Пески времени

      Что выберет Римус, если ему предложить тысячу фунтов или плитку шоколада? Однозначно деньги. На них он купит больше, чем одну шоколадку. В мире еще столько шоколада, что он еще не попробовал. Не сказать, что он целенаправленно искал разные виды, чтобы угоститься, но если подворачивалась возможность, то он ей конечно же пользовался. Шоколад нельзя ничем испортить. Кроме изюма. Фу! Отец, когда Люпин был еще совсем маленьким, пошутил, сказав, что изюм — это сушеные тараканы. Ребенок тогда разразился таким плачем, что его маме пришлось приложить немало сил, чтобы успокоить сына. И, пусть сейчас Римус и взрослый, но изюм вообще не ест, а если в еде и попадается эта гадость, то выковыривает его. Нужно запретить изюм добавлять в еду на законодательном уровне. А вот орешки, любые, в шоколаде он любил. Фундук, грецкие, арахис, фисташки… С последним и первым дайте две. Если бы ему предложили продать Родину за шоколадку, Люпин бы сомневался недолго, уходя потом с плиткой ароматного шоколада. Только не белого. Белый шоколад — еще одно извращение, которое нужно запретить.       И сейчас сквозь сон, он чувствовал запах шоколада. Блаженство. Лениво потянувшись, Римус привстал на руках, ища источник чудесного аромата. Чувствовал он себя вполне неплохо, а теперь еще и шоколад… Конфеты. Подарочная коробка лежала рядом с ним. Открытая крышка как раз и позволяла сладкому аромату заполнять комнату. Различные круглые конфеты были со всевозможными начинками и… Нет ни одной с изюмом! Блаженство на вид и такие же на вкус. Не глядя, парень взял одну круглую конфету и откусил половину. Цельный фундук в темном сладком шоколаде, который таял, стоило попасть на язык. Гастрономический оргазм. Лунатик от того, как же ему было вкусно, закатил глаза, довольно замычав. Если ему за эти конфет нужно дать, он даст. Блэк был прав. Он — шоколадная проститутка. Ну и ладно. Не каждая дама с низкой социальной ответственностью может вкушать такие сладости. А он может.        За все это время, которое Сириус знает Римуса, он успел увидеть парня с разных сторон. Злым, язвительным, заботливым, возбужденным, сонным, больным, спокойным, веселым, смущенным. А на первый взгляд и не скажешь, что все чувства на нем будут так легко читаемы. И сейчас этот парень под метр восемьдесят чуть-бы не стонет, стоило ему откусить от конфеты. Не самые лучшие, но из того, что было, эти больше подходили под описание «самые вкусные и дорогие». Блэк не знает, как выглядят волчата после сна, но как котята видел. Очень похоже. Еще не до конца проснулся, а уже ест. Только Римус не урчит. Он, мать Бродяги за ногу, стонет, закатывая глаза. Божечки-кошечки. Как сексом заниматься, так тот сдерживается, а как конфеты есть, то совсем не сдерживается. Может, оставить Люпина с конфетами наедине, а самому свалить в закат? Ну, уж нет.       — Луни-Муни, вкусно тебе? — Сириус кашлянул, привлекая к себе внимание. Он, вообще-то в дверях стоял все это время.       — Угу. — Парень дернулся, словно его поймали на чем-то плохом, но жевать не перестал. — Нет изюма.       — Не любишь? — Прищурившись, Блэк не сводил с Лунатика взгляда. Прелесть. Но внимание ему тоже не плохо бы уделить.       — Ненавижу. — Не обращая внимание на Бродягу, Римус облизывал пальцы от подтаевшего шоколада, выбирая, какую еще попробовать. — Спасибо.       — На здоровье. — Поняв, что ему внимание не светит, пока коробка не опустеет, Сириус решил действовать. Если гора не идет, как говориться, то нужно самому идти к этой горе.       