Помоги мне, или я упаду

Старк никогда не любил больницы. Не любил посещать их в детстве, не любил бывать здесь и сейчас. Он не любил белый цвет стен, не любил запах лекарств, ненавидел лица больных людей. Они вызывали в альфе чувство пустоты, тревоги и безысходности. Когда его мать переболела раком, Тони было десять. Он не любил вспоминать тот период жизни, когда он приходил в больницу к матери и видел её исхудалое бледное лицо. Ему казалось, что уже никакие лекарства, никакие врачи не помогут его любимой мамочке. Она просила молиться его, а отец запрещал это делать, ведь он никогда не любил разговоры о Боге. Но Тони молился. Молился вместе с мамой в её белой пустой палате. Сейчас он понимал, что тогда именно врачи спасли его единственного родного человека, тогда он в это не верил. Тони уважал врачей, но ненавидел больницы. Питера привезли на скорой и уже в отделении смогли оказать нужную помощь. Старк поехал вместе с омегой и был на взводе всё время, пока ему не сообщили, что Питер пришёл в себя. Ему объяснили, что парень пережил большой стресс из-за чего поднялось давление. Это способствовало ненормально обильному кровотечению. Ослабленный после аборта организм не справлялся с внешними раздражителями и поэтому Питер упал в обморок. Главное, сейчас с Паркером было всё в порядке, но Тони войти к нему в палату не разрешили. Успокоив альфу, одна из медсестёр попросила пройти его на регистрацию и заполнить документы. — Кем вы приходитесь мистеру Паркеру, сэр? — спросила миловидная медсестра, — так как Питер несовершеннолетний, его следует забрать его опекуну или родственнику. — О, мэм, я… — Тони запнулся, — я не его родственник, простите. Тони не хотел понимать, к чему клонит медсестра. — Извините, но Питера должен будет забрать его законный представитель. Вы не являетесь его супругом? Если так, то вопрос будет закрыт. — Нет, нет, мэм. — Тони чувствовал, именно сейчас всё пойдёт по пизде, — я не его супруг. — Тогда, можете ли вы связаться с родственниками мистера Паркера? — Да, да, конечно, — заверил Старк, тут же отходя от медсестры и доставая из кармана джинс телефон. Он не хотел звонить Мэй. Она точно будет в ярости. И Питер не обрадуется такому повороту событий. Негнущимися пальцами Старк набрал номер тёти Питера. Он был записан у него на всякий случай, все-таки они с Питером дружили, а Мэй всегда переживала о племяннике, поэтому просила его близких друзей записать её номер. Тони не перечил желанию женщины. Он бездумно посмотрел на знакомый контакт в телефоне и где-то через вечность позвонил. Трубку сняли на втором гудке. — Тони, здравствуй, что-то случилось? — голос Мэй был немного уставшим из-за работы, но дружелюбным. — Здравствуйте, миссис Паркер, — прохрипел в трубку Тони, тяжело сглатывая. — Сколько раз говорила, называй меня просто Мэй, милый, — ласково упрекнула женщина. — Да, простите. Я звоню, чтобы сказать… Питер, он… — Что такое? — Он в больнице. Ему-ему стало плохо, и я вызвал скорую. Нужно, чтобы сюда приехали вы. — Ч-что? Тони, о чём ты говоришь, что случилось с Питером?! Тони? — Я-я не думаю, что могу говорить об этом. Это дело Питера. Пожалуйста, приезжайте в больницу, тут все объяснят. — голос Старка дрожал, он нервничал как нашкодивший ребёнок, и он не хотел больше продолжать этот разговор. — Боже, Тони, что произошло? Это так серьёзно? Я-я сейчас же отпрошусь с работы, Господи, Тони. Питер, он в порядке? — Да, он в сознании. Простите, — Тони сбросил. Он сжал телефон в руке, а пальцами другой схватился за волосы. По щеке на пол скатилась одинокая слеза. Он и только он был виноват во всём этом.

***

Мэй сидела в палате Питера и говорила с ним. Тони ходил взад и вперёд по коридору, сжимая кулаки до такой степени, что костяшки начинали выпирать. Он знал, что Питер сейчас рассказывал всё тёте, и не представлял, как омега справлялся со всем тем, что на него сейчас навалилось. Почему-то, Старку казалось, будто это он причастен к беременности Питера, будто это он заставил его сделать аборт, будто он довёл его до стрессовой ситуации. Тони всегда винил себя, когда дело доходило до взаимоотношений с близкими. Мать учила его находить способ, чтобы разрешить любую проблему или конфликт, а не заниматься пустыми обвинениями. Отец же всегда винил Тони во всех появляющихся проблемах. Тони был виноват в том, что посвящал учёбе мало времени, Тони был виноват в том, что у него нет дисциплины, Тони виноват в том, что не заботился о матери, Тони виноват в головных болях отца, Тони виноват в том, что не стремится к светлому будущему. Теперь Старк всегда знал, только он виноват в проблемах, в которых он принимал хоть какое-то участие. Даже если это не было правдой. Но он и правда не мог понять, что иногда сам же не может повлиять на ситуацию. Только один Питер никогда не винил Тони ни в чём. Питер был тем лучиком света в жизни Старка, тем, кто заставил бы Тони думать, что не он один виновен во всех проблемах человечества. И только это сейчас успокаивало его. Мэй вышла из палаты спустя полчаса, как туда зашла. Она огляделась и пошла по направлению к Тони, который стоял у окна в конце больничного коридора и смотрел на тёмное небо. Время близилось к десяти вечера. Облаков совсем не было, поэтому можно было разглядеть мелкие вкрапления звёзд и только начавшую расти луну. Старк, заслышав шаги в свою сторону, громко выдохнул и повернулся. Мэй остановилась около него, не зная, что следовало сказать первым делом. Её лицо было теперь более спокойным, чем тогда, когда она только приехала в больницу и тут же бросилась на поиски палаты Питера. Тони вдруг стало неимоверно стыдно, он забегал глазами по лицу Мэй, по дверям в палаты, по полу и всё пытался что-то сказать. — Простите. — Спасибо. Они сказали это одновременно. Альфа сначала не расслышал тётю Питера, а после, когда понял, что та сказала, перевёл озадаченный взгляд на женщину. — За… за что вы меня благодарите? — А за что ты извиняешься, милый? — Мэй нахмурилась, рассматривая лицо альфы. — Я… я же виноват в этом. Я мог бы остановить это. Мог бы предотвратить до того, как это случилось бы. Но я не сделал. Мне очень жаль, миссис Паркер. Я не хотел. — Тони сглотнул, вновь испытывая привычное желание запустить пальцы рук в волосы. — Тони, не всегда мы можем предотвратить что-то. Питер просто повстречал не того человека, а мы с тобой не сразу это поняли. — голос Мэй дрогнул, она не хотела думать об этом настолько много. Ей просто становилось плохо, когда она представляла своего племянника рядом с таким отвратительным альфой, как Квентин. — Я очень рада, что ты оказался рядом с ним, когда это было действительно нужно. И я понимаю, почему он не пошёл ко мне. Наверное, он боялся, что я не пойму этого. Что сделано, то сделано. Спасибо, что ты был и остаёшься с ним, Тони. — и Мэй обняла Старка, тепло прижав его к себе. Она была искренне рада, что рядом с её племянником есть такой человек, как Тони. Она просто была благодарна, что Питер не остался один. Тони тут же забыл, что хотел говорить, как хотел оправдываться и извиняться. Он только лишь обнял Мэй в ответ и тихо прошептал ей: — Я обещаю, что Питер теперь всегда будет в безопасности.