…
Дурацкие традиционные танцы! Если с веерами я управляюсь запросто, то это мне не даётся и всё тут! Мои мышцы болят так, словно я разгружала вагоны с цементом. А в зеркале я смотрюсь как кусок полена! ДА ЧТО Ж… Я споткнулась, тут же возвращаясь в правильную позицию. Наставница не упустила возможности вставить мне по самое не хочу. Ну хоть не отстранила от выступления, уже хорошо. Что вообще будет на этом вечере? Скорее всего, мы сыграем на сямисене, станцуем это недоразумение, затем поразвлекаем гостей, исполним танец с веером и… Можно расслабиться! Обычно под конец встречи все веселятся и дурачатся. А мы, как регулятор общего настроения, тоже сможем присоединиться к гостям. Иностранного гостя давно не было ни на занятиях, ни за столом… Я не расстраиваюсь, конечно нет! Ну, может, совсем немного. Не важно, в любом случае, я здесь занимаюсь с утра до вечера, мне нельзя отвлекаться на него. Когда все ребята разбрелись по комнатам перед отбоем, я побрела на чердак. Там вроде было зеркало? Гарри говорил, что да… Даже знать не хочу, как они с Луи это выяснили или (не дай Бог) использовали. Фу. Меня аж передёрнуло. Не хочу представлять своего друга в таком положении, но моя фантазия никого не спрашивает, прежде чем слететь с рельсов самоконтроля. Наверху оказалось пусто, что удивительно. Ура! Зеркало было завешено какой-то тряпкой, такое длинное и узкое, несуразное. В самый раз, если честно. Я встала напротив него и начала репетировать. Нога, рука, подбородок. Чёрт, спина сутулая! Ещё раз. Нога, нога, рука, мягче кистью, поворот… Плечо… Ай! Я подвернула палец ноги? КАК? Ладно, всё хорошо, всё хорошо… Ещё раз. Я не знаю, сколько времени провела перед зеркалом или слышал ли кто-нибудь мои рычания и возгласы негодования… Возможно матерные, никто не знает. Ну, если Гарри и Луи до сих пор не спалили, значит, здесь никого не слышно? Я не верю, что Луи со своим звонким голосом ведёт себя тише, чем я! Так что… Надеюсь, всё в порядке. Я размяла шею, плечи, пальцы рук и ног. Пару раз вздохнула и прогнала танец от начала до конца ещё 4 раза. Ладно, хорошо. Я не смогу сделать лучше. Мои глаза слипаются, а тело неимоверно ноет. Пора в кроватку. Я завесила зеркало, выключила свет и тихонько спустилась на наш этаж. Парни в 30-й уже спали, судя по всему. В 28-й тихо переговаривались, но свет уже выключили. Из нашей комнаты доносились тихие всхлипывания. Что за… Я обеспокоенно вгляделась в темноту, аккуратно задвинув за собой сёдзи. Джиджи сидела с единорогом в руках, растрёпанная, съёжившаяся, такая миниатюрная. — Можно? Она хлюпнула носом и разгладила одеяло рядом с собой, приглашая меня присесть. — Что-то случилось? — Всё в порядке, не волнуйся. Она грубо вытерла щёки от влаги и улыбнулась. В таком освещении (горела лишь свечка на тумбочке) плохо видно лицо, но я уверена, что оно покраснело и слегка опухло. — Когда всё в порядке, девушки не плачут в полном одиночестве. — Я не… — Джиджи рвано вдохнула. — Даже если я и плачу, мои друзья или парень не обязаны видеть меня в таком… — Она вяло махнула рукой. — Таком состоянии. Так что лучше пересидеть одной. — То есть, если я спрошу, что случилось, ты не ответишь? Чтобы не обременять меня? Я ласково погладила её по волосам и подогнула ногу под себя, усаживаясь поудобнее. — Ну да? — А если я тоже расскажу что-то, что якобы покажет меня слабой плаксой… Ты поделишься со мной этим? — Ты у Луи приёмов набралась? — Она попыталась сделать грубый тон, но, думаю, девушка физически на такое не способна. Прозвучало слегка саркастично, вот и всё. — Даже если и да… Схема рабочая. Мы улыбнулись друг другу. Джиджи вытерла очередную слезу, скатившуюся по её бархатной коже. — Ладно… Да, хорошо. Я задумалась на мгновение. Ну, почему бы не начать с очевидного? — Кажется, я влюбилась в Господина Джо? Не знаю. Это отвлекает меня