Стекло

      Итак, они начали встречаться. Совсем. Окончательно и бесповоротно.       Знать бы ещё, что это значило.       В смысле, ну, очевидно, они стали парой. Ванцзи добровольно принял предложение Вэй Усяня. Ага, в который уже раз. Теперь надо было что-то с этим делать, а он не знал что, потому что никогда не был в отношениях. В смысле, романтических, нормальных отношениях. Как у обычных людей, которые ходят на свидания с человеком, который им нравится, потом съезжаются, делают вместе разные штуки, пока живут вместе, потом обычно появляются дети и приходится жениться.       В общем, это то, что он знает об отношениях. Несильно много. Возможно, альфа знает больше, нужно узнать у него насколько. Это бы помогло ему. Потому что то, что знает он, ему не очень нравится.       Там нет ничего хорошего. Ну, кроме свиданий, которые должны быть вроде как приятными, иначе зачем людям съезжаться.       Помимо того, что Ванцзи парился из-за их отношений, ему нужно было париться ещё кое о чём. Началась учёба. Часть ресурсов и времени теперь нужно было тратить на обучение, лекции, преподавателей, других студентов.       Первый день был особенно напряжённым. Встать по будильнику, ещё и раньше альфы, чтобы приготовить им завтрак, привести себя в порядок, собраться. Повезло ещё, что у Вэй Усяня тоже были пары. Вместо работы в офисе он отвёз их на территорию кампуса. А вот дальше им пришлось разойтись. Первые пары у них были разные, а в расписании на сегодня и вовсе ни одного совпадения.       То есть они не встретятся до обеда и даже, может быть, до самого вечера.       Это его немного пугало.       — Цзи-Цзи! — Лань Ванцзи узнает этот боевой клич где угодно.       Не Хуайсан налетел на парня прямо посреди коридора, едва не сбив его с ног. Младший Не был меньше, чем Ванцзи, поэтому ему было нетрудно зацепиться за него руками и ногами, чтобы повиснуть.       — Боже, я так переживал! Неужели так трудно было позвонить?! Мог хотя бы написать мне! — орал на парня Не Хуайсан, продолжая болтаться на нём как странный аксессуар.       — У меня твоего номера не было, — пытался оправдаться Ванцзи, стряхивая с себя довольно тяжёлую тушку другой омеги.       — У Вэй Усяня был! Ты мог просто попросить, бестолочь, — Хуайсан наконец слез с него и теперь тыкал парня в грудь.       О боже, он правда злился. Злился и был очень напуган.       Уже второй человек выражает такое беспокойство о нём. Реальное, глубокое беспокойство, и это один из тех людей, которых Ванцзи действительно знает. Близко.       — Если ещё и Мо Сюаньюй мне обрадуется, я совсем офонарею, — он нервно усмехается и тут же получает по голове, только не от Не Хуайсана, который стоял перед ним.       А от Сюаньюя, который стукнул его и после тут же навзрыд разрыдался. Теперь они стояли втроём посреди коридора. Он, который пристыженно молчал, ревущий белугой Мо и памятник осуждению Не. Картина лучше не бывает.       Вариантов, что делать, особо не было, поэтому он сделал единственное, что мог в данном случае. Пошёл успокаивать Сюаньюя, который едва уже не икал.       Что ж. Снова новое.       Получается, у него всё ещё были друзья. Несмотря на всё… у него ещё были те, кому он был нужен. Офигеть.       Ванцзи осознавал эту мысль в течение всей первой пары, постоянно отвлекаясь от лекции и упуская то, что говорил преподаватель. Но он не жалел.       Не жалел, потому что его грело изнутри чужое небезразличие. Друзей, знакомых, преподавателей. Подумать только, глава гуманитарного направления бросилась обнимать его, стоило столкнуться с ней в преподавательской. Всё это для него.       — Ты в порядке? — Вэй Усянь встречает его в назначенном месте и тут же озабоченно обхватывает лицо руками, тепло и ласково, отчего в глазах щиплет.       — Они все так рады. Тому, что я здесь, — бормочет Ванцзи, кладя ладони на руки Вэй Усяня.       — Конечно, они радуются, — мужчина обнимает его, гладит по волосам. — Как тебе можно не радоваться?       В обычной ситуации он бы фыркнул и бросил в ответ что-нибудь едкое. Старался бы показать, что его совсем не трогают эти слова, что ему всё равно. Но сейчас в этом не было никакого смысла. Ему не перед кем защищаться. Не перед кем возводить стену, принимать неприступный вид.       — Так что, мы есть пойдём? — он бормочет, отводя взгляд.       Альфа улыбается и приглашающе машет рукой в сторону дорожки. Идти им недалеко, от корпуса до ближайшего кафе не больше десяти минут. Он уже чувствует аромат барбекю и представляет, как раскроет меню.       Это первый день их отношений. Настоящих отношений. Они сидят на террасе, ветер треплет ткань навеса и края скатерти, но им не холодно. Да и еду приносят быстро. Расторопная тётушка ставит на стол две супницы с бульоном, пиалы с рисом и блюдо с шашлычками на шпажках из мяса и рыбы.       Это вкусно. Очень вкусно.       — Расскажешь о своём опыте? Отношений. Как это происходит? — просит Ванцзи, неспешно ковыряя палочками свой рис.       — А ты… расскажешь о своём? — мужчина спрашивает осторожно. Очевидно, опасается сделать больно.       Но ему уже не больно. Он уже прожил это. Многое давно переболелось. Не всё, конечно. Однако часть, хотя бы часть, он рассказать может. Это нетрудно.       — У меня не было нормального опыта. Ну, как у других я имею в виду, — парень кивнул головой на других посетителей кафе, среди которых были и парочки. — Когда я учился в профессиональном училище, у меня был типа парень. Он ничего для меня не делал и приходил и уходил когда хотел. А я думал, что так и должно быть. Я ничего к нему не чувствовал, но мне нужна была его помощь, поэтому я не уходил.       Они помолчали. Ванцзи вспомнил прошлое чередой вьетнамских флэшбэков, а Вэй Усянь, вероятно, пытался представить сказанное и осмыслить.       — Что ж, ты знаешь про Тиффани. Первый год наших отношений казался довольно милым. Я был влюблен в неё, а она притворялась, что я ей нравлюсь. Мы ходили на свидания, я познакомил её с семьёй, потом мы съехались и жили вместе, иногда меняя обстановку. Если честно, я так и не понял, в чём суть. Но мне нравилось ухаживать за ней. Пока не потерялся смысл где-то среди всех безделушек, путешествий и новых знакомых, — Вэй Усянь улыбнулся, но улыбка была грустной.       — То есть тебе нравится та модель отношений из кино, где парочка ходит на свидания, обменивается подарками и прочие сладости? — на самом деле, такая модель нравилась и ему, но он же не скажет вот так.       — Да. Я люблю подобные слащавые глупости. Безопасные. Никакой драмы, никаких криков. И секс, — а вот это уже было интересно. Ну, в смысле про секс. И слава богу, альфа заговорил об этом первым, потому что он не был готов прямо сейчас поднимать эту тему, но хоть вскользь говорить об этом было нужно.       — Никакой драмы и секс. Мне нравится, — омега насмешливо фыркнул.       Это звучало как идеальный план. Как план, которому Ванцзи был готов следовать. А как, ну, они ведь разберутся. Должны разобраться.       Если его жизнь превратится в ромком, то он правда не против. Возможно, после всего, что было, парень заслужил побыть главным героем в своей истории. Ведь Вэй Усянь, этот альфа, как идеальный персонаж, в которого влюбляешься с первого взгляда, как встретишь. И омега хочет, чтобы он был только его.       Это чувство с ним с их первой встречи.       Мужчина был настолько нереальным, настолько из другого мира, что Ванцзи было сложно поверить, что его существование правда. Мало ли, вдруг они все попали под действие чего-то, что вызывает коллективные галлюцинации. Одну большую тяжёлую галлюцинацию. Которая почему-то решила сосредоточить своё внимание на Ванцзи.       