***
— Дело было в далеком две тысячи третьем году. Случай забросил меня в карпатские горы, в поисках информации о графе Дракуле, который, как выяснилось, имел место существовать в реальности. Я прекрасно знал, что вампиров в тех краях уже не осталось, а уж в том, что легендарный Дракула был убит в далеком тысяча восемьсот лохматом году великим охотником на вампиров Абрахамом Ван Хельсингом, я вовсе не сомневался. Но, все же, несмотря на всё это, после захода солнца в безлюдных районах Румынии мне стало не по себе, и я решил как можно скорее найти себе пристанище на ночь. Я сел в свой взятый на прокат старенький «ФИАТ», мягко говоря, не предназначенный для поездок за городом, а уж тем более в горных районах вроде того, в котором я тогда находился, пару секунд позволил себе просто посидеть в машине, чтобы насладиться тишиной и вечерним покоем дикой природы, после чего завел мотор, и начал медленно набирая скорость удаляться из тех мест. Я уже предвкушал вкусный сытный ужин и уют небольшого гостиничного номера, снятого мной в какой-нибудь провинциальной гостинице, как вдруг «ФИАТ» пару раз «чихнул» и остановился на месте. Все попытки реанимировать это гребаное чудо техники оказались тщетными и я, вылезши из машины, на прощание пнув этого бледно-желтого итальянского выродка, уныло поплелся по дороге ведущей в ближайший населенный пункт. Солнце уже скрылось за горизонтом, небо заволокло серыми перистыми облачками, по высокой траве пробежал по ночному холодный ветер, с одиноко стоящего высокого дерева, глухо ухнув, взлетела крупная сова, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Сумерки сгущались, воздух быстро остывал, с каждой минутой становилось все холоднее и холоднее, я накинул на плечи предусмотрительно захваченный с собой плед, найденный мной на заднем сидении «ФИАТа». Если повезет, то к утру я выйду к людям… Первое, что я сделаю, это приму горячий душ и хоть немного согреюсь, потом поем и лягу спать. Эти мысли согревали мою душу, заставляя думать о том, что впереди меня ждет что-то приятное, а не переход через густой темный лес, сквозь который пролегал мой путь дальше. Я отважно шел по обочине автомобильной дороги, стараясь не думать о глухой тишине леса, по мере продвижения вперед сгущавшегося вокруг меня, о приглушенных шорохах и шумах, периодически доносившихся до моих ушей из чащи и о том, что помимо диких животных здесь еще могут обитать мистические инфернальные создания, которых следует опасаться больше, чем любого хищника. Вдруг на моем пути невдалеке от дороги я заметил очертания небольшого сельского типа домика. Он, подобно призраку, стоял средь деревьев, притаившись в лесной чаще, словно с мрачным предвкушением ожидая путника, который осмелится зайти в него. Я, несмотря на дурное предчувствие, поспешил туда, и в скором времени заметил, что возле домика стоит темная фигура человека, облокотившегося на толстый ствол высокой сосны. Разумнее всего, конечно, было бы немедленно развернуться и пойти дальше своей дорогой, не испытывая судьбу, но я не мог себе позволить показаться трусом, к тому же я был довольно хорошо вооружен и имел за плечами неплохой боевой опыт. Всё вышеупомянутое позволило мне бесстрашно приблизиться к незнакомцу, который оказался никем иным, как моим знакомым Винсом Фурнье. — Элис? — не поверил своим глазам я. — Что ты в этих краях делаешь? — В Трансильванию меня привели дела, впрочем, как и тебя. Чтобы сэкономить на гостинице я решил остановиться в этом дивном домике, здесь так мило, уютно, просто ощущаешь себя… ну не знаю… персонажем романа Брема Стокера, — Купер улыбнулся, демонстрируя длинные острые клыки. — Так это правда?! — удивился я. — Что «правда»? — не понял Винс. — Что ты — вампир! — Почему? — состроил из себя идиота Элис. — Клыки! — воскликнул я. — Они из пластика, — отмахнулся Винс. — И что теперь? — теперь уже я ощутил себя придурком. — Я приглашаю тебя на ночлег! — радостно восклицает Купер, — только должен предупредить: меня мучает бессонница и, возможно, ко мне придут в гости, так что поспать тебе вряд ли удастся… Но! Это ведь лучше, чем всю ночь в одиночку пешком топать через темный лес, верно? — улыбнулся Элис. Я согласился с родоначальником шок-рока и мы вместе прошли в скромную