***
Они сидели на кухне, осторожно поглядывая друг на друга. Чжань заваривал долгожданный чай, а И сидел на стуле и нервно болтал ногами, рыская узкими глазами в поисках пачки сигарет. Задумавшись о чем-то своём, он выглядел угловатым, порочным и каким-то озлобленным, а его белоснежная кожа казалось желтушной то ли от тёплого мерцающего света старой лампы, то ли от того, что люди, вынашивающие какую-то болезненную тайну, непременно приобретают жёлтый или зеленоватый оттенок, потому что она пожирает их изнутри, чтобы стать явной. Более не было того беззаботного мальчишки, что пел во всё горло какие-то странные безвкусные песни, рассматривал прохожих в открытом окне и совсем не боялся простудиться. — Что ж, хочешь узнать немного больше обо мне?— невзначай бросил Цзянь и чиркнул спичкой по шершавой стороне полупустого коробка, чтобы зажечь свою горьковатую «Мальборо». — Не хочу, — попытался пошутить Чжань с совершенно серьёзным лицом. — Четыре года были подобно сну, и ещё вчера мы с тобой были теми школьниками, что взбирались на возвышенности поздним вечером, чтобы посмотреть на засыпающий город. Парень говорил это нарочито сентиментально, пародируя чувствительного подростка, образ которого, казалось, высмеивал. — Тебя разве не ждут эти здоровяки в костюмах? Помнится, они остались сидеть в твоей машине. — Подождут столько, сколько надо, —заверил Цзянь, пуская размытые кольца дыма и что-то вспоминая. — Даже если засохнут там к утру. Время — деньги. От этих слов Чжань едва заметно встрепенулся, не желая встревать в спор и выражать своё мнение. Разливая чай по кружкам, он старался концентрироваться на том, какой приятный звук исходил от жидкости, соприкасавшийся с дном белых керамических чашек, чтобы отвлечься от стоящих прямо позади него дурных мыслей, потиравших руки от желания его задушить.***
— Вообще-то я не планировал возвращаться, — абсолютно невозмутимо заявил Цзянь, помешивая сахар. — Ты прекрасно помнишь все мои бесконечные исчезновения в старшей школе и то, как сильно ты нервничал по этому поводу. Что-то внутри Чжамао раскололось после этих слов, и он тупо уставился в собственную чашку, позволяя клубам пара вздыматься ему прямо в лицо. — Я был в Шанхае, Колумбии, Нидерландах и, представь себе, приморской провинции Гуандун. Словом, то там, то здесь, так что заявляться сюда, в Пекин, оставив за плечами миллиард рвущихся наружу нерешённых вопросов, было бы крайне глупо. — Каких ещё вопросов, если не секрет? — Вопросов, связанных с торговлей душами,— прошептал Цзянь и таинственно заулыбался. Было непонятно, являлось ли это стопроцентной безусловной шуткой или же хорошо сокрытой правдой, но ясно было одно: одному из них было явно некомфортно, и от их былой, крепкой и нерушимой, как Китайская стена, связи остались ничтожные обломки, что совсем неудивительно, хоть и больно. Неловкое молчание нарушил внезапный телефонный звонок, и Чжань Чжэнси выругался, облив на футболку немного чая так, что теперь на ней образовалось забавное пятно, напоминавшее одновременно континент и мощный разряд молнии. Встав со стула, молодой человек кинулся искать устройство, а как заметил его на столешнице, взглянул на горящий экран с выражением исключительного ужаса. Сразу же после послышался торжествующий прокуренный смех, и Чжамао резко обернулся в сторону гостя, дичась его. Цзянь И действительно смеялся, и притом совершенно не скрывал злорадства вперемешку с умилением, стряхивая пепел на тарелку изящными длинными пальцами. — А номерок-то и не менял с тех пор... — пел он себе под нос, таращась на Чжэнси из-под полуприкрытых век