Дьявол от кутюр

      Озлобленный и растерянный, я вошел в свою комнату, на душе было гадко и обидно. Кто был этот тип, почему Билл так отреагировал, вопросов слишком много. Очевидно, у них когда-то был роман, но неужели хладнокровного Каулитца может так задеть какой-то бывший?       Почему-то лицо Стефана показалось мне знакомым. Я решил перепроверить свои догадки и полез в сумку за лэптопом. Набрав в поисковой строке «Билл Каулитц любовники», среди сотен фотографий Билла с разными парнями я выловил из потока фото Стефана и Билла на фоне главного кампуса Central Saint Martins, видно, снято в студенчестве. Оба так юны, особенно Билл. Теплая живая улыбка, волосы короче, едва касаются плеч, макияж и эксцентричный стиль был у него уже тогда. Маленький дьяволенок заставил меня с умилением улыбнуться. Могу предположить, что это была первая серьезная любовь, иначе как объяснить такую реакцию.       Про Стефана информации не так много, узнать удалось, что его фамилия Вайс и он старше меня на три года. Это показалось мне странным, как и тот факт, что после трёх лет обучения он отчислился и перевёлся в другой колледж, где не доучился и сразу попытался начать самостоятельную карьеру дизайнера, но не особо преуспел. После нескольких провальных показов он уехал в Париж, где поработал в ателье Жан-Поль Готье, а потом и вовсе ушёл креативным дизайнером в масс-маркет. Больше ничего.       Этого слишком мало, подумал я, и вряд ли Билл расскажет мне о нем больше. Но что-то мне подсказывало, история эта мутная. Посидев пять минут, я решил позвонить Георгу. Он мой лучший друг с детства, мы вместе учились на юридическом, пока я не сменил специальность. Сейчас он уже самодостаточный юрист, работает в основном с уголовными делами и имеет достаточно связей в органах.       — Привет, Гео, как жизнь, не спишь ещё? — начал я довольно оптимистично.       — Ну неужели, вечно занятой Томас Трюмпер решил наконец позвонить старому другу? — с ноткой сарказма ответил голос на том конце провода.       — Извини, что потерялся на время, обещаю все загладить, — я действительно из-за стажировки совсем забыл о друге, в чем сильно раскаиваюсь.       — Да-да, с тебя литр виски, не меньше, — уточнил Гео.       — Ты как всегда в своём стиле.       — Ну а как иначе, — усмехнулся друг в ответ.       — Знаешь, я хотел тебя попросить, не мог бы ты узнать информацию об одном человеке? — осторожно поинтересовался я, понимая, как нагло с моей стороны просить его с ходу.       — Два! — воскликнул Гео.       — Чего два?       — Уже два литра.       — Ты обалдел?       — А ты не обалдел, Трюмпер, пропадаешь на месяц, а потом звонишь, когда что-то понадобилось, — жестко, но справедливо, подумал я.       — Ой, ну ты прям как девица обиженная, я же извинился.       — Тебе от меня только одно нужно! — в шутку обиженно пробурчал Гео девчачьим голосом.       — Ахах, псих! — мы рассмеялись одновременно.       — А ты бесстыжий эгоист, ну давай выкладывай, кто там столь важен, я попробую помочь.       — Его зовут Стефан Вайс.       — Ага, записал, — протянул он.       — А и ещё одно, Вильгельм Каулитц, — не знаю, что меня дернуло, видимо любопытство, но раз уж все равно прошу друга напрячься, пусть будет два по цене одного.       — Ага… подожди, — он сделал паузу, — А это не тот размалеванный модельер, о котором постоянно пишут СМИ?       — Да, именно он.       — Если не секрет, а зачем тебе о нем информация?       — Долгая история, если вкратце, то я у него работаю, и сегодня произошла одна неприятная ситуация с этим Вайсом и Биллом, я обязательно все расскажу при встрече, но сейчас мне очень нужны эти данные! — взмолился я в надежде, что он не станет спрашивать дальше.       — Ладно, понял, завтра как раз поеду в архив и попрошу своего приятеля ещё пробить по базам, отправлю все по почте.       — Спасибо тебе, Гео, ты не представляешь, как это важно.       — Пока не благодари, но за тобой должок!       — Да-да, я понял.       — Спокойной ночи!       — И тебе спокойной ночи! — отключаюсь от вызова.       Слышу, как громко заиграла музыка на другом конце номера. Билл совсем уже, решил вечеринку устроить на ночь глядя? Понятно, на мой комфорт ему плевать, но думаю в соседних номерах люди не заслужили такой вечер.       Спустя несколько треков я не выдержал, завтра рано вставать и полно работы, может он и привык тусоваться круглосуточно, но я нет.       