хижину, в которой оказалось гораздо более уютно, чем могло показаться на первый взгляд: в небольшом камине горел огонь, рядом с очагом стояли два больших зеленых кресла и бутылка вина в ведерке со льдом. В дальнем углу была простая кровать, накрытая клетчатым пледом. Неподалеку от кровати располагался стол и несколько табуреток. На одной из стен красовалась милая, душевная картина «Рыбаки на привале», на которой были изображены пьянствующие рыболовы, поедающие свой скромный улов, приготовленный на разведенном неподалеку костре, рядом с которым валялось столько пустых бутылок из-под водки, что даже молодой Винс, Джеймс и я не осилили бы и половины того, что было выпито четырьмя персонажами с картины. Над входной дверью красовалась оленья голова увенчанная прекрасными длинными ветвистыми рогами. А из старого патефона, стоящего на старинного вида тумбочке, лилась какая-то старая, красивая мелодия…***
Мы уже не первый час сидели у камина, пили вино и травили байки. Бутылка была уже почти полностью опорожнена, я совсем согрелся, и меня начинало помаленьку клонить в сон, пропуская мимо ушей половину слов, сказанных Купером. — …И вот, я ему и говорю: «Так ты достань из холодильника еще пакет кр-р-р…асного вина да выпей его, раз тебе мало!» — продолжает очередную историю Элис, — а он мне, значит, отвеча-а-а… Тут дверь открывается и на пороге появляется фигура человека в длинном темно-красном плаще, широкополой шляпе того же цвета и круглых очках, скрывающих глаза. — Ты собирался ужинать без меня? — спросил он у Купера. — Я бы не отважился, — иронизирует тот. Ребята весело заржали в голос. Я же не понял смысла шутки, впрочем, и шутки как таковой я вовсе не «разглядел» и решил сделать вид «что ничего не случилось» продолжая с невозмутимым выражением лица сидеть на своем месте. — Ну и каковы результаты твоей «прогулки»? — внезапно спросил Элис своего знакомого. — Я был сегодня в своем замке… там ничего не изменилось с тех пор как я был там в последний раз, — с блаженно-ностальгической улыбкой мечтательно произнес человек в красном. Он на секунду замолчал, предаваясь воспоминаниям. Из-под одного из очек по щеке скатилась крупная слеза, вызванная, очевидно, ностальгией. Знакомый Элиса снял очки и протер закрытые увлажнившиеся глаза рукой в белой перчатке со странной символикой. Закончив свои действия, он открыл глаза, которые оказались темно-красного цвета в тон одежде. — В своем замке? — спросил я, заподозрив неладное. — Но ведь ближайший в этих краях замок — замок графа Дракулы. Да и цвет ваших глаз явно не может принадлежать человеку. Как ваше имя… граф?.. — Алукард, — ответил тот. — Но ведь если твое имя прочитать наоборот… хотя… — вампир замялся, на его лице вдруг отразилось разочарование, словно он не мог привести прекрасный пример, а отмочить плоскую шутку относительно обратного написания моего имени ему не позволяло чувство собственного достоинства. Я достал из кармана водяной пистолет заряженный святой водой и отважился задать вопрос, ответ на который был более, чем очевиден: — Ребята, так вы что, вампиры? — тупо спросил я, направляя пистолет на двух труповатых друзей. — Верно, — улыбнулся Элис, возносясь на полтора метра в воздух[1] и радостно отбивая там беззвучную чечетку (явно ощущая значительный перевес в силе на свою сторону), распевая при этом свою «Some folks» и жестикулируя непонятно откуда взявшейся тростью (стоит ли говорить, что при этом он был в своем любимом сценическом цилиндре и белых перчатках). Я в ужасе отскочил к двери, которая оказалась прочно запертой, а, следовательно, и из дома выбраться мне даже при всем желании не удалось бы (впрочем, от этого вряд ли было бы много толку, ведь на улице я был бы, пожалуй, даже еще более уязвим, чем в помещении). Обернувшись, я заметил, что вампир собирается метнуть в меня одну из табуреток, и, не растерявшись, брызнул святой водой из пистолета в лицо вампиру. Тот, потеряв ориентацию, метнул табурет в оленью голову, которая приземлилась точно на меня, защитив от удара прилетевшей следом табуретки. И все бы ничего, но, украшение, что до недавних пор мирно висело над дверью, теперь было надето на мою голову и лишило меня возможности полноценно видеть окружающий мир, оставив для обзора