***
Кап. Кап. Кап. В абсолютной тишине редкая капель терзает слух. Её можно пытаться игнорировать, но к звукам скоро прибавляется холод — это возвращается осязание. А с ним и чувство стихий, и зрение, и воспоминания… Моракс вскакивает, в ужасе озираясь: «Когда я отключился? Как давно потерял контроль?!» Темнота пугает, подтверждая самые худшие опасения… Но затем повязка слетает с глаз, и Моракс слепнет от голубого сияния. Впрочем, сияние это не такое уж и яркое, ибо всего через несколько мгновений зрение восстанавливается достаточно, чтобы различить его источник — светящиеся цветы у далёкой стены. — Господин… вы в порядке? Еле слышный надтреснутый голос раздаётся совсем рядом, однако когда Моракс поворачивает голову, там никого не оказывается. И лишь долгий вздох спустя он догадывается опустить взгляд. — Сяо? — Да, это ваш покорный слуга, господин. Юноша стоит на коленях, и Мораксу видно лишь его тёмную макушку с взлохмаченными волосами. И какое-то время Моракс рассматривает эту макушку. Испуг постепенно проходит, но где-то на грани сознания остаётся виться беспокойство… на которое совершенно не хочется обращать внимания. Вместо этого лучше протянуть руку и пригладить топорщащиеся волосы на голове яксы. Макушка под ладонью вздрагивает… и на Моракса обрушивается лавина воспоминаний, пропитанных запахом густой крови, острого удовольствия и туманного сожаления. Замершая ладонь сжимается в кулак. Моракс убирает руку и отворачивается. Он благодарен яксе за опущенную голову, ведь если их взгляды сейчас пересекутся… «Какой же я трус». — Ты в порядке? — Со мной всё хорошо, господин. Только прикажите — и этот недостойный выполнит любой ваш приказ. «Этот недостойный»? «Любой приказ»? Моракс хмурится и вновь косится на яксу. Ещё в тронном зале ему показалось, что Сяо вернулся к себе из прошлого — и сейчас это впечатление только усиливается… однако добавилось и что-то новое. «Ты злишься на меня?» — …простите, у этого слуги пропали некоторые воспоминания, — вдруг продолжает Сяо, словно услышав его мысли. — Хотя… нет, на самом деле пропали почти все воспоминания. Так что этот слуга умоляет не гневаться, если вдруг скажет или сделает что-то неправильно. Однако, пожалуйста, не сомневайтесь: этот слуга по-прежнему верен только вам. — «По-прежнему»? — тихо переспрашивает Моракс. — Если ты не помнишь, то почему так уверен? — Этот слуга просто знает, — сухо объясняет Сяо. Так сухо, что Моракса будто снова пронзают каменным копьём, напитанным враждебной энергией. …или это незажившая рана даёт о себе знать? Коснувшись живота, Моракс с отвращением чувствует влажную липкость и создаёт иллюзию, скрывая дыру. К сожалению, заживать она будет долго — Гайус нанёс рану не только физической оболочке, но и духовному телу, так что пока управлять энергией придётся с некоторой осторожностью. — Как… обстоят дела? — Что конкретно вас интересует, господин? Этот слуга сомневается, что достаточно компетентен… возможно, лучше позвать вашу венценосную сестру? Каждое слово Сяо вонзается в сердце острой иглой. Моракс и сам собирался некоторое время держать дистанцию, чтобы лишний раз не напоминать юноше о случившемся и не пугать его… но не предполагал, что возвращение к обычным отношениям хозяина и слуги может быть настолько болезненным. Однако он это заслужил. — Да… позови. — Будет исполнено. Сяо поднимается с колен и исчезает в тёмном проёме двери, так и не взглянув на него. Моракс же тяжело вздыхает и раздражённо сбрасывает на пол сгустки какой-то слизи, облепившей тело.***
