Цирцея

«Земную жизнь пройдя до половины, Я очутился в сумрачном лесу, Утратив правый путь во тьме долины» (Данте).

                  Сколько я уже в этой темнице? День, неделю, месяц, год? Похоже, несколько лет. Зу-Зу наверняка радуется мягким подушкам и податливым слугам, которые готовы исполнить любую его прихоть. Ничтожество! Червь! Разве я заслужила подобную участь? Это все ты, тварь, виновата!? Слышишь меня?! Я знаю, ты наблюдаешь за мной из темноты, как крыса! Вонючая крыса! Тебе недостаточно, что ты влезла в мою голову? Ты хочешь завладеть моим телом, сломать мои кости, слушать, как они трещат! Ты сделала меня монстром, потому что не видела во мне дочери!             Я дернулась, ударившись головой о каменную стену. В затылке сразу стало тяжело, я почувствовала резкий запах железа. Кровь. Моя кровь. Плевать. Я стала биться в истерике, которая снова тяжелыми волнами накатила на меня. Так всегда происходило по ночам. А судя по бликам, льющим на противоположную стену через маленькое окошко под самым потолком моей одиночной камеры, ночь властвовала снаружи. За время, проведенное в четырех стенах, я стала слышать раздражающий до скрежета зубов голос матери, которая день за днем лгала о любви ко мне, вешала лапшу о том, что я запуталась, поэтому сейчас нахожусь в одиночной камере тюрьмы для душевно больных. Спасибо, милый Зу-Зу, что позаботился о своей сестренке и защитил меня от жестокого мира. Не знаю, с чего ты решил пощадить меня. Такое благородное великодушие. Или же глупость. Ты всегда был глупым! Ненавижу! Ненавижу!! Не-на-ви-жу!!! Новая волна ярости застлала мне глаза и полыхнула холодным голубым огнем. Наивный мальчишка, именующий себя Аватаром, не стал лишать меня магии, но я слышала, что так он поступил с бывшим Хозяином Огня. Поделом.             Мама, ты спросишь, почему я не воспользовалась своими силами, чтобы в щепки разнести эту камеру и не оставить от тюрьмы камня на камне? Да? Скажи! Ты не знаешь! А я знаю! Потому что на мне чертова смирительная рубашка! А в отхожем месте стоит проржавевшая инвалидная коляска, к которой меня привязывают всякий раз, когда приходят надзиратели – поглумиться над несостоявшейся Хозяйкой Огня! Но они еще не подозревают, что я стала намного опаснее. Зверь, загнанный в угол, становится неуправляемым. Все мои чувства обострились до предела, а нервы… их просто нет. Ты выжгла их дотла, когда бросила в ту ночь, мама! Клянусь, я убью тебя! Твоя смерть намного ближе, чем моя, потому что меня боятся! Эта тюрьма сделала меня сильнее, все мои помыслы сосредоточены на одном – моей мести. И она свершится. Подобно тому, как при столкновении туч рождается электричество, а из электричества – молнии, моя молния сожжёт все живое на этой земле! - Из молнии рождается свет, Азула, - произнесла с легкой улыбкой Урса. Она снова пришла. Посмеяться надо мной! - Убирайся! Прочь из моей головы! – закричала я, плюнув в нее пламенем. Она не пострадала. На лице отразилась скорбь. Совсем как в те времена, когда я готовилась к своей коронации во дворце Хозяина Огня. - Милая, ты снова запуталась. Я здесь, чтобы помочь тебе. - Лгунья! Ты всегда врала мне! Уходи! Оставь меня в покое!       Урса как-то печально на меня посмотрела. Потом обернулась к кому-то. В глаза ударил белоснежный свет. Я зажмурилась, зашипев. В ушах звенел голос матери. - Она хорошая. Не надо трогать ее. – Я не слышала, что ей ответили. - Да, Господь сказал «Аз воздам» - согласилась Урса с невидимым собеседником, - но причем здесь моё бедное дитя?! Я не позволю причинить вред её душе. Я спасу её! - Ха-ха-ха! – безумно рассмеялась я, проглатывая ком в горле. – Ты еще более чокнутая, нежели я! Какая же ты жалкая! Врунья! Вон отсюда! Не делай вид, будто тебя заботит такое зыбкое понятие, как моя душа!             