Магия мыслей и щепотка любви

      Война была окончена. Тёмный лорд повержен, добро победило. Что же может быть ещё лучше мира, где все равны? Чистокровные маги ответили бы: «Тот мир, где мы — на вершине, а все остальные служат нам». Но исключением были их дети, у которых после войны изменились взгляды на жизнь. Они хотели спокойствия; плыть по течению и не беспокоиться о том, что будет дальше. Одной из них была и Пэнси Паркинсон, проводившая целые сутки в кровати. Девушка не была смертельно больной, она лишь была наказана за проигрыш в войне. Её слабость была последним желанием Волдеморта, который пожелал оставить о себе память у детей, чью судьбу он сломал.       Проявилось всё не сразу. Когда шёл суд, у них ещё была привычная жизнь, где каждый надеялся начать всё с чистого листа. Дафна хотела открыть цветочный магазин, пока все не забудут о том, что и её семья была за Тёмного Лорда, а позже стать певицей. Драко хотел покорить Министерство своим умом, для чего ему нужно было закончить Хогвартс без происшествий. Малфой не сомневался в своих оценках, но он размышлял об идеях, которые Министерство Магии могло не одобрить. Волшебник хотел улучшить отношения с оборотнями, у него даже появилось несколько идей за время его общения с Сивым и его бандой. Теперь Драко знал, что именно хотели эти существа и был готов реализовать это.       Тео и Блейз не хотели никакой публичной жизни — просто жить и пропивать своё семейное состояние. Хотя Забини говорил о том, что было бы здорово открыть какой-нибудь ночной клуб, где Тео стал бы официантом. Всё это он говорил шутя, так как ему уже были не нужны все эти ночи без сна, а Блейз нуждался в спокойствии — и он был готов искать его хоть по всему миру.       И только у Пэнси осталось прежнее желание — поддерживать своих друзей словом, большего ей и не надо было, хотя глубоко в душе волшебница желала создавать прекрасные наряды.       А сейчас все их планы были разрушены. Дафна стала бояться собственного отражения. Она не могла смотреть на себя через отражающие поверхности, которые показывали ей зеркальную жизнь, где было море крови. Среди всего этого ужаса девушка видела себя, ту Дафну, которая безжалостно всех убила не Авадой, а самыми жестокими тёмными заклинаниями или маггловскими способами. Её зеркальные руки были полностью в крови. Увидев этот мир впервые, Дафна разбила зеркало. За ним наступила очередь и других. Волшебница больше не могла видеть своё отражение безумной убийцы. По этой причине она стала избегать любые вещи, отражающие её. Дафна не могла спокойно ходить по улице, ведь почти в каждой витрине девушка видела свои кровавые руки, безумный взгляд и улыбку, то, как её испачканные в крови волосы развеваются на ветру.       Драко стал нелюдим, он начал бояться общества. Когда все смотрели на него, то парень ещё держался, но в мэноре волшебник дрожал. Малфой не мог выдержать теперь всех этих взглядов, он просто хотел запереться в доме и никого не видеть. Исключением являлись его друзья и мать.       А те, кто желал жить спокойно, были наказаны по-другому. Они ещё могли жить в обществе людей. Но Тео стал помешан на изобретении маховика времени, даже не зная, откуда у него появилось это желание. Было предположение, что из-за матери, но все они знали, что это был Волдеморт. Просто боялись в этом признаться себе.       Забини теперь всё видел в черно-белых красках. Он лишился красочности мира, который так ценил. Парень хотел увидеть все его цвета, но сейчас Блейз только и мог наблюдать за черно-белой бабочкой. В этом был виноват только он сам, ведь в прошлом парень по неосторожности произнёс: «Лучше видеть всё в серых тонах, чем рожу Волдеморта!» И вот его желание сбылось, а Забини по этому поводу совсем не счастлив, ведь он ждал от этого мира море красок, а не бледные картинки.       Когда Пэнси узнала о наказаниях друзей, то стала бояться того дня, когда и за ней придёт проклятие. Девушка заранее понимала, что оно отберёт у неё самое дорогое, что она имеет. Она предполагала, что это будет её талант.       