от занятий. Я каждый раз жду его появления и сильно расстраиваюсь, когда он не приходит. Глупо. — Я пожала плечами. — Ох, так вот оно что. А ты уверена, что что-то, что заставляет тебя терзаться в сомнениях и стирает улыбку с твоего лица стоит таких эмоциональных и энергетических затрат? — Нет-нет, ты чего! Я грущу только потому, что напрасно ждала встречи с ним. Потому что мне кажется, что я недостойна его внимания или типа того. Просто сама себя накрутила на пустом месте. Веду себя как дура. — Ты не дура. — Искренне возмутилась Джиджи. — Да всё в порядке. Так… Не расскажешь, почему плачешь с единорогом в обнимку? Джиджи неловко отложила игрушку и обняла себя за колени, положив на них подбородок. — Потому что я не хочу признавать, что Господин Джеймс прав? Мне казалось, что я всегда всё держу под контролем и… Что я знаю, когда и почему остановиться. — Прости? Я не понимаю… — Я просматривала тетрадку с домашним заданием для наших с ним бесед… Хотела кое-что исправить в своих заметках и… Просто заметила, с каким презрением отношусь к своим «достижениям». — Девушка всхлипнула и прикрыла глаза. — И с каким огромным трудом признаю, что чего-то достойна. Я… — Шшш, всё хорошо. — Я обняла её за плечи. — Я просто не вижу, где эта грань, когда «всё сделано прекрасно» перерастает в «ты ни на что не способна» в моей голове. Тут такие глупые достижения, будто я вообще не считаю себя дееспособной. На одной из страниц было «Я накрасилась не хуже, чем обычно». Достижение века. — То есть тебе страшно принять то, что ты просто критична к себе? — Удивилась я. Я не обесцениваю ничьи проблемы, мы все падки на комплексы, но… я не совсем поняла её. — Я просто… Я боюсь того, что веду себя по отношению к себе же, как моя мать. Я не хочу быть похожей на мою маму. Ни в этом! — Она спрятала лицо. А… Вот оно что… — То есть ты не знаешь, когда конструктивная критика перерастает в самобичевание? Тебя принижали раньше или что? — Я так не считала… Это было нормально, другая реакция была бы странной для меня в прошлом. Если я что-то сделала, значит, надо посмотреть, где я накосячила. Чтобы сделать лучше. Не останавливаться на достигнутом, а развиваться дальше. Я просто не знаю, в какой момент это переросло в ненависть к своим «победам». К неприятию комплиментов или заслуженной похвалы. Да я вообще не считаю, что похвалу можно заслужить! В моём мире это одно из проявлений лести. Способ расположить к себе человека. Неискренний. Вау, никогда бы не подумала. Она же настолько талантлива, так быстро учится... У неё буквально всё хорошо получается! Нет слов. Я не знаю, как ей помочь с этим, но могу просто побыть рядом. Это же важно, так? — Хочешь умыться? Джиджи промычала в согласии и неуверенно поднялась. Мы направились в женский туалет. POV Луи Мы проболтали с парнями почти полночи… Так что проснулись еле-еле. У меня ломило каждую косточку в организме. Вы знали, что в стопах столько, блин, костей?! Зачем?! Я клевал носом всё утро, умывался раз 10, не помогает. За завтраком я особо ни с кем не говорил, даже с Гарри. У меня не было сил на большее, чем «доброе утро, цветочек». Убедительно (нет), сильно (хах). Влил я в себя этот чай и впихнул половину завтрака… Кое-как собрался на лекцию по политологии, после которой намечены О ВЕЛИКИЕ СБОРЫ и подготовка к приёму гостей… Когда в меня влетел ураган кудрей. Что-то, куда-то, почему-то. Что? Мы очутились в той самой кладовой, куда бегают наши голубки Зейн и Джиджи. Здесь приятно пахнет чем-то домашним… Словно ностальгия, но не грустная, а светлая. Что мой сонный мозг генерирует, капец. Гарри закрыл фусуму с громким хлопком. — Что ты… — Мой язык еле ворочался во рту, глаза так и не сфокусировались нормально, чтобы разглядеть его всегда сияющую мордашку. Ещё и помещение тёмное. Я ничего не понимаю. Гарри прижал меня к стене, навалившись