Тайны Орхолта

      Со дня неоднозначного открытия прошла неделя. Погода становилась все хуже, темнело все раньше, и друзья стали больше времени проводить в гостях друг у друга. В ожидании информации от «профессоров хакинга», как их в шутку называли, Эллис и Хезер углубились в дела. За время совместной работы они успешно закрыли несколько проектов и даже задумались о том, чтобы открыть свое агентство. Ханна с головой ушла в репетиции и проводила в студии почти каждый день, однако, всегда очень серьезно относилась к планам о встречах с друзьями. В этот вечер они уже привычно сидели в гостях у Райана и Ханны, играли в карты и обсуждали последние новости из жизни каждого. Правда, собрались еще не все: Ноа задерживался на работе, а Финн так и не дал точного ответа, приедет он или нет. За окном уже стемнело, моросил противный мелкий дождь, но в просторной студии было тепло и уютно. Эллис устроилась на полу, подложив подушку для мягкости, подле кресла, на котором сидела Хезер. Рыжие волосы ее были собраны в неаккуратный пучок, редкими прядями спадали на лицо, и девушке то и дело приходилось сдувать или смахивать их, чтобы не лезли в глаза. Наряжаться к друзьям в гости она перестала уже давно: перед выходом из дома надела первый попавшийся объемный свитер, длинную шерстяную юбку в светлую клетку и высокие бежевые носки. Думала сделать легкий макияж, но от идеи этой быстро отказалась, настроение было не то. В последнее время она чувствовала себя потрясающе легко, возможно потому, что помимо работы и дома у нее появилась жизнь. Камнем в огород Ноа это, ни в коем случае, не является, думала она, но в компании этих людей, уже и ее друзей, она ощущала себя совсем иначе, чем раньше. Все вдруг стало живее: даже работа, которая буквально, казалось, недавно представлялась как важное дело, отнимающее силы, теперь была процессом крайне увлекательным, ведь выполнялась бок о бок с Хезер. Она, к слову, за все это время стала кем-то крайне важным для Эллис. Однозначно девушка выделяла ее среди всех своих друзей, да и думала о ней всегда в первую очередь, проводила с ней чуть ли не каждый день. Что-то теплое, близкое, комфортное было в ней, образовалась у них связь никак не объяснимая. Замечали это все, в том числе и Ноа, который часто в шутку, но с абсолютной серьезностью в голосе спрашивал у своей девушки, не собирается ли она уйти от него к Хезер. Она, конечно же, моментально вспыхивала, краснела от возмущения и, активно жестикулируя, пыталась узнать у него, как ему, дураку такому, могла прийти в голову такая мысль. Она же не собиралась, верно? Из океана задумчивости, в котором она хватала каждую проплывавшую мимо нее мысль и пыталась рассмотреть со всех сторон, изучить и понять, девушку вытащила Ханна: — Как у вас дела с Ноа? — подруга ее, словно кошка развалилась на крупном мягком диване и смотрела на Эллис довольно прищурившись, будто только что разглядела в мутной воде ее размышлений следующую мысль и, подцепив когтем, вытащила ее на поверхность. Конечно, абсолютно точно даже, это был следующий вопрос, которым задалась бы Эллис, зачем только его озвучивать? — Да в порядке все, как всегда, — пожав плечами, ответила девушка. Взгляд ее был устремлен в бокал, который она слегка покручивала, отчего плотного желтого цвета вино покачивалось из стороны в сторону и задорно играло бликами на поверхности. Подняв глаза, Эллис решила добавить, — Ноа работает много, я тоже. Стараемся выбираться куда-то по вечерам, но больше дома как-то, устаем очень. Слова ее были правдой, конечно же, но следующая мысль, совсем неожиданная, вдруг застала Эллис врасплох: не оттого ли Ноа стал задерживаться на работе, что она стала все чаще возвращаться от Хезер достаточно поздно? Вино ли то было или состояние такое этим вечером, Эллис все никак не могла понять, но мысли странные, витиеватые, новые совсем, кажется, совершенно не собирались покидать ее голову. Райан тем временем вернулся в гостиную и сел рядом с Ханной. Подлил ей вина, обнял за плечи, чмокнул в макушку, она уткнулась носом ему в плечо, улыбаясь сказала: «Спасибо», тихо, для него только, казалось, вот-вот замурчит. Невероятная тоска вдруг нахлынула на Эллис, окатила, захватила, утянула вглубь, где уже готовы были, словно на старом проекторе, картинки их с Ноа жизни. Вот они летом гуляют по пляжу, держатся за руки, смеются. Ноа притянул ее к себе, обнял, она прижалась сильно, как могла, вдохнула запах любимого его парфюма, счастливая, говорила, что никогда не отпустит. А вот они в автомобильном кинотеатре смотрят какой-то второсортный