Сяо соврал. «Пропали некоторые воспоминания»? «Почти все»? Очень удобное оправдание, чтобы больше не сковывать господина — но на деле Сяо плохо помнит лишь подробности самых последних событий… да и те проступили ярче, едва Моракс коснулся его головы. Только вот господину об этом лучше не знать и не винить себя понапрасну… в ушах ещё звучит его слабый голос: «Прости… прости», — Сяо бы отдал всё, что угодно, лишь бы никогда не услышать тех слов. Спрятав лицо за маской, он вылетает из траурного зала, передаёт сообщение Кассии через стражников и, оставшись один, забивается в тёмный угол, позволяя себе глубоко вздохнуть впервые с того момента, как услышал участившееся дыхание Властелина Камня. Уголки глаз щиплет, словно из них течёт кислота. Господин пришёл в себя — разве это не повод для радости? Так почему же в груди так болит? Как будто продолжать видеть его ни живым ни мёртвым было бы лучше… «Я ужасен». «И откуда только взялась эта жадность?» Ведь Кассия не так уж плоха… Довлеющий над ней деспот погиб, и когда-то слабая принцесса, роль которой заключалась лишь в рождении достойного наследника, сама стала Владычицей Золотой Горы… но слуги шушукаются по углам, что ей всё равно придётся выйти замуж за брата и тем самым воспроизвести историю родителей. Ведь в их роду больше никого не осталось: несмотря на любвеобильность, Гайус не породил ни одного бастарда, а отпрыски тех, кто родился много тысячелетий назад, настолько разбавили королевскую кровь, что не годятся даже на роль «матерей». Станет ли Рекс Ляпис «королевой»? Переедет ли в покои Кассии, когда очнётся? Совершит ли измену, подобно собственной матери? Такие вопросы волнуют не только прислугу, но и, судя по слухам, каждый день требующую аудиенции у Кассии знать. Несколько дней назад принцесса наконец объявила, что сделает официальное заявление на балу в честь коронации… Удивительно, что господин очнулся как раз накануне этого бала — словно специально, чтобы принять в нём участие. — Вот ты где! — внезапно раздаётся за спиной звонкий мальчишеский голос. — Разве Меногиас не просил всех подойти на примерку? Или ты собираешься заявиться на торжество в этом балахоне? Господин не воссоздал для Сяо старый наряд, и напоминание Первасеса отзывается едким раздражением. «Примерка»? Да кому нужна эта примерка… С чего вообще все так воодушевились? Правда, Бонанас сказала, что Властелин Камня не впервые погружается в гибернацию и что нужно просто подождать… однако наряжаться и планировать веселиться на балу, пока господин не очнулся — слишком безответственно. Хотя Сяо заметил, что генералы всё-таки нервничают. Например, Меногиас несколько раз ввязывался в споры со слугами, пока не разругался вдрызг с королевским портным (ворчливым пауком в сюртуке) и не заявил, что сможет создать наряды для торжества не хуже, чем шестипалый. Босациус и вовсе не вылезает из дуэлей… а Индариас и Бонанас неизвестно зачем патрулируют территорию замка — кажется, Огненная Крыса тоже несколько раз ввязывалась в потасовки, но благодаря Бонанас до дуэлей дело пока не дошло. А вот Первасес не имеет на своего партнёра такого влияния, и придворные маги вынуждены восстанавливать дуэльную арену в день по несколько раз — Сяо знает об этом, так как Бронзовый Воробей каждый вечер приходит в траурный зал, чтобы пожаловаться на старших собратьев и спрятаться от осуждающих взглядов слуг. Сяо и на себе не раз замечал подобные взгляды: будь то стражники-вишапы или представители других рас и должностей — все обитатели дворца косятся на гостей из Мира Людей, словно на примитивную форму жизни. Даже когда Босациус подряд вызвал на дуэль нескольких королевских гвардейцев и одержал верх в половине боёв, а другую половину закончил ничьей — слуги не перестали коситься на них: кто-то снисходительно и с любопытством, будто на забавных питомцев, а кто-то — всё ещё презрительно, как на незваных гостей. — …эй, ты меня слышишь? Почему на тебе боевая маска? Сяо и не заметил, когда Первасес успел подойти. Но всё же уворачивается от протянутой руки, которой его явно собирались