всем телом, и начал засасывать кожу на шее. Вау… Я… Ого. Стоп. У нас выступление сегодня! Я попытался оттолкнуть его, но вышло слишком уж вяло. — Гарри. — Предупреждающе прорычал я. Этот Дьявол положил руку мне на ширинку и нагло сжал пальцы, усмехаясь в мою кожу. — Доиграешься, цветочек. В ответ я услышал лишь возбуждённое поскуливание. Он укусил меня за ухо, отчего член дёрнулся в его хватке. Ну всё. В меня будто влили несколько литров энергетика разом. Усталость как рукой сняло. Я грубо оттолкнул Гарри в грудь. Только для того, что самостоятельно придавить его к соседней стене. Конечно, я забочусь о своём сокровище, так что подставил руку под его затылок, чтобы он случайно не ударился… Он ведь может… Затем я перехватил обе его руки, с силой оттянув их вниз и удерживая там. Одна из моих ног оказалась в выигрышном положении, так что я воспользовался этим, приподняв колено и несильно уперевшись в его ширинку. Гарри зажмурился. — Нет уж, будь добр, смотри мне в глаза. — Он стрельнул в меня взглядом. С вызовом, интересом. — Провокатор. Так не хватает внимания? Гарри сглотнул, слегка вздрогнув передо мной. Напросился. — Ненасытный, маленький негодник. Ты решил прогулять занятие? — Он заёрзал передо мной, громко дыша. — Ладно ты, а спросить, хочу ли Я прогуливать его? М? И тут он жалобно всхлипнул. Моё сердце чуть не остановилось в этот момент. Я думал, он хотел этого? Умеренной грубости? Я отпустил его руки и обнял, с силой сжимая в своих руках. — Цветочек? — Прости, я совсем не подумал об этом. Чёрт! — Он хлюпнул носом. — Я такой эгоист. — Нет, солнышко, всё в порядке, я вовсе не злюсь! — И такой невоспитанный. Веду себя как ребёнок, который закатывает истерики маме в магазине. — Продолжал он, совершенно не слыша меня. — Гарри! — Я набросился на тебя даже не спросив, хочешь ли ты сейчас чего-то. Боже, да я тебя насиловал! — Я почувствовал влагу на своей рубашке. Он плачет… — Гарри! — Прохрипел я, сильно ущипнув его за плечо. — Ай! — Ты не разочаровал меня, перестань плакать. — Погладил я его спину. — Всё хорошо. — Но… — Это были просто слова. Да я бы и не услышал ничего на этой лекции. Спал бы там, скрытый за спинами ребят. — Но вряд ли ты меня хочешь таким уставшим. — А вот это ты зря сейчас. — Но ты же сказал… — Если бы я тебя не хотел, то сказал бы. Даже не так. Я всегда тебя хочу, но не всегда хочу секса, понятно? Ты больше, чем сексуальный ротик, ты личность, с которой мне интересно и уютно. Усвоил? — Я отодвинулся, чтобы взглянуть на его личико. Да, давлю. Но я уже понял, что в таком состоянии он понимает только так. Найл рассказал (без подробностей, ссылаясь на то, что Гарри сам всё расскажет со временем) о его прошлых отношениях, и теперь я хотя бы понимаю, что происходит и почему. Я могу понять, что делать. Спасибо Хорану. Гарри почти незаметно кивнул. — Вот и отлично. Ты всё ещё хочешь этого? Он кивнул ещё раз, смущаясь. — Хорошо. Я тоже хочу, окей? Могу доказать. Я вернул его запястье на мою ширинку. — Достаточно убедительно? Гарри хихикнул, погладив меня через джинсы. — Более чем. — Чудесно. Я осторожно приблизился к нему и ласково поцеловал в солёную щёчку, усмехаясь. Гарри растаял и перехватил мои губы своими, мягко сминая их. Обожаю нежную его версию, он становится таким домашним и трепетным. Самым лучшим. Даже лучше послушного и дерзкого мальчишки. Мы целомудренно целовались какое-то время. Рука с моей ширинки исчезла, переместившись на попу. Он аж замер, сильно сжав ягодицу. М? — Боже, Лу. — Что случилось? — Ты кому продал душу за такую задницу?! — С нескрываемым восторгом прошептал он, играясь пальцами. Вторая его рука также ухватилась за мою попу. Приехали-приплыли. — Ты же теперь не отклеишься от неё. — Нет, это противоестественно и неуважительно по отношению к такой заднице. — Да что ты. Глаза его снова