Выбор

      …Кровь шумела в ушах, сердце учащенно колотилось в груди, и каждый новый вдох был глубже и ценнее предыдущего. Странно, но именно в тот момент подумалось, что умереть молодым никогда не входило в его планы, хотя жизнь джедая по большому счету была непредсказуемой и непостоянной как ни у кого другого. Почему-то иногда виделось, что он доживет до седых волос и глубоких морщин, до возраста, когда казалось бы, должен знать ответ на любой вопрос, но на самом деле в голове лишь полно воспоминаний и досады от осознания того, что не знаешь практически ничегошеньки. Что время прошло — незаметно утекло как песок сквозь пальцы вместе со сражениями, потерями, мимолетной радостью и сожалениями — и ничего уже не вернуть. Почему-то иногда интуитивно ощущалось, что впереди ожидал долгий путь, что еще случится много знаковых встреч и новых удивительных мест, куда занесет его, старика, не связанного в огромной галактике ни с кем и ни с чем, кроме долга и собственных убеждений.       Не случится. Больше нет.       Реальность безжалостно внесла свои коррективы, начисто выжгла смутные видения и ощущения, что были сродни иллюзии, на которые джедаям нельзя полагаться.       Здесь и сейчас, находясь в одном шаге от вечности, Оби-Ван поставил на кон все, что у него было — и свою веру, и свою жизнь — и единственное, что ему теперь оставалось, так это насладиться последними мгновениями перед неизбежным концом. Конечно, будь его воля, он бы вряд ли пожелал выбрать Мустафар последним пристанищем своим старым костям… Может быть, он бы избрал Набу с ее вычурной архитектурой, бескрайними долинами и восхитительными водопадами — к тому же, там погиб Куай-Гон, так что это было бы не так уж и плохо… Или упокоиться на Корусанте, в Храме, вместе с тысячами других джедаев, став навечно частью древнего зиккурата, что был ему домом. Слиться с Силой, что с давних времен мощно пронизывала его невидимыми нитями, даруя покой, помогая познать себя и раскрыть потенциал сотням поколений падаванов и рыцарей… Но, в конечном итоге, место все же не играло особой роли. Оби-Вану отстраненно подумалось, что гораздо важнее не где встретишь вечность, а в чьей компании. Здесь был его ученик, его лучший друг — самая большая гордость и самый горький провал. Может быть, джедай в самом деле заслужил все это… Откровенно бессмысленные рассуждения уставшего человека перед неизбежной кончиной в который раз доказывали, что ничто человеческое ему было не чуждо. Просто на долгое время он об этом позабыл…       Ни на секунду не стихающий ветер казался особенно сухим и горячим, мечи — две яркие голубые линии у основания шеи — замерли с тихим гудением. Запахи серы, гари, металла и опаленных волос смешались друг с другом, забивая ноздри и царапая горло. Каждый мускул, каждый нерв и клеточка — все, чем был сейчас Оби-Ван Кеноби — невольно напряглись в ожидании конца. Вейдеру оставалось сделать лишь одно небольшое движение запястьями — совсем незначительный взмах по меркам прошлых масштабных сражений с ситхами, в которых ему доводилось участвовать. Оби-Ван смотрел прямо в глаза бывшему падавану и чувствовал, что был готов. Когда-то давно он как-то невзначай предугадал, что Энакин Скайуокер станет причиной его смерти, и с тех пор в глубине души знал, что так и будет. Он сделал все, что мог. Сказал все, что должен был, все, что хотел, не кривя душой. Чувствовал легкое жжение на шее и плечах, ощущал вкус крови и соли на языке, боль в мышцах, как горели легкие от жара, исходящего от кипящей лавы глубоко под ногами, но предпочитал не обращать внимания, продолжая смотреть исключительно на человека перед собой, не смея ни на мгновение отвести взгляда.       И вдруг случилось нечто, чего Оби-Ван совершенно не ожидал.       Световые мечи у его горла погасли практически одновременно. Выражение лица ситха по-прежнему оставалось мрачной застывшей маской, и глядя на него джедай ощущал, как невольно от удивления вытягивалось его собственное. Он не мог поверить, что у него получилось. Не мог поверить, что каким-то его словам удалось достичь сознания Энакина. Это казалось настолько невероятным, что целую минуту после того, как бывший падаван опустил руки, джедай не мог сдвинуться с места, пристально вглядываясь в подернутые желтизной глаза напротив. Он бы солгал, если бы сказал, что даже отчасти не ожидал увидеть хорошо знакомую синеву на родном лице напротив, но этого так и не случилось. Перед ним по-прежнему стоял ситх и по каким бы причинам он вдруг ни передумал оборвать жизнь джедая именно в этот момент, это не имело отношения ни к ранее прозвучавшим словам Оби-Вана, ни к возвращению Энакина Скайуокера.       Но все же… Оби-Ван не мог отрицать, что надежда в нем воспрянула с новой силой.       — Есть кое-что, что должен сделать я, — вдруг произнес он, по-прежнему буравя бывшего наставника тяжелым взглядом. — И ты мне в этом поможешь, если в самом деле хочешь хотя бы отчасти искупить содеянное.       