале раздались редкие аплодисменты. — Отлично, отлично! — шептал Тирас на ухо Ревусу, сжимая его плечо. Тем временем механизмы плавно передвигались по камере, словно маршируя. Они не проявляли никакой агрессии и явно подчинялись мелодии, которую выводил на Жезле Ревус. Спустя ещё минут десять демонстрации в зале стало шумновато — зрелище было увлекательным, но теперь всем было необходимо понять, как встроить то, что они увидели, в собственные исследования. На механизмы было уже смотреть неинтересно. Ревус потихоньку отключил каждый их них, и те снова приняли инертное положение. — Это успех! — горячо шептал Тирас, — теперь можно издать наши записи в виде монографии, и мы, может, на целых полгода будем знамениты. — Ты будешь знаменит, — усмехнувшись, сказал Ревус, — потому что всё припишут твоему выдающемуся уму. Но я не возражаю! — он увидел возмущение на лице Тираса, — Это была незабываемая экспедиция, и двемерские механизмы станут гораздо покорнее. Для не слишком инфестированных руин это настоящий прорыв. Хотя дешевле исследования не станут, но позволят проводить их, не привлекая такое количество наёмников. — И это откроет дорогу для небольших экспедиций! Нет, всё-таки мы отлично поработали! Тирас неподдельно сиял от гордости. Что же, они и впрямь заслужили немного славы и известности — пусть и скоротечной. И издать записи было отличной идеей. Пока ещё они найдут следующий предмет исследования, достойный внимания Совета… А так им будет чем заняться до следующей экспедиции.