стали стеклянными, знакомый для меня взгляд в такие моменты. Он снова где-то в своём мире, кайфует. И слишком сосредоточенно сжимает и разжимает пальцы. Хм. Я положил свои руки поверх его и шагнул ещё ближе, всем телом впечатываясь в Гарри. Он даже не заметил, всё также сминая мою попу. Понятно. Я отпустил руки, передумав отцеплять его от моей прекрасной попки, и грубо дёрнул его за кудри. — Цветочек. — М? — Ноль изменений. Неудивительно. — Тебе не кажется невежливым уделять внимание ей, а не мне? — Что? — Огромные зрачки посмотрели мне прямо в душу. Нечитаемые эмоции. Впервые я понять не могу, что он сейчас чувствует. Неприятно это осознавать, но рано или поздно такое должно было произойти. — Могу я тебя вылизать? — Всё с таким же нечитаемым выражением лица спросил он. Ох. — Ч-что? — Лу, я хочу! Очень! Пожалуйста… Тебе такое не нравится? — А вот и знакомое канюченье. Но я всё ещё в шоке. Гарри аж засветился весь. — Боже, как я мог всё это время не замечать её?! — Потому что кто-то очень невнимателен. Прямо как на танцах с веерами. — Подтрунивал я. Гарри нахмурился. — Я внимателен к тебе. — Да, солнышко, знаю. — Я погладил его шею. — Ты правда этого хочешь? — Боже, да, ПОЖАЛУЙСТА! — Ох. Конечно, ты можешь. Тебе можно всё, сладкий. Он радостно пискнул и впился в мои губы. Больше укусами, чем поцелуями… так и не отпустив мою задницу. Почему это возбуждает? Я скинул с себя рубашку и навалился на него, перехватывая инициативу в поцелуе. Обожаю целовать его. Самый лучший. Просто невероятный. Мой мальчик. Хазз замычал в поцелуй, вжимаясь в меня со всей силы, поэтому я снова вдавил его в стену, лишая возможности двигаться. Укусив его за нижнюю губу, я нехотя отодвинулся с улыбкой на лице. — Тебе придётся отпустить её, милый. — Знаю. — Наигранно жалостливо ответил он, сильно сжав пальцы. — Как мне встать для тебя? Или, может, лечь? Гарри смутился, но затем задумался, сверкая тёмными глазами. Его улыбка стала слишком дерзкой. — На колени. — Начал было он командовать, но затем тихо добавил. — Пожалуйста? Я хихикнул на его попытку быть грубым. Этот ангел слишком воспитан для такого. Мне кажется, даже когда он посылает людей на хуй, всегда прибавляет «ежели пожелаете». Это мило. Правда, очень мило. — Слушаюсь и повинуюсь. — Разрядил я обстановку, показывая ему, что позволяю так с собой говорить, если ему захочется. Гарри всё же разжал пальцы. Я сел на колени, прилежно сложив руки на бёдрах и выпрямив спину. — Нет, в смысле в коленно-логтевую, Лу. — Хихикнул он. Точно, я такой дурак! — Ой. Я принял правильную позу и, смутившись, начал издавать непристойные звуки, пародируя Гарри, когда он возбуждён. Стонал, скулил, мычал, хныкал и так далее. Гарри резко оказался позади меня и сильно шлёпнул по попе. Я не ожидал такого. Не от Гарри. Дыхание сбилось. — Прекращай. — Попытался он приказать. Всё ещё слишком вежливо. — Извини, больше не буду. — Будешь, потом. Но искренне. Потому что не сможешь сдержаться, а не потому что ты такой весь из себя шутник. — Обранил он. Вау, ладно. Убедительно. Сердце забилось в другом ритме. Возможно, он и правда может доминировать, я недооценил его… Такому Гарри хочется подчиняться. Не для того, чтобы ему угодить в «смене ролей», а потому что так правильно. Гарри расстегнул молнию, легко пробежавшись пальцами по пояснице, затем по коже живота… Он резко стянул ткань до лодыжек. Я хотел помочь ему снять джинсы полностью, приподняв ногу, но он лишь недовольно пробубнил, что не просил меня этого делать, и одним рывком вытряхнул меня из них. В горле пересохло. От него и правда исходили волны власти и контроля. Очень уверенные. Я сначала напрягся и занервничал, но после признался сам себе, что мне даже нравится. Это необычно, но круто. Я глубоко вдохнул от незнания того, что он сделает дальше. Гарри ласково провёл кончиками