Джедай моргнул и невольно нахмурился в ответ на его слова. Это было не совсем то, что ожидал услышать Кеноби, почувствовав невольно легкое неудовольствие, но в следующий миг тут же с иронией отметил, что ему в нынешнем положении не стоило жаловаться. В конце концов, он уже давно должен был быть обезглавленным.       — Что ты имеешь в виду? — наконец спросил Оби-Ван, чье секундное замешательство перешло в настороженность в тот самый момент, когда он понял, что действия Вейдера не были продиктованы одним лишь желанием растянуть удовольствие от своего триумфа. Джедай внимательно изучал бывшего ученика и по совместительству врага напротив, пытаясь понять, что изменилось, и попутно прислушиваясь к своим собственным ощущениям. В Силе, когда он попытался с ее помощью дотянуться до Вейдера, чтобы прощупать его настроение и хоть отчасти предугадать намерения, не было никаких ответов. Та по-прежнему оставалось мутной и искаженной от присутствия неподалеку Сидиуса, который больше не видел смысла в том, чтобы прятать свою истинную натуру. Оби-Ван не мог сказать наверняка, о чем думал Вейдер, но постепенно смутно начинал подозревать, что дело было именно в императоре.       У Оби-Вана не секунду перехватило дыхание от догадки, которая пришла ему в голову. Неужели он действительно пойдет на это? Неужели он правда хочет покончить с Палпатином прямо здесь и сейчас? Это казалось практически невероятным поворотом событий. Когда джедай только услышал о намерениях Вейдера одолеть старого ситха на Стьюджоне, он посчитал это всего лишь пустой бравадой вроде той, что уже слышал ранее в первом сражении на Мустафаре. Он совершенно не воспринимал всерьез эти слова — невыносимо тяжело было признавать это, но Палпатин превосходно справился со своей ролью всепонимающего и поддерживающего дядюшки, забив голову бывшему падавану честолюбивыми помыслами о собственной исключительности, об абсолютной истинности суждений, о власти и всемогуществе. К тому же, именно император был тем, кто возвысил его, кто дал ему возможность снова дышать полной грудью. Оби-Ван и помыслить не мог, что Вейдер, приняв все эти дары, в самом деле будет держать наготове меч за спиной. Воистину алчность ситхов не знала границ…       Бывший падаван отвернулся и тяжелым шагом прошел вглубь центра управления, по-прежнему крепко сжимая оба меча в ладонях. Разрезанный им совсем недавно стол-проектор все еще дымился и периодически сыпал искрами. Некоторое время только и было слышно треск закоротившей проводки, и как завывала с неприятным металлическим скрежетом верфь снаружи.       — Думаю, ты и так знаешь, что я имею в виду, Оби-Ван, — в конце концов произнес ситх после недолгой паузы. — Я буду тем, кто положит конец страданиям. Тем, кто в зародыше искоренит назревающее недовольство восхождением ситхов. Я буду тем, кто спасет империю, тем, кто положит конец правлению Палпатина, кто установит новый порядок и реформирует работу Сената таким образом, чтобы он наконец начал работать так, как ему должно было с самого начала. Я стану лучше императора, я буду спасителем. И тогда в галактике наконец-то воцарится мир.       После произнесенных Вейдером слов снова повисло долгое тягостное молчание. Оби-Ван, неподвижно замерев на месте, пытался как-то переварить услышанное, без удовольствия следуя за извращенной логикой бывшего ученика. Разочарование неожиданно острым уколом пронзило сердце. Оби-Ван снова безрадостно удивился — даже после всего случившегося его ученик еще способен вызывать у него подобные чувства…       — Не могу поверить, что ты в самом деле этого хочешь. Не могу поверить, что ты в самом деле собираешься встать на этот зыбкий путь. Ты, который никогда не хотел иметь никакого отношения к политике Сената…       В голосе Оби-Вана неожиданно даже для него самого прозвучало слишком много сомнения. Грандиозно и амбициозно, если так подумать. И по большей части самоубийственно. Но все же Кеноби не мог отделаться от ощущения необъяснимой мелочности. Поставить на кон все ради прелестей сомнительной власти, которая на поверку была больше похожа на зыбучие пески или болото, которое только и делало, что с каждым шагом все глубже и глубже затягивало неосторожно попавшегося человека в свою трясину… На самом деле джедай был уверен, что если его бывший падаван действительно рискнет пойти по этому пути, то станет только более несчастным.       — Этого я хочу даже больше, чем немедленно убить тебя, учитель, и только поэтому ты все еще жив.       