Но волшебница прогадала — пропал её собственный голос. Теперь ей уже никого не утешить, никому она больше не даст добро. Теперь Пэнси может только писать в блокноте и целыми днями прятаться в своей комнате. Это был её выбор, и никто не смог повлиять на него — ни друзья, ни родители, которые умоляли свою дочь продолжить жить дальше, как и раньше. Они даже говорили, что помогут ей найти достойного мужа, а если такого и нет, то согласны, чтобы их дочь дальше жила с ними. Это был великий поступок с их стороны, но и он не повлиял на Пэнси, которая не могла видеть их взгляды, полные сожаления.       «Они просто не могут смириться, что их дочь теперь сквиб,» — так думала девушка, когда слышала очередные просьбы родителей. Однажды она написала это им, и тогда её отец поднял такой шум, что слова «неблагодарная» и «ты ничего не понимаешь» лидировали. Но Пэнси всё понимала. Девушка знала, что дальше так жить не сможет.       А ключевым моментом была кричалка от Дафны Гринграсс. Её подруга никак не могла смириться с решением Паркинсон, и поэтому миллионы раз приходила к ней и стучалась в закрытую дверь спальни. В те дни Пэнси слышала много криков и просьб, но Гринграсс оказалась более настойчивой, чем парни, которым хватило всего несколько раз, чтобы прийти к ней и понять, что Пэнси полностью закрылась ото всех. Но Дафна была не такой — девушка не хотела терять подругу, которая не может говорить, потому она в который раз стояла за порогом спальни и умоляла девушку выйти. Плакала она, а вместе с ней и Пэнси, которая сидела прислонившись к двери с другой стороны. Брюнетка хотела выйти и обнять Дафну, но держалась из последних сил.       И вот волшебница снова получила кричалку, которая уже сотый раз орала на неё:       «Дорогая моя Пэнси,       Я понимаю, что вместе с голосом ты лишилась всего. Но посмотри на меня и Драко! Мы оба тоже потеряли то, что было нашей опорой. Но мы, чёрт возьми, держимся! И это благодаря тебе и твоим кричалкам! Ты их тоже отправляла, Пэнси, когда мы с Драко не хотели выходить из дома! И мы это сделали ради тебя!       Но что же мы видим? Когда и у тебя забрали то, что тебе дорого, ты отчаялась, Пэнс. Ты перестала бороться! Ты не хочешь нас слышать! Ты просто заперлась в своей комнате! И написала нам одинаковые письма о том, что нам стоит тебя забыть!       Зачем, Пэнс? Зачем ты это написала? Я уж точно не смогу тебя забыть. Ты же моя лучшая подруга. Та, кто заставил меня сейчас выходить за пределы собственного дома. В итоге я всё также боюсь, но продолжаю это делать, ведь знаю, что ты бы не сдалась! Но ты это сделала... Так зачем же мне бороться с этим проклятием, Пэнси?! Зачем, если ты смирилась со своей судьбой, Пэнси?! Зачем?!       Когда придёшь в себя, напиши мне. Я готова тебя ждать хоть всю оставшуюся жизнь. Но сейчас я тоже опускаю руки, Пэнси. Я не готова идти против этого наказания, когда тебя нет рядом, Пэнси. Поэтому я продолжаю терпеливо ждать твой ответ.

Твоя любимая Дафна Гринграсс»

      Волшебница смотрела на кричалку, летавшую по комнате. Дафна побуждала Пэнси к действиям. Возможно, сейчас Паркинсон решилась бы открыть дверь со всей силы, но нет. Она просто продолжала лежать. Девушка впервые в жизни не могла сделать тот самый единственно верный поступок — жить дальше.       Пэнси действительно смирилась. Она уже не чувствовала себя той самой мисс Паркинсон, которая владела искусством слова. Теперь девушка молчала, утратила способность колдовать. Друзья стали её слабостью: они постоянно напоминали ей о прошлом. Это стало раздражать Пэнси: она слишком зациклилась на счастливых воспоминаниях.       В её голове проносились мысли о том, какой она стала никчёмной: «Зачем я вам, Даф? Я уже никто, ничего не могу, кроме как смотреть на вас с пониманием. Я начинаю вам завидовать: вы можете колдовать. Даф, ты ещё волшебница, а твоя подруга стала чёртовым сквибом! Зачем я вам такая? Та, кто не сможет искренне радоваться вашим достижениям. Зачем?... Я начну только тянуть вас вниз за собой».       Пэнси начала думать о том, чтобы сбежать. Бросить всех и начать всё заново. Забыть о том, что у неё было будущее в мире магии. Теперь, когда она стала никем в магической Великобритании, ей нужна другая реальность, где никто не знал старую Пэнси.       