Цирцея

Театр — канал, посредством которого льётся непосредственно в народные массы то, что вырабатывает наука и знание. Ф. Шиллер Театр не есть страна реального; в нём картонные деревья, полотняные дворцы, тряпичное небо, стеклянные бриллианты, поддельное золото, румяна на щеках, солнце, выходящее из-под земли. Театр в то же время — это страна истинного: на сцене — человеческие сердца, за кулисами — человеческие сердца, в зрительном зале — человеческие сердца. В. Гюго Театр — сильнейшее оружие, но, как и всякое оружие, о двух концах: оно может приносить великое благо людям и может быть величайшим злом. К. Станиславский

                  Театр на Угольном острове.             Залы театра были полны людьми, которые нервно сжимали в руках свои билеты, поднимаясь по ступеням, устланным красным ковром, и следуя указателям, переходили через двойные белые с позолотой двери в зрительный зал. Зал, как повелось, разделен на отделы: Сцена, в трех метрах от нее начинаются зрительные ряды партера (всего около десяти), затем веером располагается амфитеатр (шесть рядов), после – бельэтаж (два ряда) и балкон. Слева и справа от партера в три яруса располагались ложи бельэтажа. Ложи – для более богатых или ленивых, кто не столько пришел посмотреть представление – сколько поговорить о деле или личном. Через запасные выходы слева и справа можно добраться до коридора, который ведет на смотровую площадку и балкон самого театра – с него прекрасный вид на бухту и вулканы.             Конечно, для Мэй, как Хозяйки Огня, не составляло труда приобрести (бесплатно) лучшие места для просмотра. Проблема лишь заключалась в том, что у каждого – свое понятие лучших мест. Залы были заполнены наполовину, сцена была скрыта занавесом. Актёры готовили последние штрихи на декорациях, а музыканты в яме – проверяли звук своих инструментов. Все были при деле.             Все, кроме меня. Я сидела на балконе, свесив ноги вниз и болтала ими в воздухе, скучая. И пыталась отыскать золотистую головку Яромира или тугую косу с лепестками цветов Милицы. Заметив его, я резко встала, оперлась на перила балкона и спрыгнула вниз, мягко приземлившись на спинки белых кресел с мягкими красными сидениями. Люди в ужасе шарахнулись, схватившись за сердца. Я старалась дружелюбно улыбнуться, решительно продвигаясь ближе к парню и его матери, которые заняли места в третьем ряду, у прохода. Я тронула его за плечо. Он подскочил и обернулся. - Привет? – пропела я, садясь на стул, который был удобно поставлен рядом с рядами кресел. - Азула… - смущенно пробормотал Яромир, почесав нос. – Привет. - Здравствуй, Азула, - приветствовала меня Милица. – Вижу, ты уже поправляешься? - Да, - довольно кивнула я. – Не без вашей помощи, и… - Ты сама прекрасно справляешься, - возразила Милица. – Я лишь дала тебе направление, в котором ты можешь двигаться, чтобы получить максимальный, нужный тебе результат.       Я протянула ей руки. - Мне так много хочется сказать вам! И о многом расспросить!       Милица весело рассмеялась, любуясь тяжелой люстрой, висящей прямо над ними. Затем опустила глаза на меня и сжала мои пальцы. Стало тепло. - Обязательно поговорим. - Сначала представление, - кивнул Яромир, похлопав себя по коленям. Он одел льняные брюки и рубаху с красивыми узорами, ручной работы. Милица была в цветастом сарафане. На руках звенели браслеты.       Я заметила неловкость и смущение на лицах обоих. И огляделась. - Упс. - Извините, конечно, - проворчал молодой человек лет тринадцати с копной каштановых волос. С ним были еще спутники, все в красных майках и черных спортивных штанах. На руках золотистые браслеты-напульсники. – Но тут мое место! - Разве? – умилилась я, внимательно осматривая спинку стула. – Ой, а тут ничего и не написано. Поищи себе другое место! Не видишь, мы разговариваем! - Да как вы?... Да кто вы?! – запыхтел парень, сжав кулаки. Его друзья тоже нахмурились. Я закатила глаза. - Не советую портить мне настроение в такой вечер. Он мне только начал нравится.       Я осеклась, потому что меня обняли со спины, положив ладонь на живот. Яромир уткнулся лбом в мою обнаженную спину. - Не стоит. Пожалуйста, Цирцея, - прошептал он.       От ответа на грубость ребят и нежность Яромира меня спасло появление Тай в сопровождении беременной Мэй и директора театра. - Господа, в чем дело? – осведомился крепкий мужчина высокого роста худощавого телосложения со смешными усиками и окладистой бородкой. Из нагрудного кармана пиджака выглядывали очки в золотистой оправе. - Вот эта девица считает, что ей можно сидеть везде, где вздумается! – ткнул в меня пальцем зачинщик спора. - Осторожнее с выражениями, мальчик, - проговорила спокойно Мэй. - Да, прошу вас пятьсот раз подумать, прежде чем столь непочтительно, я бы осмелился сказать, фамильярно обращаться к ее высочеству, принцессе Азуле. – добавил спокойным тоном директор. Чин, насколько я помнила.       У ребят сразу побледнели щеки. - Прп…при…при… - стал заикаться паренек. Я усмехнулась и обратилась к директору. Руку положила на живот, сжимая теплые пальцы Яромира. - Мистер Чин, не волнуйтесь. Меня не так трудно задеть, как кажется. Однако, если молодые люди так хотят посмотреть представление, можете… предложить им места в бельэтаже. - У нас нет денег… - Я это уже поняла, - насмешливо посмотрела я на них. – Кто в своем уме и при деньгах будет протаскивать в зрительный зал театра свои стулья, лишь бы в кассе не светиться? Школьники какие-нибудь, верно?             Они покраснели, отводя глаза. Через пять минут вопрос был улажен. Мэй приветствовала Яромира и Милицу, пожелав им прекрасно провести вечер. - Благодарю, Хозяйка Огня Мэй. Вам желаю того же, - ответила кивком головы Милица. Я помахала Тай Ли, которая хлопала в ладоши, ожидая поднятия занавеса. Яромир отпустил меня.       Я посмотрела на него. Он был явно смущен, но держался стойко. - Благодарю, Яромир, - прошептала я, поправив волосы. – Если бы ты не остановил… - Красивая прическа. Кто сотворил такое чудо? - Дети. На пляже ещё. Решила не менять. - Мне нравится, - прошептал он, вцепившись в подлокотники кресла. - Я рада. – я положила правую ладонь поверх его левой руки, сложила нога на ногу – благо юбка позволяла и устремила взгляд на сцену. Еще через пять минут прозвенели три звонка, погасли огни, и поднялся занавес. Спектакль начался.

