УЗНАВАЙ МЕНЯ СНОВА, ДЕТКА

Они по очереди заходят в ванную, негласно обоюдно посчитав, что пока не достигли той близости, чтобы мыться вместе. А тем более подмываться. Хотя что уж там – почти голыми друг друга теперь видели. Да и Луи, наверное, это всё кажется нелепым. Ведь он то всё помнит. Для него это вообще не первый раз. Зато для Гарри происходящее – сумасшествие и отвал башки. Томлинсон пропускает его вперёд. Когда они меняются местами, Гарри не уходит в любую из возможных комнат, а сползает по стеночке рядом возле двери с ванной. Вышедший позже из этой двери Луи с секунду смотрит на него изучающе, наклонив голову и зачесав вверх чёлку, а потом присоединяется – усаживается рядом подпирать стенку. Ну, видимо, на сегодня это самое удобное место в квартире. Пока Гарри стирал с живота последствия их тесного общения, Луи успел схватить их футболки, а заодно отыскать сигареты. Так что он сидит полностью одетый и, конечно, закуривает, пока Гарри напяливает и свой предмет одежды на татуированный торс. - Ты в шоке, да? – интересуется он через некоторое время молчания, когда затушенная и смятая сигарета отправляется обратно в пачку. - Не, я в прострации. И в восторге. Просто всё ещё не могу поверить, – он поворачивается к парню, и хочет потянутся к нему и прикоснутся, но какая-то невесть откуда нарисовавшаяся робость не даёт ему это сделать. - А можно тупой вопрос? Луи ожидаемо весело гримасничает. - Конечно же нет! - Я всё же спрошу. - Если тебя не остановишь... - Он немного неприличный. Точнее не немного. Прям неприличный. - Ох, даже так. Ну валяй, жги. Отчего-то облезлый лак на ногтях вдруг становится невероятно интересным, Гарри уставляется на свои пальцы, пытаясь спрятать глаза. Но он всё равно намерен задать этот вопрос. Сейчас, только соберётся с духом. - У нас ведь был секс? Конечно Луи снова весело гримасничает, удивлёно вскидывая брови. - А ты не заметил что-ли? - Да я не про сейчас. И я имею ввиду полноценный. - И это твой неприличный вопрос? - Нет, я знаю, точней, догадываюсь, ну, то есть понимаю, что был. Вопрос в другом. А кто? Ну, всмысле… Хотелось бы знать позиции. Луис откровенно ржёт. - А более прямо ты не мог спросить? - И всё же? - А какие варианты? Так, он издевается! Снова издевается! И, очевидно, забавляется. Потому что голубизна глаз привычно пропадает за сомкнутыми веками, а по щекам расползаются морщинки. Он даже не пытается скрывать, как его развлекают и смешат потуги Гарри. - Луис, блин, скажи, кто сверху! - Ну, допустим, я сверху, - объявляет его экс-бойфренд, а потом приподнимается и переступает через бёдра кудрявого, и садится на его ноги. Гарри от таких неожиданных смен положений резко вдыхает, а выдохнуть, похоже, забывает. - Но сверху можно быть по-разному, – произносит Томлинсон, заговорчески улыбаясь и ощутимо прошаркивая задницей по области паха Стайлса. - Ты же, на самом деле, хочешь понять, кто принимающая сторона, не так ли? – шепчет он Гарри в ухо, повторяя свои ритмичные движения. У Гарри окончательно спирает дыхание, он хватается за бёдра Луи, сминая их и чувствует, что весь загорается внутри. - А это совсем другое дело, малыш. Понимаешь? – объявляет он, и слезает с ног Гарри. – Луис, вернись! – просит тот, протягивая руки к своей ускользающей добыче/мечте. – Зачем это? От просто сочащегося вредностью тона, руки Гарри сами собой опускаются от разочарования. А затем он раздраженно хлопает ладонью по полу. - Играешь мной! - Если только чуть-чуть. Мне это не выгодно. Зачем распылять себя понапрасну. – Луи кривоватенько скалится, но потом наглая улыбка стекает с лица. - Самому