Девушка встала с кровати, но не для того, чтобы выйти из комнаты. Нет, она подошла к стопке «Волшебного Пророка», который уже давно не читала. Ей сейчас нужны новости: Пэнси хотела знать, что творится вокруг. Но большинство статей рассказывали о святости Ордена Феникса и о том, как было бы прекрасно всех Пожирателей смерти приговорить к поцелую дементора.       Если бы у нее сейчас был голос, она бы засмеялась. Два месяца назад всё было по-другому. Этот журнал нахваливал режим Тёмного Лорда, а все члены Ордена Феникса были нежелательными лицами.       Пэнси перелистывала все эти статьи одну за одной, они были однообразны и предсказуемы. Но ей всё равно нужно было найти хоть крупицу чего-то полезного в этом продажном журнале. И это чудо случилось: волшебница нашла рубрику «Чудной и странный мир магглов». Это то, что ей сейчас нужно. Теперь девушка могла узнать, как живут люди без магии, как они с этим справляются. Какие-то странные самолёты вместо мётел, а совиная почта превратилась в телефон. Эти магглы покоряют космос, когда они, маги, часами рассматривают звёздное небо в телескопах. И почему-то люди без магии ушли дальше, чем те, кто может превратить кубок в мышь.       После таких статей Пэнси начала думать о том, что можно продолжить дальше жить, но не здесь, а там, где многие сомневаются в существовании магии и всё доказывают законами физики. Там она сможет стать своей. Но без них, всех тех людей, ради которых она могла пожертвовать всем.       «А правилен ли мой поступок? — волшебница начала сомневаться в своём решении, — Что же будет с родителями? А друзья? Родители погорюют, а потом начнут жить дальше. Они учили этому меня — лучше поплакать хоть тысячу раз, а потом продолжить идти вперёд. Но мои друзья душевно вымотаны, как и я. Что же будет с вами, ребята? Сможете ли вы жить дальше без меня?»       Она открыла страницу Пророка и заметила колдографию Малфоя, с которой он уставшим взглядом смотрел на людей. И в этот момент Пэнси осознала, что её друзья сильны духом.       «Да, они смогут, они сейчас справляются с проклятиями. Дафна уже научилась игнорировать своё безумное отражение, а Драко вообще сказал, что лучше будет дрожать дома после этой толпы уродов, но не даст им поводов для того, чтобы глумиться над ним. Те два болвана вообще не отчаялись. Нотт, конечно, целыми днями пропадает за изобретением маховика, но он может ограничивать влияние проклятия, возможно, только в данный период времени, потом всё ухудшится.       Но не нужно думать о плохом. Забини вообще не замечает свое проклятие: сказал лишь, что мы теперь — его «радужные глаза». Не то что я...       Может, мне остаться? Но смогу ли я выйти за пределы этой комнаты?»       Брюнетка бросила журнал и начала ходить по комнате. Она приблизилась к двери и прикоснулась к ручке. Как только дверь поддалась, её рука дрогнула и Паркинсон вернулась вглубь спальни. Теперь волшебница принялась за рисование, но ей не нравился ни один эскиз. И она снова попыталась выйти. Ничего не получилось. Пэнси не могла заставить себя покинуть комнату, а когда собиралась это сделать, то её бросало в дрожь.       Вскоре Пэнси снова начала ходить туда-сюда. Она отчаялась, ведь если девушка решит остаться в этом мире, то не сможет и покинуть комнату. Но Пэнси морально к этому не готова. И если ей не удастся преодолеть себя, это будет означать одно — волшебница до конца сдалась, раз не может начать всё сначала.       «Стоит ли мне остаться здесь? — думала она. — Ну, и что, Персефона? Ты не сможешь покинуть свои покои! И этим поступком ты докажешь всем, что угасла до конца! Вспомни письмо Дафны: она уже это увидела и начинает сдаваться».       Её мысли граничили с сумасшествием, — девушка уже сама себе отвечала. Но только сейчас перед ней стояла прошлая она. Та самая Персефона Паркинсон, которая была сильна духом, а не та Пэнси Паркинсон, которая сломлена и смотрит на неё сейчас через зеркало.       Это и подтолкнуло волшебницу начать новую жизнь, где её никто не знает. Друзья. Родители. Все они смогут жить без неё. А с Пэнси, которая опустила руки — нет. И первой, кто погибнет из-за неё, будет Дафна Гринграсс. Эта девушка уж точно сдержит своё обещание — запрётся навечно в своей комнате, куда входить сможет лишь её сестра. Всех остальных Дафна не будет подпускать к себе: она останется там, пока не получит письмо от Пэнси. И этим своим решением лишит себя того, к чему так стремилась — блистать на сцене и растапливать сердца людей своим пением.       