К концу обеда альфа проводил его до корпуса, в котором была его следующая пара, и ушёл, напоследок поцеловав в лоб. Так мило. Безумно приятно.       Остальные пары прошли под розовым фильтром. На Ванцзи будто кто очки надел с радужными стёклами, через которые ничего неприятного не было видно. Казалось, вокруг него порхают бабочки, которые срут цветами. Или цветы, выплёвывающие бабочек.       Как обдолбанный ходил, короче.       А вечером, после всех пар, Вэй Усянь забрал его на своей крутой тачке от остановки у учебного корпуса.       Прям ну апогей подростковых мечтаний.       Единственное, остаться с ним альфа не мог. Но это, в принципе, ерунда, пока так для него же лучше. У мужчины ещё были дела, и у Ванцзи они тоже были. Он же теперь домохозяйка или типа того. Значит, нужно соответствовать.       Вооружившись ведром с водой, моющими средствами и тряпками, парень устроил настоящую войну осевшей пыли и всякой мелкой грязи, которую даже видно особо не было, если не искать намеренно. С убранными в тугую гульку волосами, он носился по всей квартире, пока та не стала блестеть и скрипеть. Только после этого парень почувствовал удовлетворение. А ещё он выдохся.       Чёрт. Это непросто. Он точно всё правильно делает? Результат, конечно, ему нравился. Вокруг было очень чисто и пахло свежо. Как после клининга или ремонта.       Эх, ему ещё столько всего нужно освоить. Ведь уборка — это не всё, если он хочет быть хорошей омегой. Есть ещё такие важные вещи, как режим сдачи вещей в прачечную и химчистку, по какому принципу выбирать охлаждённое мясо и свежую рыбу. По-любому найдётся ещё что-то, что должна делать идеальная омега. Жаль, в ромкомах всю бытовуху подробно не показывают. Там обычно всё ограничивается маханием пипидастром и простоем у плиты, если нет детей.       Реальность — она как-то более трудозатратная.       Он так запарился, что пришлось идти мыться. Ах, да. Ещё и сортировкой белья заниматься придётся.       Держа в голове мысль, что всё это того стоит, Ванцзи вернулся в гостиную. У него осталось немного времени на то, чтобы почитать и сделать тестовые задания, которые задали преподы. Первый день, а уже домашка.       По-хорошему, ему нужен был ноутбук или что-то типа того. Многие материалы рассылались и сдавались в электронном виде. Конечно, он мог использовать телефон. Тот вообще, казалось, мог заменить всё по мощности и объёму памяти. Но большой экран и нормальная клавиатура это всё-таки гораздо удобнее.       Здесь, конечно, был комп. Но Ванцзи боялся его трогать. Вдруг он что-нибудь сломает, нарушит работу какой-нибудь программы… Вэй Усянь этому явно не обрадуется.       С книжкой в руках, отложив заполненные бланки тестов, парень отправился на кухню. Пора было готовить ужин.       В приготовлении нормальной еды он всё ещё был несилён. Альфа вроде не жаловался, поэтому Ванцзи продолжал осваивать что-то новое довольно медленно. Просто чтобы не отравить их случайно. Пока единственный недостаток его еды был в том, что получалась она довольно пресной. Опять же. Лучше так, чем несварение.       — Ты выглядишь уставшим? — заметил мужчина сразу.       — Правда? Я не чувствую, — соврал Ванцзи.       Он устал. На самом деле. Но парень списывал это на то, что просто не привык к такому количеству активности в течение дня, вот и всё. Через пару дней это пройдёт. А если так, то какой смысл беспокоиться об этом.       Ведь если подумать, ничего такого особо сложного он не делал.       