**** ***** ****

                  Мне хватило пятнадцати минут, чтобы понять, о чем спектакль. Стало плохо, но я уже не могла просто покинуть зал – рядом сидел человечек, ради которого я сюда пришла. Как бы он отреагировал на это. По спине побежали мурашки, пальцы стали липкими и влажными, я прижала их к животу и стала разминать. Люди смеялись, бросали на сцену обертки, освистывали, мешали артистам работать, но никто не протестовал. Стыд заполнил душу, и грозил вылиться слезами из глаз. Я тяжело задышала. Легкие будто сдавило прессом.             Я зажмурилась, пытаясь отстраниться от того, что происходило на сцене. Спектакль обличал все пороки королевской семьи, в основном Короля Феникса, который сгорел в собственном пламени, и юной принцессы без имени, которая сошла с ума после того, как не смогла захватить трон, желаемый с самого детства. Это было так живо, так… жутко… так стыдно. Стыдно. Не за то, что я когда-то творила. Я не хотела, что такой чистый сердцем и душой, невинный юноша, сидящий сейчас согнувшись и сложив ладони в замок перед собой, словно молился. О чем, я не знала. Но он был настолько поглощён действом на сцене, что вряд ли слышал, что творится со мной. Да, конечно, это была игра. О мастерстве актрисы ничего дурного сказать не смею – она чудесна. Просто образ ей достался ужасный. В ее игре обнажалась та горькая правда, которую я годами боялась признать. Признать, что именно я виновата в том, что произошло в моей жизни. Озай тоже виноват, что извратил мозг маленькой девочки, которой нужны были только любовь и поддержка, а не вечное порицание и чрезмерные ожидания. Я продолжала сидеть, словно замороженная. Мне оставалось только догадываться, как себя чувствуют Тай Ли и Мэй. У последней на фоне подобного стресса роды могли начаться раньше времени. Я надеялась, что ее контроль эмоций и мимики ей поможет.             Я снова искоса глянула на гостей из таинственного притягательного Аркаима. Я старалась держать себя в руках. И вздрогнула, потому что Милица повернулась в кресле и смотрела в мою сторону. Так пристально смотрела. С любовью. Пониманием. Сожалением. Участием. Я нервно улыбнулась, притворяясь, что все в порядке. Милица дотронулась до плеча сына и зашептала ему что-то на ухо. Через минуту я чувствовала, что держу себя… в его руках. Милица ласково улыбнулась мне и снова взглянула на сцену.             Я перевернула ладонь и сжала пальцы Яромира. Он не обращал внимания на холод и влажность моих ладоней. Переплел пальцы, приложив к своей груди. Пришлось наклониться вправо. Я положила голову ему на плечо. За спиной с заднего ряда шикнули. Я не обратила на этого внимания. Хотят – могут выйти. Глаза защипало. Я больше не могла сдерживаться. Яромир дернулся. Я почувствовала его дыхание на своих волосах. Он наблюдал за мной. И я благодарила освещение, что скрыла мои глаза и щеки.             Скоро будет антракт. Он что-нибудь скажет, а я глупо рассмеюсь. Или пусть помолчит. Дожидаясь конца мучений, я выдохнула и снова села прямо, продолжая сжимать его пальцы.             Я посмотрела на его профиль, горящие любопытством глаза и искренние эмоции. И отпустила ситуацию. Но в антракте в душе начало крепнуть желание признаться ему. Пусть он отвернется, пусть возненавидит, пусть разозлится… но молчание убивало меня, поскольку было сродни заточению. В тюрьме духа. Разум я потеряла. Или просто было легче думать в таком ключе. Потому что до сих пор боялась перемен. Боялась самой себя.             Яромир заметил моё настроение и не стал развивать мысли. Мы просидели все время в зале. В тишине. Милица только отлучилась. Как я и боялась, второй акт спектакля был более насыщенным и бьющим в самое слабое ее место. Я зажмурила глаза и сильнее, до боли сжала его ладонь, впиваясь острыми ногтями. Он удивленно смотрел на меняя, и я благодарила осветителей, что в зале была тьма. Иначе он увидит, как по щекам текут дорожки слез.             С трудом досидев до первых зажжённых свечей, я поднялась, низко наклонив голову и убежала прочь к выходу, расталкивая людей. - Азула? – услышала я удивленный вскрик Яромира и зажала уши. Прости, я больше не могу!       Яромир обернулся к матери: - Ступай к ней, - улыбнулась женщина. – Поддержи. - Что случилось? - А ты разве не понял, о ком и о чём был этот спектакль? – кивнула Милица на сцену, где актеры принимали поздравления, букеты цветов и гримасничали, валяя дурака. Она развернула его и подтолкнула ладонью в спину. – Ступай.             Яромир опустил голову, затем встряхнулся, распрямил плечи и пошел к выходу на балкон. В коридорчике его встретила грустная Тай в приталенном синем платье с голыми плечами. - Где Азула? - Ты правда хочешь узнать, почему она убежала? – серьезно спросила Тай, нервно обняв себя за плечи. - Почему ты спрашиваешь? - Потому что чем дольше вы будете друг от друга скрывать правду… тем хуже для нее. – девушка взяла юношу за руку. – Скажи, ты любишь Азулу? - Люблю. Правда. Но как мне ей помочь, если она не захочет? - Она хочет, - заверила Тай Ли, взяв его под руку и медленно пошла по коридору. Снаружи слышался сильный ветер, гроза прошла, дождь капал. Волосы у девушки были мокрыми, завязанные в маленькие косички. – Боится только, что ты не примешь ее такой, какая она есть, кем была… кем может стать рядом с тобой. - Я думал, что она выздоровела, - удивился Яромир. – Пламя вернулось. - Вернулось. Она нашла свой источник огня в новой жизни, - согласилась Тай Ли. – Но проклятие поцелуя еще с ней. И от этого её сердце обливается кровью, потому что она желает показать тебе, как сильно любит тебя.             Они остановились на пороге, выглянув из-за деревянных бус-занавесок, ведущих на длинный балкон театра на третьем этаже. Одинокая фигура виднелась во тьме неба, сверкающего от молний и содрогающееся от грома. Она вцепилась в колонну и рыдала.       Яромир вздохнул, посмотрев сбоку на Тай Ли. - Вы близки?       Девушка резко посмотрела на него, покраснев. - Мы проверили, сработало ли лекарство твоей мамы. На девушек поцелуй превращений не распространяется, но она боится… что обратит тебя. - А что по поводу источника огня? - Ты – ее новый источник огня. Ваши чувства заполнили пустоту её души, после всех страданий, через которые она прошла. Кошмары и видения ее больше не беспокоят. Природа лечит ее, но она боится потерять почву из-под ног. Она же не уверена, что ты любишь ее так же сильно, как сама – стремится к тебе.             Девушка крепко обняла его за шею и поцеловала в щеку. Яромир смущенно посмотрел ей в глаза. - Азула попросила целовать тебя вместо себя. – пояснила Тай. – Если ты конечно, не против. - Благодарю тебя, Тай. Ты чудесная девушка, и добрая подруга. – Яромир погладил ее по щеке. – Пойдём, надо увести ее с мокрого балкона, пока ветром не сдуло.       Тай Ли хихикнула. - Помоги ей, прошу тебя. Я не хочу больше слышать, как она плачет во сне. - Она больше не будет плакать. Даю слово! – твердо ответил Яромир, решительно делая шаг на скользкое дерево балкона. Тай Ли последовала за ним, для того лишь, чтобы убедиться, что тот не поскользнётся и не упадет.