потом хуже будет. А это что, намёк, что они ни разу так до конца и не дошли? Или то, что Луи решил выбрать воздержание? Но, почему-то кажется, что тут что-то другое. - Так может… - Нет, не может! - Ты не доверяешь мне? - Я думаю, что ты не понимаешь, что творишь! Гарри вот совсем нихрена сейчас не нравится этот разговор, но он старается не повысить голос. - Исправь меня, если что: ты считаешь, что я липну к тебе только интереса ради? - В твоих пробитых мозгах пока нет гомосексуального опыта. Тебе может быть что-то непонятно или неприятно. Луи действительно выглядит немного обеспокоенным. Невероятно, что его может волновать такая херня. Да, для другого парня это могло бы быть проблемой, но ведь Луи знает Гарри. И всё равно чего-то боится. - А мне казалось, что мы уже выяснили, что я хотел тебя всегда. Блин, и как круто, что это можно вот так открыто сказать! И разве то, что что было полчаса назад тебе ни о чём не говорит? Я вообще не понимаю: это, по логике я должен быть в сомнениях, а не ты. - Это забота, кретин! - С вашей заботой, мистер, умереть мне девственником! - Но это точно не про тебя! - Луис оценивает шутку, и начинает гоготать. - Хорошо, загнусь от недостатка ласки и внимания! - Гарри старается поддержать их каламбур, стараясь изобразить хилого и обделённого. Мож правда хотябы поцелуй выпросит. - Ненасытное ты существо! Да всё моё внимание - исключительно тебе! - Требую больше тепла и ласки! - громогласно объявляет Гарри, и словно скандирует над головой невидимым плакатом "Ласки!", "Ласки!", ещё и притоптывая ногой. - А ничего не треснет? - уточняет Луи, продолжая гоготать. Но как только Гарри прекращает свой митинг, парень как-то поникает и неожиданно серьёзно заглядывает ему в глаза. - Ты уверен, что готов? - Честно, не знаю. Но ты ведь можешь хотя бы просто вернуться ко мне на колени и поцеловать меня. Просто поцелуи. И ничего больше. Давай, Лу, иди ко мне. Он приглашающе разводит руки и Луи, хмыкая, всё же принимает недавно покинутое положение. - Аккуратнее не мог приземлиться? – охает Гарри, когда Луи шлёпается сверху и хохочет, закидывая вверх голову. - А ты думал, дорогуша, что в сказку попал? - Скорей в комедию абсурда. Луи перестаёт забавляться и злобненько прищуривается. - Ты меня зачем сюда призывал? - Мне нравится ощущения тебя на себе. Можно к примеру, сделать вот так! – Гарри со всей дури хватает своими лапищами ягодицы Луи, больше чтоб отомстить тому за то, что он ему чуть сейчас ноги не переломал. - Ста-а-айлс! Чёртов медведь! - Что, у нас, наконец, пришло время подраться? Давно этого не делали. - На этот раз ты проиграешь. Для драки у меня слишком удобное положение! Луи хватает Гарри за воротник и резко дёргает, и тот и правду уверен, что сейчас отхватит, но вместо этого Томлинсон впивается в него поцелуем, настойчивым и жадным, призывая Стайлса немедленно ответить. Хех, это куда лучше, чем драка. И его руки всё еще остаются на ягодицах парня. Стайлс начинает их заботливо поглаживать. Нежность, вот то, что больше подходит славному Гарри. Но в какой-то момент он понимает, что уж слишком отдаётся этому процессу. И настойчивый юркий язык Луи уже не так важен. Он сжимает мягкие припухлости, представляя, как хочет вонзится в них зубами. Луи как-то тоже отвлекается от поцелуев, он кладёт Стайлсу голову на плечо и очень глубоко вдыхает воздух, отчего его грудная клетка ходит ходуном. Другая реакция приходит тогда, когда Гарри решает, что ему нужно коснуться оголённой кожи, а не лапать задницу Луи через штаны. - Чёрт, чёрт, слушай, эй, эй, ну слушай, нам нужно прекращать, если ты не