Они сели ужинать в тишине. Ему было немного неловко, потому что Вэй Усянь продолжал на него смотреть как-то уж больно внимательно, как будто искал что-то. Это напоминало ему время в больнице. Тогда альфа носился с ним, словно, чуть что, он рассыплется. Впрочем, недалеко от истины. Но это уже прошло. Сейчас-то всё нормально. Ну, более или менее.       — Что-то не так? — спросил парень.       Ванцзи предпочитал думать, что не вынес гнетущей тишины, а не того, что чужое беспокойство заставляло переживать его самого.       — Сегодня был трудный день? — альфа сидел напротив, прятаться от его внимательного взгляда было некуда.       — Довольно-таки, — тихо отозвался Ванцзи.       Окей, похоже, Вэй Усянь от него не отстанет. Видно, как бы он ни храбрился и ни отрицал, вид у него был потрёпанный. И если это так уж заметно, то смысл отрицать? Это вызывает только больше подозрений в том, что у него какая-то потребность скрывать что-то. А это нехорошо. И это им не нужно.       Лучше просто сказать что-то. Раз уж они встречаются, говорить ртом — это то, что ему нужно научиться делать в первую очередь.       Если он, конечно, хочет, чтобы их отношения просуществовали подольше.       Парень, конечно, говорил о том, что хочет как в ромкоме. Но вы вообще когда-нибудь видели ромком без сюжетных поворотов, построенных на драме? Если да, пожалуйста, подскажите ему название, потому что он таких не видел. И здесь как бы… хочешь отношения без сюжетных клише — не совершай ошибок персонажей.       Вот говорить ртом это как раз отсюда. Ведь персонажи обычно ртом не говорят, когда это нужно. Нет, они это делают, когда уже поздно, ведь конфликт уже случился.       Ему не нужен конфликт. Не с Вэй Усянем.       — Я не думал, что другие беспокоились обо мне. Это было неожиданно. Не Хуайсан сегодня накричал на меня. Если честно, я впервые видел, как он злится. Это было страшно. Казалось, он затолкает мне телефон так глубоко, что я его не достану, — младший Не действительно пригрозил засунуть телефон Ванцзи ему же в задницу, если он ещё раз влипнет во что-то подобное, заставив его волноваться. — А Мо Сюаньюй рыдал весь перерыв. Целых двадцать минут.       — Это ты ещё с Ло Цинъян не столкнулся, — Вэй Усянь мягко улыбнулся. — Она клялась мне, что задушит тебя при встрече. В любящих объятиях, разумеется.       Вместо ответа Ванцзи промычал на одной ноте, спрятав лицо в руках.       Это было слишком сложно для него. Откуда вообще взялись все эти люди, которым не всё равно? Тот же Не Хуайсан раньше так к нему не относился. Вроде бы…       Они общались довольно давно, но парень же не первый раз влипает в неприятности. Раньше ему как-то удавалось выходить сухим из воды. Поёбаным, правда, но относительно целым.       — Это сложно, — пробубнил парень, растирая лицо ладонями. Щёки покраснели. Этого не было особо видно на его белой коже, но они горели, Ванцзи это чувствовал.       — Дай им немного времени, чтобы успокоиться, — попросил мужчина. — Но если кто-то действительно захочет тебя придушить или засунуть что-то туда, где оно не должно быть, пугай их мной. Должно сработать.       — Ты не такой страшный, — парень фыркнул, щурясь.       Все ведь знают, что Вэй Усянь правильный. Такие люди не могут напугать. То ли дело Не Минцзюэ, один вид которого обращает в бегство.       — Я только для тебя нестрашный, — мужчина хитро подмигнул. — Просто попробуй. Если не испугаются, придумаю что-нибудь другое. Действительно пугающее.       Ну, ладно. Он всё ещё не готов согласиться с тем, что это может сработать, но и спорить не хочет. Для споров он слишком устал.       Сытый и расслабленный, по правде, он хотел только спать, а не думать, что завтра всё по новой. Пары, проекты, люди, быт. И снова пары, проекты, люди, быт. День за днём.       