пальцев по моему позвоночнику, от шеи и до самого копчика. Вся спина покрылась мурашками. Затем он поцеловал каждый мой позвонок, оглаживая руками уже грудь, живот, рёбра… Я замер, не решаясь делать вообще ничего без его указаний. Не знаю почему, но от этого стояк лишь усилился. Член чуть ли не прижался к моему животу. Я почувствовал, как он реагирует на каждое прикосновение Гарри. Вау. Тут он укусил мою заднюю часть шеи, сжав соски пальцами и сильно потянув за них. Из меня вырвался неконтролируемый стон. Впервые в жизни. Он… Просто сорвался с моих губ? Гарри усмехнулся мне в шею, приблизился к уху и прошептал, задевая кожу губами: — Что, сложно быть тихим, СЛАДКИЙ? Что-то сжалось внутри меня. Это не просто насмешка. Он доволен? Или нет? Я накосячил? — П-прости? — Не очень убедительно звучит, знаешь ли. — Прости, я постараюсь молчать. — Пробормотал я. Гарри лизнул моё ухо, явно упиваясь властью. — Нет, я хочу наслаждаться этими звуками. Но будь чуть тише. Нас могут услышать другие, а это всё предназначено только для меня. — Его рука переехала вниз, и он крепко схватил меня за член, сдавливая. — Так ведь? — Да, только для тебя. — Проскулил я. Теперь понятно, почему Гарри так ёрзает подо мной, постоянно извивается и как-то дёргается. Оно само. Честно, вообще бесконтрольно. — Поверю на слово. Он разжал пальцы на члене, но руку не убрал, так бесчеловечно оставив её там, не предпринимая никаких действий. Я потёрся о неё в поисках трения. Гарри оторвался от меня и шлёпнул по попе двумя руками. Не очень сильно, но звонко и неожиданно. Я уронил голову на кисти рук. — Я не разрешал тебе этого делать. — Да, извини… — И кончать я тебе запрещаю, пока не заслужишь. Сердце ухнуло в пятки. — Ч-что? — Говорю, кончишь, когда я тебе разрешу. Понятно? — Я… Гарри слегка смягчился, погладив поясницу. — Если это нормально? — Д-да, конечно. — Тогда, будь добр, приподнимись слегка. Тереться о татами тебе никто не разрешал. Я медленно приподнялся, готовясь к сладкой пытке. Вообще, никому не позволено так со мной обращаться. Что-то разрешать или запрещать… но это Гарри. И я поймал себя на том, что меня чертовски возбуждает его командный тон. Всё ещё вежливый, но не терпящий возражений. Идеальный. Как и весь Гарри. Наконец его пальцы снова сжались на моих ягодицах. Слегка грубее и резче, чем обычно, но пару секунд спустя снова мягко и нежно. Командир в нём не переборет его мягкую натуру… И это сочетание нежности и грубости буквально разрывает изнутри на тысячи мелких кусочков. Он раздвинул половинки в разные стороны, очень сильно оттянув кожу, и провёл широкую полосу языком. Меня чуть ли не подбросило в воздух. Вау. Я услышал смешки сзади. Да, очень смешно. Возбудил и издевается. Он ещё раз медленно провёл длинную линию, на этот раз влажную. Очень влажную. Я задержал дыхание в попытке контролировать свою реакцию на такое, а Гарри впился пальцами в попу так, что я закусил губу. Живот скрутило. А вдруг он порвёт мою кожу? Нет, это невозможно. Всё в порядке. Успокойся, ему можно доверять. Он начал вылизывать меня, иногда мыча, посасывая и покусывая всё, что попадётся. Я не знал, куда девать голову. Шея сильно затекла от моих «упражнений». Правда, я не вертел своей головой так интенсивно с детского сада, где зарядка казалась соревнованием. Мой член пульсирует так, словно взорвётся с минуты на минуту, но Гарри запретил кончать. Пока не заслужу. НО КАК? Я замычал, уходя от очередного укуса, заработав тем самым сильный шлепок. — Хазз, пожалуйста… — Пока рано, нет. — Он погладил пальцами дырочку. — Лу? — Ммм? — Отчаянно отозвался я. — Можно добавить пальцы? — Выдохнул он, тут же начав тараторить. — Я не претендую на что-то большее, просто… Хочу? Эм… Хочу увидеть их в тебе? Почувствовать это? Ох… Это… Блять. Вы представить себе не можете, как я этого хочу в таком