Воспоминания

- Майтимо, хватит, - я положил руку на подрагивающее плечо брата. Нельяфинвэ плакал навзрыд, прижав правую руку к груди. - Я ведь тоже любил их. Он лишь отвернулся от меня, даже не ответив. Хотя всё ясно и без слов. Майтимо, хватит. Они погибли, и больше не изменишь ничего. Но ты нужен мне, брат. Мне. - Пошли со мной. Тебе надо успокоиться, - мой голос необычно тих. Он поднял взгляд на меня и согласно кивнул. Уже хорошо. Мы отправились вдоль берега Моря. В лицо яростно бил ветер, взлохмачивая волосы и трепля полы плаща. Нельо уже успокоился и задумчиво взглядывался в серую полосу горизонта. Погода была пасмурной, тёмные тучи плотно прикрыли собой солнце, не пропуская ни единого луча света. Даже природа скорбит по погибшим телери гаваней... Или по братьям? Нет, это даже смешно. По проклятым изгнанникам не будет скорбеть даже последняя подыхающая шавка в разрушенном Дориате. - Макалаурэ, а ты помнишь наше детство? - неожиданный вопрос застал меня врасплох. Серые глаза брата внимательно следили за мной, словно пытаясь уличить во лжи. Ох, не время думать о Валиноре, Нельо... - Помню, но не вспоминаю. Да, оно было счастливым и безбедным, но воспоминания о том, как это детство закончилось, режут мне душу не хуже клинка. Майтимо присел на песок и снова повернулся к Морю. Сапоги тут же намокли, так как было время прилива, но он не обратил на это ни малейшего внимания. - Тогда отец был ещё так весел и счастлив. Всегда помогал мне с учёбой и ремёслами, если что-то не получалось, всегда ласково трепал по голове, рассказывал интересные истории. Я помню, как появился на свет ты, Кано, - губы Майтимо тронула нежная улыбка. - Такой маленький, а уже такой громкоголосый. Весь Тирион, наверное, узнал, что у принца Феанаро родился ещё один сын. А уж как радовалась мать: "У него будет золотой голос, я вижу это". И я радовался, Кано. Я мечтал о брате, потому что хотел кого-нибудь понянчить, снова подурачиться, как в детстве. Ты был такой интересный. Однажды услышав мелодию на арфе, тут же пожелал научиться так же играть. Но ты был маленьким и неловким, пальцы постоянно соскакивали с нужных струн и задевали остальные, но упрямость не позволила тебе прекратить занятия. И хорошо, что так вышло. Ты стал величайшим песнопевцем Арды, и я горжусь тобой. Я даже не знал, что и ответить, просто густо покраснел и продолжил слушать речь брата. - А Турко... Турко это вообще отдельная тема. Едва научившись ползать, он уже пытался охотиться. Ловил руки, пальцы и кусал. А каких усилий стоило удержать его в кроватке, ведь он всё время старался куда-то улизнуть!.. Однажды, когда я отлучился ненадолго за яблоками, этот подлец умудрился залезть в шкаф и грызть папин сапог. - Да, помню. Я ещё пытался отнять его, но не смог и разревелся, - усмехнулся я. -Да-да, я ещё вас обоих успокаивал, ведь сапог всё-таки нужно было спасти. И характер Турко так и не менялся, он всегда хотел попробовать всё на себе, - лицо Майтимо как будто посветлело, так он был счастлив, вспоминая братьев. - А Морьо! Ох, я тогда думал, что ему имя Кано подошло бы гораздо лучше. Как он кричал! Так, что я чуть не глох на время. Но когда он подрос, то я понял, что отличительной чертой моего третьего младшего брата был не голос, а вредность и острота языка. После его поддёвок я не знал, что и ответить. Уверен, по этой же причине они с Турко вечно грызлись между собой. Я поморщился. Трудно было сосчитать, сколько настоек было израсходовано, чтобы замазать их синяки. Мама ругалась на них, но это не помогало. Как дрались, так и продолжали драться до самого Эндорэ. - Кано, ты чего смотришь так угрюмо? Несмотря на свой характер, Морьо ведь был едва ли не проницательнее тебя, - Майтимо усмехнулся, ожидая моей реакции. - Конечно, иначе бы он не смог так колоться своим наглым язычком, - фыркнул в ответ я. - Но не суть, - брат махнул рукой и продолжил рассказ. - А вот Курво был так похож на отца... - Майтимо, ты говоришь очевидные вещи. Это мы знаем и без напоминания. - Да? Ну ладно, - подняв взгляд к облакам, Майтимо принял задумчивый вид и умолк. Когда пауза начала напрягать, я сказал: - Может быть шторм будет. - Ага. Вон облака какие чёрные. - Так что там с Курво? - А, - Майтимо тряхнул головой и нахмурил брови, словно пытаясь что-то вспомнить. - Когда папа привёл меня к колыбели, Курво спал. Такой милый, точь-в-точь отец. Я ещё спросил, выглядел ли папа так же в детстве. На что он рассмеялся и сказал, что до сих пор очень даже милый. Я не понял, к чему он так ответил, но не обратил на это внимания. А когда малыш проснулся и улыбнулся мне, я едва сдержал слёзы от умиления. Но после, когда я наклонился к нему, чтобы получше рассмотреть, Курво, удовлетворённо гукнув, крепко схватил меня за лохмы и начал совать их в рот. Нет, это конечно со всеми детьми так, но слишком уж у Атаринкэ была крепкая хватка. Да, ещё тогда судьбой было предопределено ему кузнечное мастерство. Я молчал. Ну а что можно ещё сказать? Что этот самый милый Курво вырос чертовски хладнокровным и расчётливым? Майтимо и так это знает, как никто другой. - А Амбаруссар, эти маленькие шкодники, были моими любимчиками, честно признаюсь. Всегда таскал им варенье и печенье, когда мама не разрешала им их есть. Я обиделся: -А вот нам ты так не делал. Это потому что они тоже рыжие? Нельо рассмеялся: - И поэтому тоже. А ещё потому что они были самыми младшими, и я знал, что больше мне никого понянчить не удастся, кроме своих детей. "Которых у него нет." - подумал я. Майтимо продолжал: - И я был рад, когда они, как и Турко, увлеклись охотой. Это было самым подходящим занятием для таких хитрых проныр, как они. Он замолчал. -Майтимо, - решился спросить я. - Тебе легче? - Да. Гораздо, - поднявшись с песка, он отряхнул одежду и обернулся. - Ну что, возвращаемся? Мы ведь ничего не сказали Элронду, он волнуется. - Жаль, что Элрос всё ещё злится. - Ничего, однажды он всё поймёт. - Я надеюсь хотя бы на прощение, - грустно улыбнулся я и пошёл вслед за Майтимо. Домой.