Одинокий дедушка

– Мне очень жаль, – говорит Сакура первым делом, сразу же, как только приходит на заседание книжного клуба. – Я… Присутствующие выглядят настороженно, косятся на неё со странным сочетанием эмоций. На самом деле, Харуно ужасно боялась этой встречи. Ей казалось, что, спустя столько времени после возвращения, тишины из-за наказания от её родителей и вынужденного строгого графика прогулок, про неё и не вспомнят. В конце-концов, эти люди клановые, важные винтики общества Конохи. Взрослые. Ну или старше её хотя бы на пару лет. Что им дело до каких-то встреч? Разве не она их притащила на эти чаепития? Да и, после случившегося, девочка смотрела на действующих шиноби со странным чувством. Что бы ни делала, не получалось от него избавиться. Однако, вопреки её опасениям, слушали её внимательно и сосредоточенно. – …я, – продолжила Харуно, набравшись смелости, – не смогла привезти сувениры. Тишина, что наполнила веранду, была какая-то особенная. Благо, длилась она недолго. С легким шорохом Учиха-оджисама взял свою чашку с жасминовым чаем, развеивая возникшую атмосферу. – Ничего страшного, – ответил старший Учиха за всех. – Думаю, никто не расстроится из-за такой мелочи. Сакура поджала губы, не до конца уверенная в этом утверждении. В конце-концов, отбывая в столицу она успела пообещать привести каждому что-то интересное. А тут, получается, даже себя не сразу привезла. Единственное что прихватила — это странные впечатления и тяжёлые мысли. К её удивлению, даже после неловкой паузы, никто не попытался вставить ремарку по этому поводу. Даже обычно язвительный Шисуи выглядел каким-то тихим, изредка бросая в её сторону взгляды. Хотя ранее не было причины, что могла заставить его замолчать. «Чего это он?» – озадаченная, нахмурилась девочка. – «Ведёт себя так, будто мы поруга…» Сакура распахнула глаза, вспоминая и осознавая. За наслоением впечатлений, что ей принесла столица, девочка вовсе успела забыть как именно прощалась. Что успела сказать, увлечённая эмоциями. Казавшимися абсолютно важными на тот момент. Сейчас, те давно забытые язвительные ремарки казались ей такими глупыми. Слишком мелочными для серьёзной обиды. Чем-то таким, что стоило проигнорировать, фыркнуть и отвернуться. «А если бы,» – продолжали струиться мысли в её голове, – «я не вернулась? Осталась там? Мы не встретились бы никогда-никогда.» Словно видела впервые в своей жизни, девочка медленно осмотрела людей, что её окружали. «Меня бы запомнили такой,» – сделала вывод Сакура. – «А я через пару дней уже и забыла, что ругалась. Столько всего случилось… » Почему-то именно сейчас Харуно ощутила особенную тяжесть. Слово «идиотка» рефреном звучало в её мыслях, становясь громче с каждой секундой. Она старалась перебить этот назойливый шум. Выбрать подходящую для встречи тему. Стоило спросить что-то о последней книге. Узнать, начали ли они читать что-то без неё. Уточнить, может случилось что интересное или весёлое. Но вместо всего этого розоволосая выпалила то, что вертелось на языке с момента пробуждения в лазарете с расписным потолком. – Как вы думаете, – голос её звучал непривычно робко для присутствующих. – У меня получится стать куноичи? Судя по выражениям лиц, не этот вопрос ожидали услышать окружающие. Девочка тем временем, будто не замечая сложной атмосферы, опустила свой зелёный взгляд в пол. – Стоит ли мне ей становиться? – тёмно-розовые брови сошлись на переносице, передавая нахмуренное настроение своей хозяйки. – Я же совсем обычная. Харуно не была уверена, зачем она это сделала. И что ждать, каких ответов? Но, от чего-то, почти сразу, как эти слова вырвались из её горчащего в тоске горла, девочке стало чуточку легче. – Не становись, – тихий, обычно ленивый, голос прозвучал первым на открытой веранде. Какаши-сан выглядел не то чтобы серьёзно. Харуно не уверена, умеет ли этот человек выглядеть действительно серьёзно. Но его открытый серый глаз был сосредоточен на ней. – Просто, – замялась неуверенно, – вот так бросить? Она неловко перебрала пальцами, сминая ткань рукавов. Пусть ещё бледные и слабые, но её кисти рук были испещрены царапинами да мозолями. Не такими, как у настоящих шиноби, но уже говорившими о постоянных тренировках. – У тебя есть такой выбор, – пожал плечами седоволосый парень. – Если боишься, то просто уходи. И без тебя есть кому селение спасать. Розоволосая девочка сжалась от этих слов. Нашла подтверждение в них тем мыслям, что мучали её с того самого путешествия по пустыне вместе со старшими джонинами. Польза от неё — какая? Трагично, будто в старой драме, звякнул фурин и каркнула ворона. Хатаке, кажется, хотел сказать что-то ещё, но был прерван абсолютно неуместным подзатыльником. Бледная ладонь старшего товарища глухо шлёпнула по сероватой макушке, вызывая тихое «ай» от её владельца. – Прежде чем давать свои советы, – Обито звучал