Глава 8.
POV Луи.
Дни сменялись один за другим, интересные, но одинаковые. Подъём, завтрак, занятия, обед, встречи с Гарри… Это лучшая часть дня, если честно. С каждым днём он ластится ко мне всё больше и больше, расслабляясь в моём присутствии, и меньше стесняется всего подряд. После этого снова занятия, ужин, вечерняя прогулка (иногда тоже с Гарри) и отбой. День за днём… Одно и то же.
У нас начало получаться более-менее нормально танцевать, правильно открывать сёдзи, правильно сидеть, наливать саке, складывать салфетки, играть на сямисэне… По крайней мере, мы сдвинулись с мёртвой точки.
Одним таким замечательным утром Господин Джеймс собрал нас всех в зале окия после завтрака, отменив урок каллиграфии.
— Дорогие мои майко, у меня для вас невероятная новость! Уже больше недели я старался организовать кое-что очень важное и необычное. Для нашего дома, да и городка в целом, я думаю, это ещё и что-то новое, непонятное. Ко мне наведался иностранный писатель с просьбой понаблюдать за жизнью окия. Он пишет книгу о гейшах и нуждается в информации, которая бережно хранится в пригородах и городках Японии, скрытая от глаз приезжих. Я разрешил ему присутствовать на мероприятиях в чайном домике и некоторых наших уроках. Разрешил задавать вам и наставникам вопросы, если вы согласитесь с ним говорить. Также он будет жить неподалёку и принимать вместе со мной экзамены.
Мы все ошарашенно переглянулись. В зале стояла оглушающая тишина.
— Вы не рады этому историческому событию? — Удивился Господин Джеймс.
— Мы просто не были к этому готовы. — Ответил за всех Лиам.
— Что ж, я ожидал других эмоций, но прекрасно понимаю ваше замешательство. В любом случае, я уже дал добро и всё организовал. Но! — Властно добавил он. — Если гость будет вести себя неподобающе, играть с фактами, высмеивать наши священные традиции или вторгаться в вашу жизнь без вашего на то согласия, НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО сообщите мне лично. Я не позволю другим людям нарушать уклад нашей жизни и, что ещё важнее, портить жизнь моим ученикам.
Все ребята, включая меня, заметно оживились и расслабились.
— Хорошо, мы не будем молчать о таком. Спасибо! — Чётко и громко протараторил Лиам.
— Тогда одевайтесь и бегом на урок чайной церемонии! А то Госпожа О всю душу из меня выпотрошит. — Хихикнул наставник.
— До свидания, Господин Джеймс. — Мы поклонились и побежали во внутренний двор.
На уроке ко мне подсел Гарри, отвлекая своими тихими комментариями и неприкрытыми заигрываниями. В конце урока Госпожа похвалила нас за успехи, акцентировав внимание на недочётах, которые мы должны искоренить, и загадочно улыбнулась.
— Дорогие мои майко, — начала она, сложив руки на коленях, — совсем скоро у вас появится возможность поучаствовать в настоящем мероприятии. Приближается День Детей* и на эту дату в нашем чайном домике намечается важная встреча двух бизнесменов. Это не будет экзаменом для вас, но я буду тщательно контролировать ваши действия и помогать выходить из неловких ситуаций, кои случаются довольно часто на подобных ужинах. Я надеюсь на ваш профессионализм и тактичность. Будьте вежливы и постарайтесь не принимать угощения или алкогольные напитки от гостей, даже если они настаивают. Постарайтесь поддерживать лёгкую праздничную атмосферу и благодушный настрой господ. Ну, вы и так всё знаете. Готовьтесь! — Она поклонилась нам и первая ушла обратно в окия.
— Боже, я умру от страха! — Прошептал Гарри мне в ключицу. — Такое ответственное событие! А если там ещё и тот писатель будет?!
— Не переживай, ты всех покоришь, милый.
— Но я…
— Никаких но, это сухие факты. Ты вежливый и очаровательный. Гости будут в восторге от тебя. Главное, чтобы руки не распускали, а то им влетит не только от Госпожи О.
— Спасибо. — Засмущался тот.
После обеда, на котором мне снова сделали замечание по поводу моей позы, я привычно схватил Гарри за руку и повёл за собой. Из кладовой с праздничными кимоно вышли Зейн и Джиджи, замерев на месте, когда мы их заметили.
