У Фольксхалле поезд не останавливается

Кингсли почти не удивился, когда Гарри не появился в Норе. Как — и вот это самое любопытное — не удивились Гермиона и Рон. Они сидели, напряженно посматривая на часы, и только твердо стоявшая на «В безопасности» стрелка Гарри удерживала их от активных действий. Каких — Кингсли не хотел и воображать. Он заметил у них на руках ножны для палочек, да и оделись они не празднично. Будто рассчитывали, что придется драться. Кингсли волновался. После последнего странного сообщения Аспид не выходил на связь, теперь еще и Гарри… Гарри наверняка на первых ролях в поимке упивающихся, как же иначе. Но что с Аспидом? Новостей из Берлина не было никаких. К счастью, их скрытое напряжение не испортило праздник остальной семье Уизли. Молли, повздыхав об отсутствии Гарри, сказала: «Дело молодое» — и, похоже, даже обрадовалась. Одри смогла разговорить Джорджа, и тот немного, но смешно шутил. Перси, смущавшийся поначалу присутствия Кингсли, рассказал забавные — и сильно отредактированные — истории из министерства. Они с Артуром поулыбались знающе, и к концу индюшки Кингсли отпустило. Он расслабился, позволил себе перестать ждать и отпил пунша. И хорошо, что успел уже проглотить, когда на него свалилась сова со срочной депешей. Кингсли прочитал записку и встал. — Меня срочно вызывают, — сказал он. — Крайне сложная дипломатическая ситуация. Молли, все было изумительно. Ты не обидишься, если за подарками я зайду завтра? Молли обняла его, он пожал всем руки, вышел на крыльцо, и в момент аппарации его крепко ухватили за локти — с одной стороны Гермиона, с другой — Рон. — Вы с ума сошли, — прошипел он, когда они оказались в аврорате, где его ждал портключ в Берлин. — В Берлине Гарри, — сказала Гермиона, будто это все объясняло. — Он влип во что-то серьезное, — добавил Рон. — С ним в одной группе работал убийца. — Мы полагаем, Сида Уэйка убил Джон Латимер, — пояснила Гермиона. — Он связан с вашим вызовом? Кингсли посмотрел на них и сдался. Закон вездесущности «Золотого Трио»: ни одна тайная операция без них не обходится. Следовало описать и прославиться. — Вероятно, — ответил он. — Британский маг провел в Берлине темный ритуал жертвоприношения, пострадал мой агент. Гарри успел остановить ритуал. Он не пострадал. Гермиона и Рон синхронно кивнули. — Портключ в больницу Святой Хедвиги, — добавил Кингсли. — Мы с вами. Он вздохнул. Это он уже понял. В аппарационном холле больницы их встретил глава берлинского отделения аврората Микаель Бернс. Кингсли коротко представил Гермиону и Рона, и их увели к Гарри. — С Рождеством, министр, — сказал герр Бернс. — Прошу простить за испорченный вечер. — Взаимно, герр Бернс, — кивнул Кингсли. — Счастливого, тем не менее, Рождества. — Благодарю. Берлинский аврорат вполне доволен: двое темных магов, неудавшееся жертвоприношение, все живы — прекрасный подарок на Рождество. Нам. Но, боюсь, не вам, министр. Мы будем рекомендовать отказ от экстрадиции виновных. Как бывший аврор Кингсли его прекрасно понимал и одобрял. Как министр магической Великобритании он, увы, не имел права соглашаться. «Мерлин! — подумал Кингсли. — Как было бы просто, умри Аспид на алтаре!» Тогда и после экстрадиции им в лучшем и маловероятном случае светило бы пожизненное... Но он не начнет сожалеть, что Аспид жив. Вот уж нет. — Мне необходимо видеть обвиняемых, — сказал Кингсли. — Разумеется, — сказал аврор. — Они здесь. Час назад медики сочли их способными к допросу. — Они пострадали? — поднял бровь Кингсли. — Магический шок неопределенной природы у Хэйнса. И сотрясение мозга у Латимера. Герр Поттер не поскупился на Ступефай. — Да, — чуть улыбнулся Кингсли. — Это в его духе. Аврор неопределенно хмыкнул, но от комментариев воздержался. — Каковы результаты их допроса? — спросил Кингсли. — Требуют встречи с вами. Вот же, грамотные. Еще и семья у Латимера... непростая, чтоб ее. Слишком старая кровь, слишком много связей. — Что с моим агентом? — Жив. Сообщил кодовое имя и ранг. Медики утверждают, через час стабильно будет в сознании. Аврорату необходимы его показания, министр. И детали