готов. До этого Гарри ни о чём таком напрямую не помышлял, просто хотел потрогать, но вот Луи сказал, и к Гарри приходит понимание, что он определённо завёлся. - Разве по мне видно, что не готов? Томлинсон так взлохматил его волосы своей бесконечной вознёй, что на голове – сущий бедлам. Щеки горят, волосы дыбом. И единственное, о чём он сейчас думает – как он хочет полностью владеть этим телом, слизывая солёные капельки пота с его шеи, где сейчас так сумасшедше бьётся пульс. А не сидеть и отвечать на откровенно тупые вопросы. - Лу, я безумно тебя хочу. Луис замирает на некоторое время, что-то прикидывая в голове, а потом лезет в карман своих домашних шорт. Он что-то вытаскивает оттуда, и зажимает в руке. Гарри с самого прихода интересно, что там. Он на этот бутылёк натыкается ладонями уже час. Может ингалятор? Может у парня астма? Ему плохо стало? Ведь не мог он туда положить…? А может и мог, ведь он знал о том, что Гарри приедет на этот раз. Он предупредил. Так что Луи ждал его. Но ведь это значит… Гарри аккуратно обхватывает маленькую ладонь своей, а второй рукой пытается разжать словно намертво сведённые пальцы. И у него ничего не получается. Луи так вцепляется в этот флакончик, и выглядит таким смущённым, что Гарри на миг даже теряется. Но потом он тянет сжатый кулак к себе, и не отводя взгляд от глаз застывшего парня, целует его. Сначала тыльную сторону, потом костяшки, каждую по отдельности, затем немного крутит кисть, теперь отправляя губы на каждый палец, посылая невербальные призывы расслабиться. И Луи вздыхает и разжимает словно сведённую конвульсией руку. Гарри крутит бутылёк, чтобы было видно название. Интересненько...И волнующе! До этого он только догадывался, а теперь, получив фактические доказательства, он начитает улыбаться. Его точно ждали и даже с самыми определёнными намерениями. Гарри не может сдержаться и ехидно поднимает брови, отчего Луи ещё больше смущается. Он выдирает руку из чужих пальцев и прячет её за бедро. - Да что такого! Я же мог надеяться… - бурчит он, вызывающе вскидывая подбородок. Но то, как он отводит глаза, как горят его скулы, как нервно вздымается его грудь, и то, как он прикусывает свою губу, показывает, насколько он сам не свой. Никакой привычной дерзости. Только смущение, и, похоже, всепоглощающее желание, которого парень, очевидно, стыдится. А потом Луис вообще порывается встать. Гарри испуганно хватает его в охапку, решив, что его насмешки окончательно смутили парня. - Эй, Гарри, пусти, мне нужно… Я же не могу при тебе… Он всё порывается сползти с чужих колен на пол, но Стайлс притискивает его к себе сильнее и заставляет остаться на месте. - Ты же не зря её заранее брал. Оставайся здесь. - Но мне нужно…подготовится. - Вперёд! Я не мешаю! - Сдурел! Пока Томлинсон не вернулся к своему привычному скотству, кудрявый закрывает ему рот поцелуем, и продолжает медленные, тягучие касания, пока парень со своей баночкой в руках не расслабляется. К Луи возвращается немного потерянное возбуждение, он начинает ускорять темп, движения становятся немного рваными. И он то и дело, похоже, непроизвольно ёрзает сверху, не давая Гарри держать себя в руках и поступать разумно, как он собирается делать. А потом Луи и вовсе начинает постанывать. И вот тогда Стайлс демонстративно откидывает голову назад и закрывает глаза. Да, он поможет, если так нужно. Он слышит, как это невозможное создание всмыкивает, а потом начинается возня. Сначала он, судя по звукам и движениям, снимает с себя футболку. Потом упирается на одну руку и стягивает с себя штаны, сперва подняв одно колено, затем