Мы друзья, верно?

Как бы все не было уверенно сказано, было страшно заходить внутрь. А вдруг ее найдет полиция, а вдруг она оставит следы, ее усадят за решетку за препятствия следственному делу. Мыслей было полно, сердце как обычно бешенно колотилось, но Муэми сожмала руки в кулачки и ступила первый шаг. Она аккуратно обсмотрела дом с расстояния. Двое людей охраняли вход, но это не значит, что нельзя пролезть где-то с другой стороны. Девушка накинула розовый капюшон на голову и скользнула в темноту подбираясь к запретной территории. И приметив открытое окно, она прошла под желтой лентой и залезла внутрь. Она сняла обувь, оставив ее в каком-то ближнем шкафчике рядом с окном, и поняла, что оказалась в гостинной неподалеку от кухни. Все было чисто убрано, мебель стояла на своих местах, никакого погрома или разбитых стекл. Совершенно не то, что ожидала видеть Мизури. Создавалось ощущение, что хозяева просто уехали отдыхать. Хотя может в это просто хотелось верить? Белокурая на цыпочках пробралась к лестнице, стараясь не делать лишних телодвижений и не заставлять деревянный пол под ней скрипеть. Только вот добравшись до ступеней, в доме неожиданно что-то упало. Раздался грохот, который явно дошел до ушей охранников, ведь их голоса послышались с улицы. Девушка максимально тихо поднялась на второй этаж, но не успела и шагу далее ступить, как входная дверь распахнулась. "Чёрт! Чёрт! Чёрт!" — Муэми скользнула за ближнюю стенку, стараясь скрыться за ней. Они ведь не пойдут на второй этаж, правда? Люди прошли внутрь. Это девушка поняла по тому, как дом начал озарятся светом от фонариков в их руках. Сама летница находилась напротив выхода. Как нелепо. Но двое разошлись в разные части дома, чтобы скорее оглядеть его и выйти. Мысленно Мизури выдохнула и посмотрела налево, где продолжался коридор. В конце было окно, а под ним тумба, на которой стояла высокая настольная ваза с белыми лилиями в ней. Она привлекла ее внимание, хотя девушка не останавливаясь прислушивлась к шорохам внизу. Охранники уже было закончили свою работу, как внезапно, ваза, будто ожила и медленными толчками начала продвигаться вперед ближе к краю, пока окончательно не рухнула на пол, разбиваясь на множество осколков. Звук был...навсеуслышанье. Удивляться полтергейстской магии было некогда, потому что люди напрявлялись прямо к Муэми! Белокурая скользнула в комнату Аманэ, ведь его дверь не была заперта. Молниеностно залезши под кровать друга, она затаила дыхание. Каждый их шаг был сопровожден скрипом, ведь они не старались скрываться, в отличие от девушки. Поднявшись наверх, они увидели разбившуюся вазу и начали о чем-то переговариваться. Но их любопытство было удовлетворено, поэтому в течении двух минут они покинули дом. У Мизури будто камень с души упал, а может и сразу два. — Фух.. — выдала она на выдохе, решивши наконец осмотреть место, куда она залезла. Стоило повернуть голову, как девушка увидела множество бумаги. — Это журавлики...? — прошептала она, осторожно дотянувшись до одного. Она покрутила его в руках и вылезла и своего укрытия. Свет сразу ударил в глаза, и она перевела вгляд на его источник. Луна. В комнате Аманэ была лишь прозрачная тюль, которая прекрасно пропускала лучи этого спутника. Видимо он специально не стал покупать себе шторы, чтобы ночью любоваться ей. — Аманэ...А сейчас ты увидил все звезды?... — вырвалось из ее уст, и ком сам подступил к горлу. "Нет! Некогда плакать! За дело!" Муэми вновь посмотрела на бумажного журавлика. Их частенько делает Цукаса, посещая свой клуб. Он так же дарил такой же девушке. Грустная улыбка появилась на ее лице. Она наклонила голову, заглядывая под кровать, доставая еще гору бумаги. Он не мог его убить... Разные оригами: фигурки, животные, растения, лежали в одной куче под кроватью старшего Юги. Он хранил их всех. Девушка нервно сглотнула и достала телефон. Быстренько сфоткав эту гору бумаги, она аккуратно убрала ее на место. Поднявшись с колен, белокурая по новой осмотрела комнату Аманэ. Она уже скучает... и признает это. Подойдя к письменному столу, она увидела на нем трое карандашей, которые были сломаны пополам. И лежали в рядок, будто издевались над ними специально. Под столом мусорка, в которой лежало множество смятых бумаг. Муэми мысленно извинилась перед парнем за то, что роется в его вещах и схватила первую бумажку сверху. Ничего. Она была измулевана теми же карандашами, что после были жестоко разломлены. Следующая бумага - тоже самое, и следущая. Видимо, у Аманэ были какие-то проблемы в последнее время. Она снова запечатлила это себе на телефон и вернула все вещи на свои места. Далее внимание Мизури привлекла рамка, стоящая на полках шкафа. На ней были изображены братья Юги. На фото им было лет десять, где они оба улыбались, Цукаса даже прикрыл глаза, в то время как Аманэ своими широкими янтарными глазами смотрел в камеру. Они приобнимая друг друга за плечи. Как девушка различила их? Цукаса улыбнулся с зубами, и там уже торчали его опознавательные детские клыки. "Ну что за милашки" — пронеслось в голове девушки и она присела на корточки, чтобы быть паралельно лицо к лицу с фотографией. Рука невольно схватилась за край рамки, но она ее тут же отпустила. Медленно навела камеру и запечатлила. Для чего ей нужна эта фотография? Для себя. Чем дальше она углублялась в поиски тем больше ее терзали чувства. Взглянув на время, она поняла, что пора возвращаться. Но Муэм обязательно сюда еще вернется.

* * *

Белокурая терла сонные глаза, подперев лицо одной рукой. Учитель на фоне сладко бубнил, словно на зло убаюкивал. Девушка не смогла выспаться и теперь страдает из-за этого утром. Она не замечает никого вокруг себя и лишь пишет заметки в тетрадь. Прозвенел звонок, который стал ледяной водой для сонной тетери. Она встрепенулась от звука и сначала даже не поняла почему все собирают вещи. Пока она осматривала остальных, приметила на себе взор Аой, который отличался от ее прошлых гневных. — Муэми, не отойдешь со мной поговорить? — Аой подошла к парте девушке и убрала руки за спину. Она не звучала грозно, даже наоборот спокойно. Она не стреляла глазами, а грустно смотрела на одноклассницу. Ее изменение в поводении наводило на мысль, что разговор серьёзный. Но сил на него, как ни кстати не было. Мизури потерла глаза, прежде чем ответила: — Конечно — она не могла отказать.