Оби-Ван с неодобрением покачал головой, позволив таки на мгновение усталости взять верх. Он тяжело оперся о стены комплекса, едва ли поборов желание присесть. Но даже в таком положении Кеноби был отчасти рад небольшой передышке и возможности перевести дух. Возможности обдумать как следует свои дальнейшие шаги и попытаться еще раз вразумить противника, раз уж ему так неожиданно выпала такая возможность. Размышлять о том, какие изменения нужны галактике после убийства императора было совершенно бесполезно, пока император был жив, поэтому джедай просто решил отбросить прочь услышанные честолюбивые заявления Вейдера. Оби-Ван не спускал взгляда со спины ситха, который по-прежнему стоял к нему вполоборота, и думал о том, насколько шокирующей была сама мысль о том, чтобы убить Палпатина.       Убить императора.       Гораздо легче сказать, чем сделать, даже если он отбросит прочь все доводы разума и пойдет на поводу у дерзкого замысла бывшего падавана, даже если подойдет к его осуществлению со всей серьезностью. Даже Йоде со всем его опытом и мастерством не удалось совладать со старым ситхом, и далеко не факт, что это удастся им вдвоем, даже если они объединят усилия. Сидиус далеко не Дуку — его не обмануть простыми уловками, вроде обманных приемов и тактических ходов, которые джедаи использовали тогда на «Незримой длани». Даже вдвоем шансы на успех у них были откровенно говоря нулевыми. Палпатин раскусит их замысел, едва почует, что новый ученик не оправдал надежд и не убил своего старого учителя.       — Даже если бы я хотел этого больше всего, ты лучше меня знаешь, насколько силен Сидиус, — негромко начал Оби-Ван, осторожно подбирая слова. — Возможно однажды, в будущем, когда ты в самом деле превзойдешь его, тебе и удастся положить конец его правлению, но, Энакин… Едва он узнает, что я по-прежнему жив, он сразу же заподозрит неладное, заподозрит тебя. И не даст нам ни единого шанса.       — Я сделаю это так или иначе! — резко воскликнул Вейдер, и обернулся. В подернутых желтизной глазах горела решимость, челюсти сжаты, а на скулах играли желваки. Он включил один из мечей и тот с тихим гудением снова оказался нацелен прямо на джедая — в этот раз Оби-Ван и бровью не повел, терпеливо ожидая дальнейшего шага ситха. — Разве не этого ты хотел? Разве ты не хотел убить императора? Я готов дать тебе шанс, учитель. Тебе всего лишь нужно будет отвлечь его внимание — а все остальное я сделаю сам.       Оби-Ван покачал головой, ни на секунду не изменившись в лице.       — Безрассудная затея даже для тебя.       — Не более безрассудная, чем то, что сделал ты.       Джедай моргнул, вновь подняв глаза на бывшего падавана — что-то в его голосе было такое… Оби-Ван не позволил себе додумать эту мысль: сейчас как никогда ему нужно было трезво смотреть на вещи, а не поддаваться на глупый самообман.       А как бы хотелось…       — Я пытаюсь смотреть на ситуацию объективно. Даже в лучшие времена нам вдвоем не удалось бы сокрушить Сидиуса. А сейчас и подавно, ведь мы оба уже слишком устали для нового сражения.       — Не я, — тут же бросил Вейдер. — Моих нынешних сил для этого вполне хватит. От тебя же не потребуется много.       — Все твои нынешние силы сводятся к тому, чтобы удержаться на ногах! — не сдержавшись, выкрикнул Оби-Ван. — Не думай, что я этого не вижу!       — Как всегда ты недооцениваешь меня, — Вейдер повернул голову к джедаю — взгляд его метал молнии. — Даже сейчас, будучи поверженным, ты по-прежнему не воспринимаешь мою силу всерьез!       Оби-Ван нахмурился.       — Не в этом дело. Я просто не хочу, чтобы ты умер напрасно. А именно это и произойдет, если ты в самом деле попытаешься воплотить свою опасную и откровенно безумную затею в жизнь!       — Ты и сам знаешь, что у меня имеется богатый опыт по части осуществления невозможных планов. Этот почти ничем не отличается от всех прочих, — Вейдер смотрел на бывшего наставника долгим немигающим взглядом. — Разве ранее ты не горел желанием помочь мне?       — Не подобным образом, — сердито донеслось в ответ.       — А другого не будет, — ситх сузил глаза. — Здесь, несколькими днями ранее я уже предоставлял тебе возможность решать. Тогда ты не пожелал пойти со мной, и я уважил твой выбор. Но неужели сейчас ты не передумаешь?..       Джедай смотрел на своего бывшего ученика, пребывая в некоторой растерянности, не зная, как ему реагировать. Казалось, в столь невероятно-нелепых ситуациях ему бывать еще не приходилось. Джедаю объединить свои силы с ситхом, чтобы убить другого ситха?.. Если у великой Силы и впрямь имелось чувство юмора, то Оби-Ван точно был не тем, кто бы мог оценить его под достоинству. Разумеется, порой бывали исключения, одинокие случаи, когда приходилось идти на компромиссы и наступать на гордость, чтобы выпутаться из передряг, однако тот скудный опыт, что уж говорить, был не особо приятным. Но человек, стоявший перед ним — это другое. Оби-Ван не боялся от него удара в спину. Он просто не желал видеть его поверженным.       Мертвым.       Некоторое время они просто смотрели друг на друга, и напряжение, повисшее в комплексе, сгущалось с каждой секундой. Все существо Оби-Вана противилось замыслу бывшего падавана, и про себя он с тоской думал о том, что уж лучше Вейдер бы убил его, чтобы он не видел и не знал того, что случится потом. Но по причудливой воле Силы мастер-джедай снова должен был пройти через очередное испытание.       