Убийство в Хукерс-таун

Отец Джонатан жил в домике неподалёку от церкви, одна стена у этого строения была общей с домом отца Ричарда. Мэйнард, уже вооружённый ордером на обыск, остановился на подъездной дорожке и вышел из машины, показательно громко хлопнув дверью. Было порядочно времени, и Гудлак наверняка уже дома, а не в церкви через дорогу, однако почему-то никак не отреагировал на появление гостя на пороге. Потоптавшись у низенькой белой калитки, Мэйнард, отчего-то прежде убеждённый, что отец Джонатан либо кинется его встречать, либо попытается сбежать, почуяв, что его дни на свободе сочтены, вздохнул, почесал голову под шляпой и быстрым шагом направился к крыльцу. Здесь ему не нравилось решительно всё! Белые стены домика, к которым были прислонены шпалеры для плетущихся роз, сладковатый запах распускающихся бутонов, красные кадки с неведомыми ему растениями на каждой из трёх ступеней крыльца, немного отстающая москитная сетка, закрывающая дверь… Даже маленькая садовая лопаточка, устроившаяся в пустом цветочном горшке! Как будто бы этот Гудлак смеялся над ним, маскируя свою кровожадную натуру за увлечением садоводством! Он постучал, размышляя, не следует ли сразу позвонить и Джексону, чтобы тот приехал с экспертами, и когда дверь всё-таки открылась, был уже в настолько дурном расположении духа, что вспылил, пусть Гудлак ничего не успел ему сказать: — Не нужно отпираться, святой отец, это совершенно точно были вы. Мы обнаружили вашу машину, так что… — Нашли машину? — переспросил, сбивая его, отец Джонатан. — Я оставлял заявление об угоне, но мне так никто и не перезвонил. Так вы всё-таки нашли её? Я всегда верил, что в нашем городке полиции не плевать на нужды простых христиан… — Что? — это шло вразрез с представлениями Мэйнарда, Гудлак играл не по сценарию. Джонс потянулся за платком и промокнул разом вспотевший лоб. — В смысле заявление? — Проходите, на улице всё ещё слишком жарко, у меня есть домашний лимонад, — смиренный голос отца Джонатана, совершенно не подходивший человеку его роста и телосложения, раздражал невероятно, но стоило ему упомянуть лимонад, и Мэйнард ощутил, как хочется пить. — Пройдём в гостиную и разберёмся с этим недоразумением… Мэйнард не назвал бы убийство недоразумением, но он был не прочь опуститься на диван. Всё-таки беседовать так было удобнее. Пока отец Джонатан ходил на кухню за лимонадом, не делая никаких попыток сбежать, Джонс озирался, будто бы хоть один убийца оставил бы орудие преступления вот так, на виду. Ничего подозрительного поблизости не оказалось, если, безусловно, вычесть тот факт, что Мэйнард готов был счесть подозрительным абсолютно всё. Наконец перед ним на журнальном столике Гудлак поставил стеклянный кувшин, наполненный домашним лимонадом с яркими листочками мяты, и стакан со льдом. Он улыбнулся ослепляюще белозубо и предложил наливать столько, сколько хочется, не забыв похвастаться, что эта мята выросла на заднем дворе его маленького беленького домика. И пока Мэйнард слушал, как журчит напиток, пробираясь между ледяными кубиками, отец Джонатан продолжал говорить: — Это случилось… полторы недели назад, пожалуй. Я, знаете ли, не любитель пользоваться автомобилем, потому оставлял свой «Шоткат» неподалёку, всё больше ходил пешком. У нас тут есть площадка… Да вы знаете, конечно. Я и не думал, что кто-то в Хукерс-таун действительно способен угнать машину, — он вздохнул. — Это был мальчишка Робинсонов? Он хочет произвести впечатление на девушку, на Рози Уайтби, и, наверное, поэтому… Если что, не собираюсь выдвигать обвинений, просто верните мне автомобиль. Этого достаточно, не нужно ломать мальчишке жизнь, он поймёт, что такой поступок… — Этот автомобиль — улика, — веско заявил Мэйнард, опустошив стакан почти наполовину. Он покачал головой. — Святой отец, ну что вы такое несёте, а? Вы ведь должны сторониться лжи, обязаны лучше всех прочих следовать заповедям. Как же так вышло, что мы с вами вынуждены разговаривать о подобных вещах? — отставив стакан в сторону, Джонс погрозил Гудлаку пальцем. — Где орудие убийства?.. Что у вас был за мотив? — Что?.. Этот отец Джонатан был отличным актёром. Он так удивился услышанному, что если бы не весомая улика в виде «Шотката», Джонс на мгновение поверил бы. Но он — не поверил. Не просто не поверил, но ещё и разозлился сильнее. — Убийство, святой отец, я пришёл к вам из-за убийства! Это ваш автомобиль