раздражённо, – убедись что рядом сидит переводчик с твоего АНБУшного на человеческий. Харуно, недоумённая, моргнула. Растерянной на прохладной энгава оказалась не только она. – А что не так с речами АНБУ? – интересующимся оказался Итачи, что с самым искренним взглядом изучал шрамированного родственника. Обито закатил глаза, цыкая. – Он имел в виду, – к происходящему хаосу присоединился голос здравого смысла в лице Рин, – что ты правда можешь делать так, как хочешь. И никто тебя не осудит. Верно? Брюнетка произнесла последнее слово с какой-то особенной интонацией, настолько дружелюбно и ласково улыбаясь, что это выглядело подозрительно. Однако, Харуно не успела как-то уловить это подозрение, отмечая лишь, как рьяно закивали её сокомандники. Мальчишки, что сидели совсем рядом, тем не менее не выглядели такими же определившимися. Шисуи вообще походил на озадаченного кота, что первый раз в жизни увидел собственное отражение. Про Торуне сказать что-то было сложнее. Его выражение вообще мало кто видел, чтобы придумывать какие-то забавные ассоциации. – Выбор? – задумчивая, повторила девочка. Учиха с низким хвостом, поджав в смятении губы, потёр свой острый подбородок. – Если подумать, то правда, – Итачи словно поймал за хвост вёрткую мысль, тихо торжествуя, – у тебя есть выбор. Сакура чуть склонила голову набок. – Выбор же есть у всех, – уточнила она у окружающих её людей. Возня, что успела наполнять своим смешанным шумом старый сад, прекратилась. – Ну, – Обито неловко потёр шею, от чего-то избегая смотреть девочке в глаза, – в экзистенциальном смысле, конечно да. Харуно стала выглядеть вовсе растерянной. Учиха со шрамом очень ненатурально и неловко засмеялся. Теперь уже его ударили локтём под рёбра. – Думаю, – голос Торуне звучал спокойно, как он всегда звучал на этих встречах, – здорово, что ты правда можешь выбрать. Я даже не задумывался. Это их поведение вовсе не помогало Сакуре разобраться в ситуации. Добил её, как это было уже принято, Шисуи. Бросив краткое, но такое характерное для себя замечание: – Везучая. Девочка только могла что сидеть и хлопать глазами. Её, гражданскую куноичи без особенных техник и способностей, сильные клановые шиноби называли «везучей». Говорили про какой-то «выбор», будто это что-то такое уникальное. – Но ведь, – попыталась разобраться она в ситуации, – это же нормально? Не делать то, что не хочешь? На неё смотрели взгляды, понять которые девочка была не способна. – Верно, – наконец-то подал голос Учиха-оджисама, – это абсолютно нормально. Изначально и была такая идея, чтобы никто не делал то, что не хочет. Теперь присутствующие с ещё большей интенсивностью сосредоточили своё внимание на старике. Задумчивый, седовласый Учиха смотрел будто сквозь Сакуру. Погрузившись в свои мысли. – Дети не должны были нести обязательства, такие тяжёлые и жестокие. У них должен был быть выбор, – звучал он отчего-то печально. – Но юношеские мечты не всегда воплощаются. Он кратко вздохнул. Удивительно робко, на старческое плечо опустилась бледная, будто вылепленная из теста, рука. Обито чуть склонил голову, чтобы оказаться на одном уровне со своим дедушкой. – Но ведь стало лучше, правда? Удивлённый, это выдали приподнятые брови, Учиха-оджисама молча смотрел на внука. Несколько секунд они молчали. А потом старик вернул своё внимание к Сакуре. – Как проходит твоё детство, кодама? Вопрос стался крайне внезапным. Девочка даже приоткрыла рот сначала, не сумев издать и звука. Но потом вспомнила, что она вообще-то воспитанная, и прикрыла его. Раскрыв в следующий раз как полагается, вместе со словами. – Весело? – аккуратно начала юная куноичи, немного поясняя. – Мама и папа меня любят. У меня есть прекрасные друзья, секретный книжный клуб и много интересного вокруг. Учиха-оджисама смотрел на неё внимательно-внимательно. Так что Сакура не решилась останавливаться. – Иногда бывают грустные моменты, когда что-то не получается. Но потом обязательно происходит что-то хорошее! Я встречаю замечательных людей, нахожу невероятные книги и… – она запнулась, но продолжила, чуть алея скулами, – … и очень-очень красивый сад, где пью чай с вами. Думаю, это не самое плохое детство. Ответа она не услышала. Промолчав какое-то время, старик с шелестом одежд встал и приблизился к ней. Тёплая рука мягко погладила девочку по голове. Харуно успела уловить лишь проблеск чужой улыбки. – У нас кончился чай, – кратко бросил хозяин сада, скрываясь в доме. Оставляя гостей на время в одиночестве. – Так вот, – Рин прочистила горло, – что у нас на повестке дня? Заместитель? Встрепенувшись, Итачи словно очнулся. Непривычно суетливо для себя, он начал собирать какие-то бумаги, отыскивая заметки. – У нас были легенды Ива о спящем живом огне в провалах шахт… Сакура выдохнула. Это звучало интересно. Это было привычно. Это значило — что всё на самом деле в порядке. Она дома.