Драко тоже опустит руки, ведь сдались те, кто всегда верил в будущее. Волшебник забьёт на все свои идеи о том, как покорить Министерство, и начнёт вести жизнь отшельника. Малфоя из этой пучины не смогут вывести и Тео с Блейзом — они вместе с ним погрузятся туда. Или Драко всё-таки прогонит их и будет ждать, когда за ним придёт смерть, ведь он больше не увидит смысла жить дальше, ведь у него забрали двух его подруг. Эти две девушки всегда освещали путь парням.       Тео... бедный Тео. Он же теперь полностью станет помешан на изобретении маховика, забыв про сон и еду. А когда посчитает, что маховик уже готов, решит, что настал момент и решит опробовать. Но Нотт совершит ошибку: он не доработает артефакт, и его расщепит временная воронка.       Блейз же будет наблюдать, как его друзья сходят с ума, а вместе с ними и сам будет потухать. Его не спасёт позитивный настрой, ведь серый мир который он теперь видел, останется и в тех, кого он так сильно ценит.       И наконец, её родители: они просто будут помешаны на ней, ведь не захотят терять свою единственную дочь, и поэтому станут больше проводить времени в поместье, пока сами не станут такими, как Пэнси.       Такого будущего девушка не хотела для своих близких. Да, она будет с ними, но потухшей звездой, поэтому ей стоит сбежать, забыв про всех. Все они смогут жить без нее. Со спокойной душой Пэнси начала думать о том, как покинет свой родной мир, где её ждёт старая она, готовая начать всё сначала. Волшебницу уже не беспокоят близкие ей люди, которым, по её мнению, будет лучше без неё. Но она глубоко ошиблась.       Пэнси забыла, что все могли ещё держаться только из-за взаимной поддержки, а она первая начала её оказывать. Ещё когда Дафна увидела себя впервые в отражении витрины магазина. Ту, которую боялась так сильно. В тот день Паркинсон накинула на блондинку свою мантию и уговорила Дафну продолжить прогулку, сказав, что всё это в прошлом, где только они знают об этом.       В своём отражении Гринграсс видела будущее при Волдеморте, которое могло стать её. Она — единственная из их компании, кто убил человека. В тот день Дафна занималась с Беллатрисой посчитавшей, что время пришло и её ученица может использовать Аваду Кедавру. А блондинка — да, она смогла это сделать из-за ненависти к Лестрейндж, на которую так не хотела становиться похожей.       Но в этих отражениях Дафна была второй Беллатрисой Лестрейндж. И только благодаря Паркинсон девушка заставляла себя выходить в свет. Она каждый раз вспоминала слова подруги: «Даф, там просто безумная тётка Драко, которая решила стать блондинкой». Только по этой причине девушка могла ещё проходить спокойно мимо витрин, так как воображением рисовала себе кудри, хоть позже это и становилось труднее.       Когда наступила очередь Драко, то первым, кто его поддержал, был Блейз. Он устроил для их компании мини-вечеринку, где они дружно сжигали Пророк. Мелочь, но только так они могли причинить вред той толпе из-за которой дрожал Малфой. А Пэнси с Дафной тянули блондина на их прогулки, где парень становился тем, кто оценивал их наряд со стороны мужчины. Тео же сказал Малфою: «Добро пожаловать в мой мир, друг. Будет трудно, но ты привыкнешь!»       С проклятием Нотта было легче всего сейчас бороться. Оно пока контролировалось, но что будет дальше, никто не знал. Все просто помогали создать ему этот маховик, так как были уверены, что Тео не захочет переместиться в прошлое. Нотт уже давно жил настоящим.       Забини хоть не особо любил мир в серых тонах, но пытался забыть о том, что существуют другие краски, и в этом ему помогали друзья. Они часто говорили: «Посмотри на это прекрасное жемчужное небо» — вот его «радужные очки». Две девушки и два парня, которые на время забывали, что живут в разноцветном мире, а не в сером.       Вот что забыла Пэнси. Она забыла, что все держались из-за поддержки друг друга. Но сейчас она об этом не вспомнит, ведь погружена в мысли о том, что стоит брать с собой, а что нет и как провести завтрашний день.