Иду к нему с огромным желанием сломать эту колонку ко всем чертям. Но, коснувшись ручки, вспомнил придуманные Биллом дурацкие правила, замер перед дверью. Что сейчас хуже, слушать этот невыносимый хаус или гнев истеричной дивы? А, плевать, после его выходки в баре я как минимум заслуживаю спокойный отдых. Постучал несколько раз, ответа никакого не последовало.       — Билл, сделай потише, твою мать!       Стучу сильнее, полный игнор. Уже собрался пнуть эту дверь ногой, как послышался звон стекла и стук, словно что-то упало на пол. Или кто-то? Дёрнув за ручку, я обомлел от представшей картины.       В полумраке, на полу среди россыпи цветных таблеток и вещей неподвижно лежал Билл. Рядом открытая бутылка водки. Со всех ног я бросился к брюнету, падая на колени рядом.       — Билл! Билл, ты слышишь?! — не реагирует.       Его лицо застыло в ужасе, распахнутые глаза кричат о помощи, зрачки расширены настолько, что перекрыли всю радужку глаз, от носа к уху вела кровавая дорожка.       Вспоминая азы в оказании первой помощи на юридическом, я потрогал лоб, он весь горит, наклонился к груди, сердечный ритм зашкаливал, грудная клетка содрогается конвульсиями. Похлопал по щекам, реакции не последовало. Я понял, что дело плохо. Он обдолбан до предела, если что-то срочно не предпринять, передоз ему заказан. Что делать? Позвать на помощь? Позвонить? Кому? В скорую? Йохану? Я не могу его подставить. Блять.       Времени мешкать совсем нет. Меня начала одолевать паника, кое-как взяв себя в руки, я сгрёб его неподвижное тело в охапку и понёс в ванную комнату.       Затолкав брюнета в большую ванну прямо в одежде, включаю душ на полную и залезаю внутрь сам. Под холодным градом продолжаю хлестать его по щекам, пытаясь привести в чувства.       — Что же ты творишь, сука эгоистичная! — меня начинает бить истерика, треплю его за плечи.       Не знаю, сколько времени прошло, казалось, целая вечность. Наконец он моргает, слегка морщась, и из груди вдруг вырывается истошный глубокий вздох. Билл вцепился рукой за бортик ванной, рвано и часто дыша, его глаза забегали из стороны в сторону, он пытался понять, где находится.       — Билл! Ты меня слышишь? Кивни, если да, — слабо кивает, господи, спасибо, очнулся.       — Я… — невнятная попытка что-то сказать, — Ничего не чувствую. Я…       Его посиневшие губы задрожали от холода, я быстро перекрыл кран. В панике я не заметил, что вода была ледяной. Подрагивая всем телом, Билл ощупывал своё лицо.       — Ударь меня! — выпалил он, испуганно смотря.       — Что?! — я опешил от его просьбы.       — Ударь меня! Я хочу почувствовать, ну же! — забормотал брюнет как параноик, не переставая трогать мокрое лицо.       — Не стану я тебя бить, ты с ума сошёл? — продолжаю недоумевать, отрицательно качая головой.       — Я сказал, врежь мне, уверен, ты не раз это представлял себе! Вот твой шанс! Бей уже, мать твою! — завопил во все горло, хватая меня за воротник, размахивая руками наотмашь, пытаясь отвесить мне пощёчину, чтобы спровоцировать на удар с моей стороны.       Напряжение возросло до предела, я, не ожидая от себя, впился в его губы наглым поцелуем, чтобы прекратить эту истерику и заткнуть неугомонного Каулитца.       Навалившись сверху, вжимаю его в белую эмаль, запускаю пальцы в мокрые волосы, продолжая страстно целовать, Билл отвечает, обвив меня за шею, раздвигает ноги и притягивает ближе, хотя физически более близко уже невозможно. Становится жарко, изнутри все горит. Черт, это все неправильно! Я не понимаю, что творю, ему это точно не нужно. Резко отстраняюсь от Билла, оба в шоке.       — Прости, я… — не дав мне договорить, Билл подался вперёд, схватив меня за затылок, целует с большим азартом и напором.       Видимо, я его раздразнил. Как бы хотелось, чтобы это было не в состоянии аффекта, а по-настоящему. Но учитывая, сколько дерьма сейчас в его крови, он сам себе не отдаёт отчёт. Я понимал, что для него это ничего не значит, и от этого стало больно и неприятно. Я дал собой воспользоваться снова, оказался в нужном месте в нужное время. И что хуже, сам того подсознательно желал. Не уверен, что, протрезвев, он об этом вспомнит. Как бы сладко сейчас ни было, я не могу позволять и дальше с собой играть. Отстраняюсь, ставя барьер руками.       — Почувствовал? — хмуро поинтересовался я.       — Кажется… да, — неуверенное «да», растерянный вид. Даже с растёкшимся макияжем и мокрым до нитки он невероятно красивый.       — Тебе надо согреться, ты весь дрожишь.       — Ты тоже, — действительно, я не заметил, как у самого постукивают зубы от холода.       — Надо снять эту мокрую одежду.       — Я не в состоянии, — обессилено он закинул голову набок.       — Давай я помогу, можешь встать?       — Попробую…       — Держись за меня, — я вылез из ванной, взяв брюнета подмышками, потянул вверх.       Ноги едва его держали, усадив его на бортик ванной, медленно снимаю прилипшую к телу футболку, под которой скрывался небольшой сюрприз. Проколотые соски и россыпь татуировок украшали худой торс. А потом взгляд упал на большой выпуклый шрам на рёбрах слева. Спрашивать откуда он я не стал, хотя признаю, очень любопытно. Голова Билла повисла вниз.       — Эй, не отключайся! — подняв за подбородок, аккуратно похлопываю по щекам, чтобы взбодрить.       Вроде в норме. Расстегнув ремень, я стянул джинсы вниз, это было непросто, они и так очень узкие, а мокрые и вовсе плохо поддавались. Отбросив все фантазии на его счёт, я закутал Билла в полотенце и облокотил к стенке, чтоб он не свалился, пока я раздевался сам.       — Том… — позвал он тихо.       — Подожди, я сейчас…       — Том, меня тошнит! — отозвался он, прикрыв рукой рот, — Выйди!       — Дай, я помогу встать… Но Билл подрывается с места без всякой помощи.       — Выйди, прошу тебя! — выталкивает из ванной комнаты, хлопнув дверью перед носом, откуда только силы взялись.       Я так и остался стоять в трусах и полотенцем в руке, удивляясь, как легко он смог меня выгнать, сидев в полуобмороке две минуты назад. Поражаюсь его живучести.       Билла тошнило часа полтора, а я не мог найти себе место. Периодически настороженно прислушивался, когда он замолкал, боясь, что он опять отключится или того хуже.       Как можно вообще, так относится к себе? Неужели ему совсем не страшно закончить жизнь вот так, лёжа в одиночестве под кайфом. Я собрал с пола все колёса, перерыл его чемодан, найдя ещё несколько заначек, такого запаса наркоты хватит на целый клуб. Бонусом шла куча антидепрессантов. Ему определённо нужна помощь, но меня он и слушать не станет, и если я сдам его Йохану, возненавидит ещё больше. Замкнутый круг.       Наконец-то шум воды затих, и через минуту вышел Каулитц в махровом белом халате на голое тело. Без макияжа он ещё красивее. Видно, что он вымотан и обезвожен. Увидев меня, он смутился на секунду, а потом равнодушно фыркнул:       — Ты ещё здесь?       — Да, и не уйду, пока не буду уверен, что ты в порядке, — сразу обозначил свою позицию я.       — Ну, как видишь, я жив, и на сегодня вечеринка окончена.       — Вечеринка?! Ты это называешь вечеринкой? Ты хоть понимаешь, как я испугался за тебя? — я опешил от его посредственности.       — А ты хоть понимаешь, как мне больно, блять! — не сдержавшись, выкрикнул он, скривив брови. Нижняя губа задрожала, он быстро прикрыл рот ладонью, надеясь, что я не заметил.       — Билл, давай поговорим, тебе станет легче! — спокойным тоном предложил я.       — Нет, уходи! — сказал, как отрезал, эмоции он держал под контролем, но застывшие слезы его выдали.       — Нельзя же так всех от себя отталкивать!       — Меня все устраивает, и я не нуждаюсь в помощи! — сел на кровать, закинув одну ногу на другую, оголив бедро.       — Я не хочу давить, но ты не оставляешь выбора.       — Выбор есть всегда! — фыркнул, переведя взгляд с меня на стол, усыпанный наркотой.       — Какой это выбор? Спустись уже с небес на землю, Билл, ты чуть не умер, и это тебя устраивает? Посмотри вокруг, на твоей стороне никого нет, кроме меня! Что ты пытаешься кому-то доказать, глотая это дерьмо? — я ткнул пальцем во все, что собрал в номере, — Я один действительно хочу помочь!       Мои слова его задели, держать маску безразличия стало труднее.       — Почему? Зачем это тебе? — недоверчивый взгляд.       — Потому, что я… — «люблю?», — Я не из тех людей, что предпочитают стоять в стороне, когда кому-то плохо. Мне не все равно!       — Так ты у нас спасателем заделался? А не много ли на себя берёшь? — прыснул ядом Билл, пытаясь показать, что он все ещё хозяин положения, хотя мы оба понимали, это не так.       — Столько, сколько мне под силу, и я верю, что наркотики ещё не отняли у тебя здравый смысл! Не делай вид, что тебе плевать, я вижу, это не так. И не надо притворяться, что для тебя это очередной пустяк. Знаю, не мне морали тебе читать, но ты должен остановиться, пока ещё не поздно! — меня злит его равнодушие ко всему.       — Именно, не тебе! Оставь меня в покое! — с грустью в голосе ответил он и обнял себя, кутаясь сильнее в халат.       — Я буду сидеть здесь, пока ты не объяснишься! — я рухнул на диван напротив стеклянного стола и Билла, скрестив руки на груди и дав понять, что так просто он не отделается, — Хватит с меня уже игр и секретов, выкладывай!       — Если ты не заметил, я себя плохо чувствую и хотел бы выспаться перед презентацией! — попытка спрыгнуть с темы и разжалобить меня, не выйдет!       — Ничего страшного, раз тебе хватило сил после всего вытолкать меня за дверь, то ты вполне способен справится с простой беседой!       — Мне нужно выпить обезболивающее! — снова пытается перевести тему.       — Получишь их после того, как все расскажешь.       — Нет, я серьезно! Если не приму, могут начаться судороги, — этого я ему не желал, потому одобрительно кивнул я на стол с его «коллекцией». Порывшись в косметичке, он вытащил нужный пузырёк, проглотил парочку маленьких таблеточек и вернулся к себе на кровать.       — Ну, я внимательно слушаю. — закинул ногу на правое колено в ожидании.       — Что ты хочешь знать? — сдался он наконец.       — Ну, во-первых, кто такой Стефан? — Билл замялся, ему было неловко и явно неприятно говорить об этом человеке.       — Он… мой первый, — почти шепотом выдавил из себя брюнет, — Мы встречались три года, когда учились, а потом… он подло предал меня. Он самое лучшее и худшее, что случалось со мной. — в его словах было столько горечи, я прекрасно понимаю, как непросто вспоминать о том, кто разбил сердце, теперь понятна его реакция в баре.       — Ты поцеловал меня, чтобы отомстить?       — Наверное, это было глупо, — с сожалением покачал он головой, — Не знаю, о чем я думал, извини если поставил тебя в неловкое положение, — вот это да, мне послышалось, или он извинился?       — Это мягко сказано.       — Ты мог оттолкнуть меня, но ты ответил.       — Я растерялся.       — А что насчёт поцелуя в ванной? — начал защищаться нападением.       — Я просто… просто не знал, как ещё тебя заткнуть, это случилось интуитивно, человеческий фактор наверное, — я нервно оправдывался, надеясь, что он мне поверит и не заметит моей тревожности, — И ты, кстати, сам решил его повторить!       — Человеческий фактор, наверное, — хитро ухмыляется, гад.       Минутная пауза, уже начинаю жалеть, что настоял на разговоре, но отступать нельзя, мне нужны ответы.       — Билл, ты понимаешь, что наркотики ничего не решат, почему ты это делаешь? — серьезно спрашиваю.       — Я же сказал, «вечеринка», для веселья, чтоб расслабиться.       — Не вешай мне лапшу, я не такой дурак, чтоб купиться на этот бред. У тебя кровь носом шла, когда я тебя нашел!       Он тяжело вздохнул, молча отвернулся.       — В молчанку будем играть?       — Что ты хочешь услышать? Ждёшь, что я начну тебе плакаться о тяжелой судьбе и разбитом сердце, нет это не так. Когда у тебя все есть и ты богатый наследник, становится скучно. Мне льстит твоя забота, но ты преувеличиваешь! Просто я такой, и лучше тебе это понять, а не искать скрытые смыслы, там где их нет! — наглое вранье, ни слову не верю.       — Я видел твои антидепрессанты, и как тебя трясло от ночного кошмара, это не похоже на просто скуку.       — Это всё, что я могу тебе сказать, и то лишь потому, что воспользовался тобой перед Стефаном, думаю этого достаточно. Я очень устал, и мне нужен отдых, можешь сидеть тут сколько влезет, но я ложусь спать! — встав ко мне спиной, он скинул халат на пол, обнажился полностью, представив мне свой голый зад, а затем нырнул под одеяло.       Требовать продолжать разговор было бессмысленно, он ясно дал это понять, повернувшись ко мне жопой в прямом смысле.       Я подождал ещё полчаса, убедился, что он уснул, и отправился к себе. Прихватил порошок и таблетки, оставив только те, что были в упаковках по рецепту. Принял душ и полночи проворочался в постели, прокручивая в голове все, что произошло сегодня. Меня все еще потряхивало от увиденного, в глазах стояла картина не подающего признаков жизни тела на полу.