Оби-Ван на мгновение прикрыл глаза. Действительно ли это единственный путь, который ему оставили?.. Ответа не было. Ни от Куай-Гона, ни от собственного внутреннего голоса. Тянуть и дальше было бессмысленно. Сейчас время играло против них. Чем дольше от Вейдера не будет вестей, тем больше у императора будет шансов заподозрить неладное, еще до того, как они попытаются претворить задуманное в жизнь.       — Хорошо, — в конце концов сказал он, с трудом осознавая, что и впрямь решился поддержать замысел Вейдера… Энакина? С мрачной решимостью оторвавшись от стены, Оби-Ван сделал несколько шагов по направлению к ситху, внимательно изучая его лицо. — Но чтобы добиться того, чего ты хочешь, нам нужен хороший план.       Вейдер смотрел на него с подозрением и некоторым недоверием. Оби-Ван без особых усилий выдержал этот взгляд — пускай это безумно и безрассудно, и почти так же самоубийственно, как сунуться безоружным в логово гандарка, но кому как не ему знать, насколько временами самыми действенными бывали самые рискованные операции? Да и если в процессе удастся забрать с собой на тот свет Сидиуса, то можно будет считать, что он в самом деле не зря прожил свою жизнь.       И, возможно, что не зря доверился старому другу.       — И ты даже не спросишь, что будет с тобой после?       — Я и так знаю, что будет, — ответил Оби-Ван, скрестив руки на груди. Мрачно посмотрев в упор на Вейдера, джедай небрежно повел плечами. — Ты убьешь ситха, а я умру.

***

      — Я буду твоим пленником. Мы вместе пойдем к императору.       Они шли обратно к челноку Сидиуса под резкие порывы жгучего ветра в полном молчании. Все, о чем нужно было поговорить в дороге, уже было произнесено и Вейдер, глядя на спину учителя, что шагал перед ним, испытывал по этому поводу противоречивые чувства. План, который они разработали, был, наверное самым дерзким из всех, что им когда-либо доводилось воплощать в жизнь. И самым опасным. Что угодно в любую минуту могло пойти не так, пустив насмарку все усилия. Однако Вейдер не намерен был отступать или проигрывать. Он верил в то, что ему будет по силам изменить свою судьбу.       Сидиус оказался на том же месте, где недавние дуэлянты видели его в последний раз. Такой старый и дряхлый, но при этом могущественный — сейчас, когда он не считал нужным скрывать свою истинную природу, невозможно было не уловить идущие от него волны холода, которым, казалось, было по силам даже усмирить жар Мустафара. Лицо его было застывшей, нечитаемой бледной маской, а глаза горели желтизной и без выражения наблюдали за появлением ситха и джедая. Вейдер со своей стороны старался не обращать на старика больше внимания, чем было необходимо, без каких-либо угрызений совести пиная Оби-Вана вперед, когда тот нарочно или нет, замедлял шаг. Можно сказать, что отчасти он ощущал от этих тычков что-то вроде злорадства.       Когда джедай и ситх вышли на платформу, они остановились на почтительном от императора расстоянии, после чего Вейдер бесцеремонно и не жалея сил ударил Оби-Вана по ногам. Тот сразу же, как подкошенный, рухнул на колени с негромким восклицанием, низко опустив голову и выставив руки вперед, чтобы не упасть. Притворялся он в самом деле хорошо, ведь вид у Оби-Вана был такой, будто он действительно не способен был самостоятельно подняться на ноги, не говоря уже о том, чтобы взять в руки меч и сделать хотя бы один удар.       В глазах Сидиуса на мгновение мелькнуло что-то отдаленно похожее на интерес, который почти сразу же сменился глубочайшим презрением. Подняв голову, он взглянул прямо на ученика и недовольно прошипел:       — Почему он все еще жив? Разве я не приказал тебе убить его?       — Когда мы придем, он обязательно спросит тебя о том, почему ты меня не убил, — Оби-Ван скрестил руки на груди и нахмурился — между бровей залегла хорошо знакомая глубокая морщинка. Он поднял глаза и в упор посмотрел на ситха. — Что ты ответишь?       — Что ты можешь знать что-то важное и быть полезен нашим планам.       Джедай поджал губы.       — Он на это не попадется. Ранее он сам уже пытался поймать меня на грубый шантаж. И он не поверит, что это удастся тебе.       — Смотря, каким образом это преподнести. Из нас двоих именно тебя величали Переговорщиком, Оби-Ван. Игры со словами — это по твоей части, — Вейдер отвернулся от бывшего наставника и сделал несколько шагов вперед, тоже обдумывая свои возможные слова, которыми смог бы хотя бы на недолгое время убедить Сидиуса. Ему с большим трудом удавалось сохранять терпение, как и желание наплевать на планы и броситься на старика в лобовую атаку. Но Оби-Ван настоял на том, чтобы поэтапно все обговорить. Вспышка раздражения оказалась мимолетной, потому что в глубине души он осознавал, что в таком деле спешка только приведет их к краху…       Вернувшись из воспоминания к реальности, Вейдер ответил, не меняясь в лице:       — Я подумал, что он может быть полезен вашим планам, учитель. Я осознаю, что склонить Оби-Вана на нашу сторону не получится, но все же есть шанс выудить из него нужную нам информацию о выживших джедаях. Я более чем уверен, что такие есть. Я понимаю, что ранее вы не хотели причинять ему вреда, чтобы моя победа не далась слишком легко, но сейчас я сам привел джедая к вам, чтобы он мог послужить в полной мере.       