Темные времена

      Отдел дознания, которым руководил Ибики Морино, кажется, не изменился с того времени, когда Какаши был в рядах АНБУ. Все те же стены, выкрашенные в серо-зеленый цвет, и холодный свет, льющийся из-под высокого потолка. Хатаке толкнул от себя толстую бронированную дверь допросной.       — Сенсор уже на месте? — Он окинул взглядом небольшое помещение. Возле маленького зарешеченного окошка, которое было где-то под потолком, стоял металлический стол. Напротив друг друга сидели Ибики и Такеда, которого Какаши привел с собой в Коноху. Парень ошалело шарил глазами по комнате, ища вошедшего. Направленный ему в лицо яркий свет настольной лампы явно мешал смотреть по сторонам.       — Задерживается, — нерадостно прошипел Морино.       — Что мы имеем сейчас? — поинтересовался Хатаке.       — Господин Такеда отнекиваться изволит, — Ибики уже устал слушать одно и то же от допрашиваемого, и явно был раздражен опозданием сенсора, — все у нас поначалу такие, а когда начинаются пытки, — хохотнул Морино, — столько всего рассказывают.       Стук каблучков по коридору ненадолго отвлек дознавателя от воспоминаний. Бронированная дверь открылась со второго раза. Окутанная облачком цветочного аромата, Яманака Ино осторожно озиралась по сторонам. Приторный аромат ее духов быстро заполнил всю комнату, заставляя Какаши едва сдерживаться, чтобы не чихнуть.       — Никогда не была здесь? — Какаши осторожно взял ее за локоть, и подвел к Такеде.       — Не приходилось, — протянула она.       — Смотри, Ино, — тихо начал Какаши, — перед тобой молодой человек, который утверждает нам, что совершенно не знал о том, какой товар распространяет, — он оценивающе покосился на допрашиваемого, — твоя задача, посмотреть его воспоминания за последнее время, справишься? — Ино еле заметно кивнула и, глубоко вздохнув, двинулась в сторону Такеды.       — Последний раз предупреждаю, — громкий оклик Ибики, — не расскажешь сам, мы все равно узнаем о всех твоих делишках.       — Ибики-сан! Я вам все рассказал! Я ничего не знаю! — он приглушённо начал шептать, его фиалкового цвета глаза округлились, словно он ожидал увидеть демона.       — Начинай, — кивнул ей Хатаке.       — Техника… — послышалось Такеде, за секунду, как ему лишиться сознания.       После полуторачасового копания в сознании допрашиваемого, предположения Какаши насчёт связи поставки алмазной пыли и уважаемого человека Страны Огня подтвердились. Проходя мимо камеры, где в бреду метался Такеда, Какаши на секунду пожалел о том, что вызвал Ино. Ее сенсорные техники сильно отличались от техник ее отца. Не имея достаточно практики, она работала слишком тяжело.       На крыльце отдела дознания, стояла Ино. Такая же бледная, как и допрашиваемый, она едва держалась на ногах.       — Чтобы не было такого состояния, нужно чаще упражняться в сенсорных техниках, — Какаши мягко сделал ей замечание.       — Какаши-сан, меня никогда не приглашали сюда. Отец работал здесь, это я знаю. Но меня никогда не привлекали к такой работе, — под ее небесно-голубыми глазами залегли серые тени.       — Куда тебя провести? — Выглядела Ино неважно, того и гляди, чтобы в обморок не упала.       — Да не стоит, вам, мне тут рядом, — начала она отказываться.       — Ино-чан, повторяю тебе ещё раз, начинай тренироваться каждый день, это не последний раз, когда мы тебя вызывали, — интонация его голоса никак не увязывалась с застенками Ибики Морино. Разве мог обладатель такого мягкого и вкрадчивого голоса пытать людей в подземелье? Ей стало на мгновение жутко, когда осознала, что и Какаши тесно связан с отделом дознания. Как хорошо, что до цветочного магазина уже рукой подать!       — Спасибо, Какаши-сан, дальше я сама! — Несмотря на свое состояние, Ино была рада вырваться из его компании.       — Помни, что я тебе сказал, — он только улыбнулся ей глазами на прощание.       — Вот уж, не думала, что он такой жуткий тип, — пробормотала она себе под нос, когда скрылась за дверью магазина.       Короткая прогулка к магазину Ино и обратно к Резиденции Хокаге не принесла будущему Шестому желанной передышки. Едва он вошел в кабинет Цунаде, она подсунула ему папку с расследованием о резне в клане Учих. По ее мнению, Какаши обязан был беспрекословно принять ее точку зрения.       Хатаке только набрал в рот воздуха, чтобы возразить ей, как следующая фраза Пятой сразила его.  — Брал бы пример со своей ученицы, уж не знаю, что происходит между вами двоими, — многозначительно намекнула она, — ее трудоспособность должна быть тебе примером. Разумеется, в тот вечер от ее наметанного взгляда он не смог скрыть лихорадочный блеск в глазах после жарких поцелуев с Сакурой.  — Госпожа Цунаде, так понимаю, что подробности моей личной жизни вы не скоро забудете, — он постарался перевести в шутку, но желаемого эффекта не наступило. Его фраза только подтвердила домыслы Цунаде, отчего она в предвкушении мысленно потирала ладони.  — Значит, я не ошиблась, когда подумала, что Сакура для тебя уже больше, чем ученица? — ее интонация смягчилась. Сидя за столом, Цунаде всем телом подалась в его сторону, будто хотела рассмотреть в нем доказательство своих умозаключений.  — Все верно, за время миссии мы очень сблизились, — если одним словом можно было выразить, то, что происходит с ними сейчас.— Она живет со мной, — и поднял выжидающий взгляд. В его серых глазах нет-нет, да и пробегал интерес, как она отнесется к такой новости.  — Очень хорошо, — немного нараспев удовлетворенно выдохнула Цунаде. В другое время, она бы от души порадовалась за свою ученицу, но сейчас она думала только о том, чтобы Какаши скорее снял с нее груз власти. Если его жизнь приняла такой оборот, то новому Хокаге, женитьба только поднимет уважение в глазах жителей, считала она. Под черной маской пробежала тень улыбки, когда он убедился, что от нее не последует гневная тирада, сдобренная эпитетами «гадкий» и «извращенец».  — Так все же, как я могу ознакомиться с положением дел в деревне? — Он давно просил доступ в архив Листа.  — Держи, — она бросила ему через стол ключ с прикрепленным к нему свитком, — S-доступ в архив деревни, — он ловко поймал его, — смотри, изучай, делай выводы, ведь в скором времени все это, — она обвела взглядом кабинет и кивнула ему, — будет на тебе. Высокие ступени, которые вели в архив, были высечены, кажется, еще при Первом Хокаге. Было прохладно, в воздухе витал запах сырости и плесени. Какаши миновал ступени и оказался в узком коридоре, подсвеченном оранжевым мутным светом. Заслышав его шаги по скрипучему деревянному полу, двое АНБУ застыли в поясном поклоне. После команды «вольно» эти двое разошлись, позволяя ему проникнуть в хранилище секретов деревни Листа.       Лампы дневного света тихо гудели под высоким потолком. Широкая комната была заставлена высокими стеллажами с аккуратно расставленными папками. Минуя узкий проход между ними, Какаши прошел вглубь архива. Здесь хранилась вся история Конохи, начиная от основания деревни, и заканчивая нашими днями. S-доступ проливал свет на все дела: от мелких отчетов о миссиях D-ранга, до дипломатической переписки между странами, от сводных отчетов о работе Госпиталя или Академии, до отчетов о денежных средствах из казны дайме. В архиве можно найти любую информацию, только нужно знать, что именно.  — Все это, скоро станет твоим, — голос Цунаде эхом звучал в его голове. Какаши интересовала каждая мелочь. В скором времени, жители доверят ему свои жизни. Население деревни, каким оно было сейчас? Он знал, может, немногим больше остальных, например, в Конохе мало трудоспособного населения: две войны, нападение Девятихвостого и уничтожение клана Учиха не пошло на пользу. Цунаде после Четвертой войны снизила налоги для простых граждан, после чего в Лист направилось много переселенцев. Рабочие руки нужны везде, так она рассуждала. Интересно, что изменилось после ее нововведения и как повлияло на деревню? Неплохо бы конечно, провести перепись населения, ведь, как говорила Цунаде, это все скоро будет его. Несмотря на кажущееся благополучие Листа, техническая отсталость особенно чувствовалась. За полгода, проведенные в другом мире, Какаши совсем забыл, что такое бумажные картотеки, журналы учета и толстые папки с отчетами. Там нажатием одной клавиши, можно было узнать всю интересующую тебя информацию. Здесь же, ему придется перелопатить добрую половину архива. Между прочим, в Суне, компьютеры уже не были чем-то диковинным. Какаши еще недолго сетовал на неудобства и нехотя принялся за работу.       Изучая, и делая пометки для себя, Какаши мысленно витал далеко от подземного архива и возвращался к допросу Ибики. Из скудных воспоминаний того юноши Ино удалось вытащить связь поставки алмазной пыли, как это здесь называли, и одного из богатейших людей Страны Огня, господина Садако. Слишком часто он косвенно фигурировал в последних событиях.       Стрелка часов незаметно приблизилась к девяти вечера. Первый день, проведенный в архиве, подошел к концу. Чтобы изучить все, что здесь находится, потребуется не два месяца, а два года как минимум.       Уже по дороге к своему дому, он почувствовал знакомую чакру. Сакура шла впереди него, на несколько десятков шагов. Ее пружинистая походка, напряженная осанка и пальцы, с силой сжимающие пакет с рыбой, выдавали ее с головой.       «Хм, интересно, когда она заметит за собой слежку?» Какаши повернул вслед за ней в темный переулок. Луна ярко освещала дорогу, однако здесь лунный свет был загорожен высоким домом. Скрывшись в тени, Сакура сложила печати и из переулка вышла ее точная копия с зажатым в руке пакетом.        — Неужели тебе так не терпится узнать, что сегодня на ужин? — Какаши едва успел отвести от своей шеи холодный металл куная.       — Может и так, — ухмыльнулся он, — молодец, что не теряешь бдительность, — он едва приложился губами к ее волосам через маску.        Незадолго до ужина, когда Сакура принялась готовить рис, Какаши тихо подошел сзади и заключил ее в объятия. Ощущение его в непосредственной близости от себя, всегда вводило Сакуру в состояние сладкой истомы, в которой она не могла ясно мыслить. С закрытыми глазами она наугад ткнулась губами, в уголок его рта. Маленькая родинка, которую она так любила обводить языком, возникла на пути ее поцелуев. Его ладони скользнули вверх от ее живота к груди. Коснулся острых сосков, выступающих сквозь темную водолазку. Мягкие полукружия ее маленькой груди нежно поместились в его ладонях. Ну вот опять его захватывают стремительные искры желания, он же хотел только обнять ее? Ее жадные поцелуи и недвусмысленные движения лишали Какаши здравого смысла. Прижимая ее к себе, возникло безумное желание сдернуть с нее мешковатые джонинские штаны и взять на кухонном столе. Она отлично знала, что заводит его и умело пользовалась, провоцируя Какаши. Наедине с ним, Сакура иногда превращалась в маленькую чертовку, которая ходила по краю лезвия, испытывая пределы его терпения.       — С тобой нужно терпение святого, — прошептал он в ее полураскрытые губы.       — У тебя сейчас рыба пригорит, — ее зеленые глаза лукаво блеснули. «Чертовка, ничего не скажешь…»       Вечера, проведенные вместе с Сакурой, стоили того, чтобы прожить целую вечность в одиночестве до начала отношений с ней. Иногда он поражался сам себе, разве может быть настолько хорошо им вдвоем?        