***

      Наступил новый день. Брюнетка была взволнована. Она думала, что и в этот раз не откроются двери. Она снова их испугается, ведь они являлись символом новой жизни. Но Пэнси смогла их отворить, и поэтому молодая госпожа покинула свои покои.       Картины шептались о ней. Эта новость разнеслась по всему поместью. Её ждали как настоящий первый день весны. К ней подбежали родители и с неистовой силой обняли свою дочь. А она лишь протянула им блокнот с надписью: «Мама и папа, давайте пообедаем?»       Пэнси наслаждалась днём проведённым с родителями. Девушка замечала теперь не сожаление в глазах родителей, а настоящее счастье. Мистер и миссис Паркинсон рады, что их дочь наконец вышла из своей комнаты. Они верили, что их Персефона нашла в себе силы побороть проклятие, снять которое не под силу никому.       — Персефона, ты же теперь не запрёшься в своей комнате? — осторожно спросила её мама, на что Пэнси кивнула. Это было правдой, брюнетка больше не будет проводить там целые дни. Она просто покинет эту комнату. Навсегда.       — Умница, дочка, — теперь её хвалил отец. Он так это редко делал, что Пэнси сама светится от счастья, — мы с твоей мамой почти нашли способ, как побороть это проклятие детей Пожирателей смерти, — и вот сейчас девушка захотела подбежать и обнять лорда Паркинсона, но она сдержала себя, ведь в их семье не принято проявлять чувства за столом.       — Я вижу, что ты обрадовалась, Персефона. Но не всё так просто. Это та магия мыслей, про которую я тебе в детстве рассказывала. Но мы уверены, что у тебя получится, ты же всё-таки волшебница у нас, Персефона.       «Магия мыслей» и «Ты же всё-таки волшебница» сейчас звучали в голове Пэнси бредом безумного, в данный момент она не могла даже колдовать! А тут ей предлагают использовать канувшую в небытие магию, о которой остались лишь легенды. Но её родители говорят о том, что именно Пэнси владеет магией мыслей.       Возможно, в детстве она в это ещё верила, но не в последние годы, когда девушка целыми днями молила о том, чтобы Драко не получил тёмную метку. Но в итоге Малфой стал самым юным Пожирателем смерти. И сейчас, после такого, ей снова предлагают обратиться к этой магии. «Пожалуйста, увольте!» — так думала Пэнси, когда о магии мыслей заговорили её родители. И она предложила матери вместе заняться вышиванием.       Вышивание — традиционное хобби среди чистокровных волшебниц. Его любила её мама, но не сама Пэнси. Но сегодня девушка готова терпеть, ведь это — последний день, когда она сможет так посидеть с миссис Паркинсон, которая будет упрекать ее в том, что Пэнси не так вышила герб или цветок. А вечером она сыграет в волшебные шахматы с отцом, обязательно проиграв ему партию. Из-за этого девушка и не любила играть в шахматы с лордом Паркинсоном, но в этот день она оказалась близка к победе.       Сейчас же они вместе сидели в гостиной и пили чай перед сном. Их маленькая традиция. Её создала Пэнси. Во время таких вечеров в детстве она рассказывала о том, что её беспокоит. Это и не поменялось, когда Паркинсон поступила в Хогвартс. Только сейчас всё перевернулось: она молчит, а её родители рассказывают ей новости из волшебного мира.       И вот близится час их расставания. Пэнси обняла родителей и вручила маме письмо для Дафны. В нём она написала:       «Моя милая Дафна,        Спешу написать тебе о том, что я тебя услышала. Я понимаю, что сдалась и тем самым ломаю тебя и потом сломаю остальных, поэтому я приняла решение исчезнуть из вашей жизни. Когда ты будешь читать это письмо, то я больше не буду с вами.       Но ты не бойся – иди вперёд. Я буду жива и тоже буду идти дальше, но своей дорогой, которая не пересечётся с твоей. Возможно, я стану дизайнером, и если я им стану, то свой дом моды назову в честь тебя. Но прошу, не ищи меня! Не ищи, Даф!       Я исчезла из твоей жизни, чтобы не убить тебя. Я не хочу знать, что из-за меня ты сидишь в своей комнате, поэтому прошу, выйди в свет. Пой, как и хотела, Дафна!       Эта моя последняя просьба к тебе, поэтому я надеюсь, что ты её исполнишь, Гринграсс. (крепко обнимаю тебя)

Твоя глупая подруга – Пэнси Паркинсон»