разъезжал по полю Фреда!.. Где вы были… — он назвал дату, а затем выудил из кармана многострадальную фотографию Вайноны. — Вам знакома эта девушка? У меня, дьявол вас раздери, ордер в кармане! Мне перевернуть здесь всё, или вы смиренно признаетесь сами?! — Это… чудовищная ошибка, — покачал головой отец Джонатан. — Я не… я не способен на убийство, — он пытался не смотреть на фотографию, хотя там крупным планом было только мёртвое лицо. Джонс внезапно вспомнил, что некоторые убийцы боятся смотреть в остекленевшие глаза своих жертв, потому что у них запоздало просыпается чувство вины. Рассвирепев, он вынул несколько других снимков — с ранами, запёкшейся кровью, пробитыми гвоздями ладонями — и швырнул их на стол, чтобы они рассыпались веером перед Гудлаком. Повысив голос, он сказал: — Что вы отворачиваетесь?! Что вы сделали с бедной девочкой и зачем? Решили, что одного Христа человечеству на кресте маловато, захотели добавить ещё одну мученицу к списку во искупление грехов? — Мэйнард был плох в религиозных темах, но кое-что всё-таки знал, ведь когда-то давно посещал воскресную школу. И теперь внутри него клокотали ярость и праведный гнев. — Это… немыслимо, — голос отца Джонатана дрожал. — Вы просто… просто расист! Я не могу никого убить, особенно таким отвратительным способом. Надругаться над верой! Это ужасно! Я боюсь крови, я… — он поднялся и отступил. — Немедленно уходите, вы оскорбляете мой дом своим присутствием! Побойтесь бога! Мэйнард хотел уже выкрикнуть, что это ему решать, когда уходить, что он, вообще-то, представитель закона и уж точно не преступнику его прогонять, а главное, что бояться божественного наказания следует тому, кто нарушил заповедь «Не убий!»… но внезапно в дверь постучал кто-то ещё. — Войдите, — откликнулся неуверенным голосом отец Джонатан, и Джонсу стало ясно — он жаждет свидетелей, чтобы отвлечь его, чтобы действительно сбежать! Сейчас он сам себя обличит! Однако когда в гостиную вошла сопровождаемая Майком Кейтлин Соммерберг, Мэйнард немного растерялся. С одной стороны, от агентов ФБР Гудлак уйти бы точно не смог, но с другой — получается, что они отбирали его лавры себе! — Эй, я тут… беседую с подозреваемым, — возмутился он. — Какого чёрта вы тут делаете? — Если отец Джонатан — подозреваемый, — смерила его взглядом Кейтлин, — отчего же вы беседуете с ним здесь, а не в допросной? Так у вас ведут дела, Смит?.. — и отвернулась. — Я… — Мэйнард сжал кулаки. — Моё имя… Но Кейтлин обратилась к Гудлаку, так что пришлось замолчать, до боли стиснув зубы. — Отец Джонатан, — голос Кейтлин был мягок и участлив. — Мы вынуждены изъять ваш автомобиль как улику. Прошу простить за это неудобство. Вы наверняка слышали, что произошло убийство, — она бросила взгляд на фотографии на столике и чуть подняла бровь. — Насколько я знаю, вас не было в городе в ночь, когда это случилось?.. Отец Джонатан опасливо покосился на снимки и на мгновение закрыл широкими ладонями лицо. С шумом вздохнув, он попросил напомнить дату, и когда Кейтлин сделала это, повернулся к комоду, у которого стоял, и несколько томительных минут перебирал разложенные там бумаги. Наконец он протянул Соммерберг пару билетов. — Вот, я был на игре, — пояснил он. — До того, как стал священником, был женат. Мы развелись… — он оборвал себя. — Лиз… она редко позволяет мне видеться с сыном. Так что обычно я не упускаю шанса. Вот, у меня и фотографии есть, — он потянулся за телефоном и виновато улыбнулся. — Я был плохим отцом ему, но стараюсь теперь понемногу навёрстывать… Кейтлин благосклонно кивала, Майк с отсутствующим видом чертил пальцем по планшету, а Мэйнард наблюдал за этим и чувствовал себя не более чем забытым цветочным горшком, в который вставлена никому не нужная садовая лопатка. Они все не обращали на него внимания! — У меня… ордер на обыск! — напомнил он о себе. Кейтлин посмотрела на него через плечо и чуть улыбнулась. — Похвальное рвение, — сказала она таким нежно-воркующим тоном, что Джонс снова ощутил жажду. — Но, боюсь, он нам не требуется. Убийца старше, чем отец Джонатан. — А… как же машина?! — И у отца Джонатана есть весомое алиби. Его не было в городе, ему пришлось ехать автобусом, — продолжала Кейтлин, и вид у неё был такой, что Мэйнард не знал, то ли она так заигрывает, то ли просто смеётся над ним. — Мэйнард, вы разве не слышали? Отец Джонатан, покажите уже ему билеты, пусть последние сомнения