****** ***** ******

            - Не плачь, моя принцесса, - голос парня вырвал меня из пучины грустных мыслей. Я обернулась резко, поспешно утирая глаза. - Я… не готова, Яромир, подожди внизу. – ответила я хрипло и закашлялась. Тай Ли улыбнулась и покинула нас.             Яромир подошел ближе. Взял за руку. - Никуда не пойду. Без тебя. - Дурак. - Да. Почему ты убежала? И почему плачешь? Пьеса понравилась?       Я улыбнулась через силу, сжав его руку. - Тебе понравилось? – не стала отвечать на его вопросы я. - Да, очень. - Тебе кого-нибудь стало жаль? - Честно? Принцессу. Она точно не заслужила казни. - И ты не испытываешь к ней неприязни? - Азула, ты меня пугаешь… что-то случилось? - Почему ты хотел видеть меня перед отъездом? Я прочла письмо, но расскажи лучше сам. - Это… как-то неожиданно. Я не хочу тратить твое драгоценное время. - Не беспокойся о моём времени. Просто расскажи. - А что ты дашь взамен? - Не поняла? - Я не могу поделиться своими сокровенными мыслями даже с такой загадочно притягательной девушкой как ты. - Тебя не волнует, что ты говоришь с принцессой? - Я говорю с Азулой, сестрой Хозяина Огня Зуко. Умной, красивой, боевой девушкой. Но я о тебе ничего не знаю. И меня не волнует твое звание принцессы, если ты сама хочешь общаться со мной. Поделись со мной своей болью. И тебе станет легче. - И хочешь узнать? Даже после увиденного? - Это всего лишь спектакль. - В нем слишком много правды. Той, что я годами не замечала и отвергала.             Яромир притянул меня к себе и надавил рукой на затылок. Я обвила руками его торс, уложив голову на плечо. Он шептал: - Я готов выслушать тебя. Если ты отпустишь эти слова на волю, они перестанут терзать твою душу и сердце. - Ты напрасно считаешь, что у меня есть душа. Не наделяй меня качествами, которых у меня нет. - А я не понимаю.             Я отодвинулась и взглянула ему в лицо. Гроза с дождем сошли на нет и отправились дальше через море на восток. - Пройдемся до пляжа? Там никого нет, и можно спокойно поговорить. - Я никуда не спешу и с радостью буду сопровождать тебя куда захочешь.       Я провела рукой по глазам и вскрикнула: - Ой, только мне надо привести себя в порядок!             Яромир достал из кармана штанов платок. - Вытрись. И не надо ничего наносить на лицо. Я хочу видеть тебя настоящую, живую. - Л-ладно. – согласилась я, беря платок и смывая тушь.             Через несколько минут мы незаметно покинули театр и спустились по деревянной лестнице до песчаного берега, песок потемнел и потяжелел от дождевой воды.             Я повела его к отвесной скале, выдававшейся в море дугой. Там стояла маленькая скамейка, у урны валялись огрызки, фантики, кожура и иной мусор. Я скривилась, поглядев на мокрое пятно в центре скамейки. Яромир расстегнул рубашку и собрался смести его на землю, но я перехватила его руку, отругав: - Ты что! Хорошая же рубашка! - Ты хочешь сесть. – пожал он плечами. - Обойдусь. – покачала головой я, заставив его раскинуть руки. И стала надевать на него рубашку. От него пахло землёй, солнцем, цветами и немножко морем. Он перехватил мои ладони и поцеловал их. Я отдернула руки. Отвернулась: - Не надо. - Почему? - Стой… если ты подойдёшь ближе… - я сделала несколько шагов назад, - я не смогу тебя отпустить.       Он решительно наступал на меня. Легкая улыбка играла на его губах. - Я и не хочу, чтобы ты отпускала. Мы с мамой здесь, чтобы помочь тебе. Я здесь, чтобы помочь тебе. Тай Ли немножко рассказала о тебе. О том, что случилось после твоего испытания огня. - Какая же она… - Тай – хорошая подруга. Ты за ней как за каменной стеной. - Я не такая, какой ты меня видишь. - Так расскажи! – разозлился Яромир, сдвинув брови. – Поведай мне! Иначе у нас с тобой ничего не выйдет! Ответь, кто виноват в том, что с тобой происходило! Кто?! - Не кричи на меня! - Я буду кричать, пока ты не услышишь себя! Я не хочу тебе зла, Азу… - ласково проговорил Яромир, резко изменив настроение. – Просто открой мне свое сердце. Не говори всего, скажи то, что поможет нам продолжить наши отношения! После того, как мы уехали, я пожалел о том, что оставил тебе письмо, а не объяснился лично. Но этого хотела моя мама. Пожалуйста, скажи, на что ты готова ради своей семьи, ради брата, сестры, мамы, которая беспокоится о тебе? Докажи, что ты изменилась: скажи правду! Правда – твое острое оружие, которое разрубит змею лжи, которая захватила твое сердце и вливает в него яд острыми клыками. Моя мама поможет тебе избавиться от змеи. Решать тебе. Знай одно: я с тобой. - Ты сбежишь, если узнаешь всё. - Нет, не сбегу.       Я долго смотрела в его горящие огнем глаза. И опустила глаза в песок. - Не думай обо мне дурно… - Ни за что…             Я развернулась к морю, подошла к самой воде и сняла сандалии. Зашла в холодную воду, приподняв подол платья. Обернулась к Яромиру, который стоял дыхание затая.             Он подошел ближе. - Я внимательно слушаю, моя милая принцесса.             Я отдала ему сандалии, и снова развернулась к морю, положив руки на живот. Сверху легли его теплые руки. Он стал раскачивать меня из стороны в сторону. Я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и стала рассказывать. Ветер постепенно затихал, небо прояснялось, пропуская через растворяющиеся тучи световые столпы, в свете которых маслянистая поверхность волн стала зеркальной поверхностью, освещенной солнцем. Зацепившись взглядом за лучик, я рассказывала, рассказывала, рассказывала. Умолчала лишь о том, что произошло в тюремной камере. Я чувствовала по дыханию парня и его рукам, как меняется его настроение. Но не оборачивалась. - … несмотря на то, что мои хитроумные, хорошо продуманные планы не всегда срабатывали, я не останавливалась, пока не добивалась своей цели. Основной целью я считала власть, но за внешними проявлениями силы и уверенности скрывались одиночество и страх предательства, тяга к любви и пониманию. И нашла я любовь только благодаря тебе. А понимание – только после освобождения, хотя его не назовёшь счастливым.             Я решилась обернуться и увидела бледное лицо, серые губы и стеклянный взгляд с высохшими дорожками слез. - Видишь, теперь ты боишься меня, - горько вздохнула я. – Как же глупо! Я дура! - Это не так!             Я удивленно на него посмотрела. Он медленно поднял руки и положил на мою спину одну, другую – на затылок. Я не боялась. Мне было интересно. Я прижалась к нему плотнее. - Ты – чудесная девушка, Азула. Мне жаль, что с тобой столько произошло плохого. - Ты так и не понял, какое я чудовище! Я опасна для тебя. Ты слишком молод, невинен. Я не хочу ранить тебя. Я… - Доверься мне. - Что?       Он заглянул мне в лицо и продекламировал:

- Её руки – нежные побеги, Её губы – красные цветы, Её зубы – жаркие расцветы, Её груди – свет цветочных чаш («Сахунтала», перевод К. Бальмонта)

      Обнял меня и зашептал волнительно на ухо: - Азула, я докажу тебе, что ты не права. Просто доверься мне. - Что ты предлагаешь? - Отправляйся со мной в странствие. Если ты увидишь, как живут простые люди в разных деревнях, увидишь мою родину, ты забудешь об ужасах и том, что творила в прошлом. Природа излечит тебя, а солнце согреет. Это все растает как дым, и твоя душа расправит крылья. - Это невозможно, как же ты не поймёшь! - Просто ты не веришь сама себе. А вот я в тебя верю. Ты восхитительна. - Я отвратительна. - Может, поспорим? На поцелуй? - Нахалёнок! – усмехнулась я, взъерошив его русые волосы. - Ну, я сильно хотел с тобой поговорить. Ты сказала, что благодаря мне к тебе вернулась истинная магия. Зачем же ты пытаешься разрушить то, что с таким трудом построила. Своими руками, между прочим. - А ты расскажешь о себе? - Конечно. Я не враг тебе. Я хочу быть твоим другом. - А поцелуй? – прищурилась я, обнажив зубы. - А друзья, по-твоему, не целуются? - Я не настроена обсуждать данную теорию. - И то, что твоя мама… могу я сказать? - Раз начал, то валяй. - Я считаю, она гордится тобой. И поэтому она согласилась передать для тебя мое глупое письмо. - Ты не рассчитывал получить ответ. - Нет, принцесса… - Я проклята. Стоит ли рисковать? - Знаешь, говорят, что риск – дело благородное. А если мне удастся излечить тебя… вытащить на свет, обнажить твою душу, открыть твое сердце миру, то поверь – мир ответит тебе взаимной, невинной любовью, о которой ты мечтала в детстве. Ты веришь мне? - Знаешь, я легко могу сказать, когда человек лжёт. Но ты… я верю тебе. Давай попробуем. Но целоваться все-таки не будем. - Да, помню, что случилось тогда в городе. Ладно. Обойдусь.             Я рассмеялась и обняла его, прижав ладонь к его затылку. Он задышал мне в шею. И обнял за талию. Стало так хорошо, спокойно и светло. Мы немного так постояли, затем я его оттолкнула. - Хватит на сегодня. Пора спать. - А что насчет… - Завтра. Я дам ответ завтра. Тебе и твоей маме. Доброй ночи, Яромир. - Доброй, Азула. Пусть тебе приснятся милые и светлые сны. Я постараюсь наловить их для тебя. - Ха-ха-ха… ты забавный… - рассмеялась я тихонько, подойдя к месту, где он оставил нашу обувь. Оперлась на его могучее плечо и надела сандалии. Он присел на корточки и помог мне их застегнуть. Пришлось по очереди поставить их на скамейку. Я чувствовала, что он волнуется. Еще бы – дышал запахом соли, которыми я пропитала ноги, пока стояла в воде. Он встал, поправил челку, открыв на секунду глаз и ответил: - Я сделаю для тебя, что ты захочешь. - Ты не в силах дать мне то, что я ищу. И я не о любви. - Давай не будем загадывать наперёд. - Тогда… останься на ночь у меня. – быстро предложила я. - Азула… - нерешительно возразил он, но я перебила его, скорчив рожицу: - Прошу… я так боюсь, что ты исчезнешь. Что ты – только сон, самый прекрасный среди кошмаров, которые я видела раньше. - Хорошо. А как же мама? - Ее уже пригласили Тай и Мэй. Вы погостите в нашем домике. Он большой. Стоит в живописном месте, откуда отличный вид на бухту, рощицу и море. Прошу… - Я останусь и с большой радостью. Только у меня есть проблема… - Да? - Я возбуждаюсь очень легко. – кашлянув, признался он. – По утрам особенно заметно, а ночью не могу уснуть. - Мы что-нибудь придумаем. В конце концов, могу одну ночь и в одежде поспать, так и быть.       Я рассмеялась, любуясь ярким румянцем. - Ты такой милый… - Ты тоже, принцесса. - Благодарю. - Пойдём, а то мама может волноваться.                   Я кивнула и позволила вести себя за руку. Внезапно он развернулся, быстро взял меня под коленками и понес. Я оперлась в его грудь ладонями, любуясь острыми чертами лица. И не спорила. Да и бесполезно, когда перед тобой такой сильный мужчина. Я не отпущу тебя. И спасибо, что хочешь остаться.