Урса еще что-то говорила, но я продолжала истерично смеяться, и забыла о том, где нахожусь. Я провалилась в короткий сон. Мне снова снилось детство. Когда я еще могла сказать, что у меня есть сердце. Оно бьется. Оно живое. Через него течет моя кровь. Теперь же это был лишь бесполезный орган. И ни у кого не хватило духу вырвать его из моей груди и раздавить! Ни у Аватара, этого монаха-святоши, ни у Катары, которая сумела выжить в схватке со мной, ни у Зуко… Брат… Новый Хозяин Огня. Почитаемый всеми повелитель. Защитник мира, справедливости и процветания. Мир? Мир – это война! Война – вот единственный способ развития мира от примитивнейших форм до высших существ. Я могла бы стать богиней, но стала лишь заблудшей узницей психушки. Это было вначале. Затем лекарям надоело возиться со мной, кормить с ложечки и подтирать за мной… И Зуко приказал перевести меня в дальнюю тюрьму, посадил в одиночную камеру. И навещал меня раз в три месяца. А когда дела его Империи захватили его полностью, его визиты сократились до полугода.             Он пытался утешать меня, уверял, что все не так уж плохо. И я обязана благодарить Аватара за его доброе сердце. Доброе сердце! Да я с удовольствием выжгла бы этот орган из его тела! А потом и полакомилась! Но Зуко не сдавался. Часами сидел передо мной на стуле, пока за дверью находились его личные стражи. И говорил, говорил, говорил. О всякой ерунде, которая, по его мнению, должна заинтересовать меня. Глупец!             Однако признаюсь, он научился рассказывать о себе и обо всем остальном без вечного нытья. Но меня просто тошнило, когда речь заходила о его чести, о его попытках восстановить не только наше царство, но и другие земли. Однако доводило меня до белого каления только его рассказы о друзьях, которых он обрел, знаниях, которые он собрал, об узах, которые приобрел! Я заметила, что он говорил о них так, будто меня не было в комнате! Будто это не я была прикована жгутами к инвалидной коляске с кляпом во рту, чтобы лишний раз не подпалила ему новёхонькие брюки, как в далёком детстве. Детстве, которое у меня отняли.             Он рассказывал всю свою жизнь и жизнь своих друзей. О том, как северный дикарь с хвостом женился на нищенке из Царства Земли. О Тай Ли, которая была подружкой невесты на свадьбе. О постоянных дрязгах с новой Хозяйкой Огня Мэй, его женой. Я лишь удивилась, что он смог заставить себя пойти на этот шаг. Рассказал все о слепой девочке, которая покорила металл и открыла первую в мире школу магии металла. Расскажет истории из странствий Аватара по всему свету, от которых хотелось выть в высокое узкое окошечко тюремной камеры. Но когда речь заходила о маге воды, я пыталась заставить его замолчать, устраивала истерики. Однажды мне удалось даже выплюнуть кляп изо рта. Я бросила ему горькие правдивые слова о том, что Мэй обязательно бросит его, если он не перестанет болтать о других девушках направо и налево.             Зуко смутится, покраснеет, потрёт переносицу, а после уйдёт восвояси. Последний раз, когда у меня были посетители, был два месяца назад. Снова были Мэй и Тай Ли. Они уже не обращали внимания на мои едкие саркастические комментарии. Правда я была довольна, что Тай Ли еще легко выбить из колеи и заставить ее плакать. Аватар тоже пытался приходить. Утешал. Вещал о своих философских, монашеских постулатах и вере в лучшее ближнего своего. Это бесило больше всего. В такие минуты я жалела, что не имею права выбираться наружу.