операции. Недоволен, что операцию проводили у него под носом. Кто бы был доволен, действительно. Он сам в такой ситуации пришел бы в бешенство. — Отдел Тайн Великобритании потребует его возвращения, — сказал Кингсли. — Агент Аспид действовал в рамках международного соглашения о преследовании темных магов. — Мы это обсудим, — кивнул герр Бернс. — Он использовал нерегламентированное оборотное. Кингсли чуть не фыркнул. Нерегламентированное! Впрочем, с них станется иметь циркуляр о разрешенных средствах шпионажа для иностранных агентов. ― Обсудим, ― согласился Кингсли. Жаль, он не сможет обменять Аспида на не-экстрадицию Джона и прочих. Формально Аспид числился в невыразимцах. Разные ведомства, разный протокол. Проклятая бюрократия. Разговор с Латимером прошел ожидаемо плохо. «Стивен, ― говорил Латимер, ― шел на ритуал совершенно добровольно, он хотел его испытать, он его расшифовал, понимаете? И мы бы его, разумеется, вылечили. Все это ― чудовищное недоразумение». Кингсли слушал, кивал и записывал. Так противно ему не было с судов над Ближним Кругом. Добровольный «Кровавый орел»! Но хороший адвокат развернет и эту ситуацию: Аспид же выжил, следовательно, вылечить его было возможно, а учитывая, что он тайный агент, то наверняка все предусмотрел и опасности вовсе не было... Знакомые аргументы. Выйдя от Джона, Кингси вымыл руки и направился к Аспиду. На пороге палаты обнаружились Гарри, Гермиона и Рон. Их разговор напоминал военный совет, и на охрану палаты они посматривали излишне расчетливо. Кингсли припомнил Гринготтс и вмешался. ― С Рождеством, Гарри, ― сказал он. ― Прекрасная работа. Гарри кивнул. Выглядел он измученным. ― Нам сказали, Стивен в сознании. Но меня не впускают. Гарри не помешает увидеть, что его спасенному ничто не грозит. А о том, что на самом деле произошло, они, конечно же, узнают и так. Как обычно. Проще и не скрывать. Кингсли сказал охране: «Он со мной» — и провел Гарри в палату. К тому, что случилось дальше, он готов не был. Гарри посмотрел на опутанную трубками фигуру в кровати (молодой совсем парень, удивился Кингсли) и сказал совершенно спокойно: — Я так рад, что вы живы, профессор Снейп. Что? — Гарри, — осторожно произнес Кингсли, — это мой агент, Аспид. Мне кажется, ты… — Зря кажется, — хрипло и резко отозвались с кровати. — А вот я не рад, Поттер. Совсем. Подойдите, мне трудно орать. Кингсли подошел, ощущая, как кружится голова. Сердце билось бешено. Парень на кровати Северуса не напоминал никак. Ничем. — Вы... — Гарри вдохнул со всхлипом. — Ты!.. Ты сам дал мне понять, где искать… Стивен. — Ты должен был найти труп! — Аспид закашлялся. — Их должны были взять на трупе! Что у тебя за мания всех спасать! Шеклболт, у вас мало времени. Меня чем-то накачали, скоро отрублюсь. Ритуал — фальшивка. Я сам его придумал, чтобы запереть их с уликами. Но написал как следует, они купились. Там прописано, для результата нужна смерть. Но у Латимеров хороший адвокат. Мне жаль, что не вышло. — Северус?.. — спросил Кингсли негромко. Парень — Аспид — знакомо искривил губы. — Ты же начал работать… — В школе. Это не важно. Шеклболт… — Так вот почему... — выдохнул Гарри. — Вот почему то воспоминание поддельное! Профессор Дамблдор вас завербовал гораздо раньше. — Уж скорее я его… — Аспид зашелся в кашле. — Не важно. Шеклболт... Подними меня немного? Ошарашенный Кингсли потянулся, но Гарри сказал: — Нет. Ему нельзя. С такими ранами. Он пытается обеспечить вам труп. Даже сейчас. Аспид закрыл глаза. Кингсли выругался. — Прекратить идиотское самопожертвование! — рявкнул он. — Немцы не дадут экстрадиции. Темным магам, пойманным на человеческом жертвоприношении? Никогда! И услышал слабый смешок. М-да. Ложь в успокоение вышла неубедительной. — Никуда они не денутся, Северус… Какого дьявола ты никому не сказал, что жив?! — Хорошая смерть получилась, — чуть улыбнулся Аспид. — Правильная. Жалко было портить… Пусть им хоть срок дадут, обидно, если все зря. — Ничего не зря, — сказал Кингсли уверенно. — В Берлине темным магам положена смертная казнь. Они не уйдут. Он все сделает, чтобы не ушли. Совершенно все, что в его силах.