Стекло

      Лань Ванцзи не верил что когда либо станет счастливым в отношениях с альфой. Никогда не думал что у него появится муж, дети, дом. Он мечтал об этом одинокими вечерами в детском доме сидя на скрипучей кровати с тонким матрасом на казенном пледе представляя какого-нибудь здоровяка с обычным лицом и голосом принадлежащим актеру дубляжа вероятнее всего. Но не верил.       Ему нравилось представлять красивые истории. Как его принимают, так как других омег, ухаживают, делают подарки. Он завидовал.       Но с каждым днем эти фантазии разбивались о реальность вонзаясь все глубже и глубже причиняя невероятную боль. Не только морально. Но и физически.       У него как и у всех детей был шанс найти новую семью после того как он оказался здесь. Шанс действительно был у каждого, даже у сложных детей, больных, травмированных, не красивых. В идеале. В реальности дом получали малыши до школьного возраста и чаще мальчики не особо выразительной внешности.       Без изысков.       Аккуратные, контактные милые детишки с которыми взрослым было проще завести знакомство.       Если тебя не забирали в этом году, ты начинаешь надеется на следующий. И снова. И снова и снова и снова. Из года в год.       Ванцзи усыновили когда ему было тринадцать. Он считал что ему повезло, что кто-то там наверху правда услышал его ведь это означало спасение от того что ждало его дальше в казенном доме.       Парень уже сформировался. Ему поставили печать в паспорт о вторичном поле и взяли на учет как омегу. Приютскую омегу.       К чему это все? Да к тому что по статистике в детских домах омеги рожали в тот же год что формировались или в следующий. Вот так вот. Учет к слову не спасал, нет. Смысл был в том, чтобы просто знать заранее кто ты если тебя обрюхатит дай бог если сверстник а не кто-то из парней постарше в школе или еще хуже молодой воспитатель.       На их жизнь всем было насрать.       Многим омегам тоже на себя было насрать.       Воспитанники детских домов которых не усыновили считали что такова уж их участь. Они раньше начинали взрослеть, вынужденные подстраиваться под жестокие правила которые устанавливали альфы. Воспитатели не контролировали почти ничего. Максимум могли запереть в течку в мед крыле за железной дверью с решётками на окнах дав пачку общих подавителей. И развлекайся там как хочешь.       Но залетали то в основном не потому что кого-то поймали альфы до того как воспитатели помогли спрятаться. Если бы.       У сформировавшихся была своя атмосфера и свои правила. Как он раньше сказал те устанавливали альфы и единственный способ не попасть в игру, это не родится красивым или хоть сколько-то привлекательным. Это не всегда помогало но иногда случалось чудо если верить рассказам. Насколько Ванцзи помнит у них не было никого кто лишился бы девственности после шестнадцати.       Так что он был ужасно рад когда его захотели усыновить. Потому что ему не хотелось быть изнасилованным толпой парней где-нибудь в раздевалке спорт зала, душевой или упаси боги в туалете.       Ему и так не просто приходилось после проявления. Все чаще на него обращали внимание в школе и в жилом корпусе. Альфы свистели ему в след, иногда резко разворачивались и преследовали до общей комнаты или кабинетов воспитателей, единственных мест где можно спрятаться. Они щипали его, дергали за волосы, шлепали по заду на лестницах и подбрасывали записки в столовой.       Пугали его.       Но страшное оказалось не в детском доме и не в школе.       Реальный ужас подстегал его в большом мире за предали мест огражденных от взрослых решёткой.       Если бы он не был таким наивным, то может быть все было бы хорошо. Парень ведь мог отказаться, ему было не обязательно уходить с этими людьми даже если бы это означало борьбу. Все же он не зря сказал, у них были правила.       А в реальном большом мире правил не было. Особенно для взрослых.       Ванцзи вернулся обратно меньше полугода спустя как его забрали. Все что он получил это занятия с психологом в школе и детском доме дважды в неделю и там и там. Помогали ли они? Нет.       Его вера была полностью раздавлена, он не знал как справится с шоком и ужасом, не знал какой смысл жить чтобы спустя пару лет вернутся в этот мир. В мир в котором нет правил. Где он никому не нужен. Где все что его ждет это выбор между тем чтобы пойти на панель, рожать детей какому-то обмудку или бороться за каждый вдох.       За время пока его не было в детском доме многое изменилось. Урезали бюджет, заменили кадры среди воспитателей от старших к младшим, а еще появилось много новых сирот.       У них в принципе пополнение случалось довольно часто. Кого-то поймали, кого-то перевели а кто-то осиротел. Проще всего было с последними их встраивали в систему ломая или заманивая лживыми сказками. Со вторыми было сложнее, они привыкли к своим порядкам, особенно альфы и они не хотели ничего менять устраивая войны внутри группы если попадали не в одиночку. Но самое страшное это первые.       