— Ни слова! — Предупредил Зейн, встав перед девушкой.
— Мы и не собирались, не беспокойся. — Смущённо пролепетал Гарри, пока я пытался развидеть образ растрёпанной Джиджи. Что он с ней сделал?!
— Хорошо.
Мы неловко разошлись с ними и захихикали. Ладно, всё в порядке, мир не рухнет из-за того, что мы поймали ребят с поличным. Зато теперь я знаю, где они прятались. Кладовка… Умно!
Я встрепенулся и потянул Гарри к лестнице на чердак.
Как только скоба скрепила раму (Лиам — святой человек!!!), я развернулся к Гарри. Тот сразу же набросился на меня с обнимашками и неловкими поцелуями. Сладкий мой, не устаю умиляться.
Я мягко перехватил его лицо, вовлекая в нормальный поцелуй. Гарри очаровательно пискнул от неожиданности, но начал с энтузиазмом отвечать. Он прижался ко мне и очень даже однозначно потёрся стояком о мою ширинку. Я задохнулся.
— Гарри… — Выдохнул я в поцелуй.
— М? — Невинно, как ни в чём не бывало, отозвался тот.
Я мягко толкнул его в грудь.
— Эйч, прекрати!
— Ну пожалуйста! Ты же тоже хочешь, я это чувствую!
— Но не на чердаке же!
— А где ещё? Под сакурой?!
Перед моими глазами промелькнули пошлые картинки такого мягкого, отзывчивого Гарри… абсолютно голого и под сакурой… в чёрной портупее. Его кожа светилась бы под мягким весенним солнцем и, возможно, покрылась бы мурашками от прохладного ветерка. Так, спокойно.
— Ладно, да, согласен… НО! — Продолжил я прежде, чем этот Дьяволёнок успеет разбросать одежду по углам. — Давай сделаем всё красиво, подготовимся? Хотя бы подушки принесём…
Гарри порывисто выдохнул.
— Конечно, хорошо… Но сейчас…
— Слушаю?
— Могу я отсосать тебе?
ГОСПОДИ. Как он говорит это так невинно и стеснительно?! Вместо ответа я вернулся к терзанию сладких, нежных губ, крепко сжав пальцы на его талии. Гарри нетерпеливо шарился руками под моей футболкой, оглаживая бока и поясницу.
Пересилив себя, я мягко опустил его на колени, придерживая за подбородок. Он посмотрел на меня снизу вверх своими почерневшими глазами и лениво ухмыльнулся. Мне уже чересчур жарко. И душно. И плохо-хорошо.
Гарри расстегнул мою ширинку, издевательски воздушно прикасаясь подрагивающими пальцами к моему нижнему белью. Пусть играется. Пока что.
Он резко накрыл мой стояк своим ртом, слюнявя трусы и посылая тысяч мурашек гулять по моему телу. Я с намёком заскользил пальцами в его кудрях, слегка надавливая на затылок, на что Гарри тихо простонал. Его дыхание сбилось, а глаза закрылись. Реснички мелко дрожали, отбрасывая танцующие тени на его покрасневшее личико.
Глубокий вдох. Я отодвинул его лицо и самостоятельно спустил трусы. Гарри распахнул глаза, восторженно пялясь на моё достоинство. Его зрачки вытеснили радужку, и он посмотрел на меня так, будто только что выкурил косяк и ему явился ангел с огромными крыльями. Я мягко ударил его членом по щеке, намекая на то, чтобы он не отвлекался. Его рот растянулся в очередной довольной улыбке.
Резкий выдох. Он вытянул язык и невесомо провёл по стволу влажную линию.
Вдох. Он что, считает мой член леденцом?! Я облокотился о ближайшую балку и накрутил его шёлковые кудри на указательный палец. Гарри облизал головку.
Выдох. Моё сердце дало сбой, отбивая совсем не ритмичный пульс. В горле пересохло. Гарри взял член почти до самого основания, обхватив оставшееся рукой.
Судорожный вдох. Мои бёдра дёрнулись ему навстречу, но, когда я хотел извиниться, Гарри лишь поднял на меня глаза, разжал пальцы и мягко кивнул.
