Пески времени

      Все собрались за столом, полностью уставленным едой, но так никто и не решался приступить к завтраку. Даже Питер, испытывающий неподдельный страх, не смел потянуться к булочкам. Перед Сириусом стояла тарелка с омлетом с беконом и овощами, хотя у всех остальных тарелки были пусты. Вальбурга сама готовила сыну завтрак, на что Бродяга не знал, как реагировать. Мамин омлет он любил больше всего, тем более она так редко его готовила, но пока ему не разрешат, он не мог приступить к еде, наблюдая, как он начинает остывать. Пусть вроде бы они и разобрались, но бояться он ее не перестал. И что ему сейчас делать? Начинать или дождаться разрешения?       — Мам, — есть Сириусу хотелось ужасно, что в животе урчало, — мы можем начать?       — Ох! — Вальбурга словно отошла от наваждения, любуясь старшим ребенком. — Конечно. Можете приступать.       — Не думал, что бывшая глава дома Блэк порадует нас своим присутствием. — Реддл стал накладывать себе еды первым. — Что привело вас?       — Месть. Не более. — Слишком мягко она улыбнулась обидчику ее сыновей. — После я сразу же вернусь в Лондон. У нас с Цисси и ее матерью запланирована прогулка. Не хотелось бы ее пропускать.       — Простите. — Джеймс зашел в палатку. — Извините за опоздание. Миссис Блэк. — Чуть поклонился парень. Пусть он и ненавидел эту женщину, но манеры никто не отменял.       — Ничего. — Указав на свободный стул, женщина повернула к Регулусу и сама наполняла его тарелку. — Мистер Люпин к нам не присоединится?       — Он не очень хорошо себя чувствует и просил передать свои глубочайшие извинения. — Давно он не следовал столовому этикету. Эта женщина его живьем же съест, если он допустит хоть одну ошибку. Как же он сейчас завидовал Питеру и Лили, от которых никто ничего не ждал.       — Тогда я позже лично отнесу ему поесть. Есть ли у него любимые блюда? — Теперь и тарелку Беллатрисы она наполняла тем, что нравится племяннице.       — Ага. — Отозвался Петтигрю с набитым ртом. — Он любит все с шоколадом. Блины, оладьи и все такое.       — Господи. — Отвернувшись от невоспитанного парня, Вальбурга обратилась к Северусу. — Как продвигаются раскопки?       — Госпожа, — Снейп уже со счета сбился, сколько он ей кланялся за это утро. — Ближе к вечеру один из возможных входов сегодня точно должен быть откопан.       — Это хорошо. — Теперь пришло время Лили ловить на себе этот ледяной взгляд. — Мисс Эванс, я наслышана, что именно с вашей подачи, мой сын жив. Благодарю вас.       — Не стоит благодарности. Сириус наш друг, и я рада, что моя помощь оказалась полезной. — Даже если Вальбурга и в курсе того, что ее сын не сам чудесным образом воскрес, то Реддл об этом не знает. — Хотя в том, что Сириус с нами, полностью его личная заслуга.       — Да? — Приподняв бровь, женщина с несколько секунд пристально смотрела на девушку. — Хорошо. Теперь, мистер Поттер, — следующей жертвой она выбрала Джеймса, — вы же живете с моим сыном вместе? Ответьте, будьте добры, почему он не следит за своим питанием. Уверена, Юфи будет зла, узнав, что ее дети, родные и неродные, совершенно не соблюдают режим приема пищи, а также едят всякую дрянь.       — Вы расскажете маме? — Лишь мог выдать ошарашенный Сохатый. — Вы поддерживаете с ней связь? — Вот уж новость. Его мама же ненавидит мать Сириуса. Так с чего они поддерживают связь?       — Буду вынуждена это сделать по возвращении в Лондон. А теперь, — кивнула она на тарелку с овощным салатом, — будьте добры, не забывайте об овощах.       — Мама, ты смущаешь наших партнеров. — Регулусу было действительно жаль друзей брата. — И веселишь Сириуса. Он же может подавиться.       — И? — Женщина не видела ничего в этом такого. — Если моим детям суждено умереть от еды, которая попала не в то горло, то я посмеюсь. Более нелепого конца я даже представить не могу.       — Пусть продолжает. — Бродяга даже есть перестал, чтобы не встретить «нелепый» конец. Таблетки, что принимала его мать, творили с ней чудеса. Он даже сейчас вспомнить не может ее такой нормальной.       — Спасибо, дорогой. Не пересолила? — Получив утвердительный кивок, Вальбурга наконец положила себе овощной салат и жареные колбаски. — Фенрир, теперь вопрос к тебе.       — Слушаю, госпожа. — Смотря на женщину исподлобья, Сивый отпил своего кофе.       — Что вы планируете сделать с мистером Люпином? — Бесшумно разрезая колбаски, спросила Вальбурга.       — От вашего взгляда ничего не скроется, верно? — Мужчина криво усмехнулся. — Я его заберу себе. Вместо предателя. Вы же знаете наши порядки.       — А не пошел бы ты на хер? — Сириус бросил приборы на стол, подскакивая со своего места.       — Не он убрал вашего человека. Вы сами его пристрелили. — Регулус повторил за братом. — Мистер Люпин официально находится под защитой нашей семьи.       — Ух, как все за волчонка сцепились. — Звонко засмеялась Беллатриса. — А я вам говорила, тетушка, что этот парень что-то с чем-то. Я тоже хочу его себе.       — Но он не вещь. — Лили была в ужасе. — И определенно хороший человек, а не убийца.       — Лучше молчи. — Шепотом посоветовал Питер.       — Если бы не его наблюдательность, я бы не лишился своего человека, пусть он и был крысой. — Фенрира забавляла эта атмосфера. — Поэтому он займет его место. Или его ждет смерть.       — Как представитель семьи Поттер я так же против. — Джеймс поправил очки. — И мы не допустим того, чтобы вы его забрали в свою, как вы называете, стаю. — Давно он фамилией не козырял.       — Хоть у одного из присутствующих есть манеры. — Леди Блэк одарила обоих сыновей холодным взглядом, а по голосу было понятно, что она крайне недовольна. — Сели. Оба! Не позорьте меня. А что касается мальчика-волка, — женщина медленно перевела взгляд вновь на Сивого, — как сказал мой дорогой Регулус, он находится под нашей защитой. Ты же не пойдешь против благородного дома Блэк? Да и порядки ваши неизменны. Что такого в этом ребенке, что сам Сивый хочет его получить, наплевав на свои правила?       — Личный интерес. — Признался глава организации наемников.       — В жопу засунь себе этот интерес. — Как же он жалел, что у него не было при себе оружия. Срать на их порядки. Он лично прикончит этого мужика.       — Сириус, еще одно слово, и я тебя накажу. Ты меня понял? И, я уже просила тебя сесть. — Терпение миссис Блэк было на исходе. — Поэтому, — не сводя глаз со старшего сына, она воткнула нож в стол между его пальцев, — ешь, пока не остыло.       — Поразительная точность. — Пусть мать Бродяги и пугала Петтигрю до потных ладоней, но не восхититься этой крутостью он не мог.       — Ох, что вы, — наигранно мягко улыбнулась Вальбурга, сразу же меняя тон на более дружелюбный, — я просто промахнулась. Но, Фенрир, — снова она заговорила с Сивым, — я надеюсь, ты уяснил, что Римуса Люпина ты не получишь. А если продолжишь, Сириуса я уже останавливать не буду.       — Спасибо. — Буркнул Бродяга, садясь на место.       — Не за что. Пока ты хочешь себе этого волчонка, мама не позволит всяким дуракам его у тебя отобрать. Тем более Регулусу он тоже нравится. И Белла от него без ума. Хотя меня все еще коробит от того, что он простолюдин. — Вытащив нож, леди Блэк отложила его в сторону. — Мне кажется, что я что-то забыла.       — Такого быть не может. Чтобы вы и что-то забыли. — Люциус за все время так и не проронил и слова.       — Не подлизывайся, слизняк. С тобой у меня отдельный разговор будет. — Без пяти минут бывший муж Цисси ее точно не интересовал. — Ох! Вспомнила! — Тихо засмеявшись, прикрывая рот ладонью. — Беллатриса, не могла бы ты мне одолжить либо Энди, либо Фрэнка?       — Энди полон. — Лестрейндж достала из-за пазухи один из пистолетов и передала его женщине. — Я так берегу ваши подарки. Они еще ни разу не подводили меня.       — Все для тебя, моя красавица. — Забрав оружие у племянницы, леди Блэк сняла его с предохранителя и сделала один выстрел, направив ствол в Тома. — Ты! С тобой я еще не разобралась.       — Господи! — Северус, сидящий рядом с Реддлом, облился соком от испуга.       — Прости, Северус. Не для тебя была эта пуля. — Вальбурга изобразила на своем лице настоящее сожаление. — Следующий выстрел будет с другой стороны. Кушай и не торопись. А вот ты… — Нехорошая улыбка появилась на лице леди Блэк. — Том, ты забыл, кто тебя свел с дураками? Ты, жалкое ничтожество, забыл свое место, но так и быть, я напомню тебе его. Я — выше, ты — ниже. И, если ты это тоже забыл, то тоже напомню. Никто не смеет и пальцем тронуть моих детей без моего ведома. Ты напал на главу нашего рода, посмел пролить драгоценную кровь моего Сириуса, и думал, что я тебе за это голову не оторву?       — Вышло недоразумение. — Пришлось опускать глаза. Не стоило ему тогда срываться на детей этой сумасшедшей. Сама наслаждалась издевательствами над старшим сыном, а теперь мать изображает. Лицемерная дрянь с комплексом бога. — Я прекрасно понимаю, что мои действия могут быть расценены, как неуважение.       — Недоразумение — это ты. — Следующий выстрел, прошедший совсем близко, оцарапал щеку Реддла. — Заруби себе на носу, не Блэки перед тобой кланяются, а ты перед нами. И, лучше бы тебе начать более экономно тратить свои средства. Больше ни мы, ни Розье, ни Лестрейндж тебя не спонсируем. Еще одна оплошность, Том, и все остальные семейства от тебя отвернутся. Все ясно?       — Более чем. — Лишь согласиться ему и оставалось. Ну, ничего, скоро он получит артефакты, а вместе с ними и власть. Посмотрим тогда, кто будет выше, а кто ниже.       Сквозь сон Римус почувствовал запах шоколада. Сладкий и терпкий, он напоминал парню о том, что последний раз он ел вчера вечером, и с тех пор ни крошки он не съел. Живот предательски урчал, заставляя его окончательно проснуться. Интересно, Сириусу не надоело его будить шоколадом?       — Не хотелось бы вас будить, но вы пропустили завтрак. — Голос определенно принадлежал Блэку, только вот был он женский и глубокий.       — М? — Еще сонный, Римус подскочил на месте, принимая сидячее положение, и удивленно смотрел на Вальбургу, сидящую рядом с ним и держащую поднос с оладьями, политыми шоколадом и кружкой чая. — Здравствуйте.       — Здравствуй, мальчик-волк. — Леди Блэк мягко улыбалась, но в глазах было полное безразличие. — Мальчишка Петтигрю посвятил меня в ваши вкусы, а сын отметил, что вы пьете только чай. Невосприимчивы к кофеину или по другой причине?       — Вы же читали досье на меня. — Приняв поднос и поставив его себе на колени, Люпин потер лицо, сгоняя так остаток сна. Вышло плохо. — Я после кофе злой. Больше чем обычно. Да и вкус мне не нравится.       — Да, обратила внимание на этот факт. С виду божий одуванчик, а на деле бешеное животное. Интересное сочетание. В чем же секрет вашей невозмутимости? — Взглядом она снова ходила по чужим шрамам на лице.       — Не могу ответить. Возможно, я просто слишком рассудителен и не позволяю своей злости брать верх. Я могу приступить к еде? — Лунатик не стал рисковать, поэтому и спросил, и только после одобрительного кивка, стал разламывать оладьи на кусочки. — Вы сами их готовили?       — Верно. — Равнодушно пожала плечами. — Иногда делаю это. Каприз, не более, но мальчишкам нравилось.       — Ясно. — Что ж, если его отравят, он точно выспится. Попробовав один кусочек под пристальным взглядом, Люпин одобрительно кивнул. — Вы вкусно готовите.       — Только завтраки. — Снова эта дежурная улыбка. — Чем вы планируете заняться после вашего путешествия? Ешьте. О манерах можете не волноваться.       — Найти работу. Опять же, вы уже знаете обо мне, наверное, больше, чем я о себе. Из-за того, что я, как ваш старший сын выразился при нашей первой встрече, поцарапанный котами, мало кто может мне предложить работу. Особенно в медицине. Говорят, рожей не вышел. Поэтому, пока подрабатываю, пройду курсы повышения, а после, если нельзя работать с живыми, то попробую начать работать с мертвыми. — Парень старался не говорить с набитым ртом, пусть ему и разрешили.       — Похвально. — И снова все внимание женщины было направлено на шрамы.       — А вы думали, что я сяду на шею Сириусу? — Усмехнувшись, Лунатик отпил чая. Несладкий, но пить можно.       — Было бы логично, что он вам такое предложит. — Вальбурга поднялась. — Что ж, мистер Люпин, мне пора возвращаться. Не скажу, что вы мне приятны, но мы не идем против интересов наших детей. Пока вы нужны Сириусу, наш дом будет вас опекать. Будьте осторожны с Сивым. Вас он хочет забрать к себе, что нам не по нраву. Если только вы не хотите возглавить его так называемую стаю. Тогда мы вам готовы даже посодействовать. В этом случае Регулус вам предоставит все, что вы попросите.       — Я не хочу этого. — Равнодушно отреагировал парень на предостережение. Он уже и так в этом убедился. — И спасибо за завтрак.       — Не стоит благодарности. — Направившись на выход, только там она остановилась. — И, еще кое-что. Мистер Люпин, если мой сын сам потеряет к вам интерес, то такова судьба, но если вы раните его, то первой я убью вашу мать, а дальше по списку, пока не останется никого, кто вам будет дорог. — Улыбнувшись в этот раз по-настоящему, она вышла, оставляя Римуса одного с набитым ртом. Ну, хоть готовит хорошо эта сумасшедшая женщина.       — Мама, ты точно ничего не забыла? — Регулус только уложил небольшой чемодан Вальбурги на заднее сидение джипа. Наемникам он больше не доверял, поэтому до аэропорта Белле выпала задача отвезти его мать.       — Да даже если и забыла, то пустяки. — Леди Блэк поправляла воротник на рубашке младшему сыну. — Если что случится, сразу же стреляй. Понял меня?       — Мам, перестань. Я же уже не ребенок. — Младший глава улыбнулся, морща нос. — Отпишись, как сядешь в самолет. И как приземлишься. И как дома окажешься.       — Конечно. — Оставив поцелуй на щеке младшего сына, Вальбурга бросила взгляд на старшего. Он топтался рядом, рассматривая мысы своих кроссовок. — Обнимешь маму на прощание?       — Ага. — Видимо он еще долго будет чувствовать страх рядом с этой женщиной. Зато смог подойти и посмотреть. — Пока?       — Пока, Сириус. — Огладив ударенную собой щеку, она поцеловала ее. — Присматривайте друг за другом. И не забывай есть. У твоего деда были проблемы с желудком и такая же ужасная аллергия на клубнику.       — Ты тоже. И будь осторожна. — Ему точно нужна волчья терапия. Или оленья. Но теперь они хоть немного, но поговорили.       — Обязательно. — Не сумев сдержать лица, Вальбурга удивленно смотрела на старшего ребенка. Он сам только что поцеловал ее в щеку, пусть и очень смазано и неуклюже.       — Все, пока. — Не выдержав больше взгляда не только матери, но и брата с кузиной, Бродяга просто развернулся и побежал в лагерь. И чего они все на него так уставились? Как же бесят Сириуса его родственники!