***** ***** ******

                  Очнулась я резко, неохотно, словно пыталась выбраться из болотной жижи. По глазам ударил яркий свет лампы. Я попыталась выпрямиться, получилось не очень. Перед глазами замелькали тени. Охранники… нет… кто-то другой. Несколько человек. Сон никак не хотел спадать. Потом я почувствовала сильный удар в живот, застонала и упала на колени. Мне залепили по лицу. Я попыталась использовать внутренний огонь, но чьи-то сильные руки быстро замотали мои запястья тугим жгутом или тонкой леской, которая врезалась в бледную кожу. Я поморщилась, а затем в нос ударил терпкий, тошнотворный запах чужой плоти. Он заполнил всю маленькую камеру. - Сейчас посмотрим, какая эта сучка на самом деле Хозяйка Огня. - Ты полегче, а то откусит тебе по самые яйца! - Да не парься, я пока не выжил из ума. Лучше держите её как следует. - Твари… - прорычала я, - что вы собир… - меня силой ударили по лицу, так что я пошатнулась. Голова чудом удержалась на плечах. - Завались! Держи ее, ребята! - Только давай быстрее, пока стражи с ночного дежурства не вернулись! - Да хватит паниковать, займись этой лучше!       Улучив момент, я вцепилась зубами в руку парня, который взвизгнул как девчонка. - Она мне вену прокусила! Бросьте её, ребята! - Наложи жгут и катись отсюда! – выплюнул, судя по интонации, главарь. – Без тебя справимся. Так, ребята, раздвиньте-ка ей ноги!       Я не собиралась так просто сдаваться, но почувствовала холодное острое лезвие на своей шее. Нож. - Без глупостей, красавица… - над ухом прошелестел прокуренный голос. – Или напрочь лишишься всех своих прелестей.             Я замерла, дожидаясь, когда покажется его лицо и плюнула остатками слюны, которая скопилась в полости рта. Последовали серия пощечин и базарная ругань. В голове загудело. Я не помнила, что происходило дальше, помню только невыносимую боль внизу живота, толчки в узкий круг моих бедер, грязный смех, тяжелое дыхание и отвратительный запах, который выворачивал желудок (хотя он у меня и так был пуст). Я провалилась в беспамятство, против воли извиваясь и изгибаясь дугой под железной хваткой мужчин, нет, ничтожеств.             Из небытия меня вырвали голоса в моей голове. Я уже изнемогала от духоты и зноя в комнате. Голоса принадлежали не только Урсе. Я разлепила глаза. Меня поставили на четвереньки. Что-то острое давило на спину и копчик, отчего пятая точка была поднята почти вертикально. Коленки были в кровь изрезаны острыми камушками, ноги дрожали. В затылке тянуло болью. Меня не раз дергали за волосы, продолжая входить и выходить, то резко и отрывисто, то медленно и мучительно. Я поморщилась, ощущая грубые толчки в тазу, а внутри бушевала буря. Тело горело огнем. Соски набухли и затвердели, груди горели от многочисленных шлепков и крепких тисков грязных пальцев. Меня насиловали, а я ничего не могла предпринять, чтобы предотвратить это издевательство над монаршей особой, путь власти у меня не осталось, но эти ублюдки даже не делали вида, что боятся меня. Для них я была лишь куском мяса. Развратницей. Бесят!             Мало того, что я проиграла битву за трон, прожила незнамо сколько в психлечебнице, а теперь меня насилуют в одиночной камере какие-то отморозки, а стража где-то отдыхает, делая вид, что дежурит. Не прощу!             