Неверящий выдох.
Заметив мой шок, Гарри положил мою руку себе на затылок и самостоятельно насадился чуть глубже, пропуская меня в горло. Стенки резко сжались и тут же расслабились вокруг меня.
Я не дышал.
Гарри выпустил мой член изо рта. Весь красный, в слюнях и предэякулянте, он выглядел довольным, но озадаченным.
— Что-то не так? — Прохрипел он.
— Всё… всё хорошо.
— Тогда почему ты не трахаешь моё горло? — Подначивал он.
Боже, дай мне сил.
— Я…
— Это очень невежливо с твоей стороны, Лу. — Надулся кудрявый. — Хочешь, чтобы это сделал кто-то другой, пока ты сомневаешься?
Из моей груди вырвался предупреждающий рык.
— Никто. Не. Посмеет. Прикоснуться. К. Моему. Мальчику!
Я грубо насадил его грязный ротик до самого основания, так, что Гарри подавился от неожиданности, жалостливо заскулив.
— А ты не говори такие вещи мне в лицо! — Вколачивал я в него каждое слово, выходя почти полностью и резко насаживая его обратно.
Гарри замычал вокруг меня, втянув щёки и слегка приподняв язык. Мой мозг отключился полностью. Я просто продолжал пользоваться его любезно предоставленным ртом, ощущая судорожно сжимающиеся стенки горла и приглушённые стоны.
В какой-то момент наши взгляды пересеклись, и от вида такого послушного и ненасытного Гарри, от его стеклянных слезящихся глаз, покрасневших губ, растрёпанных волос и влажного подбородка… я кончил глубоко в его горло с тихим стоном.
— Мой. Только мой!
Я вытащил свой член из его рта, опустился перед ним на колени, чтобы быть на одном уровне, и ласково вытер его лицо ладонью.
Гарри выглядел растерянным и слегка запуганным, так что меня сковало чувство вины. Я нежно поцеловал его в саднящие губы, поглаживая по щёчкам и челюсти.
— Солнышко, ты со мной?
Гарри как-то заторможено хмыкнул.
— Всё в порядке? — Кивок. — Ты можешь встать?
— Нет. — Прошептал тот. — Не сейчас.
Я облегчённо улыбнулся, придвинувшись ближе и заметив, что…
— Ты кончил?!
Гарри странно вздрогнул и затравленно посмотрел на меня.
— Прости! Чёрт, я совсем не…
— Хей, тише, — я успокаивающе погладил его по коленке, — всё хорошо. Я даже впечатлён, если честно. Тебе настолько понравилось?
Из Гарри вырвался нервный смешок.
— Как видишь.
— А что именно? Когда ты кончил?
— Я… — Гарри расслабленно опустил плечи. — Не знаю? Я не совсем контролировал себя, если ты не заметил.
— Шшш, успокойся. Я не обвиняю тебя и ни в коем случае не высмеиваю. Ты был великолепен. Такой покорный для меня. Красивый. Самый лучший.
Гарри аж засветился весь, расплылся, чуть ли не замурчал от этой похвалы.
— Спасибо.
— Не хочешь обсудить это? То, почему ты пугаешься моей реакции? И своих желаний?
— Нет, нет-нет-нет. Всё в порядке. Я доверяю тебе. Ты не сделаешь мне больно.
— Ладно… Хорошо. — Я раскинул руки. — Иди сюда.
Гарри радостно нырнул в объятия, зарывшись носом в мою футболку. Я стиснул его так сильно, будто он мог испариться в любой момент. Что же такого произошло в его жизни, что, как только он позволяет себе делать, что хочется, его психика тут же окунает его в смесь вины и настороженности? Ох.
POV Тейлор
Гарри вернулся с очередной встречи с Луи расслабленным и радостным. Он подпрыгивал, глупо и широко улыбаясь. Мы с Найлом возмущённо переглянулись.
— Даже знать не хочу, не говори.
Стайлс хрюкнул от смеха, тут же смущённо прижав руку к губам.
— Простите.
— Не извиняйся, она просто завидует.
Гарри вдохнул, чтобы что-то сказать, но Найл его перебил:
— Но я вижу эту заеду на губе, приятель. Даже не думай посвящать нас в историю её появления. — Хорана аж передёрнуло под конец предложения.