Когда Сириус отодвинул от него коробку, Римус не смог сдержать разочарованного вздоха. Он как раз собирался попробовать конфету с зелеными колотыми орешками. По инерции потянувшись за сладостями, Люпин не ожидал, что его самым наглым образом завалят на спину и сядут сверху, не позволяя получить желаемое. Он даже губы надул от негодования. Никто не смеет отбирать у него шоколад. Даже этот довольно ухмыляющийся парень. По задорному огоньку в серых глазах было понятно, что Блэк задумал какую-то пакость. Но не такую же! Взяв конфету, как раз ту, которую так хотел попробовать Лунатик, Сириус зажал ее между зубами и, скрестив руки, выжидающе смотрел на парня. Провокация чистой воды. И Люпин не должен на нее поддаваться. Он взрослый парень. Серьезный. С высшим медицинским образованием. А еще он участвовал в боевых действиях и… Он хочет эту конфету. Она точно будет с фисташками. Изысканное лакомство. Которое тает сейчас и пачкает чужие губы. Смирившись с тем, что придется играть по чужим правилам, Римус привстал и подался вперед, откусывая половину конфеты. Если его так будут кормить, он потеряет половину конфет. Грустно, но что поделать. Можно и совместить приятное с приятным.       Казалось, что в комнате было очень жарко. Цепляясь за плечи и оставляя на них следы от ногтей, Римус подстраивался под темп, задаваемым Блэком. Коробка из-под конфет уже валялась смятой где-то на полу, абсолютно пустая, как и голова Люпина, пока размашистыми движениями Сириус двигался в нем. Красивые глаза холодного оттенка не сводили с него взгляда, ловя малейшие реакции на прикосновения. Без понятия, что Блэк нашел в нем такого, но сейчас, обхватив его член и двигая рукой в одном темпе с толчками, это было неважно. Важно было то, что выдержка Люпина летит к чертям, когда его целуют, довольно мыча и двигаясь резче. Он сам отдает голос, позволяя себе полностью отдаваться ощущениям. От чувства наполненности плывет перед глазами, а каждое касание простаты заставляет вздрагивать, продлевая касание. Его не мучают, ему позволяют выгибаться и хрипло стонать, когда тот доходит до конца. Из-за оргазма все его тело напрягается, вызывая у Сириуса довольную ухмылку. Пока он не кончит, никуда он Римуса не отпустит. Лишь сильнее сжимает бедра, толкаясь в горячее нутро. Они должны были вроде зайти к Питеру? Подождет. Сейчас важно то, что Бродяге так же хорошо, как и ему до этого, пока он, все еще двигаясь, дошел до грани, выстанывая его имя, вызывая у Римуса табун мурашек. Хорошие конфеты, ничего не скажешь. Нужно будет попросить у Сириуса их еще как-нибудь.       Питер только вышел из ванной, когда в его дверь постучали. Завязав халат потуже, парень направился к двери. Интересно, кого принесло к нему?       — Хвостик, доброе утречко. — Сириус махнул другу и без приглашения прошел в номер.       — Прости. — Римус сдержанно улыбнулся парню. — Я пришел проверить твои раны. — Лунатик кивнул на разбитые коленки, выглядывающие из-под халата.       — Я уже привык к выходкам Бродяги. — Не сказать, что такая причина визита Люпина ему была в радость. — Проходи.       — Спасибо. — Римус прошел, стоило Петтигрю отойти. — Мне сказали, что тебя подлатали. Болит? Чешется? Дергает? — Спрашивая, уже раскладывал Римус все необходимое на журнальном столике.       — После душа чешется. — Хвост сел на кресло, с ужасом смотря на спирт и йод. — Может, пластырь наклеим?       — Ссыкло! — Крикнул Блэк с балкона, подкурив. — Луни-Муни все сделает в лучшем виде.       — Сам ты ссыкло! — Питер показал другу средний палец. — И вообще, ты тут не нужен. Вали к Джеймсу.       — Не обращай внимание. — Римус подвинул стул ближе к хозяину номера. — Где еще порезы?       — Вот. — Питер закатал рукава, показывая разные по глубине порезы. — Это от того кувшина.       — Прости. — Вздохнув, Люпин осматривал каждое повреждение. — И спасибо, что услышал.       — Пустяки. — Петтигрю смущенно улыбнулся. — И от меня бывает польза.       — Ага. — Убедившись, что заражение пока не началось, смочив ватный шарик в антисептике, Лунатик стал осторожно промакивать раны, сразу же на них дуя. Блэк был прав. Питер стал вопить.       — Чего ты орешь? — Бродяга как раз закончил перекур и вернулся в номер. — Тебя что, режут?       — Ну больно же! — Парень стыдливо опустил глаза и всхлипнул.       — Питер, я знаю, что неприятно, но нужно потерпеть. — Люпин лишь покачал головой, хотя он думал, что тогда, когда Сириус сказал о том, что Питер будет верещать, было преувеличением. Оказалось, что нет. И как ему прикажете обрабатывать раны? — Давай руку.       — Я боюсь. — Петтигрю несколько раз протягивал руку и сразу отдергивал, не позволяя к себе даже прикоснуться.       — Позорище. — Усмехнулся Блэк. — Давай Джеймса позовем, чтобы он тебя держал?       — Уж лучше он, чем ты. — Шмыгнув носом, Петтигрю попытался пнуть издевающегося над ним парня. — Он никогда надо мной не смеется.       — Сириус, не издевайся над ним, пожалуйста. — Римус чувствовал себя так, словно вернулся на практику в педиатрическое отделение. Там таких сцен за день было не счесть. — И сходи за Джеймсом.       — А меня недостаточно? — Бродяга был удивлен тем, что от него пытаются избавиться.       — Сейчас достаточно, но потом будет вряд ли. — Люпин кивнул на ногу Петтигрю. Выглядела рана ужасно. Словно внутри что-то было. — Да и когда вы все будете рядом, думаю, Питеру будет не так страшно. — Продолжил парень, улыбаясь побледневшему Хвосту. Какой идиот оказывал первую помощь Петтигрю, что не заметил инородное тело в ране? Понаберут по объявлению с улицы…       — Ох ты ж… — Чуть не проговорился Бродяга, но натянув самую задорную улыбку из своего арсенала, Блэк потрепал Питера по голове. — Ладно, пойду за Сохатиком, раз его ты больше любишь. — Скоро придем.       — Римус? — Хвост весь побледнел и теперь пытался сам увидеть то, что заставило Бродягу сдаться и пойти за Поттером. — Ты мне ногу отрежешь?       — Ну что ты? — Хотелось обнять парня, который дрожал как лист. — Ничего такого. Но, давай так, сейчас, ты соберешь все мужество, пока их нет, и мы закончим с руками. Представь, как они будут гордиться тобой, когда увидят, что ты справился без них?       — Ладно. — Борясь с желанием убежать и закрыться в ванной, Питер протянул руку. У Люпина слишком добрые глаза, чтобы не верить ему. И вообще, Лунатик очень хороший. Он сделает так, чтобы больно не было. Только нужно не смотреть.       — О? Привет… — Сириус, широко распахнув глаза, смотрел на Лили, открывшую ему дверь. — Мне, это, Джеймс нужен. Он дома?       — Блэк, ради бога, я вижу по твоему лицу, что ты напридумывал себе уже тысячу причин, что я тут делаю, но, прошу, остановись. — Эванс чувствовала себя крайне неловко от того, что именно Сириус ее застукал в номере Джеймса. — Ничего не было.       — Лилс, — парень прокашлялся, беря контроль над лицом, — я не твой отец, чтобы ты передо мной отчитывалась. Вы взрослые люди и…       — Сириус! — Взмолилась девушка, а лицо ее было красное, словно помидор. — Мы не занимались тем, о чем ты подумал!       — Все-все, расслабься. — Блэк даже руку поднял, сдаваясь. — Не буду я подкалывать вас. Пока не буду. Мне нужен Сохатый. У Питера какая-то херня в ноге и ее нужно вытащить.       — Какой ужас. — Все смущение разом схлынуло. — Как он?       — Верещит. А ему только царапины Моя Луна лечит. — Парень вздохнул. — Его нужно держать будет, а один я с ним не справлюсь.       — Его не было, когда я проснулась. — Девушка посмотрела на часы. — Почти десять. Где он может быть?       — Бегает. — Бродяга цокнул языком и полез за телефоном. — Ладно. Ты боишься крови?       — Не боюсь. — Лили в любом бы случае пошла. Может, держать взрослого парня у нее не выйдет, но Римусу она точно сможет помочь. — Я с тобой пойду.       — Куда это? — Джеймс поднял звонящий телефон, приближаясь к номеру. Раскрасневшийся и румяный после бега, он выглядел в замешательстве. Его лучший друг был встревожен чем-то, а лицо Лили выражало крайнюю степень решимости.       — К Питеру. — Ответил Бродяга. — Друг, у него в ноге что-то есть. Ты же знаешь его. Он уже истерику устроил на руках, а там мелкие царапины. Представь себе, что будет, когда Римус до ноги доберется.       — Пиздец. Пошли скорее. — Поттер взял друга под локоть. — Лили, доброе утро. Мы отойдем ненадолго.       — Поттер, я иду с вами. — Затянув потуже халат, девушка вышла из номера. — И это не обсуждается. Римусу лишние руки будут не лишние. И вид крови меня не пугает. Не делай из меня малохольную девицу.       — Твои яйца у нее в руках. — Сириус хихикнул с того, как сурово девушка смотрела на Джеймса. — Вот Хвостик обрадуется такой группе поддержки. Только не говорите ему. Он еще не знает о том, что ему будут делать операцию в номере.       — А потом мы Бродяге тортом в лицо зарядили — Питер, пока Римус накладывал повязку на более-менее уцелевшее колено, рассказывал, как они отметили восемнадцатилетние Сириуса. Из-за того, что Лунатик заговаривал зубы, обработку ран он перенес вполне достойно. Пищал, но не верещал. — А потом мы поехали в стриптиз-бар. Я-то думал, что там только девочки будут, а там и парни… Джеймс, в отличие от меня, всегда более спокойно относился к предпочтениям Бродяги. Я не гомофоб, — сразу попытался оправдаться Петтигрю, — просто не привык.       — Питер, все в порядке. — Римусу оставалось лишь улыбаться.       — Слушай, — Хвост опустил глаза в пол, понижая голос, — я хотел спросить. Тогда в сокровищнице, ну, ты же был полуголым и мы все их видели… Твои шрамы.       — И? — Отложив в сторону использованные вату и бинты, Люпин снова полез в рюкзак.       — Как ты смирился? — Петтигрю даже зажмурился, ожидая, что на него накричат. Сириус бы уже точно кричал. — Его же даже татуировкой нормально не спрячешь.       — Я не собираюсь его прятать. — Мысленно радуясь тому, что убрал все для экстренных случаев в коробку, Лунатик посмотрел на парня. Тот весь сжался, словно готовился к тому, что его ударят. — И, я с этим уже успел смириться. Я прекрасно понимаю, что на меня пялятся, когда я на пляже или в бассейне, но с этим я ничего уже не сделаю. Как и с лицом. Даже, согласись я на пластику, шрамы все равно останутся. Хотя, признаюсь, первые несколько минут мне все еще некомфортно, когда раздеваюсь.       — А в при том самом, ну, при, — голос Питера перешел в шепот, — сексе?       — Мне везет на извращенцев. — Не сдержав смешка, парень потрепал Петтигрю по голове. Последнего, например, пришлось за волосы оттаскивать, собаку этакую, а то тот уж больно увлекся тем, что собирался перецеловать каждый шрам. — И, вообще, это моя изюминка.       — Извини, если обидел. — Неуверенно Питер посмотрел на все еще улыбающегося парня.       — Чем это ты успел его обидеть? — Блэк с Эванс и Поттером только попали в номер, поэтому слышали лишь последнюю фразу. — Хвостик, я вырву тебе язык, если ты ляпнул что-то, не подумав.       — Ничего такого. — Вот и собака пожаловала. — Вы вовремя. Осталась как раз одна нога. Привет Лили, привет Джеймс. — Пришлось бороться со своим лицом, потому что Бродяга за спинами друзей показывал, чем эти двое якобы занимались.       — Мы уже закончили почти. — Хвост довольно улыбнулся, радуясь тому, что конфликт так и не начался. — Я и без вас справился.       — Ох, Питер. — Лили подошла к Римусу, пододвигая стул к нему. — Римус, я буду помогать.       — С чем? — Петтигрю вертел головой, мечась между присутствующими. — Ребята? Вы меня пугаете.       — Хвостик, все будет хорошо. Ты, главное, думай о чем-нибудь хорошем. — Сириус остановился сзади него, кладя ему руки на плечи.       — Я буду ногу держать. — Садясь рядом с бледнеющим другом, Поттер натянуто улыбнулся. — Все не так страшно. Да, Лунатик?       — Не знаю. — Честно признался парень. — Питер, послушай меня сейчас очень внимательно, — Люпин сменил мягкий тон на серьезный, — у тебя в ноге что-то есть. Я не знаю, что это, и какого оно размера, но это нужно вытащить. Я сделаю тебе укол и ты ничего не почувствуешь, но мне придется сделать разрез, а потом, как я извлеку инородное тело, наложу швы. Поэтому я прошу тебя сейчас только об одном — не дергаться лишний раз, и когда я спрашиваю, говорить честно, а не истерить. Ты меня понял?       — Хвостик, ты справишься. — Джеймс осторожно поднял и уложил на стол пораненную ногу. — Мы с тобой.       — Пиздец. — Пропищал Питер, обнимаемый Блэком. Все что ему оставалось, так это смириться.       Все надежды на то, что Петтигрю сможет быть сдержаннее, разлетелись в пух и прах, стоило Римусу коснуться его кожи, вокруг раны. Завопив, словно его наживую режут, парень задергался, поэтому Джеймсу с Сириусом пришлось прикладывать силы, чтобы удержать друга на месте. Поттер держал его за лодыжку и за бедро над коленом, надавливая, а Блэк удерживал парня на кресле. Казалось, что несостоявшийся глава древнего рода должен был накричать на друга, но вместо этого он лишь сильнее вжимал тело в спинку. Даже не ругался. Лили ругалась, пытаясь так пристыдить парня, но это не имело эффекта. Римус попытался еще раз воззвать к разуму Хвоста, но тот уже заливался слезами. И как ему прикажете определить очаг поражения? Детский сад, ей-богу.       — Питер! — Привлекая к себе внимание, Римус рявкнул на парня. — Что я просил тебя сделать? Ты же не хочешь, чтобы я тебе рассек всю ногу?       — Не хочу. — Выл Петтигрю, цепляясь за руки Сириуса. — Но мне страшно. Я не такой храбрый, как ты и ребята.       — Тише. — Слабо покачивая, Блэк старался хоть чуть-чуть успокоить друга. — Все не так страшно. Просто не верещи раньше времени, ладно? Смотри на меня. — Дождавшись, когда Питер поднимет на него свое зареванное лицо, Сириус ему улыбнулся. — Молодец.       — Как только будет больно, хоть немного, сразу мне говори. — Поймав момент, Люпин стал осторожно ощупывать края.       — Я все достала. — Лили разложила перед собой шприц с анестезией, бинты и запечатанный скальпель.       — Спасибо. — Лунатик улыбнулся подруге. — Ну?       — Вот сейчас больно было. — Питер заплакал с новой силой, не сводя взгляда с Бродяги. — Сириус, мне так страшно. Я же не умру? Ай! — Стоило Римусу коснуться с другой стороны, Хвост сразу же обозначил свои ощущения.       — Ну что за глупости ты говоришь? — Будь руки у Джеймса свободны, он бы тоже обнял друга, но у него была важная задача удерживать ногу неподвижной. — Конечно не умрешь.       — Ну, все хорошо. — На свой страх и риск, Блэк убрал одну руку и стал вытирать чужие слезы. — Скоро больно не будет.       — Ага. Осталось потерпеть еще чуть-чуть. — Получив реакцию и с других сторон раны, Лунатик обратился к Лили. — Смочи мне ватные шарики в йоде.       — Будет сделано. — Натянув перчатки, Эванс с энтузиазмом принялась за исполнение просьбы.       — Так, Питер, сейчас будет укол. Будет больно. — Протерев место для укола, Римус взял шприц с анестезией и стал выгонять воздух. — Но дальше больно не будет, обещаю.       — Хвостик, помнишь Мэри, нашу с Джеймсом соседку? — Сбивая неожиданным вопросом новый приступ плача, Блэк вновь двумя руками вдавил Хвоста в кресло. — Она спрашивала меня, приходишь ли ты к нам в гости? Ну, та, у которой жопа, как орех? — Получив утвердительный кивок, парень продолжил, пока Джеймс с Римусом готовятся к уколу. — В общем, она спрашивала у меня еще твой номерок. Как тебе она?       — Ну, попа у нее и правда красивая. — Шмыгнул парень, а в следующий момент вновь завыл, но стоит отдать должное, в этот раз ногу не дергал, а руки Блэка давали ощущение безопасности.       — Все, все закончилось. — Отложив шприц к мусору, Римус облегченно выдохнул. — Нужно немного подождать, чтобы анестезия подействовала, и можно начинать.       — Извините. — Питер опять заплакал. — Просто мне так страшно.       — Мы понимаем. — Поттер отпустил ногу друга и подсел к Хвосту. — Осталось дело за малым.       — Ага. Следите, чтобы ногу со стола не убирал, а я на перекур. — Люпин, сняв перчатки, встал и направился на балкон. Ему определенно нужна сигарета и пару минут тишины.       — Ты крут. — Тишина Римусу могла только сниться. Джеймс пришел к нему, ероша свои волосы.       — Спасибо, что ли? — Не торопясь выпуская дым, Лунатик пожал плечами.       — Сириус заботливый. — Поттер кивнул на лучшего друга, который все так же спокойно успокаивал Петтигрю. — Орет на него больше меня, но всегда поддерживает его.       — Я заметил. — Лишь пожав плечами, парень сверился с часами. Еще пара минут. — Не мое дело, но Сириус мне показал, когда вы зашли, странную вещь. Лили к тебе сама пришла?       — Вот же придурок. — Сохатый смутился и по-глупому заулыбался. — Ничего не было, если ты об этом. Но, я уверен, что еще чуть-чуть и она согласится пойти со мной на свидание.       — Я так и подумал. — Не сдержав смешка, Римус затянулся в последний раз и затушил сигарету. Вот же Лили глупая. Мучает парня почем зря. — Правильно думаешь. Наберись терпения. Ты на верном пути.       — Думаешь? — То ли из-за очков, то ли из-за чего еще, но глаза парня блеснули. — Раз ты так говоришь, значит, так оно и есть.       — Готов держать пациента? — Размяв шею, Римус вернулся в комнату.       — Разумеется, доктор Люпин. — Поттер забежал следом. Сейчас начинается самое сложное.       Заняв свои места, каждый занялся тем, что должен. Джеймс снова держал ногу, Сириус не позволял Питеру дергаться, а Лили подавала все, что просил Римус. Проверив на чувствительность и обработав йодом место разреза, Люпин стал делать то, что у него получалось лучше всего — операцию в «полевых условиях». В этот раз Блэку добавилось работы. Ему так же нужно было не давать Петтигрю смотреть на процесс. Не хватало еще, если он начнет биться от фантомной боли в агонии. Обложив разрез бинтами и вооружившись пинцетом, Эванс пришлось попросить, чтобы она развела края раны, осторожно Люпин стал вытягивать осколок. К счастью он оказался не больше монеты и вышел без трудностей. Не сдержав облегченного вздоха, заложив рану кровеостанавливающими повязками, парень стал готовиться к последним этапам — заложить лекарства, сшить рану, обработать, поставить еще один укол, и забинтовать покрепче.       — Я правда ей понравился? — Питер уже не плакал. Лишь всхлипывал изредка.       — Конечно. — Сириус все так же не позволял парню смотреть на рану. — Я никогда над тобой не шутил подобным. Двадцать шесть. Одинока. Свой бутик. Грудь настоящая.       — Я даже знать не хочу, откуда ты это знаешь. — Буркнул Хвост.       — А зря. Я ее спросил. — Бродяга засмеялся. — Думал она по роже даст, а оказалось, что она нормальная. И с чувством юмора все хорошо. Так что, могу передать ей твой номерок? — Блэк бросил короткий взгляд на Римуса. Тот уже накладывал швы. — А то ты будешь сто лет собираться, чтобы ей написать.       — Передай. — Петтигрю даже улыбнулся и снова шмыгнул носом. — Высморкаться хочу.       — Подожди еще немного. — Поттер вмешался. Если сейчас Питер опустит голову, то у того точно истерика начнется.       — Там все так плохо? — Они его за дурака держат? Разумеется он понимает, что ему не дают смотреть на рану, чтобы он снова не завопил.       — Не хуже, чем у меня. — Римус отложил инструменты. — пять швов и рана вдоль на два с половиной сантиметра примерно. Шрам будет.       — Ну и ладно. — Парень закашлялся. — Я, блять сейчас задохнусь собственными соплями. Я не буду смотреть, но дайте мне во что нос выбить.       — Держи. — Лили вложила парню салфетку. — Только глаза закрой.       — Будто я сам хочу снова орать. — Питер зажмурился и от души высморкался. — Боже, я живой.       — Молодец. — Сириус осторожно, но требовательно поднял лицо друга на себя. — Есть хочешь?       — Ты даже не представляешь как. — Живот Хвоста громко заурчал. А ногу еще раз обработали и нанесли мазь с антибиотиками и теперь, Римус накладывал повязку. — Хочу съесть огромную гору блинчиков с шоколадом.       — Я бы тоже не отказался. — Люпин, насколько это было возможно, затянул бинт и теперь занимался фиксатором. — Придется хромать некоторое время.       — Ты же уже ел шоколад. — Сириус даже не пытался скрыть возмущение.       — Ты съел половину моих конфет. Ничего не знаю. Лили, подай мне шприц и ампулу с синими буквами. — Обратился он уже к подруге, подмечая, с каким прищуром на него смотрит Блэк.       — И ты выжил? — Девушка наигранно удивилась. — Блэк, ты единственный, кто посмел притронуться к сладостям Римуса и остался с зубами. Что ты такого сделал, что остался цел? — Обращая внимание на слишком довольное лицо Сириуса, девушка сразу же сменила интонацию на умоляющую. — Нет! Не говори. Не хочу знать!       — Если Бродяга будет тебя доставать, ты мне скажи. — Джеймс засмеялся с ситуации. Еще и Римус закатывает глаза так забавно. — Я его запру дома и не пущу к тебе.       — Охо-хо-хо, очень смешно. — Если бы руки лучшего друга не были заняты чужой ногой, он бы его однозначно пнул.       — Я все. — Сняв испачканные перчатки, Люпин поднял руки. — Питер, ходить можешь, но лучше не бегать. Швы могут из-за этого разойтись. Уколы обезболивающие я тебе ставить сам буду, так же как и обрабатывать.       — Спасибо. — Петтигрю опустил глаза на свою ногу, но кроме бинта и фиксатора ничего не увидел. Ну, и кучи использованной ваты и бинтов в крови. — Это с меня столько натекло? — Черт! Он же только успокоился.       — Это просто кажется, что много. — Лили сходила за мусорным ведром и стала все туда скидывать. — Черт, это же биологические отходы…       — Я узнаю у персонала, куда это можно дальше выкинуть. — Джеймс улыбнулся Лили. Она была такой милой.       — Ну, что? Кушать? — Сириус отпустил друга.       — Ага. Только я бы оделся для начала. Да и Лили бы тоже это не помешало. А от Джеймса воняет. — Питер сморщил нос. — Бродяга, ты его с улицы вытащил?       — Иди в жопу, друг. — Поттер хотел хлопнуть Хвоста по ноге, но вовремя остановился. — Но ты прав. Давайте сейчас по номерам. Тебе нужна помощь? — Петтигрю лишь отрицательно покачал головой на вопрос друга. — Тогда разбредаемся и через полчаса в ресторане отеля.       — Отлично. — Блэк размял затекшие плечи. — Тогда до встречи. А я к брату забегу.       — Удачи. — Лили проводила взглядом уходящего Сириуса и сама так же направилась на выход.       — Джеймс, иди. — Люпин складывал медикаменты в рюкзак. — С мусором я сам разберусь.       — Ладно. — Потрепав напоследок Питера по голове, Поттер догнал Эванс в дверях.       — Спасибо за ногу. — Хвост встал и попробовал пройтись. Больно не было, но хромота присутствовала.       — Пустяки. — Закончив с вещами и прихватив ведро, Люпин тоже направился на выход. — Увидимся позже.       — Ага. — Проводив последнего гостя, Питер залился краской. Мало того, что истерил, так еще и без трусов сидел все это время. Он же только из душа вышел, когда к нему пришли… А если ребята и Лили видели его причиндалы? Стыд-то какой!