За время, которое промелькнуло после их возвращения, зима незаметно вступила в свои права. Благодаря антициклону над центральной частью Страны Огня, о котором говорили утром по радио, ночью воздух сильно остывал, а днем сияло яркое солнце на безоблачном небе. Замерзшая под ногами грязь застыла в форме следов прохожих — все чаще утренний иней оставался на земле до вечера.       Солнечный свет больно ударил Какаши по глазам и, зажмурившись с непривычки, он продолжил короткий путь из архива в Резиденцию. На этот раз он решил пройти этот небольшой отрезок дороги по улице. Проводя весь день напролет в архиве, он приходил еще затемно, оставаясь там до позднего вечера. Иногда случалось, что он целыми днями не видел солнечного света. В какой-то мере это даже угнетало.       Случайно оброненная фраза Сакуры о том, что в больнице Конохи нет лекарств, потянула за собой чреду интересных событий. Какаши на следующий день проверил отчеты о работе больницы за последнее время. Если учесть, что война закончилась уже больше года тому назад, он взял только послевоенные данные. Насколько ему было известно, Цунаде никогда не жалела средств на содержание больницы, туда поступало новейшее оборудование и конечно же, все необходимые лекарства. На бумаге, больница деревни Листа прекрасно работала. Если Пятой сказать прямо, что больница работает хорошо только на бумаге, Какаши опасался, что в гневе она разнесет свой кабинет в пух и прах. Тем более, у него непроверенная информация.       Направляясь в сторону Резиденции, он резко свернул в противоположную сторону. С недавних пор, управление АНБУ было на соседней улице. Как и всегда, постовые шиноби кланялись перед ним в пояс.        «Интересно, они меня уважают за прошлую службу в АНБУ, или потому что видят будущего Хокаге?» — улыбнулся он своему предположению.        После недолгого приветствия с Ямато, он коротко пояснил, зачем он здесь.       — Мне нужно несколько человек, владеющих техникой хенге и ирьениндзюцу, хотя последнее не так важно.       — Несколько не дам, сейчас свободны только двое, — хаппури капитана отблескивало в свете ламп дневного освещения, которые, видимо, были во всех казенных учреждениях деревни Листа.       — Этого будет достаточно, — в глазах Какаши пробежала искра удовлетворения.       — Тогда Заяц и Крот к твоим услугам, пойдем, я проведу тебя к ним.       Когда Ямато скрылся за дверью, Какаши начал объяснять им суть задания. Двое молодых ребят, которым на вид не больше двадцати лет, слушали его затаив дыхание.       — Ваша задача, под видом молодых практикантов, или медсестер — по вашему усмотрению, войти в штат сотрудников больницы. — После того, как ребята выразили полную готовность, он продолжил. — По моей информации, Хокаге выделяет средства на закупку лекарств, однако до больницы они не доходят. — Какаши вручил пареньку в маске Зайца небольшой свиток, — вот список всех медикаментов, которые должны быть у них, нужно аккуратно проверить, все ли есть. Эта миссия полностью засекречена, отчитываться мне лично, через этот свиток, — он отдал Зайцу еще один похожий.        — Есть! — и они быстро покинули пустую комнату.       Надеясь на скорую развязку в деле с медикаментами, Какаши направился обратно в архив. Докладывать Цунаде он собирался только после того, как появятся какие-либо доказательства. Проходя по длинному подземному коридору, Хатаке почувствовал чакру Цунаде за стенами помещения архива. Он подавил едва возникшее внутреннее напряжение и прислонил печать на свитке к двери.       Цунаде сидела за тем столом, где он еще недавно разложил отчеты о работе больницы. Она сосредоточенно читала, изредка покачивая головой.       — Ты тоже заподозрил, что на деле не все так красиво, как на бумаге? — она даже не подняла на него взгляд, когда он опустился на стул напротив нее.       — Пока что не имею доказательств, чтобы однозначно утверждать, — увернулся от прямого ответа.       — Что там утверждать, — передразнила она, — здесь и так все ясно, — она невесело усмехнулась, — если раньше в больнице проводили простые операции без помощи чакры, то теперь только ей и пользуются. С другой стороны, это хорошо, что персонал больницы повышает свое умение в ирьениндзюцу.       — Цунаде-сама, вы себя слышите? — ее слова ударили по живому, неужели и у него в скором времени будут воровать деньги из-под носа, а он будет только философски рассуждать в стороне?       — Потому что не стреляют по воробьям из пушки, согласен? — она отложила в сторону очередной лист бумаги и оценивающе посмотрела на него.       — Откуда вам знать?       — Какаши, поверь мне, мелкое воровство всегда было есть и будет. Нужно смотреть шире на вещи.       — Видимо, у меня не настолько широкий взгляд.       — Не дерзи мне, — сквозь зубы процедила Цунаде, — я связана по рукам и ногам. Пока ты здесь отсиживаешься, у нас происходит кое-что поинтереснее.       — Например, — в последнее время он уже ничему не удивлялся, и скажи ему Цунаде, что если завтра небо обрушится на землю, Какаши был готов к любому развитию.       — Каждый месяц Коноха делает отчисление налогов в казну дайме, очень крупная сумма проходит через банк господина Садако. Банковские операции в нашей стране проводятся мгновенно. — Она взяла небольшую паузу и продолжила приглушённым голосом, будто опасалась, что их услышат, — но эта проводится неделями, думаю, ты понимаешь, что он зарабатывает на них в сотню раз больше.       — Не трудно догадаться, но какое отношение имеет нехватка лекарств к его махинациям? — Какаши было известно о вороватых чиновниках и таких же нечистых на руку родственниках дайме, однако это всегда казалось ему настолько далёким.        — Если было бы все так просто, Какаши, — глубоко вздохнула она, — вырученные средства остаются на счетах банка. Но по моим источникам, — Цунаде опять перешла на шепот, — он полностью содержит гражданскую армию Страны Огня.       — Он же родственник дайме, и кажется даже в третьей очереди на престол, почему бы ему не содержать на свои средства армию? — напускное безразличие спасет его еще не раз.       — Я тебе скажу, почему. Думаю, что для тебя не секрет, что шиноби уважают, потому что боятся их силы? — Он едва кивнул головой, — после победы в Четвертой войне, их страх перешел на новый уровень. В противовес нам всем, — Цунаде обвела пальцем вокруг, — они создают хорошо укомплектованную армию. И я не исключаю, что лекарства из больницы уходят именно для них.       — Не думаю, что небольшого количества лекарств будет достаточно для целой армии, — порой его выводили из себя бездоказательные выводы Цунаде. Откуда она взяла эту информацию: интуиция, или же есть подтверждения тому. Если нет, тогда она издевается? Как можно делать смелые выводы, притом брать информацию из пальца?       — Какаши, много и не нужно: обезболивающие и кровоостанавливающие препараты и антибиотики, все! — Она выставила ладони перед ним, — и так на протяжении последнего года.       — Почему нельзя ничего предпринять? Мы сидим и ждем, когда на нас еще раз нападут? — его раздражение на Пятую едва не переливалось через край, однако внешне он был спокоен. С другой стороны, если ее слова правдивы, тогда угроза растет там, где он ее совсем не ждёт.       — Что, по-твоему, я могу сделать? Начну его изобличать перед дайме? Такой, как Садако, может сам стать дайме, если захочет, — протянула она с улыбкой. — Какаши, меня ведут как девочку-генина, обо всех моих действиях сообщается в столицу быстрее, чем ты можешь себе представить.       — В любом случае, Цунаде-сама, мне нужны доказательства. Вы видите, что от наших действий зависит будущее деревни. — Интересно, он хотел себя успокоить, или же сам верил, что дела в деревне обстоят не так плохо, как видит Хокаге? Нарастающее раздражение постепенно уходило, успокаиваясь, как водная гладь в безветренные дни.       — Какаши, пожалуйста, только будь очень осторожен. — он почувствовал как ее прохладная ладонь сжимает его руку, — не руби с плеча, ты должен понравиться им всем, — она подняла указательный палец вверх, — а если они почувствуют в тебе хоть малейшую угрозу своим планам, Шестым Хокаге станет незаконорожденный сын дайме.        На мгновение в архиве повисла тишина, раздавалось только размеренное гудение ламп дневного света. Порой, неведение, в котором он находился во время длительной миссии, ему казалось желанным спасением от грязных интриг.        Немного помолчав, она продолжила: «Незадолго как вам с Сакурой удалось вернуться, сюда прибыл Садако, сын дайме и их придворный шут, который называет себя философом. Они проводят встречи с нашими уважаемыми старейшинами в полной секретности. Ты ведь понимаешь, что в деревне ничего не скроешь, но чтобы ставить мощный барьер вокруг, — она едва заметно поморщилась, и добавила, — сам понимаешь, это слишком».       — Сделаю все, что в моих силах, — в этой обтекаемой фразе Какаши сам себя убеждал, в лучшем исходе. Пришло понимание, от чего он может оттолкнуться в своем расследовании. Как и полагал, больница стала только началом.       — Мне очень не хватает Джирайи, нет, ты не подумай ничего такого, — хмыкнула она, — он как раз занимался поиском сведений для Конохи. — Ее взгляд остановился в одной точке, — видят боги, Какаши, мне стало очень сложно, — она прикрыла глаза рукой, сжимая пальцами переносицу, на мгновение ему показалось, что на ее глазах блеснули слезы.       Кажется, что в этой женщине совершенно не осталось той Цунаде, которую он всегда знал: сильной, несгибаемой, волевой. Аккуратно задвинул за собой стул, приглашая Цунаде на выход. Она была ростом ему по плечо, немногим выше Сакуры, может от того, что носила обувь на каблуке. Сейчас ее опущенные плечи, ещё больше уменьшали ее рост. Несладко ей пришлось за свое правление, она трижды восстанавливала деревню Листа. На секунду ему стало по-человечески жалко эту маленькую, но сильную женщину. Какаши осторожно положил ладонь на ее плечо и едва сжал его. Что бы не случилось, он сделает все, чтобы выбраться из западни интриг.       Когда они скрылись из виду АНБУ, Цунаде осторожно поинтересовалась: «Какаши, напомни мне, мы с тобой хоть раз пили?»        — Не припомню, — под его маской пробежала лёгкая усмешка, с Пятой он ещё не пил.        — Вот и хорошо, — она давно хотела забыть все проблемы, — делаем так: кто первый вырубится, тот и проиграл, готов?       — Готов, — эхом отозвался он. Зная одну секретную технику АНБУ, можно перепить хоть трёх Цунаде. Весь потребляемый алкоголь уходил в печать, которую он незаметно поставил на себя.       — Тогда примени технику хенге, не хочу, чтобы и ты получил мою дурную славу, — Хатаке никогда не прибегал к особым хитростям в перевоплощении, и после того, как за ними закрылась дверь архива, Сукеа-сан вышел под руку с Хокаге.       Она решила ему устроить экскурсию по злачным местам деревни Листа, Какаши-Сукеа сбился со счета, где они были, и где их еще не было. От заведения к заведению, Цунаде с каждым разом все больше хмелела, и вот, в –надцатом баре, она упала лицом в стол.       — Я выиграл, — бесцветным голосом сообщил он и оставил на столе несколько купюр. Осторожно взял на руки спящую Цунаде, и вышел из заведения. Хозяин захлопнул за ними дверь, в такой час посетителей можно уже не ждать. В несколько прыжков по крышам он доставил ее к дому, где передал в чуткие руки Шицуне.       