Голоса в голове продолжали нарастать, превращаясь в какофонию, разрывающую барабанные перепонки, внутренности переворачивались, ярость клокотала в жилах вместе с кровью. Я сделала усилие, дернувшись назад, прогнулась в пояснице. Это возымело действие: колено с меня убрали. Я фыркнула, выплевывая попавшие в рот грязные и мокрые волосы. - О, поглядите, кто очнулся! – загоготал неприятным голосом один из насильников. – Давно пора. Может, ротиком обслужишь? - Скорее, ты отсюда не выйдешь, потому что твоя кровь зальёт все и вся, - выплюнула я. Голос был сиплым. Слабость нарастала.             Я не слышала, что мне ответили, кто-то сильно стал бить меня по ягодицам, их обожгло огнем, затем я почувствовала нечто жидкое, горячее. И закричала, забившись в агонии. Воск. Он прожигал кожу. Слезы брызнули из глаз, я забилась в истерике, потом в глаза ударил яркий свет, льющий непонятно откуда, и я услышала Голос. Он говорил: - Ты знаешь, почему это происходит? - Я проклята? – громко спросила я. - Не только. Ты отступилась. И продолжаешь погружаться во тьму. Твоя мать считает, что ты достойна света.             Я захохотала при этих словах. - Со мной кончено! Это невозможно, и она это знает!!! Чего вы хотите?! - Ничего. Мы проклинаем тебя, Азула. Это насилие прекратится, если ты примешь свою участь. Она незавидная, но ты останешься жить. - Я не хочу жить! Я просто хочу выбраться отсюда! Убейте меня! Заберите мою душу! - Душа твоя бессмертна, в отличие от тела… - Тогда… меня ждёт распределение? - Твоя душа зачерствела, у нас нет никаких указаний на этот счет. Скажи… ты хочешь, чтобы это прекратилось? - Сама как считаешь?! – огрызнулась я, не обращая внимания на остальных. – Проклинай сколько влезет! Только позволь избавиться от этих ублюдков! - Так тому и быть. Азула, я проклинаю тебя! – проговорил Голос. Шум в ушах начал ослабевать, как и яркость света в узкой камере.             Я бессильно повалилась на руки, коснувшись подбородком грязного пола камеры. И почувствовала, что голову придавило ботинком. - Кончай чудить, дрянь! – зарычал мужчина. – Или тебя отодрать сильнее, чтобы вообще забыла, кто ты? - А я и так не знаю, кто я, - выплюнула я. – Делайте, что хотите, только заткнитесь. О, и кстати, скоро рассвет.             Меня резко оторвали от пола за волосы. Я поморщилась. Толчки стали замедляться. Едва сосредоточила внимание на отвратительном жирном борове с поросячьими глазками, как он пару раз ударил меня по груди и лицу, затем сжал щёки и приблизился к вплотную. Я ощутила его несвежее дыхание, и не выдержала, спросив: - Зубы сто лет назад чистил? А в этом веке не пробовал, вдруг понравится. – и не позволив ему ответить, впилась в его губы, кусая до крови. Он заверещал как поросёнок, отпустил мои волосы и толкнул в живот. Я отлетела к противоположной стене и сползла по ней. Смирительная рубашка была разорвана на бедрах, животе и груди, на честном слове держалась на правом плече. По ногам стекала кровь, а местами она застыла и покрылась коркой. Я оскалилась, наблюдая за чудесным представлением: боров, который держал меня за волосы, теперь пытался остановить кровь, которая капала с его прокусанных губ. Остальные сначала не понимали, что происходит, затем отшатнулись. Кто-то даже перекрестился, и я не винила их. Боров опустился на четвереньки и вместо лица у него появилось отвратительное свиное рыло. Губы покрылись легкой щетиной, из задницы торчал спиралевидный хвостик. Он попытался закричать и позвать своих сподвижников на помощь, но лишь хрюкал и верещал.       Остальные отшатнулись и переглянулись между собой. - Что произошло? - Это все эта! – кивнул на меня его собеседник. - Ведьма! – вскричал третий и четвертый.       