состоянии! Боже, просто мечтаю! Гарри звучал неуверенно, так что я повилял попой. — Да, пожалуйста! Гарри удивлённо выдохнул. — Правда? Ты не против?! — Боже, суй в меня, что душа пожелает! Только не останавливайся! До такого меня в постели ещё никто не доводил. Я готов умолять, но при этом мне ни капли не стыдно. Гарри вернулся к риммингу. Я почувствовал, как дрожат его пальцы на моей коже. Мой сладкий, волнуется. С моих губ срывались всё новые и новые маленькие стоны. Я прикрыл рот рукой, чтобы не так сильно шуметь, подаваясь назад, буквально насаживаясь на его язык. Как же приятно, чёрт. Лучшая альтернатива дурацкой политологии. Гарри умеет пользоваться языком гораздо искуснее профессора. Я усмехнулся, представляя, как наш преподаватель делает такое для своей жены. Но тут меня и правда чуть не разорвало на части… Не знаю, от удовольствия или лёгкой боли. Гарри просунул в меня один палец, пока не двигая им и не убирая язык ни на мгновение. Не знаю, стонал я или нет, самоконтроль вообще испарился. Я без понятия, какие звуки издавал дальше. Просто… Это ощущается сильно. Не знаю… Просто сильно? Вроде приятно, а вроде и нет. Я НЕ ЗНАЮ. Гарри согнул и разогнул палец, вынул его, а затем пропихнул глубже одним быстрым движением. За себя я не ручаюсь, но он очень странно простонал в этот момент. Такого никто ещё не слышал от него, хотя мне казалось, что Я слышал ВСЁ. Член начал болеть, слегка. Просто ныть… Как Гарри ноет, когда я в «самый удачный момент» перестаю его целовать, например. Хах. Так, перестань сам себя смешить, мы тут вроде как подчиняемся. Вряд ли нормальные люди смеются во время секса. В моей жизни такого не было... Хотя Гарри иногда хихикает, но я всё ещё уверен, что он просто исключение из правил в постели так же, как и во всех сферах жизни, вот и всё. Я успокоился и попробовал понять сам для себя… Нравится ли мне чувство растяжения? Да? Нет? Гарри пропихнул в меня второй палец, почти сразу же раздвигая оба в разные стороны, и плюнул внутрь. ДА, ЧЁРТ, АГА. Да, мне это нравится! Я прогнулся в пояснице, пытаясь насадиться чуть глубже, и вдруг почувствовал, как что-то как бы… Разлилось по венам. Не знаю, солнечный свет? Электричество? Просто какое-то наслаждение? У меня буквально подогнулись колени. Простата. Я думал, Гарри так играется со мной, чтобы посмеяться над тем, что я «выбиваю почву у него из-под ног», но… Это правда ФИЗИЧЕСКИ происходит?! День открытий какой-то. Гарри соединил пальцы и начал с силой толкать их в меня и медленно вынимать, явно наслаждаясь моей реакцией на это. Он перестал меня вылизывать? Я недовольно замычал, подняв попу настолько высоко, насколько смог, и Гарри снова сплюнул внутрь. Не знаю почему, но от этого я возбудился лишь сильнее, обессиленно поскуливая и стараясь дышать ровнее. Гарри стал толкаться быстрее, вытаскивая пальцы практически полностью и попадая по простате каждый грёбаный раз. Дьявол. Не знаю, сколько ещё я смогу продержаться. Вдруг я услышал всхлип, будто издалека... откуда-то из другого измерения, и пальцы аккуратно покинули меня. На пояснице появилась тёплая ладошка, слегка влажная от пота. — Лу, тебе больно? Что? С чего он взял? Я отрицательно замычал, повернув голову в его сторону. — У тебя же слёзы текут! — Гарри ласково и обеспокоенно протёр моё лицо, слегка разворачивая меня к себе. Я удивлённо уставился на его руки. Я плачу? Это был мой всхлип?! Гарри же изучал мой стояк блестящими глазами. — Я… — Шшш. — Он закрыл мой рот рукой и перевернул меня на спину, нависая сверху. — Самый красивый. — Поцелуй в нос. — Сексуальный. — Губы. — Заботливый. — В челюсть. — Внимательный. — Дорожка поцелуев от подбородка до груди. Я растекался от внимания и комплиментов. От искреннего восхищения в голосе Гарри. Это правда очень приятно. — Ты самый сексуальный. — Заявил он, целуя живот, и затем