Ситх будто со стороны слушал собственные же слова. Оби-Ван, сидящий у его ног, только покачал головой. Тишину, что воцарилась потом, нарушал только свистевший в ушах ветер и отдаленное лязганье верфи. Вейдер чувствовал, как растревоженная Сила плескалась вокруг, чувствовал ее на дюрастиловых кончиках своих пальцев. Световой меч Оби-Вана, что висел у него на поясе, казалось, был готов в любую секунду сам сорваться с пояса и полететь прямо в руки своему обладателю.       От напряжения едва ли не звенело в ушах. Счет до следующего этапа пошел на секунды.       — Раз уж из нас двоих именно меня величали Переговорщиком, то я хочу сразу указать тебе на то, что как бы ты ни старался, но Палпатина тебе не обмануть, — заметил Оби-Ван и Вейдер сердито скосил глаза в его сторону. — Не забывай, что он политик, прекрасно знающий цену словам, к тому же не склонный к слепому доверию. Поэтому мы должны быть готовы к тому, что после твоих неубедительных пояснений нам почти сразу же придется действовать.       Пока Оби-Ван говорил, Вейдер ходил туда-сюда, словно загнанный в угол зверь.       — Он наверняка первым делом попытается атаковать меня. Если в самом деле так быстро раскусит обман… — ситх остановился и на секунду прикрыл глаза, недоговорив. Перед внутренним взором вдруг промелькнул магистр Винду, опутанный молниями с ног до головы, безвольно улетающий в ночную темноту Корусанта. Не слишком хотелось испытывать подобное на себе, но чтобы ввести в заблуждение старика, следовало повысить ставки.       — Я тоже так думаю, — задумчиво добавил Оби-Ван, казалось бы, ничего не заметив. — И мы этим воспользуемся… Если ты, разумеется, уверен, что выдержишь.       Вейдер затравлено посмотрел на бывшего учителя исподлобья.       — Я рад, что ты обдумал подобную возможность, мальчик мой. Но ты лучше других должен знать, что магистр Кеноби скорее умрет… — Сидиус сделал несколько бесшумных шагов вперед, отчего Вейдер внутренне напрягся, призвав на помощь Силу перед новой неизбежной встречей с болью. — Или позволит умереть другим, нежели выдаст своих товарищей. Но если ты об этом забыл, то сейчас я тебе напомню.       И сразу после произнесенных императором слов, случилось несколько вещей.       Вейдер незаметно взмахнул пальцами, отправив меч Оби-Вана к его хозяину в тот самый момент, как Сидиус поднял руки. Разряд молний, что сорвался с его бледных морщинистых ладоней, полетел в сторону ученика. Дряблое, покрытое шрамами лицо исказилось гримасой ненависти и злобы. Вейдер отметил это за миг до того, как все его существо пронзила боль тысячи острых игл, что разом вонзились ему под кожу. Из-за этого он даже не почувствовал, как ударился о платформу, когда падал после атаки императора. На какое-то долгое ужасающее мгновение он оказался глух и слеп, не в силах ни пошевелиться, ни вдохнуть, ни даже сказать что-нибудь…       Резкие голоса императора и Оби-Вана, неожиданно ворвавшиеся в сознание какофонией неясных звуков, неожиданно вернули его в сознание. Сфокусировав взгляд, он увидел, что Сидиус снова воспользовался молниями, старательно направляя их в сторону джедая. Тот пока вполне успешно отражал их мечом. В тот момент Вейдер пришел к заключению, что настало время вмешаться.       — Я выдержу, — заявил Вейдер тоном, не терпящим возражений. Оби-Ван смотрел на него со странной смесью суровости и обреченности.       — Ты должен понимать, что император будет беспощаден.       — Я это знаю.       — Ты только думаешь, что знаешь.       — Хватит уже поучать меня! — сердито рыкнул ситх. — Никому из вас не удалось сломить меня и Сидиус этого тоже не сможет!.. Я уже испытал столько боли, сколько и не снилось многим джедаям!       Повисла пауза, насквозь пропитанная раздражением. Оби-Ван молчал довольно долго, но Вейдер не смотрел на него и понятия не имел, о чем тот думал.       — Я знаю это и никогда об этом не забывал. И именно поэтому следующий шаг так сильно меня беспокоит.       — Твое беспокойство беспочвенно, учитель, — отрезал Вейдер. — В любом случае в тот момент император сумеет одолеть нас обоих, даже если мы выступим вместе как раньше. И свои дальнейшие действия мы должны планировать исходя из того, что окажемся разделены.       Когда прошло несколько секунд, а ответа не последовало, ситх поднял голову и посмотрел на джедая. Тот задумчиво поглаживал бороду и смотрел куда-то в пространство расфокусированным взглядом. Потом он тяжело вздохнул и отстраненно произнес:       — В конце концов, чтобы все сработало как надо, ты должен сломаться.       