Я с усилием встала на ослабевшие ноги. Они дрожали. Руки все еще были связаны жгутом. - Знаете, это не очень вежливо, обзываться. Ты себя в зеркале видел? Индюк? Вот интересно, как ты будешь разговаривать, если во рту у тебя будет печеное яблоко, а сам ты будешь вертеться на вертеле, который прошьёт тебя насквозь? Могу заверить, что я тебя есть даже не собираюсь. Но своим гончим скормлю с удовольствием. - Да что ты её слушаешь! – заверещал пятый. Я отметила их умение держать свои имена в секрете, но их телосложение и физиономии говорили сами за себя, кто есть кто: хряк, индюк, жаба, таракан, головастик и петух. Я облизнулась. – Кто хочет попытать удачу?       В голове прозвучал немного печальный голос Урсы: - Ты можешь освободиться, доченька. Сделай, что должно. - Заткнись! - Я все равно люблю тебя! - Не лги себе! - Пока ты споришь, они убегут… - О, ценная мысль! Моя добыча не убежит! – расхохоталась я, оттолкнулась от стены и бросилась в атаку, используя то, что осталось от смирительной рубашки в качестве оружия. Мужчины вздрогнули и попятились, кто-то взвизгнул, споткнувшись о свинью. Другие попытались добраться до двери, но я накинула на шею одному рукав, сжала и потянула на себя, разбежалась по стене, не обращая внимания на боль в мышцах, которые от долгого нахождения в одном положении почти что атрофировались, и впечатала самого пронырливого в деревянную балку, схватила за шею, задрала его голову и поцеловала. Затем ударила коленом в шейные позвонки, сделала сальто и приземлилась рядом с очередным «животным». Тот, что был у двери, начал скукоживаться и вскоре превратился в таракана. Я рассмеялась безумным смехом, наслаждаясь не только замешательством своих насильников, которые за пару секунд превратились в моих первых жертв, но и тем, что в тело вернулась былая мощь. Хотя я осознавала, что это лишь временный эффект, чтобы освободить мою камеру от посторонних. Когда с ними будет покончено, слабость возьмет надо мной вверх, и я провалюсь в небытие или в ад, которые мне обещали. Но прежде я должна была создать ад для этих глупцов.             Через десять минут возни в камере осталась только я. Таракана, пытавшегося сбежать через крысиный ход я раздавила с помощью петушиного клюва, затем свернула птице шею, а когда услышала в коридоре шаги стражников, взглянула в окно, чтобы убедиться, что наступил новый день, и стала барабанить по дереву, громко кричать и звать на помощь. Почувствовав острую боль в затылке, я пошатнулась и упала рядом с инвалидной коляской.             Дверь со скрипом отворилась, и выжившие животные с громкими воплями промчались мимо изумленной девушки в военной форме страны Земли. - Что тут происходит? – она осветила факелом все темные углы. Я по-змеиному улыбнулась и щелкнула пальцами. Пламя, оранжево-желтое, на миг вспыхнуло холодно-голубым цветом и потухло, погрузив комнату в полумрак. Девушка встала в боевую стойку. Я поморщилась и слабым голосом приказала: - Приведи сюда Хозяина Огня Зуко! Живо! - Но… - Испепелю! – закричала я, дернувшись вперед, но она быстро сообразила, создав каменные кандалы. Мышцы заболели с новой силой. Я обессилено повисла на каменных цепях и прошептала почти умоляюще: - Пожалуйста… осталось совсем недолго. Я должна видеть Повелителя!             Девушка изумленно заморгала, дотронулась до моего лба, осмотрела меня с головы до ног, противно взвизгнула и помчалась прочь. Я улыбнулась, посмотрев в дверной проём и прошептала: - Быстрее. Зуко… только не тупи! – и потеряла сознание.

За лесом поле-поле, а на небе дождь из тучи А за побережьем море-море, за морем горы круче В небе шальные птицы, им бы только не разбиться Но, вероятен случай.