дунул в пупок, издавая те самые «пердящие» звуки, тут же рассмеявшись. Ребёнок. Я улыбнулся в ответ. — Самый добрый. — Поцелуй в тазовую косточку. Я задержал дыхание. Стояк давал о себе знать, да, но до этого момента я не ощущал, НАСКОЛЬКО СИЛЬНО я нуждаюсь в том, чтобы кончить. Гарри обернул руку вокруг меня, пару раз проведя вверх-вниз, упиваясь моими неконтролируемыми писками. Фу, прямо как маленькая девочка. Это я так звучу?! А затем он убрал руку и, облизнув губы, взял меня до самого основания, сразу же пропуская в горло. Шок не успел мной овладеть, мгновенно уступая место похоти. Я привычно ухватился за его кудри, направляя и удерживая его голову. Гарри замычал вокруг меня, закатив глаза от удовольствия. Не знаю, чем я заслужил такое, явно был святым в прошлой жизни, но я самый везучий на свете! Буквально пару толчков спустя я резко оторвал от себя Гарри. — Стой, нет, я сейчас кончу. — Лу, ты всё ещё ждёшь разрешения? — Умилённо хихикнул тот. — Я разрешаю, хорошо? Можешь прямо в горло или на лицо. Куда захочешь. М? Я осмотрел своего парня с головы до ног. — Не хочу портить такой чудесный внешний вид. Кудряшка рассмеялся в голос. — Понял. Могу я сам продолжить или ты хочешь мной управлять? Я действительно задумался. С одной стороны, мне интересно, как будет вести себя Гарри в роли топа и дальше, но… Я так сильно хочу кончить! А это проверенный, надёжный способ, так что… — Иди уже сюда, трепло. Хазз игриво наклонился обратно, выгибая шею и откидывая волосы в сторону. Я ласково собрал все кудри в один огромный хвостик, который распадался и странно выпячивался, и резко насадил его обратно, теперь зная, что он способен на такое. Гарри застонал, тут же начиная делать что-то грешное своим языком. Я точно не продержусь долго. Не знаю, сколько прошло. Полминуты? Минута? Пять? В общем, я кончил глубоко в его горло, обессиленно отпустил его волосы и упал на татами. Мой мозг начал медленно соображать. Лу, ты не один! Позаботься о самом лучшем на свете парне! Я тут же поднялся и благодарно поцеловал его в губы, ловя удивлённый звук губами, и расстегнул его джинсы, протискивая руку в трусы. Там тепло. И влажно. И стояк такой, что можно хоть гирю на него уронить — не упадёт. Приятно, конечно. Это же я причина такой вот реакции? Безусловно, Луи, ну а кто ещё?! Я вынул его на свободу и игриво поднял брови. Гарри вопросительно посмотрел на меня. — Всё ещё не хочу пачкать тебя. — Нахально пояснил я, наклоняясь и без спроса начиная сосать, обернув губы вокруг головки. Да, я не настолько идеален, как Гарри, но очень стараюсь. Втягиваю щёки, работаю языком... Смотрю в глаза. Хазз хотел вынуть член из моего рта, но я протестующе замычал, обхватив его плотнее. Мой мальчик кончил прямо мне в рот, не в горло, что сначала показалось слегка странным, но я тут же это проглотил, высовывая язык, чтобы Гарри увидел. Этот ошарашенный взгляд стоил всех усилий. — Лу, ты лучший… — Знаю. — Я игриво закатил глаза и вытер губы большим и указательным пальцами. Гарри хихикнул на это. POV Найл Все мы знаем, почему Луи и Гарри не было на лекции, но профессору пришлось врать, что они болеют ротавирусной инфекцией. Чтобы оправдать звуки, если вдруг (не дай Бог) их будет слышно. Занятие прошло как обычно. Скучно, нудно, еле-еле. И тихо (спасибо умению Луи заткнуть Гарри вовремя. Я уже наблюдал за этим однажды. Не знаю, как он это делает, но Гарри реагирует так только на него). На обеде я не стал расспрашивать ребят об их неожиданном прогуле, полностью погружённый в беседу с Тейлор. Мы обсуждали завтрашнее выступление. Также и на прогулке мы с ней дорабатывали какие-то мелочи, останавливаясь у кустов, чтобы насладиться запахом разнообразных растений, что наш садовник с такой любовью обихаживал. Я уже во всю собирался, когда Гарри снизошёл до моей компании, на цыпочках