хоррор и Ноа недовольно морщится, Эллис над ним тогда смеялась. Надо сказать, молодой человек в то время фильмы ужасов не понимал, но зная, что его девушка их чрезвычайно любит, всегда с этим мирился. Тогда хотел сделать ей приятно. Что она чувствует сейчас, вспоминая эти моменты? Отчего так грустно ей? Почему тоскует так, будто потеряла что-то крайне ценное? — Элс, пойдем покурим? — мягкий голос Хезер мурашками пробежал по спине, Эллис будто холодной водой окатило, она резко кивнула. Хезер же тихо встала, набросила на плечи бежевый палантин, который повесила на спинку кресла, когда садилась, и направилась к балкону. В своей бордовой водолазке и высоких черных брюках со стрелками она выглядела как героиня фильма 60-х, привычно идеально уложенные волосы крупными локонами спускались на плечи, а строгий, но детально продуманный макияж прекрасно вписывался в общую картину. Закуривая, Эллис пожалела о том, что не накинула куртку. Зима уже давно наблюдала за каждым жителем Орхолта из-за угла, ухмыляясь, как бы намекая, что скоро их маленький город станет частью ее ледяного сонного царства. Сложно было сказать, сколько времени у них осталось до момента, когда находиться на улице станет невыносимо, а каждый выход из дома будет тщательно обдумываться и сопровождаться вопросом — действительно ли это необходимо? — Скажи мне, ты в порядке? — тихо, но уверенно спросила Хезер, переводя взгляд с улицы на Эллис. Спешить с ответом девушка не стала и затянулась, безуспешно пытаясь сдержать неловкую улыбку. С Хезер все было удивительно просто и невероятно сложно одновременно. Отчего она ее так хорошо знала, когда успела выучить? Хотя, возможно, это у Эллис все на лице было написано, раз даже Ханна задалась вопросом, что не так. Что ответить сейчас? В порядке? Не правда, а врать не могла, зажата в угол, очевидно. Нет? А почему? Найти причину она не могла, как ни пыталась. Что-то давило, грызло, тянуло во все стороны, болело, но что? Хоть убей, ответа у нее не было. — Не знаю, Хез, — вырвалось на выдохе, рвано, необдуманно, неожиданно. Пришлось продолжать, — Да? Нет? Понятия не имею. Будто в мыслях запуталась и не могу вырваться. На улице поднялся ветер. Деревья опавшие, сгорбленные, лысые будто бы разучивали новый танец: одно дерево, величавое самое, демонстрирует па, а все остальные за ним, как могут, повторяют. У некоторых получалось, откровенно говоря, плохо, но что с них, молодых и зеленых, взять? Все у них впереди. Наблюдая за их нелепой репетицией, Хезер думала о том, что влюбленность свою осознала уже давно, долго только принимала. В ту ночь, когда Эллис тихо спала рядом, ей казалось, что она падает. Падает далеко, глубоко, в темноту, в свет, в облака, на скалы, все смешалось тогда в ее голове, старые, годы пережившие привычки и такое новое ощущение комфорта, тепла развернули битву не на жизнь, а на смерть, и привычки, предрассудки, принципы пали в итоге. Эллис была кем-то особенным, в ней было что-то необъяснимое, неподдающееся описанию. Рядом с ней Хезер было 15, она чувствовала столько всего, ощущала жизнь, видела все по другому. Но у Эллис был Ноа. И никакого чувства соперничества не было в Хезер, она приняла все, как есть, приняла свое положение, но в те вечера, когда Эллис допоздна сидела у нее и так искренне смеялась, вместо того чтобы ехать домой, и сейчас, когда она говорила о своих переживаниях ей, ей одной, Хезер не могла не чувствовать легкое превосходство. Придвинувшись ближе к Эллис, чтобы та, возможно, почувствовала опору в ее плече, девушка спросила: — О чем ты думаешь? Эллис, действительно, слегка оперлась о плечо подруги и задумалась. Сигареты тлели с феноменальной скоростью, и Хезер, достав из пачки две новых, предложила одну из них Эллис. Та кивнула, взяла сигарету, повертела в руках, пытаясь понять, что за марка, и щелкнула зажигалкой. — Я чувствую, что что-то изменилось, а я этого не заметила, — снова на выдохе сказала она. Помедлила, продолжила, — Не заметила, как я изменилась. То, о чем я думаю, то, что я чувствую, — все другое. А когда это случилось, я не понимаю. Хезер молча кивнула и попросила подругу привести пример. Эллис снова задумалась. Что сказать? Столько было мыслей в голове, а сейчас все будто испарились. А были ли они вообще? Эллис прикусила ноготь. — Я думала сегодня о том, что вдруг ожила за последние месяцы. Но почему? Я не жила разве до этого? И Ноа… Вспоминала моменты какие-то с ним и меня такой грустью накрыло, как будто он умер, знаешь. И я поняла, что скучаю по тому времени, по тому, как я себя тогда