**** ***** *****

                  Столица Страны Огня. Дворец Хозяина Огня Зуко.                   Посетив несколько довольно скучных собраний, на которых он обязан был присутствовать как правитель, Зуко уединился в своем кабинете. Мэй, его жена, заглядывала несколько часов назад. Сказала, что отправится в город. И пропала с концами. Взяв очередной свиток на подпись, Зуко почувствовал, как по спине прошёлся холодок. Странно, подумалось ему, вроде на дворе весна, а такой холодок, зимний… Отогнав эти мысли, он погрузился в чтение. Но его отвлек сильнейший ветер, раскрывший ставни. Зуко раздраженно фыркнул, поднялся на ноги, обошел стол и направился к окну. Только он хотел закрыть упрямые ставни, он пригляделся к тому, что творилось в небе, прищурился и удивленно вскинул брови: почтовый ястреб. Птица уверена спикировала и приземлилась на перилах балкона. Зуко вытянул руку. Птица посмотрела на него умными зоркими глазами, крикнула и перепорхнула ему на руку, зацепившись острыми когтями за мягкую ткань церемониальной одежды. Зуко внимательно осмотрел птицу и затем увидел в маленьком футляре на спине послание. Вынув его, он увидел герб Царства Земли и особого отряда воинов Киоши, которые были приставлены охранять тюрьму, в которой в строгой изоляции содержалась сошедшая с ума сестра Зуко. Он хотел снова нанести ей визит вежливости через три дня, как только закончится марафон визитов в его страну делегаций из соседних государств и бесконечные споры с Аангом, который занялся поиском территории для города будущего, где бы каждый представитель этого мира, независимо от происхождения, нашел бы свой угол и кусок хлеба.                   Подивившись этому обстоятельству, он содрал печать и углубился в чтение. Белослава – глава отряда Киоши в тех землях, писала о том, что с его сестрой творится что-то странное. Зуко хмыкнул: с сестрой постоянно что-то происходит, она же не от мира сего. Но в сердце что-то кольнуло, и Хозяин Огня не стал откладывать визит в тюрьму. Поблагодарив яростную птицу, он оставил для жены записку, переоделся в простую походную одежду и отправился искать средство передвижения. Липкий страх продолжал терзать его сердце, заставляя воспаленное работой воображение рисовать самые фантастические сценарии того, зачем Азула пожелала видеть «своего Повелителя».

***** ***** *****

                  Я очнулась от резкого запаха, ударившего в нос. Поморщившись, я открыла глаза. В камере было много людей. - Убирайтесь к черту! – огрызнулась я. Они будто не слышали, продолжали что-то обсуждать. - Вы меня бесите! – закричала я. – Где Зуко! - Хозяин Огня получил послание, Азула, - мягко произнесла девушка, которая нашла меня на рассвете. – Уверена, он уже на пути сюда. - Держи карман шире, - отозвалась я. – Наверняка он уже и не помнит обо мне. Вы ведь не докладываете о том, что здесь со мной происходит? Пока я не начинаю говорить с матерью, которая заставляет вас со мной нянчиться! Можешь этого не отрицать, я ясно вижу, что написано на твоем лице. Жалость мне не нужна! Приведи сюда Зуко!       Я не успела среагировать, как одна из медсестер вколола мне что-то в шею. Я дернула ее за палец. - Не прикасайся ко мне!             Медсестра ничего не ответила, только покачала головой. На меня не обращали внимания, я стала биться головой об стену, но потом услышала обеспокоенный голос брата. Я дернулась вперед, запуталась в складках чистой рубашки, которую на меня напялили и закричала: - Зуко!!! ЗУ-КО!       Люди, наводнившие мою маленькую камеру, расступились, когда в нее ворвался ураган. Я упала на колени и поползла к нему. Он быстро схватил меня за плечи. - Азула! Что с тобой?! - Зу-Зу… Забери меня с собой! - Ты забыла, кто ты? - Я и без тебя знаю! – огрызнулась я, посмотрев на него искоса. – Ты все-таки пришёл? - Объясни толком, что случилось? – он смотрел вокруг и заметил, как стали выносить грязные тряпки, в которых едва угадывалась моя старая смирительная рубашка. Он резко вскочил на ноги, и спросил: - Что это? - Грязное белье, повелитель, - пожала плечами медсестра. – Не волнуйтесь, мы уже уходим.       