Они не обсуждали свою стратегию ранее — в этом просто не было необходимости. И хоть Вейдер прекрасно знал все уловки, которые мог использовать Оби-Ван, он не собирался подстраиваться под них, чтобы не вызвать у императора опасений. Это сражение было хаотичным, непоследовательным, беспорядочным и по большому счету самым бестолковым из всех, что были у него в жизни. Разумеется, никто из них и не думал, что хоть кому-то посчастливиться достать императора, но все же когда Сидиус с легкостью отшвырнул джедая и своего ученика по разные стороны платформы, удар по гордости оказался не из приятных, как и последующая встреча с металлическим корпусом корабля. Из легких вышибло дух, а из глаз посыпались искры; соленая кровь с нотками металла явственно ощущалась на языке, и он чувствовал, как она медленно стекала откуда-то из-под волос по лицу. Вейдер спешил подняться на ноги, только краем глаза отметив, что Оби-Вану не иначе чем по воле Силы все же удалось не соскользнуть с платформы прямо в жаркие объятия лавы.       — Подумай дважды, прежде чем решиться на этот шаг, мальчик мой, — вкрадчиво произнес старый ситх, позволив угрожающим ноткам проскочить в голосе. — В следующий раз я не буду столь снисходителен.       Дракон мертвой звезды где-то в глубине души взревел от праведного негодования. Так вот, что старый манипулятор демонстрировал до этого все время? Снисходительность?..       — Я не желаю больше быть вашей марионеткой! — громогласно взревел он. Из головы в тот момент буквально начисто смело все ранее подготовленные планы. Хотелось просто дать волю своему гневу и порвать на части всех и каждого, включая темную тень перед собой. — Сейчас я сильнее, чем когда бы то ни было! Я убью вас и сам стану императором!       Вейдер был настолько ослеплен яростью, что едва ли расслышал окрик Оби-Вана. В конце концов, слабо шевельнулось на задворках эхо недавнего воспоминания — это они тоже, кажется, обсуждали. Император должен был быть уверен в своих выводах относительно намерений ученика и молодой ситх без колебаний дал ему то, чего он хотел…       — Что ты хочешь этим сказать?       Оби-Ван бесшумно выдохнул и вдруг приобрел хорошо знакомый безмятежный вид.       — Посмотри сам. Император поймет, что в твоих глазах его авторитет пошатнулся, и сделает все, чтобы вернуть его — сейчас ему некем тебя заменить, и он постарается для начала обуздать твой гнев силой и страхом. Но если он поймет, что все бесполезно, и что ты все равно останешься непреклонен, Сидиус просто тебя убьет, чтобы не допустить ни малейшей угрозы своему положению и правлению. Поэтому, когда он сорвет на тебе всю свою ярость, ты должен сломаться, но не сразу. Не мне говорить тебе, насколько правдоподобно это должно выглядеть, и насколько будет опасно для твоей жизни.       Вейдер какое-то мгновение смотрел на Оби-Вана, в то время как тот смотрел на него в ответ совершенно ясным взглядом.       — В тот момент я ничем не смогу тебе помочь, — негромко добавил он, и в серых глазах промелькнуло плохо скрываемое сожаление. — Прости.       Казалось, старый ситх поставил себе за цель обрушить на него всю свою мощь. Молнии размытыми линиями срывались из пальцев, выкручивая мышцы, заставляя остатки израненного тела корчиться и сжиматься в судорогах. Казалось, пытке не будет конца, что это никогда не закончится. Вейдер был готов сорваться на крик, но каким-то непостижимым усилием душил его на корню, потому что меньше всего желал невзначай потешить самолюбие старого ситха. Он больше не раб и не доставит ему такого удовольствия!..       — Отвратительно. Я не думал, что ты еще способен пасть так низко, — произнес Сидиус где-то совсем близко. — И это после всего, что я сделал для тебя… Ты так сильно меня разочаровал.       — Я больше не хочу, — насилу покачал головой Вейдер, сильнее стиснув в пальцах рукоять светового меча — в какой-то момент ему даже подумалось, что цилиндр припаялся к протезу даже сквозь перчатку, и в следующий миг с каким-то отстраненным удивлением осознал, что это было не так. — Больше не хочу слепо выполнять приказы! Больше не хочу быть оружием в чужих руках! Не хочу, чтобы меня использовали!..       Последнее слово сорвалось на крик, который тут же был заглушен ревом бушевавшего горячего ветра.       — Использовать тебя? — казалось, Сидиуса до глубины души позабавил его ответ. — Ты для этого рожден, мальчик мой, только ты можешь принести мир истерзанной войной галактике, только тебе это под силу! Мой долг помочь тебе в этом и так было всегда. Я всегда указывал тебе путь, когда ты сомневался и разве хоть раз оказывался неправ? Разве хоть когда-нибудь я разочаровывал тебя? С моими знаниями однажды ты станешь великим и унаследуешь Империю — разве этого мало?..       