другое, всё также не слезая с ног Гарри. А затем хватается и за его штаны, тянет их вниз, и кудрявый немного приподнимается и облегчённо вздыхает, когда Луи освобождает его член, и стягивает бельё по щиколотки. Ну, вот, свершилось. Они почти полностью голые и друг на друге. Почти, потому что парень лишь задирает футболку Гарри, оголяя живот, а потом, видимо, вся его выдержка покидает его, и уже становится не до этого. Луис приподнимается так, что Гарри больше не чувствует его кожей. Но он всё ещё здесь, только старается, или так получается, не соприкасаться с Гарри. Возникает какая-то странная вакуумная тишина, вызванная этой бестактильностью. И в ней очень чётко слышно дыхание Луи и приглушенный звук от открывания колпачка. А потом Луи садится обратно и прижимается своим лбом ко лбу своего партнёра. И через пару вздохов тихо стонет. По Гарри топают совершенно неадекватные мурашки. Он открывает рот и водит распухшими губами по щеке парня, не понятно, то ли пытаясь поцеловать, то ли укусить. Собственное дыхание начинает обжигать, а руки перестают слушаться. Он ведёт ладонью по бедру, а потом решается и движется ниже, к заветному месту. Его пальцы встречаются с преградой – пальцами Луи. И его всего пробивает словно предоргазменный спазм от того, что он представляет эту картинку, а ещё проходит по ним, чуть затрагивая, ощущая их влажность, их тепло, и главное, их небольшой ритм движения. Гарри сейчас просто задохнётся, если не... - Лу, пожалуйста, позволь мне! - шипит он, слушая протяжное дыхание парня сверху. Тот сразу замирает, его голос, итак хриплый, сейчас кажется сорванным. - Ты уверен? - интересуется он, и, честно, не ясно, там страх или надежда. Для Гарри ответ очевиден. - Да. Боже, да! Луи берёт руку Гарри, поворачивает ладонью вверх и выдавливает холодную субстанцию на указательный и средний палец. Потом он даёт знак подождать. Парень словно ослепший хлопает по полу ладонями, наощупь находит скомканные брюки. Он чем-то шелестит в кармане, а потом пыхтя откидывает их в строну, возвращается в прошлое положение и делает слегка заметный кивок. Можно приступать. Гарри сухими пальцами снова мнёт ягодицы, сразу не решаясь к новому действию. Но Луи явно ждёт. Так что Гарри отправляет пальцы туда, задыхаясь от какого-то ощущения чего-то слишком особенного. Он медленно, почти в бессознанке, растягивает узкие мышцы, подготавливая парня к тому, что они неожиданно надумали сделать. Похоже, что на его приход уж слишком надеялись. Стайлс отвлекается, когда его запасливый мальчик подцепляет с пола презерватив и пытается его надеть на Гарри трясущимися руками, и у него не очень-то получается. - Лу, меня проверяли в больнице на всё подряд. - Это не…это…- Гарри с трудом выдавил предложение, но оно получилось вполне понятным, а вот Луис, похоже, растерял своё умение говорить. - Так надо, – наконец выдаёт он. – Она с ментолом, тебе будет неприятно. Божечки, да этот глупый ребёнок заботится о нём даже в таких вопросах. Уж Гарри бы потерпел небольшой дискомфорт с учётом того, что предстоит Луи. - Тогда пробуй ещё раз, – соглашается он, и вынимает пальцы, чтоб они не мешали Луи. Тот сосредоточенно раскатывает резинку, льёт на неё смазку, растирает. Гарри следит за этим действом, как завороженный, забыв дышать. Интересно, сколько ему понадобится времени, чтобы привыкнуть к рукам Луи на своем члене? А после Томлинсон чуть сдвигает коленки, приподнимается, цепляет Гарри одной рукой за плечо, а вторую заводит за спину и помогает себе, направляя член Стайлса в нужном направлении. И ему уже поебать, что Гарри давно раскрыл глаза и