***** ***** ******

                  Домик королевской семьи Огня, поздний вечер. Около комнаты Милицы и Яромира.                   Поужинав вкусным чаем с сухофруктами, каждый смог сходить в душ, чтобы смыть морскую соль и подумать. Мне это было необходимо. Тай Ли с Мэй не задавали мне вопросов, за что я была им признательна. Когда время приближалось к полночи, я осмелилась пойти к Милице, чтобы упросить отпустить Яромира провести ночь со мной… в моей комнате… в моей постели… в моих объятиях. Я понимала, насколько безумно звучали эти мысли, но они не давали мне покоя все время, пока мы возвращались с пляжа в театр, прогуливались вместе по набережной и удивлялись глубоким познаниям Милицы в самых разных областях, в том числе и науки. Яромир молчал, идя под руку со мной. Справа от меня шла Тай Ли. Милица же шла спереди, держа под локоть Мэй.             Когда я набралась смелости постучать в дверь их покоев, наступила звенящая тишина, среди которой я услышала бешеный стук своего сердца. Дверь открылась. На пороге стоял Яромир. В коротких шортах и с голым торсом. Я открыла и закрыла рот, стараясь не пялиться на грудные плиты. Выдохнула и взглянула через плечо на Милицу, которая расплетала косу, сидя за туалетным столиком. Уже в холщовой ночной рубашке до колен. - Яромир, что это такое! Впусти гостью! То есть… хозяйку… Извините. - Нет-нет, - проговорила я, проходя в комнату. – Это ваша комната, так что все правильно.       Милица отложила гребень и встала мне навстречу. - Что привело вас в столь поздний час?             Яромир порылся в чемодане и достал из нее мятного цвета футболку. Набросил ее на себя, поправив прическу, тряхнул головой и подбежал к столику за расческой. - Я… - я нервно сжимала пальцы, сцепила их в замок. Милица о чем-то догадалась, потому что обратилась к сыну. - Ярик, оставь нас наедине, пожалуйста. На пару минут. - Конечно, мама.             Он поглядел на меня, улыбнулся и вышел из комнаты, плотно затворив за собой дверь. Милица подошла к двери и поднесла ухо. Кивнув, она указала на постель. - Садись. - Боюсь, парой минут мне не обойтись. - Ничего. Я понимаю. Расскажи пока то, что важнее для тебя сейчас. О том, чего ты до сих пор боишься.       Я вздрогнула. - Откуда вы?..             Милица усмехнулась, подошла и села рядом, взяв мои руки в свои. По-матерински прижала меня к себе, поглаживая по волосам. - Сердца людей мне открыты, как книга, родная. - Почему вы так говорите? – прошептала я, смотря в пол, наслаждаясь ее ласками. - Я мать. – просто ответила она. – Поведай мне без утайки… - Ладно.             Милица надавила мне на плечо, уложив голову на свои колени. Я поджала ноги к груди и начала рассказывать о своих причинах и мотивах, о том, что уже рассказала Яромиру на вечернем пляже. Милица внимательно слушала, поглаживая по волосам, и напевала под нос какую-то песенку. - Обещаю, что не буду целовать его в губы! Я не знаю, как действует это проклятие… на Тай оно больше не распространяется… - подытожила я свой рассказ. - Так и должно быть. Рада, что лекарство частично помогло. – ответила Милица. Я подняла голову с ее колен и взглянула в яркие глаза. Нервно облизала губы. - Я просто боюсь, что вы снова исчезнете. Что мне снова станет холодно и одиноко. - Не бойся. Он согреет тебя. Просто… присмотри за ним. - Конечно. - И не дави… он сам должен сделать первый шаг. Позже… - Вы расскажете мне о моем проклятии? Об этом поцелуе Цирцеи? - Если ты отправишься со мной и сыном в странствие в наши родные края. - На северо-восток? В Аркаим? - Да. Аркаим – древнее место силы, колыбель человечества. Я помогу тебе, принцесса. Твоя жизнь изменится к лучшему. Ты уже сама знаешь, в чем твоя судьба. Только не обижай его… - Обидишь тут… - Не ворчи… - Я хотела сказать… он мне слишком нравится, чтобы я его обижала или третировала. Только… - Что? - Мне так хочется его поцеловать! - Знаю… - Можно Тай Ли тоже… - Вы с ней очень близки? - Да… она спасала меня в самые критические моменты. - Попробовать можно, только я вас уже предупреждала – сын может полюбить лишь однажды. Я не против полиамории, но это будет выглядеть немного странно. Нужно знать меру. - Значит, ему повезло встретить таких девушек, как я и Тай Ли!       Милица рассмеялась. И подмигнула: - Не обращайте на него утром внимания… но и не дразните лишний раз. - Я посмотрю, что получится. У меня есть отличный план. – кивнула я, обняв ее. - Доброй ночи, Азула. Мы не уйдём, пока не убедимся, что ты здорова и полна жизненных сил! Обещаю тебе! - Вы и вправду ведьма? - Поедешь с нами, и сама увидишь. Я поговорю с Урсой, как вернемся в королевский дворец. - Хорошо. А как же Мэй? - Мы успеем отвести тебя на нашу родину, укрепим твои корни и излечим душу и тело. А потом вернемся сюда. Я обещала Мэй помочь разрешиться от бремени. - О! - Тебе пора, а то Яромир уже притомился. – добавила Милица, подталкивая меня к двери.             Я задержалась в дверях. Милица опустилась перед чемоданом и достала пижаму для Яромира. Я спросила: - Это же был ваш план? Свести нас с Яромиром вновь на пляже именно в этот день?       Милица улыбнулась. - Ты рождена в день, когда с неба ударил самый яркий луч солнца… мой сын… в каком-то смысле питается солнцем. То есть… - Я – его источник? - Да, живительный источник. Когда я в этом убедилась, восстановила свои силы и поспешила обратно. Вам нельзя разлучаться. Урса об этом знает, поэтому и подсказала, где вы будете в этот день. - Это очень загадочно… но я рада, что вы вернулись. - Иначе объяснить не в силах. Пока. Сладких вам снов, милая. - И вам, Милица. Благодарю. - Пока не за что, принцесса. Будьте ласковы с ним… - О, не беспокойтесь… давить на него никто не будет.             Мы вдвоем вышли из комнаты. Милица обняла сына и подтолкнула ко мне. Я решительно взяла его за руку и повела к себе. Яромир едва не выронил пижаму. - Я боюсь, что ты исчезнешь словно утренняя роса, Яромир, - призналась шепотом я, плотно закрывая за собой дверь своей комнаты. Часы показывали полпервого ночи. - Я думал, тут нет дверей. Это же летний домик. - Ну, у принцессы есть привилегии. – шутливо произнесла я, взглянув на парня.             Подошла ближе и положила ладони ему на плечи. Он нерешительно обвил руки вокруг талии. Я хмыкнула, довольно промурлыкав и прижалась к нему. - Переночуй со мной, пожалуйста. Я не могу без тебя… - Это не очень… - Я с твоей мамой договорилась. Она не против. Я не собираюсь соблазнять тебя или стягивать с тебя трусы, чтобы посмотреть, чем наши тела отличаются, хе-хе.             Он прыснул, положив голову мне на плечо и качая из стороны в сторону. Я обняла его светлую макушку. - Я с радостью скрашу твой досуг, Азула, - тихо, сбивчиво признался парень. – Только буду спать в штанах, извини.       Я хмыкнула, игриво подмигнув. - Ради тебя сегодня посплю в халатике… О, ты тоже руки не распускай! - Азула… - Просто попроси, я тебя направлю… хи-хи… - Л-ладушки! – он судорожно вздохнул, остраняясь. Осмотрелся в комнате. – Уютно. - Тай Ли постаралась. – скромно ответила я. – Мне было не до этого… - Скажи… - Она – моя близкая подруга. Почти родной человек. Которого я часто предавала. Потому что завидовала. Ты сам знаешь, почему. - Эм… а покажи… свое новое пламя, Азула? Ты сказала, что излечилась. – вспомнил с улыбкой Яромир, пройдясь по комнате и осматривая светлые обои, темную мебель и вид, который открывался с маленького балкончика с коваными перилами. - Благодаря тебе. Садись. – подумав, ответила я.             Я потянула его за руку, посадила на кровать. Отошла в центр комнаты, устланной толстым ковром из светлой шерсти. - Постарайся резко не двигаться. – я отошла в центр комнаты, освободив пространство. Взглянула на него и стала двигаться, приседать, прыгать, сама наслаждаясь видом зеленого, живительного огня, символа природы. И наблюдала за его глазами и губами.             Он восторженно следил за моими отточенными выверенными движениями пластичного танца дракона, пару элементов которого я ему решила показать. После этого я показала зеленое пламя, заставив огоньки плавать в воздухе комнаты по периметру, заменила пламя в светильниках, что погрузило комнату в приятный полумрак.             Я и не заметила, как оказалась рядом с Яромиром и вздрогнула, когда он обнял мои ладони и обжег своим дыханием. Блестящие глаза встретились. - Так чудесно… Я счастлив, что ты исцелилась и помирилась с собой. - Ты хочешь увидеть Алузу? Она будет счастлива… - придумала я, неожиданно даже для себя самой. - Где? - В зеркале, дурачок…             Я погладила его по голове, прижав ее к своей груди, затем потянула на себя и подвела к туалетному столику, стоящему в углу. И сама не удержалась от счастливой улыбки, увидев Алузу и Риморю, стоящих в обнимку. - Рад тебя видеть, - поздоровался Яромир, прижав ладонь к сердцу и поклонившись.             Алуза послала ему воздушный поцелуй и повисла на руке Римори, который чесал в затылке, смущенно краснея.             Я фыркнула: - Совсем отражения наши распустились! - Да ладно тебе… они же могут… ой… - Вот именно… - я помрачнела, обхватив себя руками за плечи. И отошла к балкону.       Яромир растерянно посмотрел в зеркало. Алуза виновато опустила голову. - Дело не в тебе, - прошептал Яромир и приблизился ко мне, обняв со спины, погладил по животу. Я развернулась к нему и дала волю слезам. - Не плачь, солнышко… - Расскажи что-нибудь… - Может, позовём Тай? Вместе веселее. - Точно! Подожди здесь!             Я быстро вылетела из комнаты. И через пять минут вернулась с Тай Ли. Яромир посадил нас обеих за низкий столик, на котором лежали чашки с чаем, тарелки с печеньем и корзины с ягодами и фруктами. Без дела не сидел мой суженый…             Мы с Тай Ли с величайшим вниманием слушали рассказы Яромира о том, где они с матерью побывали.             Ближе к двум часам ночи Тай извинилась, обняла обоих, поцеловала в щеки и убежала помочь Мэй, рядом с которой осталась Милица.             Я же вместе с Яромиром готовилась ко сну. Яромир остался в коротких льняных штанах и тонкой рубашке без рукавов. Я, дабы не смущать его, переоделась за высокой ширмой, оставив трусики, накинула халатик малинового цвета с поясом. - Расчешешь мне волосы? – спросила я смущенно, подойдя к нему. - Можно? – он сидел на кровати, не решаясь лечь на мягкую перину. - Конечно… мне будет приятно, если именно ты сделаешь это. – приободрила я его. Запахнула халат и завязала пояс в два узла бабочкой. - Хорошо. А где гребень? – кивнул парень, встав с постели. - Посмотри в ящике. – махнула я рукой через плечо, аккуратно присев, сжала колени вместе, стараясь держать руки свободными.             Несколько минут он расчесывал мои локоны. Я не стала делать прическу. Потом мы легли, крепко обнявшись. Румянец Яромира постепенно проходил. Я попросила его спеть. И незаметно для себя мы уснули.             Ночью к ним заглянула Тай Ли, а потом Милица. Ночь прошла спокойно. Кошмары не мучили. Мне было тепло. Яромир лежал на своей половине кровати, перекинув руку через ее талию. Его дыхание, сопение волновало её, кровь стучала в висках, но я пыталась успокоиться. А в ушах звучала необычная, красивая песня:

[Куплет 1: Елена Север & Григорий Лепс] Всё замирает после дождя Слов не уроним не ты не я В небе упрямом облака тень Скоро начнётся день, день [Припев: Григорий Лепс & Елена Север] Ещё вчера В жизни не было тебя И каждый день значил только То что жить на этом свете не любя Просто и удобно Ну а теперь Сердце бешено стучит Или вдруг замирает Мой надёжный меч и добрый щит Не боеспособный [Куплет 2: Елена Север & Григорий Лепс] Как это просто всё усложнить И испугаться самих себя Только я знаю что больше жить Я не желаю без тебя [Припев: Григорий Лепс & Елена Север] Ещё вчера В жизни не было тебя И каждый день значил только То что жить на этом свете не любя Просто и удобно Ну а теперь Сердце бешено стучит Или вдруг замирает Мой надёжный меч и добрый щит Не боеспособный [Проигрыш] [Припев: Григорий Лепс & Елена Север] Ну а теперь Сердце бешено стучит Или вдруг замирает Мой надёжный меч и добрый щит Не боеспособный

***** ***** *****

                  Уснула я только под утро, но полностью расслабилась. А проснулась от жара в треугольнике Афродиты. Почесав глаза, я почувствовала ладонь на… груди. И с ужасом поняла, что халатик раскрылся, а пояс… отсутствовал. Юрген почти лежал на мне, расположившись по диагонали. Я удивилась, осмотрелась в комнате, стараясь не двигать телом – он обнимал меня словно мягкую игрушку, и это было мило. В открытое окно врывался прохладный ветерок. День обещал быть жарким, солнечным и прекрасным для того, чтобы позагорать на пляже. Я мягко выпростала правую ногу из-под тонкого одеяла и переплела с его ногами, чтобы он не сбежал. И стала тихонько будить его, поглаживая по волосам и шептала его имя.             Я хотела вдоволь насладиться этой минутой интимной близости, его шоком и краской на щеках. Ощущала радость, легкость, задор и любовь. И свободу. Чего давно не ощущала. - Вставай, Яромир, - повторила я в который раз. Но он спал так крепко, что я упала обратно на подушку. Дверь тихонько приоткрылась. Я с ужасом увидела Милицу и попыталась убрать его руку со своей левой груди, но юноша что-то замычал, подтянувшись и приложился к ней ухом. Я охнула, упав обратно. Милица подошла ближе, покачивая с улыбкой головой.       Я пыталась взглядом дать ей понять, что он сам. Милица приложила палец к губам. - Это я сделала. Ночью. - Зачем? – прошептала я. - Хотела увидеть его реакцию. – ответила женщина. – Ему надо учиться сдерживаться. Вот и посмотрим, получится ли у него.             Я не знала, что ответить. Милица встала сбоку, погладила меня по лбу, а потом громко рявкнула, так что у меня чуть сердце в пятки не ушло: - Яромир, живо поднимайся! Солнце скоро встанет, а ты зарядку не сделал, лодырь!             Яромир резко поднялся, но наши ноги были переплетены, так что он с криком свалился с постели, под ноги к матери, которая придержала меня. Я подтянулась на простыне и запахнула халат, придерживая его под грудью. И глядела на Яромира, который пытался освободить ноги из одеяла.       Милица уперла руки в бока и качала укоризненно головой. - Сынок, я вроде просила быть повежливее с принцессой. А вместо этого что я наблюдаю? Ты развалился на ней, как на подушке и не подумал о том, что ты весишь гораздо больше нежели она. Да еще сдавил ей грудь своей головой. Вот как так можно?!             Яромир наконец выбрался из одеяла, встал и почесал шею, свел лопатки и размял плечи, мышцы соблазнительно перекатывались под упругой загорелой кожей, я инстинктивно прикусила губу, представив, как буду исследовать его тело миллиметр за миллиметром. Поймала его взгляд и согнула ноги в коленях, сжав ноги вместе. Он жутко покраснел, руки сжимались и разжимались: пытался вспомнить, что было. - Доброе утро, мама, - с трудом произнес он. – Азула, я… извини меня. - Все нормально. Мне понравилось… - ответила я. – Милица, не стоит так журить его. Я могу сама его поставить на место. - Ладно, - отступила Милица. – Яромир, оденься и живо иди на тренировку! - Да, мама. - Я могу посмотреть? - Позже, принцесса. Это один из ритуалов солнца и света.             Яромир виновато улыбнулся мне. Я протянула ему руку. Он протянул свою, я силой дернула его на себя и зашептала на ухо: - Я же говорила тебе спрашивать разрешения, прежде чем лапать мое тело! - Я ничего не помню. - Ага, ври больше, мальчик… увидимся на завтраке. - Конечно.             Он опустил голову и выбежал из комнаты.             Милица рассмеялась, схватившись за живот. - Не вижу в этом ничего веселого, - проворчала я. Встала с постели и поправила волосы, они свободно раскинулись по плечам и спине. Халат снова распахнулся. Милица оценивающе глядела на меня. - Бедра бы немного шире… - она подошла ко мне. – Позволите? - А дверь? - Тай Ли на страже. - Ладно.             Я сняла халат и отбросила его на кровать. Воздух ворвался в комнату, я поежилась. Кожа стала гусиной. Милица обошла вокруг меня. - Позволишь?             Я поняла, что она хочет потрогать. Кивнула, смущенно отвернувшись. - Не стыдись своего тела. Оно прекрасно, - улыбнулась женщина, проведя рукой по животу, одну руку опустила вниз, к треугольнику Афродиты, а другой ощупывала груди. С губ непроизвольно сорвался стон.             Она улыбнулась: - Это хорошая реакция, родная. Ты молода, красива, у тебя упругое тело, готовое к деторождению. - Вы же сами выглядите молодо. – Я послушно повернулась. Она надавила на поясницу, я согнулась пополам, приподняв таз. - Потянись вперед, - попросила она, - к носочкам. Выгни спину, сведи лопатки.             