и демонстрируя свой звонивший смартфон. — Это ведь просто поразительно! Постоянство — твой конёк, СиСи. Завершив свою проверку, а заодно с ней и звонок, Цзянь закинул ногу на ногу и игриво приложил палец к губе, смотря на свою «жертву» с усталой заинтересованностью. Приведя сбившиеся от неожиданности дыхание в норму, Чжань продолжал стоять абсолютно неподвижно, держа руку на футболке в области между грудью и животом. Он размышлял о цзяневских разглагольствованиях про его постоянство и чувствовал, что эти едкие слова и шуточный телефонный вызов были безупречной крохотной местью за прошлое, в котором Чжэнси не изменял своему спокойствию и стабильности, избегая всяких отношений, а И бегал за ним, высунув язык и ожидая хоть какого-то мизерного сдвига в их взаимоотношениях. СиСи. Спокойствие и Стабильность. — Ты чего зашуганный такой? — уже безмятежно и мягко спросил Цзянь. —Боишься простого телефонного звонка. Это не дело. От этих страшных, шатающих вниз-вверх качелей, спрятанных в мимике и действиях И, у Чжэнси начинало белеть в глазах и щипать где-то в области затылка. Ещё одна подобная выходка бледноликого плута, и ему с корнем сорвёт крышу. — Да так... — пролепетал Чжа и на минуту сомкнул глаза, делая изрядное усилие над собой, чтобы не упасть на колени прямо посреди кухни. — Тебе нехорошо? — спохватился Цзянь и оперативно встал, чтобы в случае чего быть рядом. Игнорируя этот вопрос, Чжэнси принялся чесать глаза, размахивая локтем прямо перед И. — Неизвестный номер, он... Доставал меня снова и снова... Ай, не бери в голову! Чжэнси с самого детства ненавидел показывать свою слабость и потому скорчил раздражительную, полную ненависти ко всему живому, а главное — к самому себе мину, уходя куда-то в коридор. Но Цзянь не сдавался и, как истинный палач, рубил до последнего вздоха. — Неизвестный номер? — выпалил он, следуя за Чжа. — Тебе кто-то угрожает, да? — Вроде того, — нехотя согласился парень, пряча взгляд и напряжённо выдыхая. — Хотя это, наверное, просто чьи-то дебильные шутки. Не бери в голову... Ты ведь знаешь, что я очень осторожный человек и не терплю подобного. Эти слова прозвучали как робкая, субтильная исповедь, приправленная разочарованным обессиленным взором серо-голубых глаз. Давно не видевший таких чистых доверительных взглядов ,И поджал губы и поначалу не знал, как реагировать на это. Молодой человек привык к похабным, равнодушным или убийственным глазам, сверлящим его из года в год. Он даже в шутку прозвал это явление «Хотеть. Пялить. Убивать.» как перечень основных чувств, которых к нему испытывали окружающие, но смотрящий в самую душу Чжэнси сразил их всех наповал. «Либо то самое вещество действительно нехило вставило, либо моя подростковая версия сейчас взлетела бы на воздух, увидев такого гривуазного СиСи!»— подумал про себя Цзянь, отходя чуть в сторону. Воодушевлённый чем-то, он ещё некоторое время беспокойно покружился возле уставшего студента, а затем нежно провёл рукой по его плечу и, обведя взглядом снизу-вверх, сказал пару ласковых, ободряющих слов. — Хочешь, мы обязательно решим всё завтра, а?! Запоминай адрес: улица Бэй-Цзинь, а там чуть нале... А, к чёрту, скажу всё позже. Ты только иди прямо сейчас на боковую да спи себе спокойно. Уже никак не отвечавший на его пыл Чжань хмыкнул, разъединяя слипавшиеся, натруженные глаза. Он пропустил момент, когда Цзянь И успел захлопнуть дверь и благополучно испариться, будто он и не возвращался спустя четыре года и был всего лишь плодом больной фантазии одинокого человека. Цзяньцзянь был всё той же головной болью, что и много-много лет назад.