лишь небольшую прореху в оленьей шкуре где-то в районе основания шеи. Времени на размышления у меня не было, и, когда кто-то из вампиров оказался в опасной близости от меня, я незамедлительно атаковал его… рогами чучела оленя, надетого на мою голову, пойдя в прямом смысле слова «в лобовую атаку». Удача была ко мне благосклонна, и мне удалось пронзить оленьим рогом сердце твари и затолкнуть истошно орущего, нанизанного на рога, вампира в камин, каким-то чудом в процессе всего этого избавившись от своей «маски». Тело великого Элиса Купера извиваясь догорает в ярком свете пламени, я и оставшийся в живых вампир оба пускаем скупую мужскую слезу. Вдруг из «адского пламени» вылетает душа Элиса, облаченная в белое платьице и золотистый блестящий нимб над головой и произносит: «Спасибо, ребята, теперь я свободен!», после чего возносится куда-то ввысь, исчезая в тщательно выбеленном потолке. — Может, помянем? — после короткого затишья, внезапно для самого себя предложил я. — Угу, тобой, — промурлыкал вампир, кидаясь на меня. Я вовремя отскочил в сторону, успев уклониться от атаки нелюдя, и бросив на пол свое оружие, в котором закончились боеприпасы «в лице» святой воды, достал великолепную подаренную мне когда-то Брюсом Дикинсоном катану, при помощи которой умудрился отбить несколько тринадцатимиллиметровых пуль, пущенных в меня вампиром из его внушительных размеров пистолета. Соблюдая осторожность, я пошел в атаку на графа, но тот при моем приближении лишь отступил в сторону и я, по инерции проскочив мимо него, атаковал тумбочку, разрубил её и патефон на ней стоящий ровно на две части. В явленном миру содержимом тумбочки я разглядел набор медицинских инструментов, среди которых был шприц с очень длинной иглой, какие используют для инъекций адреналина в сердце тут в мою голову пришла идея. — Ух, ты! Смотри, это что это там такое?! — резко обернувшись по направлению к окну, которое располагалось точно за спиной вампира в красном, произнес я, изображая при этом удивление самой крайней степени. Граф клюнул на удочку и обернулся к окну, принявшись внимательно вглядываться в темноту, царящую на улице. Я же тем временем кинулся к разрубленной тумбочке, извлек из нее шприц, набрал в него святой воды и, подскочив к вампиру, начинавшему не оборачиваясь спрашивать меня: «Да что же там, твою мать, такого интересного?!», сзади вонзил иглу точно в сердце и влил в него все содержимое шприца. Существо издало жуткий ор, прорычало несколько ругательств и взорвалось как тваринка из фильма «гремлины» на свету…***
— …Вот так я убил графа Дракулу, выбрался из логова вампиров живым и спас невинную душу Винса Фурнье, — закончил свою историю Ларс. Самодовольная усмешка расплылась по его лицу. До чего же все-таки приятно быть героем в глазах своих детей, а уж тем более быть еще и героем сказки рассказанной одному из них. — Странно, — зевает Лейн, — Элис эту историю по-другому рассказывал. Будто ты заблудился в лесах Трансильвании, и ребята тебе помогли выбраться оттуда. Ну да в любом случае всё это неправда — ведь вампиров не существует, — глаза мальчика закрылись, сонная, счастливая улыбка расплылась по его лицу. Лейн поуютнее закутался в одеяло, пожелал отцу спокойной ночи и в скором времени заснул сладким сном. Ларс же спустился вниз и уже собирался выпить чашку чая в ожидании матери своих детей, как вдруг из темноты навстречу ему вышла знакомая фигура в красном. — Дракулу он убил! Ха, как же! — ухмыльнулся вампир. — Похрен, — отмахнулся Ларс. — Зато сказка получилась что надо. — Ну да, — съязвил Алукард. — Слушай, ты, — прорычал в лицо вампиру Ульрих, после чего гостеприимно спросил, — ты крови хочешь? Я специально для ребят вроде тебя и Винса держу в холодильнике пару пакетов донорской и искусственной крови. — Натуральную — диета не позволяет, — страдальчески ответил вампир, — а от искусственной не откажусь. Ларс не торопясь добрался до холодильника, достал оттуда пакет с «кормом для вампира», пару бутылок пива для себя (вариант с чаем в данной ситуацией отпадал напрочь) и направился в гостиную, по направлению к дивану, на котором уже по-хозяйски устроился его гость, силой мысли переключающий каналы включенного им телевизора. [1] Высокие, однако, потолки в домике были.