Я повторила как она сказала. - Ты прекрасно тренируешься. – похвалила она, шлепнув по заднице. – Где-нибудь болит? - Вроде нет, - отозвалась я с придыханием. - А теперь сядь на шпагат. – произнесла твердо Милица. – Оба варианта, пожалуйста. - У меня не такое пластичное тело, как у Тай, - жалобно произнесла я. – Если вам надо свернуть меня в бараний рог, лучше к ней обратитесь, у нее позвонки резиновые! - Не злись, милая, - Милица помогла мне опуститься на полный шпагат, держа за плечи. – Я просто хочу убедиться, что ты подходишь моему сыну. - Смотрите, будто я кобыла какая, - кисло отозвалась я. И поморщилась. - Больно? - Нет. Просто непривычно. - Теперь встань на мостик. – снова попросила она. - Зачем вы?.. - Азула, доверяй мне. Я желаю тебе добра. Ты запуталась. Я дам тебе все твои ответы, когда отправишься с нами в путешествие. Паломничество, осмелюсь сказать. - И чем эти акробатическо-эротическое шоу мне там поможет? - Эрос – бог любви. А не разврата, как ты считаешь. Так думают большинство необразованных, духовно слабых людей. – ответила Милица, пока я со стоном прогибалась в пояснице, касаясь ладонями пола. Тело уже вспотело, но женщину это ничуть не смущало. Она касалась моих эрогенных зон, грудей, твердых сосков и вела линию по животу к треугольнику Афродиты. По ногам что-то потекло. - Ты возбудилась? – удивленно спросила Милица. - А вы сами не видите?! – огрызнулась я. - Сядь на корточки и разведи ноги в стороны.             Я пружинисто поднялась, подошла к кровати и присела, широко расставив ноги. Милица подошла ближе запустив руку в йони. Я вскрикнула. - Спокойно. Я ничего не делаю.       Милица выпрямилась. Обняла меня за плечи и усадила на кровать. - С тобой все в порядке. Однако если хочешь убедиться, что тело внутренне не пострадало, я могу провести особый женский ритуал. - А вы его проходили? - Да. Я расскажу подробнее. Обещаю. - Зачем все это? - Тело женщины – священный храм, а не кусок мяса, - грустно произнесла Милица. – Мало кто это понимает. Я не знаю, насколько серьезно ты пострадала. Но обещаю, скоро ты забудешь о плохом. – она посмотрела на меня. – Ты так прекрасна. - Благодарю, - покраснела я. - У тебя крепкое молодое тело, маленькие, похожие на груши груди с широким основанием, вздернутые соски, тонкая талия, пресс, защищающий твои внутренние органы, плавно переходящие в бедра, не такие широкие, как хотелось бы, но с этим проблем не будет, если ты будешь есть и тренировать ягодицы. Они у тебя крепкие, как скорлупа ореха. Мало кушаешь, родная. - Как-то не приучена. - Знаю. Женщины с широкими бедрами легче рожают… вот у Тай Ли будут отличные наследники, крепкие, здоровые, сильные и гибкие, как она сама. - Потому что у нее пышные формы? - Не только, но иногда это решающий фактор. - Вы думаете, у нас с Яромиром так далеко зайдет? – насмешливо спросила я. И умолкла. – Простите. - Прощаю. Уверена. Если ты – источник света Яромира, а он – твой источник огня, вы должны быть вместе. Для начала нужно укрепить ваши души. Алуза тоже сильно пострадала, и Риморя в одиночку не справится. Вы должны быть вместе. Телом и душой. Я об этом уже писала тебе. Ты обдумала эти слова? - Я… не знаю. - Ничего. Время подскажет ответ. Но еще важно – слушай свое сердце. Оно не обманет. И возьми у Тай Ли несколько уроков по гимнастике. - Эротической?       Милица рассмеялась. Наклонилась и поцеловала меня в щеки три раза. - Когда будешь решать, с кем ехать в паломничество, возьми Тай с собой. Я заметила, что Яромир с ней тоже сближается. И тебе самой будет спокойнее, когда мы будем осматривать тебя более внимательно. - Хорошо. А вы не боитесь, что они с Тай… - Это уже на вашей совести. Я бы попросила подождать. Обещаю, когда я с тобой закончу, ты… - Зацелую Яромира до смерти! – сжала я кулак. - Я приготовила тебе подарок. – заметила Милица. – Но вручу его после того, как вы сходите с моим сыном на пляж. Сегодня будет жаркий день. Осадков не ожидается. - А вы? – я приподняла бровь, проведя рукой по животу. - Мэй сказала, что ей наскучил этот остров. Я отправлюсь с ней в Национальный дворец Огня и встречусь с Урсой и Айро. Только у меня вопрос… - Расскажите все маме. – разрешила я. – Мне будет спокойно, если она узнает все от ведьмы вроде вас. - Ведьма, означает «ведающая мать», Азула. Я знаю многие тайны женского тела и природы, которыми можно пользоваться, чтобы подчинять мужчину. - Яромир и так готов на все ради меня.       Она покачала головой. - Твои чары уже действуют на него. Теперь важно подчинить их своей воле. Как ты помирилась со своим отражением, вспомнила, кто виноват в том, что ты сошла с ума, и что твоя родная мама здесь совершенно ни при чем. - Жаль, что для этого пришлось посидеть в тюрьме и психушке. - Забудь об этом. Я оставила в своей комнате особый отвар для тебя – выпей по дороге домой.       Она встала и посмотрела на меня. - Помочь тебе одеться? Заплести косу? - А что означает коса? – полюбопытствовала я, встав с постели и направляясь к шкафу с нижнем бельем и одеждой. - Коса олицетворяет честь женщины. Это женское слово. А достоинство – слово мужское. От слова, извини, "стоит", сама знаешь что - я хихикнула. – Они дополняют друг друга. И из союза мужчины и женщины рождается новая жизнь. - Это – моя новая судьба? Мне снились чудесные сны… - проговорила я. - Все возможно. Если ты не будешь сомневаться. - Когда вы рядом, мне хочется петь и танцевать. Но голой на шпагат или на раскаленные угли задом я садиться не буду!       Она рассмеялась, помогая мне одеться. - Этого не будет. Заверяю. - Скажите честно, это вы пели те песни, когда я тренировалась на обрыве у обители учителя Пиандао? Вы слали мне сообщения? - Ты умная девочка. Это замечательно, - улыбнулась Милица, посадив меня за столик. И поглядела в зеркало. – В последний раз Алуза не была так счастлива. - Да она уже небось с Риморей развлеклась…             Алуза показала мне язык, покрутила пальцем у виска и постучала по поверхности стекла с той стороны. Я тоже высунула язык. - Не ревнуй саму себя! – посоветовала Милица, расчесывая мои волосы. Я запрокинула голову. – Это глупо. - Прости…те. - Можно на «ты». Если у вас с Яромиром все получится… будешь моей дочерью. - А вы хотели бы иметь дочь? - Я благодарна за то, что имею. И просто делаю, что люблю и что важно для простых людей, приходящих ко мне за помощью. Я услышала твою мольбу и не покину тебя, пока ты не обретешь счастье, которое ищешь. - Я рада. Рада, что меня услышали сами звёзды. – прошептала я. - Никогда не теряй надежду.             Я не выдержала, схватила ее руку и приложила к губам. Она присела на корточки и заглянула в мое лицо сбоку, не отнимая руки. - Перестань, милая. Покажи Ярику, насколько ты можешь быть привлекательна, опасна и желанна.             Я посмотрела на Алузу. Подмигнула ей. - Он не устоит!