Странные ощущения. Слова императора в какой-то степени резонировали с его собственными мыслями. Каким-то непостижимым образом они проникали сквозь кожу и назойливо въедались в остатки костей и в саму его суть. Они оседали где-то в подсознании навязчивым мягким шепотом, успокаивая и приглашая идти за собой. Вейдер не собирался давать им шанса, отчаянно борясь и не позволяя темному шепоту пустить ядовитые корни в его голове.       — Энакин, он хочет тебя запутать! Только ты можешь выбирать, кем тебе быть и что делать! — громкий голос Оби-Вана, внезапно ворвавшийся в сознание, был едва ли не глотком свежего воздуха, неожиданно вернув ясность мысли. Это еще не конец, напомнил он сам себе. Все еще шло согласно плану…       — Что ж, может оно и к лучшему, что все так обернулось и магистр Кеноби здесь… — скрипуче произнес Сидиус. — Сейчас я напомню тебе, что джедаям нельзя доверять. Что бы там он тебе ни наговорил, владыка Вейдер, ты поймешь, что все это лишь для того, чтобы спасти свою жалкую жизнь… Сейчас я наглядно продемонстрирую, как по-прежнему сильно ты заблуждаешься в своем старом наставнике…       Еще один разряд молний пронзил тело. Владыка ситх стиснул зубы, стараясь по возможности отключить болевой центр. Будто сквозь плотную пелену он услышал шаги императора. Он почти сумел подняться на ноги, но Сидиус по-прежнему не давал ему и шанса.       — Ты думаешь, что все еще можешь полагаться на него? Ты думаешь, ему есть до тебя какое-то дело?..       Казалось, молниям, что срывались с пальцев старика, не будет конца. Но он знал, что это впечатление ошибочно. Он, будущий император, должен выдержать это, чтобы победить. Другого пути не существовало.       — Посмотри, владыка Вейдер, именно этого магистр Кеноби и добивался… Ты так глуп, мой юный друг, что попался на уловку джедая. Поэтому моя обязанность объяснить тебе, что не выучив этот урок, не познав всю боль от одной лишь мысли о предательстве, я не смогу вновь доверять тебе.       Ситху в какой-то момент почудилось, что он задымился. Старик все наступал и наступал, ловко играя словами, чтобы добиться нужного эффекта и увидеть наконец, что слова достигли цели. Но у Вейдера пока не было ни единой возможности этого продемонстрировать.       — Почувствуй, владыка Вейдер! — воскликнул император, вновь обратившись к Силе и добавив мощности новым разрядам. — Только я могу это прекратить! Только я могу дать тебе то, чего ты хочешь! Что бы ни сказал тебе Оби-Ван Кеноби — он не станет спасать тебя! Ты не только тот, кто уничтожил его распрекрасный Орден, но и тот, кто убил его родного брата!.. Думаешь, он станет тебя спасать после такого? Думаешь, он поставит тебя превыше всего после того, что ты натворил, после всего, что ты ему сделал? Думаешь, он предаст выживших товарищей в обмен на твою жизнь? Джедай всего лишь использовал и обманул тебя!       — Мне не понадобится твоя помощь, — ответил Вейдер. — Я знаю, что мне предстоит. И я это выдержу.       — Когда император попытается вернуть тебя на свою сторону, он обязательно обвинит меня в твоем незавидном положении и всех грехах, которые только придут ему в голову, — хмуро добавил Оби-Ван и на секунду прикрыл глаза. — Возможно, в его словах даже будет доля правды. А может быть, ее будет даже больше, чем мне захочется признавать. Но в тот момент это вряд ли будет иметь какое-то значение.       Джедай устало покачал головой.       — За минувшие дни я многое понял. Или, по крайней мере, я на пути того, чтобы понять. Мне не под силу изменить того, что было, но раз уж я ввязался во все это, то буду идти до конца. Хотя бы ради тех, кто невольно пострадал в результате принятых мной решений.       Вейдер без выражения смотрел на бывшего наставника. Если бы он лично не видел, что эти слова в самом деле произнес Оби-Ван Кеноби, — он бы ни за что не поверил, что они могли принадлежать ему.       В какой-то момент стало сложно определить границу между воспоминаниями и реальностью — боль все не прекращалась, и единственное, что он мог сказать наверняка, так это то, что его конечности зажили своей собственной жизнью, все время подвергаясь атакам электрических разрядов. В какой-то момент в голову закралась предательская мысль, что он не справится, что не сможет… Что Оби-Ван был прав, что император слишком силен… Но ситх гнал от себя эту мысль раз за разом, чтобы доказать самому себе и всем остальным, что больше он не намерен быть пешкой в чужих руках на чужой доске.       Голоса императора и Оби-Вана тонули в шуме ветра и крови, что пульсировала в висках и в ране на лбу. Он практически ничего не слышал из того, о чем они говорили. Но в какой-то момент пытка все же прекратилась и в раскаленный болью мозг ворвалась утешающая мягкая прохлада, на которую был похож голос Сидиуса.       — Только я могу спасти тебя, владыка Вейдер, — прошелестел император почти с теплотой. — Потому что, как видишь, магистр Кеноби не жаждет раскрывать своих друзей, чтобы облегчить твои мучения. Он этого не сделал ради родного брата и не сделает этого ради тебя. Не следовало слушать его.       