схватить и, наверное, встряхнуть. А в коридоре уже раздаются приближающиеся шаги: топот стражников, сквозь которые пробивается звонкий стук каблуков принцессы о мраморный пол. Её пышное платье тоже громко шуршит, словно сделано из бумаги, однако, в отличие от всех предыдущих нарядов, оно не облеплено драгоценными камнями, словно жаба — бородавками… нет, теперь мощь и силу излучают не украшения, а сама Кассия. Даже ещё не видя будущую королеву, можно подумать, что приближается огненный метеор или комета, что так и не упала на Золотую Гору благодаря жертве господина. — Приготовьте опочивальню… поменяйте там воду и замените цветы… А купальню установили? Я же говорила, что нужна купальня! Кассия проносится мимо, лишь на миг осветив тёмный закуток золотистым сиянием, исходящим и от платья и от её кожи, и мазнув по Сяо взглядом золотых глаз. Яркая, словно солнце. Великолепная. Да, она прекрасно подходит господину… с ней он обязательно будет счастлив.***
— Хватит тушеваться, — укоризненно повторяет Меногиас десятый раз, поправляя узкий сюртук с длинными хвостами сзади и белыми рюшками у ворота спереди. — Это я не знаю, как показаться на глаза господину, а ты вон как выделился. «Я похож на кузнечика», — глядя на себя в зеркало, хмуро заключает Сяо. — «Куда уж больше выделяться?» Вчера он всё-таки последовал за Бронзовым Воробьём, но только потому, что не знал, куда податься. Оказалось, что всем яксам выделили отдельные комнаты на этаже, где проживают старшие слуги. Просидев в своей остаток вчерашнего дня, всю ночь и половину сегодняшнего, Сяо как раз собирался снова отправиться к Меногиасу, когда тот неожиданно заявился к нему первым. И не один, а в компании остальных генералов и пары лисичек-служанок. Именно эти лисички уже целый час помогают Сяо облачаться в узкий костюм, пока генералы придирчиво изучают комнату и спорят, кому всё же повезло больше. Похоже, Сяо единственному досталась двуспальная кровать с видом не на город под горой, а на лес позади неё, да и сама комната — будто бы больше, чем у остальных. — Это его за тот удар так наградили? — ворчит Индариас, разглядывая цветочный орнамент из лепнины под потолком, тоже разукрашенном всякими цветами. — Ах, хотела бы и я уметь превращаться в отравленное оружие! — Не надо так говорить, — раздаётся следом голос Бонанас. Сяо старается не слушать их болтовню и не считает, что сделал что-то особенное. Если бы не заключённая в его теле скверна, от того превращения и удара не было бы никакой пользы… Рассчитывал ли господин именно на такой исход? Или с самого начала надеялся лишь на вмешательство сестры и только ждал, когда Гайус расслабится? «Но хотя бы в этот раз я не помешал». Кассия до сих пор чувствует себя дурно, но благодаря долгой истории сражений с Хаосом во дворце нашлись лекарства, которые девушке пришлось пить почти неделю в виде горького отвара и которые постепенно «отделяли» заражённую часть от проглоченного. Сяо видел тот сгусток, заключённый в драгоценный флакон… не самое приятное зрелище, учитывая, что внутри него самого притаилась не меньшая гадость. Хотя врач Кассии осмотрел и всех генералов, и Сяо — и выписал им какие-то порошки, но никаких прогнозов не дал… Возможно, именно поэтому Индариас так и не притронулась к своей порции, а Бонанас, которая добросовестно пила лекарство последние несколько дней, сказала, что не чувствует особенных изменений. Сяо тоже пробовал пить. Порошок едва не сжёг его горло. «И зачем я… как будто это нужно кому-то…» — Тебе бы подрасти чуток, — щурится Огненная Крыса, подходя сзади к зеркалу и любуясь расшитым алой чешуёй платьем, тесно облегающим полную грудь и широкие бёдра, а также скрывающую мускулистый рельеф на крепкой талии. А вот для Бонанас Меногиас приготовил что-то воздушное, напоминающее перевёрнутый