Те кого приводили с улицы, научились выживать сами. Без помощи взрослых, а значит они не были приспособлены подчиняться и одно дело это маленький ребенок, и совсем другое сформировавшийся подросток.       Такие дети часто были особенно жестоки. А еще они прекрасно адаптировались под любые условия.       Он вернулся и все что заметил это множество новых лиц. Которые его не волновали. Ванцзи был на грани депрессии, только начал отходить от первичного шока закапываясь все глубже поэтому не обращал внимания ни на соседей по комнате ни на их перешептывания у него за спиной.       Ему не хотелось жить. Парень не видел в этом никакого смысла.       Терапия не помогала потому что казённые психологи и не пытались ему помочь. Зачем? Ведь так классно убеждать подростка, что он сам во всем виноват. Что он испортил жизнь двум взрослым. И что ему надо жить дальше ведь его чувства всего лишь хуйня — разотри и иди дальше.       Класс.       Омега помнит как в один из вечеров ему пришел в голову план как все закончить. Нужно было украсть ключ от верхнего этажа у охранника или у уборщицы, связки у них были одинаковые. Подняться, отпереть окно и сделать шаг.       На самом деле ничего сложного.       Охранник часто отлучался с поста в уборную или на шум альф, а уборщица оставляла ключи на крючке для полотенец когда мыла уборные или на ручке двери в чулан для швабр там же.       Ванцзи спер ключ когда тетушка мыла душевые, снял быстро нужный ему и убежал с ним надеясь что не хватятся. Дождавшись вечера он выскользнул из спальни которую делил еще с тремя омегами, выбрался на лестницу для эвакуации при пожаре и поднялся на пятый этаж.       Ключ ему правда не понадобился, дверь была открыта.       Толкнув ее парень прислушался. Было тихо. В принципе, все что ему было нужно, это любое окно выходящее на задний двор к служебным помещениям и все. Любое где внизу не горел бы свет чтобы его не нашли сразу.       Большинство дверей в коридоре было открыто. Он шел в глубь коротко заглядывая в щели и ничего не чувствовал прекрасно понимая что конец ближе с каждым его шагом.       Длинная пижамная сорочка тихо шуршала под резиновыми тапочками поскрипывали деревянные доски пола. Без света в коридоре с пустыми стенами на которых облупилась краска он выглядел как призрак. Худой, с длинными руками и ногами, белой кожей и длинными черными волосами струящимися по спине.       Наконец Ванцзи нашел общую комнату которая подходила лучше всего. Это был почти конец здания, за дальней стеной внизу должен был начаться асфальт площадки с ржавыми скрипучими качелями и турниками.       Войдя в комнату он подошел к окну стирая с него пыль ладонью. Внизу было пустынно, не горел свет из окон освещая мокрые железные конструкции поэтому те тонули во мраке ночи.       Первая щеколда поддалась сразу. Всего их было четыре, по одной снизу и сверху на одну створку. Ванцзи понадобился стул чтобы забраться на подоконник и открыть обе деревянные рамы с тонким, мутным от грязи стеклом. Ветер ворвавшийся в комнату растрепал его волосы и смел какие-то листки со столов.       Под ногами скрипел подоконник. Было холодно и больше ничего. Ни страха, ни неуверенности. Пусто.       — Эй, ты ещё кто! — голос в тишине прозвучал громко как взрыв. Омега вздрогнул и обернулся к двери.       Там стоял высокий плечистый парень с дурацкой причёской. Его будто перекисью осветляли, еще и подстригли криво и очевидно давно. Он смотрел на Ванцзи во все свои черные блестящие глаза и не двигался.       Вот и правильно. Хотя гораздо лучше если бы его вообще тут не было. В прочем, это уже не важно.       Фыркнув все еще думая о идиотской причёске незваного свидетеля омега отвернулся и сделал шаг в пустоту исчезая в ту же секунду.       Падение было очень коротким. Всего пять этажей, это несколько секунд и после них… Ничего.       Он хотел все закончить. Это был его выбор не жить дальше. Он не имел на него права? Почему ему не дали уйти? Неужели он не может распоряжаться даже этим?       Да его спасли.       Ванцзи упал, разбился, сломав руку и обе ноги чудом не повредив позвоночник. Но не умер сразу. Не умер даже пока ехала скорая на вызов разбуженных воспитательниц.       Тот парень, Кай, поднял переполох хотя мог просто пройти мимо. Их обоих не должно было там быть. Никто бы ничего не узнал, но он предпочел вмешаться ни имея на то ни оснований, ни причин. Из-за него Лань Ванцзи успели доставить в больницу вытаскивая обратно в этот чертов гнилой мир.       Стоит ли говорить что он все еще был виноват? Только теперь психологи ему вменяли еще и за попытку суицида. Неудачную, а жаль.       Впрочем его саморазрушение началось как раз отсюда. Вернее оно началось с той самой ночи когда он обернулся на окрик незнакомого парня стоя на подоконнике готовый сделать шаг в темноту. Ни до, ни после.