Я схватила Зуко за штанину и многозначительно кивнула на окровавленные тряпки. - Оставьте это здесь и выметайтесь! – холодно приказал Зуко. Медсестры вздрогнули под его взглядом, и поспешили ретироваться. Я ухмыльнулась. Малыш Зу-Зу отрастил клыки. Почувствовав, как внутри развязывается тугой узел, я расплакалась. Зуко удивленно посмотрел на меня и вновь опустился на колени, осматривая содержимое корзины. - Скажи, что произошло?             Я собрала последние силы, удерживаясь от нового обморока, и стала сбивчиво рассказывать о том, что происходило здесь прошлой ночью. И о своих кошмарах, которые мучили меня после. Рассказала о Голосе и проклятии. Конечно, он не поверил. Я зарычала и боднула его головой. Стражи нацелили на меня свои кулаки и палаши. Зуко поднял руку. - Я сам! Вон!       Мы остались одни. - Почему? – всхлипывая, заметила я, подняв на него глаза. – Ты не веришь мне!? - Как можно тебе верить? Ты – великий манипулятор, сестра… Откуда я знаю, может это не твоя кровь. Ты не в себе. - Вот спасибо, братец, что напомнил, - саркастически ответила я. – Без тебя ясно! Мои галлюцинации усилились. Меня прокляли. - Удивила, - фыркнул Зуко. – Что тебе нужно? - Свобода? - Кроме этого? Что за цирк ты устроила? - Чего ты хочешь? Пришел поглумиться надо мной? Еще сильнее унизить? Я ненавижу тебя! Ненавижу мать, которая подослала ко мне убийц и насильников! Нет, вы в сговоре, да?! Признайся!!       Зуко вздохнул, погладил меня по плечу. Я дернулась и зашипела, затравлено глядя на него. - Почему ты ненавидишь меня? - Зу-Зу, ты издеваешься? – фыркнула я, закатив глаза. - Могу оставить тебя здесь. – пожал плечами Зуко. - Но именно ты позвала меня. Значит, тебе нужна моя помощь. - Мама любила тебя сильнее! А обо мне всегда говорила, что я – монстр! – резко выкрикнула я, оттолкнув его руки. - Поскольку у меня больше не было выбора, я им и стала.       Я сбивчиво стала вспоминать все моменты нашего детства и отрочества. Зуко стало плохо. Я заметила перемену в его настроении. - Не жалей меня, идиот! - Только ты пока будешь в смирительной рубашке. - Мне без разницы, - безразлично ответила я, поморщившись. – Все равно надо мной уже надругались. – я пнула корзину с кровавыми тряпками. - Что?! – Зуко вскочил на ноги, сжав кулаки. – Так вот откуда кровь… - Ой, не строй из себя невинность, братишка. Да, это моя кровь. - Я убью их! Где они?! - Нет необходимости. – фыркнула я со смешком. - Эти черви уползли отсюда, как только коснулись моих губ. Я проклята, говорю же! Мой поцелуй превращает всех в то, что шипит, квакает, гавкает, хрюкает и летает, протяжно вереща. - И что теперь делать? – он растерянно посмотрел мне в глаза.       Я усмехнулась. - Если такой смелый, можешь поцеловать меня. Но лучше не надо. Ты - мой единственный шанс выбраться отсюда. - Твои условия? - Пока никаких. Буду смотреть по обстоятельствам. Просто вытащи меня отсюда, мой Повелитель. Кстати, как обстоят дела на воле?       Зря я спросила. Его опять понесло. Я слушала вполуха. Шум в ушах продолжал нарастать, о чем я его и предупредила. - Только никаких уколов! Неизвестно, какой дрянью они меня тут накачали, раз я не смогла даже оказать сопротивление. Вытащи меня отсюда, Зу-Зу. - Буянить не будешь? - Я уже рассказала тебе всё, что о тебе думаю! Теперь заткнись и выполни мои условия! Иначе я опять потеряю контроль!?             Зуко что-то наконец понял, потому что обнял меня и прижал к себе. Я ощутила запах его одеколона. Отвратительно, как всегда. Он гладил меня по голове. - Т-ш-ш… я здесь. Тебя никто не посмеет трогать. - Но не потому, что я твоя сестра… - печально ответила я. Он сильнее надавил на сонную артерию. - Спи… - донесся до меня его голос. – Я не брошу тебя, Азула. Все позади.             «Ошибаешься, Зу-Зу… мой ад только начинается» - мелькнула в моем засыпающем сознании тяжелая мысль. Я повалилась в темноту, раскрывшую мне свои объятия.

О наслажденье, скользить по краю Замрите ангелы, смотрите - я играю! Моих грехов разбор оставьте до поры Вы оцените красоту игры!