чувствовала. А сейчас этого нет, — выпалив это на одном дыхании, Эллис снова затянулась, — Я ужасным человеком себя ощущаю, Хез, как если бы что-то очень хуевое сделала. Эллис уронила голову на руки и так сильно зажмурила глаза, что увидела пляшущих в темноте светлячков. Плакать хотелось жутко, но не выходило, слез не было. Хезер резким движением выкинула сигарету в окно, полностью повернулась к подруге и протянула руку, немного помедлила, затем все же положила ее на спину Эллис и начала очень нежно, аккуратно, будто та была кошкой, которую девушка боялась спугнуть, поглаживать. — Эллис Лорейн Хьюз, — отчеканила она, — Посмотри на меня. Пожалуйста. Когда подруга все же подняла на нее глаза, уставшие, полные тревоги и грусти, Хезер улыбнулась мягко, так же мягко, как произнесла в конце «Пожалуйста». — Ты последний человек, которого я могла бы назвать ужасным. Да даже не последний, я бы вообще не подумала про тебя, попроси меня кто-то назвать пусть даже 10 самых страшных людей, которых я знаю, — Эллис улыбнулась слегка, но искренне. Хезер легко подхватила прядь рыжих волос, упавшую на лицо девушки, и принялась перебирать ее меж длинных пальцев, — Ты удивительная, Элс, таких людей я еще не встречала. Ты замечательный друг и, я уверена, прекрасная девушка. И, поверь мне, Ноа это знает, по нему видно. Ты устала, это нормально, за последние пару месяцев многое произошло. Но все обязательно придет в норму, слышишь? В этом я тоже уверена. Я рядом и всегда помогу тебе, если будет нужно. Эллис вдруг стало очень спокойно. Шум мелкого, холодного дождя, шелест голых веток на ветру, легкий, еле улавливаемый запах лаванды и меда, все это смешалось в одно целое, будто накрыло Эллис мягким пуховым одеялом, захотелось спать. Поймав уже привычно теплый взгляд серо-зеленых глаз подруги, девушка задалась еще одним неожиданным вопросом: как давно она видит Хезер такой? Как давно она отмечает каждое ее движение? Когда мысли о ней стали вызывать улыбку, а каждое прощание так отчаянно хотелось отсрочить? Каждый фильм, который она смотрела, она хотела показать Хезер, каждую новость она тут же торопилась обсудить именно с ней, читая очередную книгу она думала «Эта точно ей понравится». То, что уже какое-то время висело в подсознании неопознанным, в момент оказалось таким четким, понятным, логичным даже, и стало вдруг как-то смешно от того, как много времени понадобилось, чтобы все встало на свои места. Одно лишь движение, одно действие могло переписать их истории, и сейчас обе девушки были готовы к этому, были готовы столкнуться с последствиями, их ожидавшими. Все сознательное и подсознательное, казалось, обрело смысл. — Де… О, Боже, прошу прощения! — в дверях балкона стояла Ханна. И без того большие глаза ее сейчас напоминали два блюдца. Надо сказать, что один Бог и знал, что происходило сейчас у нее в голове. Эллис и Хезер тут же отошли друг от друга, машинально потянулись к ближайшей пачке сигарет, но, соприкоснувшись пальцами резко убрали руки. Как-либо объясниться ни одна из них не решалась. — Там Ноа и Финн приехали, говорят, что-то узнали, — нарушая неловкую тишину, выпалила Ханна, — Но, на заметку, вас не было полчаса. Не дожидаясь ответа, она вышла с балкона и оставила девушек одних. Эллис смотрела на дверь, Хезер пыталась разглядеть что-то в слепящей темноте улицы. Все и ничего сейчас роилось у них в головах, сталкивалось, рушилось, чтобы моментально собраться заново и снова разрушиться. Невыносимо хотелось курить, но нужно возвращаться, да и голова без того кружилась, будто после американских горок. — Она была у меня в кармане. — вздохнув, тихо сказала Эллис. — Что? — с абсолютным непониманием в голосе переспросила Хезер. Ей казалось, что ее нет на этом балконе, и никого вообще нет, что все вокруг иллюзия. Что произошло? — Вторая пачка. Она была у меня в кармане. В комнату вернулись молча. Ноа и Финн встретили их широкими объятьями. Узнай они обо всем сейчас, возможно, дальше все было бы по-другому, не было бы этой истории. Истории, которая перевернула все с ног на голову, ворвалась неожиданно, словно птица в открытое окно, изменила жизни людей, наполняющих просторную гостиную беспечным смехом в этот холодный вечер. Но, к счастью или к сожалению, они не узнали и курс был определен. Прежде чем сесть, Хезер сняла палантин и повесила его на спинку своего кресла. Эллис села на пол, подложив небольшую подушку для мягкости, рядом с креслом, в которое секундой ранее упал уставший Ноа. Несколько минут спустя он воодушевленно произнес: — Ребята, вы не поверите, что мы откопали!