Гарри театрально оскорбился и упал на пол, изображая сердечный приступ. Его голова смачно ударилась о татами, отчего мы все заливисто рассмеялись.
К нам заглянул Господин Джеймс, вежливо постучав о раму.
— Ребята, на сегодняшнее занятие музыки придёт наш иностранный гость. Прошу нарядиться по всем канонам и вести себя вежливо. Профессор политологии заболел, так что занятия отменяются. Отдохните немного от этого зануды. — Господин Джеймс сморщил нос, будто учуял отвратительный аромат. — Я и сам его еле-еле терплю. А за ужином Господин Джо, наш писатель, поест с нами. Будьте любезны, не ссорьтесь, как вы любите это делать за столом.
Мы молча кивнули ему, слегка сбитые с толка, и ответили на его поклон.
Сёдзи с тихим хлопком закрылась.
— Боже, это реально происходит… — Запаниковал Гарри.
— Не знаю, я рада гостям, искренне интересующимся нашей культурой. Это вежливо с его стороны: сначала изучить вопрос, а уже потом приниматься за работу.
— Только вот нам теперь точно нельзя лажать… — Насупился Найл.
— А это твоё любимое занятие, да?
— Конечно! — Усмехнулся он.
Гарри тихо встал и направился к выходу.
— Ты куда?
— К Луи, мне надо успокоиться.
— Ты его за транквилизатор держишь что ли? — Возмутился блондин.
— Нет, конечно нет! Мне просто… Мне это нужно.
— Не загоняйся, Найл просто бестактный идиот. Иди.
Он смущённо выскользнул в коридор.
— Идиот.
— Гарри?
— Ты! Он же всё ещё уязвимый после токсичных недо-отношений, не оскорбляй его, как привык делать со мной!
— Ох… Боже, я не подумал, что он воспримет это близко к сердцу.
— Говорю же. И-ди-от.
…
Когда прошло уже пол-урока музыки, в зал громко постучали. Наставница изящно поднялась на ноги и открыла гостю дверь.
Высокий голубоглазый красавец в джинсах и клетчатой рубашке вежливо поклонился и поздоровался с наставницей. Вау, какой необычный акцент! Такой мягкий и шершавый.
Гостю пришлось пригнуться, чтобы войти внутрь. Он сел напротив нас в позу лотоса, с интересом оглядевшись вокруг.
— Ты неправильно сидишь. — Поучительно, но умилённо проворковала наставница. — Надо вот так. — Она привстала, показывая положение ног, и, когда гость уселся правильно, с силой расправила его плечи. — Вот так.
— Ох, как же ви сидит’е таким образом? — Выдохнул гость.
— А вот так, голубчик. Так и сидим.
Всё оставшееся время я украдкой поглядывала на писателя. Он выглядел словно ребёнок в парке аттракционов. Иногда задавал вопросы, иногда смеялся над нашими стараниями, пугался строгих комментариев наставницы. Такой очаровательный!
В конце мы вежливо поклонились и вышли, оставляя их наедине.
…
Во время перерыва все куда-то испарились, так что я решила прогуляться самостоятельно.
Солнце, пение птиц, свежий воздух… Красота!
Я напевала недавно сочинённую мелодию, размахивая подолом юбки, когда моего плеча коснулась чья-то рука. Я вздрогнула.
— Простит'е, не подскажет’е, гд’е находится пруд?
— Ох, не пугайте так! — Я коснулась груди, успокаивая сердцебиение. — Да, конечно. Он чуть дальше. Когда выйдете из сада, увидите мостик. Сбоку от него озеро.
— Спасибо. — Он уже собирался уходить, но развернулся и поклонился мне, будто я высокопоставленное лицо. Слишком низко. Я улыбнулась.
— И… Ви оч’ень красиво пойот’е. Я бы хот’ел услышать ваш’е пение хотя бы ещё раз в своей жизн'и.
— Спасибо. — Я покраснела, поклонившись ещё раз на прощание, и поспешила домой. Мне нужно умыться.
На ужине чудесный незнакомец так и не появился. Я поймала себя на том, что сильно разочаровалась, но быстро одёрнула себя и включилась в общую беседу.
А я рада приезду писателя.