Убывающий диск луны светил на южной стороне небосклона. Кристально-чистый воздух остывал к ночи, щипая за кончики ушей. Уличное освещение не работало в середине ночи, так как, жители деревни уже давно спали. Голые ветки деревьев сплетались над головой Какаши, символично показывая ему, во что он впутывается. После откровений Цунаде в архиве, настроение было прескверное, вполне уместно отменить действие печати и направить весь алкоголь в свое тело.       — Не сейчас, — он обязательно отметит, когда развяжет клубок интриг. Проходя мимо урны, Хатаке переместил печать обратно в свиток. Когда небольшой сверток стукнул о дно урны, тонкий поток чакры превратил свиток в пепел.       Если верить каждому слову Пятой, ситуация выходила нехорошая: после вступления в должность он будет обязан мириться со всем, что творится в стране, беспрекословно обеспечивая людьми потребности дайме. Не такого он хотел, когда только вернулся с Сакурой в деревню.       Какаши сам не заметил, как оказался на кладбище. Обелиск Четвертого Хокаге содержался в порядке и рядом были даже увядшие на морозе белые лилии. Вокруг стояла звенящая тишина, изредка прерываемая шорохом веток в голых кронах деревьев.        — Сенсей, — начал он мысленно, — в скором времени я тоже стану Хокаге. Ты стал им в послевоенное время, когда вражда между странами едва утихла. — В его сознании проносились воспоминания и образы тех страшных дней, — сейчас все по-другому, враг побежден и мы живем в мире, — на несколько мгновений его мысленный поток прервался. Еле уловимое движение ветра в ветвях деревьев на секунду заставило прислушаться. — Только теперь враг стал совсем другим, не таким, которым мы привыкли его видеть. Вполне возможно, что теперешний враг даже никогда не брал в руки настоящего оружия, но он готов бороться интригами и неправдой. — Ветер стих, и Какаши остался в полной тишине, перед освещаемым лунным светом памятником. — Много лет назад ты бесстрашно защитил Лист ценой своей жизни, и скоро обязанность защищать деревню перейдет и мне, — он опустился на колени. В раздумьях он опять далеко ушел. В последнее время на него обрушилось столько информации, которую не так легко принять. И как раньше, так и сейчас от действий Какаши зависело очень многое.              — Сенсей, научи меня отличать правду от лжи и защитить Лист в нужный момент. — Если верить словам Цунаде, от новой должности не стоит ждать ничего хорошего. Он не понаслышке знал, что головной убор Хокаге опасная вещь, однако до разговора с ней, ему казалось, что разберётся с любым врагом, в каком обличье он не явится.       На кладбище деревни Листа он всегда чувствовал спокойствие и умиротворение, но не в этот раз. Вид опущенных плеч Цунаде, до сих пор стоял перед глазами. Если Саннин сгибается под неподъемным грузом власти, что можно сказать о нем? На смену сочувствию к Цунаде, его обжигала злоба на себя, на обстоятельства, ведь он имел в своем арсенале достаточно методов, чтобы сразиться с любым врагом, но не имел возможности.       Ненависть медленно растекалась от разума к сердцу, заполняя тенкецу и каналы чакры. Когда он в последний раз был на тренировке? Никогда прежде, после посещения могил, он не спешил в сторону тренировочных полигонов.       На восемнадцатом полигоне он создал несколько клонов и начал разминку с тайдзюцу. Мерзлая земля и щепки только и разлетались от ударов. После жесткой разминки его мышцы начали гореть огнем, и он перешел к ниндзюцу. Фиолетовая молния еще долго вспыхивала то там, то тут, освещая подлесок. Наконец, когда в его тенкецу не осталось чакры больше чем на треть, а восемнадцатый полигон был уничтожен, Какаши отряхивая с себя пыль, направился в сторону дома. Небывалая тишина и спокойствие появились в его душе на исходе самой длинной ночи в году.