Родного брата?.. — озадаченным эхом пронеслось в сознании, но додумать эту мысль он не успел, потому что, кое-как сфокусировав взгляд, вдруг увидел, что Сидиус наклонился к нему и протянул руку. Будто на самом деле хотел предложить свою помощь, будто это и не он минуту назад его не прикончил этой самой ладонью.       «Ты должен сломаться».       Вейдер насилу моргнул и, больше не теряя ни секунды, отчаянно ухватился за руку учителя. Поднявшись с его помощью на ноги, ситх старался не смотреть ему в глаза, чтобы не выказать своих настоящих чувств.       — Прошу прощения, учитель, — еле выдавил он из себя, но далеко не от стыда, как наверняка думал император. — Я… Он…       — Тебя ввели в заблуждение в последний раз, мой юный друг. Уверен, что больше подобного ты не допустишь, — сказал Сидиус так, будто считал инцидент исчерпанным, а разговор — оконченным. Казалось, будто он в самом деле не сомневался в том, что урок пошел ученику на пользу.       Как бы не так.       Подняв голову, Вейдер на какое-то мгновение встретился взглядом с бывшим учителем. Оби-Ван был откровенно беспомощным и был совершенно не способным и дальше защищать свою жизнь. Это был конец, финальный штрих их совместно составленного плана, которым они собирались ввести Сидиуса в заблуждение.       — Я провалился, как твой учитель и признаю это, — с тяжелым вздохом сказал Оби-Ван и внимательно вгляделся в лицо ситха. — Но я никогда не стану сожалеть о тех годах, что мы провели сражаясь бок о бок. Я многому научился у тебя, Энакин, и, надеюсь, что однажды ты получишь то, что хочешь. И я сейчас не императорскую власть имею в виду…       Он недоговорил, и, устало протерев лицо руками, вновь поморщился и посмотрел в сторону верфи.       — Нам пора выдвигаться. Боюсь, император, как и ты, сейчас не отличается особым терпением. Незачем заставлять его ждать дольше необходимого.       Джедай пошел вперед. Вейдер какой-то момент смотрел ему вслед, а затем окликнул:       — Оби-Ван.       Кеноби повернулся.       — Ты же знаешь, что в конце Сидиус велит мне убить тебя.       — Это… вполне ожидаемо, — признав его правоту, кивнул джедай. — Я ведь сразу сказал, что так и будет. Я умру, а ты убьешь ситха. А что до того, что будет потом… Я просто предоставлю это тебе.       Вейдеру хотелось спросить — и все? Больше никаких долгих тирад и нравоучительных лекций?.. Но он так ничего и не сказал. Просто смотрел долгим взглядом на потрепанного джедая напротив и безуспешно пытался разгадать, что же за выражение было у него на лице.       — Убей его, мальчик мой, — слова вырвались с растянутыми, почти ленивыми интонациями. Вейдеру показалось, что он услышал их раньше, чем они на самом деле были произнесены.       — Да, учитель.       Едва Вейдер пошел к Оби-Вану, как гвардейцы синхронно отступили прочь, чтобы не мешать ему. Судя по всему, бывший учитель таки потерял свой меч во время боя — непростительная ошибка, которая теперь будет стоить ему жизни. По крайней мере, именно так должно было выглядеть со стороны, потому что так и не скажешь, что они изначально шли к этому моменту. Шли вместе рука об руку с самого начала, почти как в старые добрые времена.       — Энакин…       Только он так умел произносить его имя — с упреком и в то же время с неизбежным осознанием того, что ему ничего не поделать с упрямством бывшего падавана. Но сейчас Вейдер слышал в его интонациях скорее разрешение осуществить задуманное.       Поравнявшись с бывшим наставником, Вейдер стиснул рукой его плечо, в то время как вторую руку, с зажатым световым мечом приставил прямо к груди, туда, где равномерно билось верное долгу принципиальное сердце. Заслонив своей собственной фигурой джедая, император оказался не в состоянии увидеть того, что происходило между ними в тот момент.       Оби-Ван неожиданно усмехнулся самым краешком губ.       — Встретимся по ту сторону, друг мой, — едва слышно произнес он. Вейдер просто смотрел на него в ответ, стискивая рукоять светового меча так крепко, что мог сломать ее в любой момент. Все его существо внутри вдруг взбунтовалось, против подобного шага, но отступать было некуда. Чтобы император пал, без жертвы было не обойтись.       Они разыграли свой последний козырь, сделав на него самую крупную ставку.       Рука, сжимавшая рукоять меча дрогнула всего на мгновение, а в следующий момент Вейдер почувствовал, как содрогнулось тело бывшего наставника, когда голубой луч пронзил живую плоть.       — Прощай, учитель, — произнес ситх, внезапно ощутив, как внутри что-то дрогнуло и оборвалось. Свет в светлых глазах напротив потух и Вейдер, выключив меч и разжав вторую ладонь, невидящим взглядом наблюдал за тем, как с глухим стуком упал наземь Оби-Ван Кеноби.       И ощущал, как навеки погасла яркая точка в паутине Силы вместе с ним.