смотрит. А Гарри становится плевать, смотрит он или нет, когда у Луиса получается проникновение почти сразу. Он максимально расслабляется и садиться, теперь цепляя плечи кудрявого обеими руками. Теперь не важно смотреть, теперь важны ощущения. Гарри задыхается и совершенно теряется, когда у парня получается принять его целиком. Он замирает, шёпотом прося у партнёра немного времени. Луи пытается привыкнуть к наполненности, он зажмуривается и слегка сжимает плечи. Гарри же бродит губами по его скулам и гладит лихорадочно по спине, стараясь помочь хоть немного отвлечься. И Гарри даже немного пугается: ему кажется, что они что-то сделали не так. Но это пока Луи не начинает аккуратно привставать, совсем чуть-чуть, и опускаться. Гарри сначала от этих незначительных действий сидит как громом пораженный. Он ловит воздух и не мигая пялится на парня на себе, у которого сейчас такая смесь эмоций на лице, что их вообще не понять. Наверно ему всё-таки больно. А может и нет. Ведь парень чуть ускоряется и начинает стонать. И каждый раз всё громче и громче. Руки Гарри, до этого замершие на талии парня, непроизвольно сжимаются, и он тянет Луиса на себя, при этом стараясь заодно и подтянуться. Он хочет участвовать, только для начала нужно сообразить, как это сделать в таком положении, чтобы не причинить боль. Но парень тормозит его порывы. - Подожди! Не спеши, дорогой! – шепчет он хрипловато. – Дай мне сделать себе приятно, мой сладкий, и тогда папочка Лу сделает и тебе очень хорошо. Вот так, малыш, только не двигайся. Луи приподнимается и откидывает голову. Гарри видит его напряженно вытянутую шею и высоко задранный подбородок. У Луи прикрыты глаза, но приоткрыт рот, и снизу Стайлс видит обнажившиеся кончики зубов. Это выглядит очень сексуально. И весь парень выглядит потрясающе. Гарри никак не может проверить, что это невероятное существо сейчас принадлежит ему. Луис убирает руки за спину, укладывая ладони недалеко от колен Гарри, прогибается назад. Гарри мнет его ягодицы, а потом начинает скрести пальцами выступающие тазовые косточки в такт толчкам. Луи немного замедляется, снова нагибается вперёд. Он начинает рвано блуждать руками по спине Гарри, комкая и разжимая футболку. Вторая рука мечется в воздухе, тоже пытаясь что-то ухватить. Он рвано дышит парню в открытый рот, иногда спускаясь немного, пытаясь схватить губами подбородок. А потом Гарри понимает, что не готов выполнить просьбу Луи. Он снова чуть обхватывает его за талию и делает длинный уверенный очень глубокий толчок. И парень заваливается ему на грудь, извиваясь всем телом, потираясь о его торс. И там, кажется, футболка уже не разгладится никогда. - Да! Я так скучал по этому! – хрипит Луи. – Так скучал, так скучал, - он продолжает это шептать, а потом, кажется вообще выстанывать, затем переходя на всхлипы, когда толчки становятся совсем быстрыми, а трение – невыносимым. – Мой Хазза! Я так скучал по тебе! - Луи вскрикивает, и падает лбом на плечо Стайлса, надрывно хрипя в футболку, кажется, поливая её слюной и слезами. Найл уверял, что Луи нужно высыпаться, чтобы быть хорошим. Нет, Луи для этого определённо нужно другое. Он счастливый и до невозможности милый. Он ластиться, улыбается, и периодически оставляет на теле Гарри легкие сухие поцелуи. И Гарри не может перестать на него смотреть. Похоже, он любил Лучика за то, что он - его трогательное Солнышко. Дерзкое, жгучее, но, бывает, такое яркое, ласковое, до невозможности прекрасное. И такое необходимое. На солнце ведь тоже есть пятна. Оно тоже бывает капризным и беспощадным. Но солнце - это то, без чего не прожить.