***** ***** *******

                  Пляж Угольного острова, после полудня.             Мы с Тай выбрали место подальше от посторонних глаз, чтобы можно было вдоволь накупаться в заливчике, понежиться на солнце, намазаться кремом и любоваться пейзажем. К моему удивлению, людей на пляже было мало. А потом вспомнила, что сезон начнется чуть позже. Никто не запрещал подогреть воду пламенем.             Тай Ли лежала на широком одеяле, на животе, болтая в воздухе ногами, между пальцев застряли песчинки. Каштановые волосы завязаны в высокий хвост. Ее любимый белый раздельный купальник. Она читала какой-то модный журнал и время от времени хихикала или что-то бурчала под нос. Потом обернулась ко мне, легла на правый бок, подперев щеку рукой. - Прикрылась бы полотенцем, - проворчала я, сцепив руки в замок на коленях. И смотрела на волны, которые накатывались на берег, лизали песок и откатывались назад. - Я люблю свое тело, зачем же его прятать? – спокойно ответила Тай, проведя рукой под грудью, взвесила каждую на ладони и вновь посмотрела на меня. – Что случилось? - Ничего. – Я отвернулась.       Тай подползла ко мне и положила руку на плечо. - Скажи… - У тебя такое пышное тело… любой будет рад обладать тобой. - Но не каждому это дано, - сухо ответила Тай. – Ты злишься на меня? Я что-то сделала? - Я злюсь на себя. – прошептала я. - О чем Милица тебе рассказывала? – спросила Тай. - О том, что женское тело – священный храм, и абы кого туда впускать не надо. Заставляла исполнить несколько акробатических упражнений на гибкость. Трогала внизу. - Прямо там? – изумилась Тай, выпучив глаза. – Оу. - Да. Не слишком глубоко. Но чувствительно. - Больно? - Да нет. Я просто проснулась, а Яромир лежит, держа в ладони мою грудь. И так сладко посапывал.       Тай Ли покраснела. - Вау, я этого не ожидала… - Мне стало жарко… Милица пришла и пожурила его. И посоветовала мне… эм… - Потренировать мышцы? – спросила Тай понимающе.       Я повернула к ней голову. - Да. Но я не знаю, какие именно…       Тай обняла меня, прижавшись загорелой грудью к моей груди. - Я обязательно покажу тебе несколько хороших упражнений.       Я посмотрела в небо. - А еще посетовала, что у меня не слишком широкие бедра. Кушать больше посоветовала. - С королевским меню в этом проблем не будет.       Я погладила ее по горячей влажной спине. - Спасибо, что ты со мной в самые трудные времена.       Я открыла глаза и вскрикнула: - Яромир! - П-простите, девочки… я… - Не смотри!             Яромир, который вернулся вместе с двумя кокосовыми орехами, разрезанными пополам с трубочками и зонтиками, развернулся и стал смотреть на спокойное, маслянистое прозрачное море, где у берега плавали желеобразные маленькие медузы.             Тай Ли метнулась к своему месту, схватила белый лиф и судорожно стала одевать его, (сумка лежала неподалеку под тенью зонта) я помогла ей завязать узел на спине. Сжав груди, убежденная, что ничего не выглядывает, Тай Ли легла на спину, согнув одну ногу в колене, затем села и позвала: - Яромир, можешь повернуться…       Он повернулся, подойдя несмело ближе.       Я набросилась на него: - Как долго ты здесь стоял? - Я не пялился. - С такой фигурой и так все видно, - примирительно произнесла Тай, ласково улыбнувшись. Одну рука лежала на плоском, тренированном, загорелом животе. Поправила челку и протянула руку. – Спасибо, Ярик… можно так тебя называть?       Он протянул ей напиток. - Конечно, принцесса.       Она округлила глаза. Но ничего не ответила.       Я отвернулась от него. Он присел рядом с Тай, которая взяла его под руку и потерлась щекой о плечо. - Точно не подглядывал? – проворковала она, чмокнув его в плечо. - Слово даю!       Я фыркнула, глянув на них. Картина маслом. По телу…       Он протянул мне второй кокос. - Пить будешь? Я же без какой-либо задней мысли. И о том, что случилось ночью… прости меня, пожалуйста. Я предупреждал, что иногда слишком возбуждаюсь и могу натворить кое-что. - Не объясняй. – махнула рукой я. Забрала напиток и почувствовала его пальцы. По телу пробежал ток. Я глянула на него и добавила, закатив глаза: - Мне понравилось. Тебе я разрешаю обнимать себя как мягкую игрушку. Потому что… за долгие месяцы… даже годы… смогла отдохнуть. - Ты не спала. - С таким мужчиной как ты… уснуть трудно… я привыкала к тебе, что ты рядом. Что ты не мираж и не плод моего воспаленного воображения. И твои утренние объятия, когда я все-таки устала и провалилась в сон, доказали, что ты – настоящий, теплый, родной мне человек… эм… - я немного отпила сладкого сока, – то есть станешь мне родным когда-нибудь.             Я отдала ему кокос, посмотрев на свой раздельный алый купальник. И сжала колени вместе.       Яромир вздохнул. - Я не хотел показаться навязчивым. Извини. Я оставлю тебя, если тебе неприятно. - Не говори ерунды! – запротестовала Тай Ли, сев на пятки. - Ты – добрая девушка, Тай, и у тебя большое, мягкое сердце. Под стать твоим формам. В тебе есть стержень, характер и воля. Воля к жизни и оптимизм. Ты заряжаешь всех вокруг энергией… - Перестань хвалить меня! - Азула завидует тебе. И не видит, насколько она сама чудесная и неповторимая. - Ничего подобного.       Тай Ли заливисто рассмеялась. - Давай вместе покажем, как она ошибается? – спросила она, вскочив на ноги.       Я кисло посмотрела на нее. - И как ты собралась меня переубедить?             Солнце ярко осветило наше место, и я прикрыла глаза согнутой в локте рукой.             Не успела и глазом моргнуть, как Тай оказалась за моей спиной, развязала тесемки и сорвала лифчик. Я взвизгнула, прикрыв груди руками и упала на колени. - Отвернись! – строго сказала я Яромиру. Который только улыбнулся, сняв через голову свою рубаху. Затем снял шорты и остался в плавках. Бросил вещи на коврик и протянул мне руку. - Давай поиграем в воде? - Я никуда не пойду голая! - Плавки еще на тебе, - возразил он. - Как и твои – при тебе.       Тай появилась рядом. Я ахнула, закрыв рот рукой. Она тоже была без лифчика. - Давай же немного пошалим и поплаваем вместе? И сама увидишь, сколько у тебя преимущества по сравнению со мной. Иметь пышную грудь – не так уж и хорошо, как тебе кажется.             Я отвернулась, нахмурившись, сделала губы уточкой. Яромир опустился на колени передо мной. Положил руки на круглые колени. Я скосила на него глаза. - Мы не скажем Милице о том, что сейчас происходит. И я не собираюсь тревожить твой храм любви, - он кивнул на треугольник купальных трусов. – Ты слишком напряжена. Давай повеселимся. Потому что, когда настанет время уходить в странствие… будет не до веселья. По крайней мере, пока мама не излечит твое проклятие. А там… один бог знает, что будет.       Это был первый раз, когда он назвал маму по имени.       Я удивленно заморгала. И отняла руки от груди. Он вздохнул с восхищением. - А вдруг она узнает? - Ведьма может всякое. Уверен, она не будет злиться, если мы будем соблюдать приличия. Но людей посторонних тут нет. А ты сама сказала, что считаешь меня родным. Я буду держать свои руки при себе. - Я об этом не просила, возразила я, взяв его руку и приложив к своему сердцу, сжав обеими руками. – Слышишь?       Он улыбнулся. - Да. - Оно бьётся для тебя. - Я знаю, кого ты мне напоминаешь, - ласково проговорил он, мягко отнимая руку от моей груди. – Тигрицу, которую можно погладить. Приласкать. Приручить. - Ты готов за меня отвечать? - Пока нет. Но мы оба будем стремиться к этому. - А я обещаю быть рядом, - кивнула Тай Ли, возникнув между нами. В руках два тюбика с кремом от загара. – Давайте обмажемся кремом, а то сгорим и будет не очень красиво.             Ее крепкие груди в форме шаров с широким основанием с торчащими сосками и темно-розовыми ореолами, уже приобрели бронзовый оттенок. Я прошлась глазами по ее ключицам, ложбинке, животу и остановилась на широких бедрах, скрытых белой короткой юбкой. Линия бёдер описывает идеальную выпуклую дугу, плавно переходящую в треугольник Афродиты. - Юбку долой! – строго сказала я, - мы в трусах договорились купаться! - А вода не холодная, - обеспокоенно спросил Яромир.       Я улыбнулась. В ладони зажглось зеленое пламя. - Разогреем, если надо. - А пока… - Тай Ли вручила оба тюбика парню, взяла меня за руку и потащила к коврикам под зонтик. Со стороны нас видно не будет. Тай Ли легла на живот, положив подбородок на руки и позвала: - Ярик, ты намажешь нам плечи, спину и ноги кремом?             Я легла рядом с ней, взяв ее за руку. Яромир рассматривал крем в своих руках, а потом подошел ближе, закрыв собой солнце. Тень упала на нас с Тай. - Только если вы грудь, живот и бедра сами намажете себе. Я не рискну этого делать. - Мы знаем, милый! – рассмеялась Тай Ли. - Не трясись только, мы тебя не убьем… - добавила я, положив голову на коврик и расслабившись. - У меня руки немного холодные, это от волнения. Не обращайте внимания, хорошо?       