Почему эта мысль ему раньше не приходила в голову? О том, что всё как будто зацикливается вокруг него? Такой бесконечный клубок цветных ниток, который хрен распутаешь. А вроде как и надо бы, но в руке только один конец, и ты за него тянешь и тянешь, а конца не видать.       — Тебе не надоедает, когда повторяется одно и то же изо дня в день? — выкладывая остатки еды в измельчитель и укладывая тарелки в посудомоечную машину, спрашивает Ванцзи.       — Иногда это утомляет, — Вэй Усянь помогает ему быстрее закончить с посудой. — Я стараюсь сосредотачиваться на том, чем дни различаются. Это помогает.       — И часто дни различаются? — ему интересно. Он ведь только теоретически знает, чем альфа занимается, когда он не рядом.       — Обычно да. С моей работой достаточно непросто сосредоточиться на чём-то одном. Наоборот, нужно очень постараться, чтобы держаться в рамках одного проекта. Тайм-менеджмент не самая сильная моя сторона, — Ванцзи слушает с интересом.       Альфы никогда раньше не говорили ему о своей работе. Да даже об увлечениях не рассказывали, если они не предполагали щеголяния перед другими красивой пассией. Это считалось почти запретной зоной, где ему не было места.       Собственно, это было взаимно.       Ни один из тех, с кем парень спал, не знал о нём практически ничего. Да они и не хотели. Но если бы захотели, у него не было желания с ними делиться своими переживаниями и желаниями. Ведь на самом деле, будь у него выбор, он бы даже ни с кем из них рядом стоять не стал. Что уж говорить про отношения.       Вэй Усянь, разумеется, другое дело. У Ванцзи до сих пор есть сомнения, что это всё реально. Что с ним хочет быть кто-то, кто действительно ему нравится. Во всех смыслах. Не просто, допустим, из-за внешности, но и по характеру, отношению к жизни, стремлениям и прочим нематериальным вещам, которые непросто объяснить простыми словами.       Для него это как если бы герой его подростковых фантазий ожил и пришёл к нему.       И при этом он очень многого до сих пор не знает об альфе. Как и тот, вероятно, не знает о нём очень многое. Это его беспокоит. Больше со своей стороны, чем с Вэй Усяня. Что, конечно, не очень честно.       Его нелюбовь к себе как привычка. Очень разрушающая привычка, от которой пора избавляться. Иначе он так точно долго не протянет.       — Расскажи мне что-нибудь? — просит парень, забираясь на диван к альфе.       Он слишком устал, чтобы заниматься соблазнением мужчины, а тот не рвётся тащить его в постель, вместо этого предлагая уютный вечер перед телевизором с тарелкой овощных чипсов.       Кино ему быстро надоедает. Смотреть за бессмысленными метаниями героев, которые могли решить все свои проблемы в самом начале, не так интересно. То ли дело заставлять Вэй Усяня развлекать себя.       — Что например? — мужчина расплетает гульку из волос на голове у омеги, зарываясь пальцами в самую гущу, массируя кожу у корней.       — Что угодно, — он едва не мурлычет под этими почесываниями, только глаза закрывает.       — Хорошо, — рука альфы перестаёт перебирать волосы. Теперь она скользит вниз по шее, вдоль спины до пояса, и притягивает парня вплотную к твёрдому телу, укладывая на горячую даже сквозь одежду грудь. Чёрт, так и уснуть недолго. — Ты этого не помнишь, но мы встретились с тобой в первый раз не в университете. Это было в каком-то клубе, уже не помню как он назывался. Ты стоял у бара, спиной ко мне. Такой красивый, совсем один, с распущенными по спине волосами, в коротком мерцающем платье. Как нимфа. Ты так быстро исчез в толпе, что мне показалось, что это было видение. Просто видение, потому что сколько бы я ни ходил по ложам и ни спрашивал, тебя никто не видел. Но я хотел найти. Твои глаза не шли у меня из головы, в темноте снова и снова появлялся образ, и когда я увидел тебя, такого колючего, хмурого, сидящего на лавочке… Понял, что не хочу отпускать.       