останутся позади. — Ага, я нашёл, — прозвучал голос Майка. Интонация у него была такая, что Джонс сразу ощутил неприятный холодок. Кажется, такое чувство называли: «Кто-то прошёл по твоей могиле», а может, он ошибался, никогда ведь особенно не увлекался приметами. Однако же приятным всё это было не назвать. — Вот запись за тот день, — продолжал Майк. — И тут прекрасно видно, как святой отец покупает билет, садится в автобус и уезжает. — Что ж, — Кейтлин посмотрела на Мэйнарда с внезапной холодностью. — Этого мы и ожидали. Самоуверенный ублюдок — ой, простите, святой отец, — она сделала паузу, и Джонс уже собрался возмутиться, когда услышал: — Ублюдок просто играет с нами, разбрасывая улики и наводки, которые рассыпаются от одного взгляда и никуда не ведут. Он убеждён, что мы его упустим и на этот раз. Чего же мы не учитываем, Майк?.. Как нам его зацепить? Они встретились взглядами, словно бы могли общаться телепатически. Мэйнард сплюнул и вышел на крыльцо, не попрощавшись и не извинившись. Воздух от жары казался густым и тяжёлым, воспоминание о лимонаде сделало ситуацию ещё хуже, и Джонс пообещал себе, что как только доберётся до дома, станет под прохладный душ и обо всём забудет не меньше чем на час. Он спустился с крыльца, подавив желание толкнуть красный бок кадки. Всё же он был уверен, что Джонатан Гудлак замешан в этом! Совершенно точно замешан. Этот чёрный просто умело запутал след!.. И эти ФБРовцы! Они что-то не договаривают. Скрывают от него… Джонс прошёл к собственному автомобилю, решив не дожидаться, когда агенты договорят с Гудлаком. Раз уж они сейчас подтвердили его алиби, нужны какие-то улики покрепче, чтобы снова связать его с делом Вайноны. Можно было отправиться домой, но неведомое чувство заставило Мэйнарда выбрать участок. Может, то была смутная надежда, что когда он окажется за рабочим столом, на него снизойдёт озарение. Что взглянув на фотографии и несколько стикеров с фактами по делу на пробковой доске, он сумеет обнаружить взаимосвязь… Ну, например, вдруг убийца всё-таки Фред, а Гудлак его помощник… да хотя бы в деле веры! Один подучил второго, и они вместе выбрали несчастную Вайнону, чтобы превратить её в женскую версию Христа. Надо бы уточнить, как часто в последнее время Фред бывал на проповедях и о чём Гудлак говорил наивной пастве. Когда в церкви полностью заправлял старина Ричард, такого в городке не случалось! Проезжая мимо магазинчика Лу, Мэйнард увидел Дага. Тот лежал на тротуаре, а рядом с ним сияли осколки бутылки из-под джина. Видимо, когда он падал, она разбилась, лишив его возможности допивать лёжа, как он порой любил. Джонс злорадно хмыкнул и, когда всё же вошёл в участок, бросил Джексону: — Там Даг опять перебрал, разберись с ним. Нужно убрать его с улицы, всё-таки не дело это, что он спит в луже собственной мочи и дешёвого джина прямо на тротуаре, где могут пройти дети и женщины. — Хорошо, сэр, — подскочил Джексон и выбежал прочь. Проводив его взглядом, Мэйнард прошёл в собственный кабинет и устроился там за столом. Очень не хватало кофе или хотя бы банки какой-нибудь там газированной воды, но он постарался сосредоточиться и без этого. Рассеянный взгляд скользнул по неаккуратно сложенным папкам, и Джонс нахмурился. Поверх стопки лежало что-то новенькое. Голубоватый оттенок пластикового конверта был ему совершенно точно не знаком. Снова возникло то самое, связанное с несуществующей могилой чувство, и он поспешно открыл конверт, оказавшись лицом к лицу с пачкой документов. Пролистал её, взрыкнув от неудовольствия. Отбросил в сторону, а затем снова притянул к себе и вчитался. Это оказались документы, объяснявшие, отчего на самом деле в Хукерс-таун приехали агенты ФБР. Он как-то упустил из виду, что они занялись этим убийством не потому, что хотели досадить лично ему. — Да ну… это… это какой-то бред, — выдохнул он себе под нос, рассматривая чёрно-белые фотографии, на которых была очень похожая на Вайнону девица, подвешенная на крест ровно таким же способом. — Это подражатель. Ну конечно, никак не тот же самый убийца. Да это случилось двадцать лет назад!.. И всё же ему захотелось как можно скорее проверить, сколько жителей Хукерс-тауна из тех, что живут здесь и сейчас, двадцать лет назад летом оставались в городе, а кому пришло в голову попутешествовать, особенно задержаться в… — Джонс вгляделся в документ и прочёл вслух: — Спринг-сити, штат Юта.