* * *

Ирука был готов к чему угодно. Но не к тому, что Харуно будет поджидать, очевидно, сдерживающая негодование джинчурики. Это было видно по искусственной улыбке и прищуренным глазам, что Нохара показывала в моменты особенного гнева. Настороженный, Умино решил не покидать двор. Он, само-собой, не верил, что Трёххвостая может сделать чего дурного любому из жителей селения. Однако, не хотел чтобы его ученица была даже немножко напугана и отчитана без присмотра. Даже если и за дело. Только не под его надзором. Иначе, какой он учитель? Сакура, как это обычно и бывало, выбежала из ворот хихикая, махая своим одноклассникам на прощание. Брюнетка была замечена ей достаточно быстро. – Сакура-чан~, – протянула она сладким голосом, доводящих до мурашек каждого, кто хорошо знал девушку, – а могу я спросить, была ли твоя поездка хоть немного связана с кем-то из аристократов Суны? Я не прошу раскрывать секреты Селения. «Да» или «Нет»? Широко-широко улыбаясь, ничего не подозревающая девочка со всех ног понеслась к старшей подруге. Буквально с разбегу она впечаталась в её ноги. Нохара, ни секунды не медля, легко её подхватила, поднимая повыше. – Ну, был один вежливый господин, которого я встретила в столице, – ребёнок буквально лучился радостью и гордостью. – А ещё, наверно, был один язвительный господин, но про него нельзя. Больше не помню. Рин плавно покивала, всё так же сохраняя на лице пластиковую улыбку. Карие глаза резко сощурились, концентрируя внимание на детском запястье. Смуглая рука аккуратно подхватила ладонь девочки, подводя её поближе к глазам старшей куноичи. На бледной коже мелькнул тёртый коричневый и насыщенный синий. – А первый вежливый господин не представлялся каким-нибудь сложным именем с приставкой «-но»? Теперь и Умино отметил необычность украшения, похожего на синий глаз. Однако, если судить по спокойной реакции Рин, никаких печатей вшито в эту безделицу не было. Просто побрякушка. – Что-то было, – нахмурилась Харуно. – Фуку… Ка-фуку.. Лицо Трёххвостой стало ещё более напряжённым. А на скулах, кажется, даже появился румянец. – Казегафуку-но, – пробурчала она. Пластиковая улыбка треснула, как хрупкому пластику и полагается. Парочка, видимо, планируя продолжить разговор за пределами Академии, стала удаляться. Сакура, расслабленная, сидела на чужих руках, пока джинчурики задумчиво жевала губы. Выражение лица у неё было престранное. Умино, видя, что злость схлынула, успокоился. Пожалуй, даже если Харуно его продолжит удивлять, он предпочтёт чтобы с ребёнком всё было в порядке. Пусть развлекается. – А откуда ты знаешь? – приглушённо донеслось от ворот детским тоном. Молодой специалист вздохнул. У него достаточно дел. Однако, он всё-равно поперхнулся воздухом, когда услышал застенчивый ответ. – Моей семье от них хитба пришла, на старшего наследника. И в этот момент Умино Ирука, первый раз в жизни пожалел, что не приучен подслушивать чужие разговоры. Харуно его не только удивила, но и заинтриговала. Ему же интересно! Вот как всегда. Ничего не меняется.