Ванцзи спрятал лицо где-то в межсисечном пространстве накаченной груди Вэй Усяня, стараясь не шмыгать носом, чтобы не выдать того, насколько он расчувствовался.       Он, конечно, попросил рассказать что угодно, но не думал о чём-то… таком.       А ведь парень помнит тот день. Помнит, как впервые для него встретил этого альфу и что подумал. Так неловко. Ведь первая мысль, которая возникла в его голове, была не самая… не самая приятная, и это говорит не о мужчине, а о нём.       Он не думал ничего плохого, просто Вэй Усянь, его вид, казался ему неуместным в декорациях Шанда. Слишком чужеродным среди пыли, скудной зелени и асфальта.       Ага, а ещё некстати вспомнилось и то, чем кончилась их встреча. Ванцзи сбежал. К Вэнь Сюю.       — Ты никогда не думал, что стоит поискать кого-то другого? Кого-то получше? Неужели тебе больше никто не понравился, кроме меня? — он всё ещё прятал лицо у мужчины на груди. Идеально, чтобы вытирать о тёмную ткань чужой кофты сопли и слёзы. Десять из десяти.       — Все, кого я встречал помимо тебя, были согласны делать всё, что я попрошу. Они не вызывали у меня никаких чувств, никакого интереса. И я действительно не встречал никого лучше тебя. Ты заставлял меня каждый раз видеть и чувствовать что-то новое, чего я раньше не видел и не чувствовал. При этом, ты этого даже не осознавал. Ты просто был и всё. Это удивляло меня, пока я не понял, что это твоя суперспособность.       Эти слова заставили Ванцзи отодрать лицо. Посмотреть на Вэй Усяня, чтобы убедиться, что тот говорит серьёзно. Что тот не прикалывается, не бредит и говорит всё ещё с ним.       — Человек-парадокс, — выдохнул парень едва слышно.       — Ты одновременно есть, но тебя нет. Ты вроде бы здесь, но я не могу тебя поймать, — альфа снова погладил его по голове. приглаживая взлохмаченные волосы.       — Теперь можешь, — шепчет Ванцзи и тянется поцеловать чужие губы.       — Могу, — Вэй Усянь отвечает на поцелуй.       Он тянет парня выше, полностью укладывая на себя, удерживая, чтобы тот не скатился, грея своим теплом. Ванцзи разбивался и собирался заново. Снова. Только теперь не потому, что кто-то бил его и бросал. Нет. Его собирали заново. Вытаскивали кусочки, вставленные не туда второпях, и ставили на место.       Это тоже было больно. Но такую боль он был согласен терпеть. Чтобы рано или поздно проснуться окончательно целым. Склеенным заново из множества неровных острых осколков, всё ещё не отшлифованных и грубых. Таких, какими они и должны быть.       Вэй Усянь только собирал его, он не собирался менять колючесть Ванцзи, его когти и зубы, впивающиеся в плоть чуть что. Мужчина принимал их, давал себя укусить и поцарапать, чтобы самому понимать, куда нельзя давить, где не стоит нажимать.       Всё это время парень игнорировал это. Не понимал, зачем это нужно, для чего ему разрешают делать всё, чего он хочет, даже если это всё разрушает. Его не исправляли, не ломали, не пытались втиснуть в узкие рамки или построить вокруг него крепость, беря в плен.       Это и есть любовь? Это вот так работает?       — Для первого дня отношений очень много впечатлений, — Ванцзи ворчит, отклеиваясь от мужчины и его ласковых поцелуев.       Для него правда слишком много. Он устал. Он сегодня видел и слышал достаточно.       Вэй Усянь его отпускает. Без споров и лишних слов. Убирает руки, позволяет выбраться из объятий и уползти на свободную часть длинного дивана, где можно остыть немного. Правильно, потому что ему нужно всё это отрефлексировать.       Если переживаний будет слишком много, он ведь не выдержит. Хотя что-то ему подсказывало, что дело не только в этом. Ведь если он не разберётся в себе и этих отношениях, выдерживать ему будет уже просто нечего.