Единственный в поле Воин

Несколько часов назад Пик связалась с кораблем по рации и сообщила, что они возвращаются. Магат ждал их на корме. Стена, с которой сбрасывали эльдийцев-преступников, закрывала обзор на остров, но все же командир хотел видеть, с какими лицами вернутся его ученики. Поздно вечером из-под арки выехало два броневика. Магат беспокоился, что машины и люди пострадают от нападения неразумных, но на корпусе не было ни одной вмятины. Машины заехали по трапу в ангар. Через несколько минут Магат увидел четверых Воинов. Пик шла первой, за ней следовали трое из отправленных на остров детей. Они выросли. Энни почти не изменилась. Бертольд вытянулся на полметра, но лицо осталось прежним. Райнера Магат не узнал. Не верилось, что плаксивый мальчик превратился в крепкого мужчину с горьким заломом между бровей. В семнадцать он выглядел как минимум на двадцать пять. Таким взглядом на Магата обычно смотрели не солдаты, а ветераны. Марсель навсегда останется ребенком. Магат узнал о его смерти неделю назад и уже отправил похоронку семье Гальярдов, но только сейчас осознал это до конца. Храбрый мальчик, которому он доверил судьбы страны, прожил на острове меньше суток. — Ребята отвели Челюсть в камеру, — сообщила Пик. Она держалась уверенно, Энни — безразлично, а парни неловко прятались за ними. С их разницей в росте это выглядело нелепо. Магат почти не обиделся. Он не ждал теплого приема. Понимал, что для него эти пять лет пролетели незаметно, а для Райнера и Бертольда минуло почти полжизни. Они стали друг другу чужими. Из всех мальчишек, учившихся под надзором Магата, только Зик видел в нем что-то большее, чем просто командира. — Где Йегер? — забеспокоился Магат, когда запоздало заметил отсутствие своего капитана. — Сэр, он… — пока Пик подбирала слова, Магат успел похоронить Зика дважды, — он ждет вас в кабинете. С вопросом личного характера. Магат взглянул на остальных. Бертольд переминался с ноги на ногу, за пять лет так и не научившись скрывать беспокойство. — Через час ко мне с отчетом, — скомандовал он и пошел на встречу с Зиком. По дороге Магат перебрал с десяток вариантов личных тем, с которыми мог заявиться Йегер. Разболтал государственную тайну? Оставил на Парадизе карту Марлии? В голову настойчиво лезли мысли о беременной островитянке, но прошло всего недели. К тому же, Зик бы скорее сбросил несчастную со стены, чем привел на корабль. Открыв дверь, Магат на секунду решил, что был прав. В кабинете его ждали двое. Зик сидел стуле, предназначенном для гостей, а на ящике в углу расположилась… Нет, не женщина. Мелкая, взъерошенная копия Гриши Йегера. — Бог ты мой, — вслух удивился Магат, что позволял себе крайне редко. — Я так похож на отца? — сообразил парень. — Еще бы. Зик казался раздосадованным. Наверное, ему потребовалось больше времени, чтобы догадаться. Не удивительно: последний раз он видел отца в десять лет, а Магат в сознательном возрасте связывался с доктором по поводу раненых солдат-эльдейцев и видел, как тот забирает сына с тренировок. — Как это произошло? — спросил он, грузно падая на стул рядом с Зиком. Йегер Старший, тяжело вздохнув, начал рассказ.

***

Эрен стоял на корме и разглядывал проступающий на горизонте берег Марлии. Было уже обеденное время. Зик проспал подольше, потому Магат, разобравшись с их семейной драмой, до глубокой ночи выпытывал подробности миссии. Бертольд мямлил, Энни отвечала односложно, так что больше всех досталось Райнеру. Он неплохо справился. Если Райнер и тронулся умом после пробития ворот Каранеса, то уже пришел в норму. Зик потянулся. На узкой койке в крошечной каюте ему спалось комфортнее, чем в казарме, набитой проклятыми разведчиками. Он оперся на перила рядом с братом и легко тронул его руку. По коже пробежали искры, но видения не последовали — Зик научился это контролировать. — Что с Магатом? — спросил Эрен. Он выглядел непривычно в марлийской форме и, кажется, подстриг челку. Зик почти перестал видеть разницу между ним и Гришей. — По плану, — ответил он, хотя на паре вопросов легенда чуть пошла прахом. Корабль быстро резал волны. Мелкие брызги долетали до кормы, и Зик с удовольствием вдыхал запах моря. Это единственное, чего ему всегда не хватало за пределами Либерио. Враги Марлии как на подбор жили в глубинах материков и островов. — Без них было лучше, — заявил Эрен и пояснил, когда Зик уставился на него в недоумении. — Без очков. Они тебе не нужны. Господин Ксавьер видел нормально, разве что с трудом разбирал мелкий рукописный текст, поэтому линзы были слабыми и почти не мешали Зику в обычной жизни. Лишь от долго чтения болели глаза и затылок наливался тяжестью. — Сними их, — беззаботно предложил Эрен. — Они принадлежали моему другу, — ответил Зик, не в силах одним словом выразить, кем был для него господин Ксавьер. — Я знаю. Их твоей памяти. Но он останется твоим другом, даже если ты перестанешь донашивать его вещи. Вряд ли он хотел бы, чтобы ты портил зрение и выглядел, как старик. Пик говорила примерно то же самое, хоть и куда мягче: тактичность — не одна из сильных сторон Эрена. Но он был прав. Зик и сам отвык от очков, пока был на острове. Теперь он заметил, что сквозь линзы мир немного плывет. Зик не двигался. Эрен пристально следил за его действиями. Это настораживало. Возможно, в очках Зик выглядел как другой человек, и брату было некомфортно. Он и так плыл на чудовищном — в глазах отсталых островитян — сооружении в компании вражеских солдат и трех друзей-предателей. Нехотя, Зик снял очки и убрал в карман. Эрен выглядел так, будто одержал небольшую победу.