Тай приоткрыла один глаз и прошептала: - И для этого тебе не пришлось даже бедрами вилять. - Тай!             Она резко подалась вперед и чмокнула меня в губы. Яромир присвистнул, отвернувшись.             Потом я почувствовала, как просел песок под весом его тела. Его взволнованный голос. - Кто первый?       Я поймала его свободной рукой и ущипнула за бедро. - Конечно, я!       Уложила руку вдоль тела и почувствовала прикосновение губ к шее. И сладко выдохнула. Он ответил: - К вашим услугам, сударыня.             Тай Ли хихикнула, спрятав лицо в круглой подушке, которую специально захватила с собой вместе со спортивной сумкой.             Яромир выдавил на руки крем, растер руки и прошептал, наклоняясь к моему уху: - С чего изволите начать? С шеи или ступней? - Как тебе больше нравится, - ответила тихо я, наслаждаясь легким бризом, запахом кустарников, растущих вокруг этой небольшой бухточки.             И почувствовала его влажные пальцы на своих ступнях. Он провел ими от пяток до пальчиков, намазал щиколотки, задержался на сильно развитых от бега и тренировок икрах, провел ладонями одновременно под коленями, поднялся выше, обволакивая меня словно сладкий нектар. Вот он миновал колени и огладил широкие бедра. Не такие широкие и округлые, как у Тай. Он словно показывал мне своими прикосновения то, чего я боялась признать – я создана для возвышенной любви. Это вызвало во мне желание. Я томно вздохнула и попросила, повернув к нему голову: - Пожалуйста, не дразни меня. - Прости. Я просто увлекся, - ответил Яромир, огладив мои ягодицы и двинулся к копчику и пояснице. Еще выдавил крема, и приложил ладони, совершая круговые поступательные движения по часовой стрелке, втирая крем в кожу. Я блаженно улыбнулась. - Как хорошо… - Все для тебя, моя богиня, - прошептал он, проводя руками вверх и вниз, задевая лопатки, а потом размял мне шею и плечи, я перевернулась на спину, прикрыв глаза от солнца рукой. Он вспыхнул, скользнув взглядом по груди и посмотрел мне в глаза. Я усмехнулась, устроившись полусидя. Он протянул мне тюбик. - Помоги Тай, - ласково попросила я. – Она тоже должна получить удовольствие.             Я стала мазать плечи, ключицы, грудь, живот и бедра с внутренней стороны, изредка бросая взгляд на довольную Тай, которая попросила начать с шеи. И поняла, зачем – когда Яромир спустился до лопаток и провел ладонями по бокам очень тонкой талии – из-за ширины бедер так казалось, она резко приподнялась, отчего юноша потерял равновесие и лег на нее, а руки провалились под девушку. Она ахнула и выдохнула: - Шалишь, Ярик… - Ты специально! – резко возразил Яромир, пытаясь убрать руки с ее круглых скандинавских грудей с широким основанием и близко посаженными, дискоидного типа. Тай рассмеялась, перехватив его кисть. - Да ладно тебе. - Тай, пожалуйста, дай закончить наносить крем, а то уже часть размазалась. Из-за твоей выходке.             Она надула губы, отпустив его руки. Яромир отдернул их, тяжело дыша. Тай легла обратно. Яромир быстро покончил с этим. Тай перевернулась, игриво подмигнула ему и забрала крем. - Спасибо, милый! - Не за что. – я подожду вас в воде. - А тебе не надо намазаться? – прищурилась она, поглаживая свои плечи, ключицы, взвесила груди. - Обойдусь. – с трудом ответил Яромир, не отрывая взгляда от ее плоского живота, как до этого пожирал глазами ее круглый высокий зад, прямую спину.             Яромир бросил на меня короткий взгляд, отошел к морю, скрестив руки на груди.             Я посмотрела на Тай с укоризной. Та невинно заморгала ресницами. Сильный торс Тай, как бы вставленный в разлёт ее бёдер, и давал те очаровательные для каждого мужчины очертания, которыми хотелось любоваться вечно. Гладкие плечи, тренированные годами в цирке, поддерживали ее шею. Тай всегда легко загорала, поэтому я понимала, зачем ей крем от загара – иначе она превратится в мулатку. И я не сомневалась, что подруга загорит ровно и одинаково для разных частей тела. Я на ее фоне пока была бледной поганкой.             Тай закончила наносить крем и села напротив меня, приложив ладони к моему животу. - Почувствовала что-нибудь? – лукаво прошептала она. - Что ты пересекла черту! – мрачно ответила я, дернув коленом, но Тай увернулась. Я поймала косу и ударила ее кончиком по лицу. – Так себя вести нельзя! Что будем делать, если он перевозбудится и упадет в обморок? - От счастья не умирают. - Он – мой, - грозно прошипела я, резко бросившись к ней. Она увернулась, и я упала в песок. - Перестань дуться, милая. - Ты такая дура… - прошипела я, метнувшись к лифу и надела его. - Азула, - я замерла, потому что услышала его шаги. Он обнял меня со спины и провел руками по животу, бокам и рукам, сжав мои пальцы. – Не ругайтесь. Мы так хорошо этот день начали, не будем же ссориться. - Но она пытается увести тебя! - Это ребячество, Азула, - он силой развернул меня к себе и встряхнул. – Как ты можешь такое утверждать после того, что вчера случилось? Ты призналась мне, я – тебе! Тай заботилась о тебе в самые трудные времена, и мне тоже было несладко! Но ради солнца! Перестань так относится к тем, кто любит тебя любой! - Почему ты согласился на такую авантюру? Голых девушек не видел? - Мало. – тихо ответил он, огладив мои плечи. Отпустил, отошел назад и улыбнулся Тай, которая встала рядом, прикрыв груди рукой. – Послушайте. Мама мне многое рассказала. А сейчас я чувствую, как внутри растет желание. Вы знали, что раньше в обществе процветал матриархат? Люди поклонялись великим богиням плодородия, любви, земли и так далее.. Половое влечение – это тоже магия, ритуальным назначением которой было поднять страсть нормального животного на высший человеческий уровень преклонения перед прекрасным и наслаждения им, не теряя ничего из огня желания.             Цирцея. Это древняя богиня, красота и волшебство которой резко разделяли мужчин на две категории – превращая в свиней, птиц, зверей и червей или делая достойным богини, ее любви.       Я глядела на него широко открытыми глазами. Он всхлипнул и взглянул на меня. - Кто я для тебя? Свинья, животное или же человек, который достоин тебя? Я ищу идеал прекрасного, следуя природоведическим советам матери, которая хранит древние знания многих поколений. - В чем цель жизни? - В поиске и накоплении прекрасного, его сохранении для будущих поколений. В детях, конечно же! - Скажи, что тебе сказало мое тело, когда ты прикасался к нему, вот ты смотришь, что видишь? - Воплощенная богиня. Несчастная, сломленная, одинокая, но сильная духом. Ты боишься. До сих пор.       Я поджала губы и отвернулась. - Азула? – позвала тихо Тай, коснувшись моего плеча. – Прости меня, если…             Я всхлипнула, обернувшись к ней и притянула ее к себе. Ее упругие груди прижались к моей груди. Завязки лифа ослабли, и он слетел с меня. Я вздрогнула, посмотрев на Яромира, который успел поймать купальник.             Я покраснела и закрыла лицо руками, опустившись на колени. - Я смалодушничала. - Азула, перестань, - попросил Яромир, опустившись передо мной на колени. – Ты пока путаешься в своих желаниях. У меня же оно одно – чтобы ты полюбила себя и раскрыла свое сердце этому солнечному миру. Ты очень великодушна: ты позволила мне любоваться тобой обнаженной, целовать тебя, пусть и не в губы, о чем я тоже жалею, но… раз поцелуй обращает мужчин… - Перестань. – Я вытерла слезы. - Песок в глаза попадет, - обеспокоенно отозвалась Тай. Я повернулась к ней и прижала ее голову к груди. - Прости. Мне так стыдно! - Я тоже хорошо, - отозвалась виновато Тай Ли. – Не стоило вас провоцировать. - Я не умею делиться. – добавила я. - А зачем меня делить? – растерялся Яромир. - Твоя мама сказала, что любить ты можешь только одну, так как же… - Любовь – одно, а восхищение и общение – другое. Давай не будем усложнять наше положение и просто насладимся этим? И маме не скажем, да? - Не скажем. – задорно рассмеялась Тай, помогая мне встать. Я огляделась. Но эта часть пляжа все еще пустовала.       Тай крепко схватила меня за руку, вторую протянув Яромиру. - Это будет наш маленький курортный роман? – улыбнулась Тай Ли. - Звучит отвратительно и развратно… - признала я. - Да ладно тебе. Расслабь свой разум и отдохни наконец! Твой суженый рядом, чего тебе еще надо?! – задорно ответила Тай. И я вспомнила советы Ли и Ло.       Угольный остров – уникальное место, где можно понять друг друга и самих себя.       Пляж – особенный. Может стачивать даже самые острые углы.       Подобно волнам, смывающим наши следы на песке, Угольный остров смывает все наши тревоги и печали.       Угольный остров даёт нам второй шанс.             А Яромир дает мне уже третий шанс. Я посмотрела на него и спросила: - Дашь мне всё исправить? Ради нас?                   Яромир молча потянул Тай и меня за собой к воде. Мы с разбегу прыгнули в ласковое море и закачались на волнах, брызгая водой в лица и громко смеясь.