цветок лотоса — несмотря на острые рога, генерал Моллюск выглядит нежно и невинно в этом платье. — Зато у тебя уже всё давно выросло и даже чересчур! — фыркает Босациус, косясь на обтянутую мерцающей тканью грудь Индариас и одновременно поправляя волнистое жабо под горлом. Он щеголяет свежими ранами на лбу и скуле — видимо, успел с кем-то сцепиться по дороге в комнату. — У меня хоть что-то выросло, — парирует Огнекрыса. — А у тебя как было скудно во всех местах — так и осталось! — В каких таких местах?! — вспыхивает маршал. — В твоей черепушке! — длинный коготь оставляет ещё одну рану на широком лбу Босациуса, идентичную тем, что уже есть, проливая свет на их происхождение. Маршал почти успевает поймать Индариас за руку, однако та шустро отскакивает и утаскивает порозовевшую Бонанас за дверь. — Не слушай его, Капелька. Ну выросло у меня… у тебя тоже вырастет… а даже если и нет- Голос Огнекрысы затихает в коридоре. Босациус же подходит к зеркалу, пытаясь стереть царапину, будто та нарисована. Сяо отступает в сторону, морщась — раны, оставшиеся после использования крыльев, ещё дают о себе знать… особенно в этом узком камзоле. — Неудобно? — тут же обеспокоенно реагирует Меногиас, до последнего с особым вниманием наблюдающий за процессом одевания. Лисички ещё возятся с пуговицами на манжетах, но, кажется, это последнее, что осталось. — Нормально, — опускает Сяо глаза. Он только вчера узнал от Первасеса, что тем, кто нашёл, где заперли Нефритового Коршуна, и выпустил его, был Генерал Обезьяна. Именно Меногиас первым проскользнул через открытый мадам Пин портал и прикинулся одним из стражников-якс, пока остальные сражались у портала, чтобы отвлечь внимание гвардии. Но когда начался бой между Мораксом и Гайусом, гвардейцы отступили… а потом от Кассии и вовсе пришёл приказ пропустить гостей. Весть о смерти короля не погрузила царство в траур. Жителям было объявлено, что состоялась королевская дуэль… и вместо скорби по Гайусу город окунулся в длительное празднование. Если прислушаться, даже сейчас можно услышать музыку, доносящуюся со двора замка. Хотя Сяо видел и недовольные морды. Но его это всё не касается. — Разве тебе не нужно сопровождать господина? — поднимает брови Босациус, прекратив наконец тереть свежую царапину, растерев её до тёмно-синего пятна. «Верно. Уже пора…» Сяо не видел Властелина Камня со вчерашнего дня, лишь получил приказ о сопровождении в качестве «пажа». Кто такой этот «паж» и что ему нужно делать — на эти вопросы якса, принёсшая приказ, лишь рассмеялась: «Просто ходи следом и выполняй поручения!» Поручения… Вышитые изумрудной нитью лацканы пиджака царапают запястья, плотная ткань сюртука сковывает движения — Сяо поднимает и опускает руки, пытаясь хоть немного привыкнуть к тесной одежде… А Меногиас уже хлопает его по плечам, заставляя снова поморщиться, и подталкивает к двери: — Выше нос, малой. — … Сяо заранее выяснил, какие покои были отведены господину, и быстро добирается до нужных дверей. Стражники-яксы кивают ему, позволяя встать неподалёку — здесь даже слышно приглушённый голос Моракса. — …похож на Фриду. — Верно. Очень похож. Рядом шепчутся, но Сяо не обращает внимания. Вместо этого склоняет голову, ибо двери в покои как раз распахиваются и в коридор сначала выходит королева в чёрном с золотом платье, а потом и господин в наряде, повторяющем те же цвета и узоры. Шаги Моракса останавливаются совсем рядом. В коридоре повисает странная тишина. Но почти тут же эту тишину разбивает властный голос: — Позже, брат. Мы же договорились. И Моракс разворачивается к нему спиной. Сяо же молча направляется за господином, словно тень, лишь на миг подняв глаза и зацепившись взглядом за руку Кассии в длинной чёрной перчатке, проскользнувшую под локоть господина. «Они и правда подходящая пара…»