Несравненный разум и искусные руки

       — Мне нужна прядь твоих волос.       Нерданэль вздрогнула от неожиданности. Между ними, дочерью мастера Махтана и его бывшим учеником, давным-давно установилась привычка не здороваться и не прощаться, как будто они вели один долгий, на годы, разговор. Но временами Нерданэль предпочла бы, чтобы Феанаро обставлял свои появления в ее мастерской хотя бы какими-то церемониями.       Она отложила уголь с планшетом и взглянула на Феанаро. Как всегда, встрепан. Как всегда, рабочая одежда в пятнах от реактивов и в мелких, прожженных дырочках. Как всегда, самый красивый из квенди.       — Прости, что ты сказал? Мои волосы?       — Да, — нетерпеливо кивнул Феанаро. — Мне нужна одна прядь.       Нерданэль удивленно подняла брови.       — Бери, мне не жалко. Есть, чем отрезать?       — Конечно, — Феанаро достал из кармана ножницы. Нерданэль распустила косу и почувствовала, как чужие пальцы невесомо щекотнули шею.       — Что ты там выстригаешь? Хочешь облегчить мне жизнь в жару? — смешливо спросила она, скрывая смущение.       — Нет-нет, я совсем незаметно, — Феанаро показал отрезанную рыжую прядку и бережно свернул ее в кольцо.       — Зачем же они тебе? — спросила Нерданэль, заново заплетаясь.       — Скоро увидишь.       — Сделаешь украшение?       — Что ты! — Феанаро улыбнулся таинственно и радостно. — Я давно уже не делаю украшений. Это ведь просто мертвые вещи. Твои волосы достойны гораздо большего.       Нерданэль покачала головой.       — Любого другого, кто назвал бы украшения твоей работы мертвыми вещами, я назвала бы — полным болваном.       — Кем тогда ты назовешь меня? — ухмыльнулся Феанаро. Нерданэль смерила его взглядом и невольно улыбнулась, одновременно восхищаясь и негодуя.       — Невероятным, заоблачным гордецом!       Феанаро рассмеялся.       — Что же поделать, если я на самом деле лучший? Я не имею права обманывать ни себя, ни других!       — Да уж, ты не оставляешь никому ни шанса обмануться, — хмыкнула Нерданэль, завязывая ленту. — И всё же, что ты собираешься делать с моими волосами?       — Не скажу! Имей терпение и не порти мне сюрприз.       — О, сюрприз ты наверняка сумеешь преподнести. Я перестала понимать, что ты делаешь, когда ты стал учиться у валиэр Йаванны и Эстэ. Твои мастерские теперь выглядят… м…       — Не как у твоего отца, да, — кивнул Феанаро.       — Он очень огорчен, что ты потерял интерес к работе с металлом и камнем. Он считает, что ты мог…       Феанаро отмахнулся.       — Я знаю, все так говорят. Но сейчас я делаю то, чего никто раньше не делал. Никто. Даже валар.       Нерданэль нахмурилась. Она предчувствовала, что дальнейший разговор ни к чему не приведет, но не могла не предпринять попытку.       — Феанаро… Меня беспокоит то, что с тобой происходит. То, куда ты идешь.       — Только потому, что ты не понимаешь, над чем я сейчас работаю? Уже скоро ты всё увидишь и поймешь. Мне осталось всего-то чуть больше года.       Нерданэль накрыла рукой ладонь Феанаро.       — Нет. Меня беспокоит не то, над чем ты работаешь, а то, почему. Ты пытаешься проникнуть в тайны жизни своим острым разумом, но по-настоящему тебе ведь нужно другое. Не исследовать жизнь, а заняться ею. Как будто ты хочешь пить, но вместо того, чтобы идти к воде, собираешь всё новые и новые камни…       Феанаро обратил к ней ясный и серьезный взгляд.       — А может быть, под очередным камнем забьет родник?       — Ты ищешь совсем не то и не там. Оглянись, Феанаро. Я знаю, что не всем квенди суждено найти пару. Я даже допускаю, что есть те, кому в одиночку лучше. Но что я знаю точно — что ты не из них.       Феанаро опустил глаза и посмотрел на их соединенные руки.       — Что же делать, если ты меня не дождалась, — попытался он перевести разговор в шутку.       — Ах, это теперь называется «не дождалась»? — сердито ответила Нерданэль и сжала его ладонь. — Ничего, у меня двое незамужних дочерей. И внучка растет. И еще полон Тирион девушек. Хватит прятаться, Феанаро.       — Я не прячусь, — угрюмо ответил тот.       — Ты боишься.       Феанаро снова поднял взгляд, и на этот раз в нем темнел гнев.       — Да! Я боюсь! И ты знаешь, чего! Зачем ты мне всё это снова говоришь?!       — Надеюсь на то, что ты, наконец, услышишь! Взгляни вокруг, Феанаро! Все женщины рожают. Никто не умирает. Никто больше никогда не умрет в Амане. И твоя жена тоже!       Феанаро смотрел на нее молча, сжав губы. Нерданэль упрямо смотрела в ответ. Наконец он произнес:       — Я не знаю, почему я тебя еще выношу, Нерданэль.       — Знаешь.       Они снова замолчали. Нерданэль чувствовала, как напряжены в ее руке его горячие пальцы. Она первая отвела взгляд.       — Сердце же разрывается на тебя смотреть, Феанаро. Если бы ты хотя бы ладил как-то с братьями, сестрами и их семьями…       — Полубратьями.       — Вот-вот. Ты же никого не признаешь. У тебя нет никого, кроме отца. Ученики, последователи, но близких — никого. И ты в бесконечной работе пытаешься найти то, что только эльдар дают друг другу.       Феанаро поднялся, решительно освободив руку.       — Я всё это слышал много раз. И если я что-то ищу, я найду, Нерданэль. Ты ведь давно меня знаешь.       Нерданэль тоже встала. Кончено, он ничего не услышал…       — Не уходи, — попросила она. И добавила: — Прости, что я не сдержалась.       Он взглянул сердито, но уже без гнева, и Нерданэль продолжила:       — Арно приготовил угря. Оставайся на обед. Все мои будут рады.       — Твой муж только воображает себя хорошим поваром, — проворчал Феанаро, но снова опустился на стул.       Нерданэль улыбнулась и покачала головой. Феанаро был неисправим.