прокравшись к кровати. — Я не кусаюсь, не волнуйся. — Слегка обиженно заявил я. — Ох, хорошо. Гарри расслабился и начал готовить спальное место уже не стесняясь. Ему-то до вечера никуда не надо. Это у нас с Тейлор выступление. Он завалился на кровать с широкой улыбкой на лице. Ладно, я не против такой странной зависимости от Луи, если потом Гарри приходит таким счастливым. Моё сердце оттаяло немного. — Как прошла лекция по политологии? — Тихо, если ты об этом. Гарри смущённо прокашлялся. — Мы не… — Ты не умеешь врать, даже не пытайся. — Дружелюбно заткнул его я. — У меня есть оправдание. — Правда? И какое же? — Ты видел его задницу? — На серьёзных щах воскликнул кудрявый. — Прости? — Я до сих пор не осознавал, что она настолько прекрасна! О боже, почему я дружу с ним?! — Так… Твоё оправдание заключается в том, что у Луи классная задница? — Идеальная… — Мечтательно пропел он. — Чёрт, даже знать не хочу, откуда такое выражение лица. Вы же явно не чаи гоняли! Гарри прыснул. Понятно. — Приятного отдыха, грешник. — Грехом было бы игнорировать такую задницу… — О боже, завали! — Я кинул в него подушку. Гарри рассмеялся и перекинул её обратно. — Удачно выступить, Найл. — Ох, заткнись, твой голос слишком довольно звучит.…
Что ж… Мы шли в город в сопровождении Госпожи О по длинной пыльной дороге. Почему нельзя было поехать? Мы же не самураи, а ГЕЙШИ. Нас должны возить на такси и хранить как фарфоровые куклы. Но нет. Мы на этих орудиях убийства (дурацкая обувь, это не обсуждается), в кимоно, с гитарами и прочими вещами для выступления топаем в гору. Обожаю эту жизнь (нет). Ещё целое испытание с париками. Спасибо вселенной, что я родился мальчиком, потому что парик Тейлор даже на вид весит под тонну. Ещё и эти бисерные украшения. Будет забавно, если причёска Тей останется на обочине, пронзённая очередной торчащей веткой. Символично.…
Ну что сказать. Выступление как выступление, мы на таких часто выступали. Зрители были не особо заинтересованы, но нас снимали видеокамеры, так что заслуженной реакции наша песня получит. Потом, от телезрителей. Но самое оскорбительное то, что нас даже не покормили! Обычно музыкантов кормят за проделанную работу, но да ладно. Не будем о плохом, а то Тейлор снова начнёт издеваться над нашей искренней взаимной любовью с едой. Союз, созданный на небесах!!! Госпожа О поблагодарила нас за проделанную работу, искренне восхищённая трогательной песней, которую мы исполнили на сцене. И мы, не дожидаясь конца концерта, поспешили к чайному домику. Тейлор нервно заламывала пальцы. — Всё хорошо, они просто неблагодарные скоты, раз не слушали наше выступление. Они должны волноваться, а не ты. Упустили такой шанс пережить ураган эмоций! — Да… Нет, в смысле… Я волнуюсь из-за вечера в чайном домике. — Почему? — Танец. А. Ну да. Я видел, с каким трудом Тейлор даются репетиции и как она старается изо всех сил. Моя трудяжка. — Не беспокойся, ты уже не успеешь сделать всё лучше. Ты проделала огромную работу, Тей, просто выступи и не задумывайся слишком сильно об этом. Попробуй насладиться временем, проведённым на сцене. — Как я могу им насладиться, если только и делаю, что косячу и порчу общую картину?! — Нервно воскликнула девушка. Госпожа О слегка замедлилась, чтобы поравняться с нами. — Тейлор, ты не портишь общую картину, а дополняешь её. Без тебя всё будет выглядеть незавершённым. Не волнуйся так. Сейчас это лишь первый шаг к качественному танцу. Иногда нужно ошибиться, чтобы потом никогда так глупо не спотыкаться. Наставница разняла руки Тейлор и погладила запястье большим пальцем. — Да, но… — Никто не идеален, милая, не волнуйся. Зрители пришли получить удовольствие, а не оценивать твою работу. Если ты сможешь поднять им настроение — ты уже победила. — Хорошо. — Девушка расправила плечи и посмотрела вперёд. — Да, хорошо. Спасибо вам.