Ты должна проснуться!

Крики мёртвых стволов разрывают тишину. Стонут полые коряги, покачивая на ледяном ветру обглоданными скелетами. Жадно пожранные туманом, бездушно скрипят со всех сторон их иссохшие когтистые ветви. Сырая, покрытая гнилью кожа, выращивает тёмный мох, обрастает им словно шерстью и до жути реалистично пытается облачить тело в нечто, помнящее звук сердцебиения. В нечто, умеющее дышать. Костлявые корни переплетаются паутинной узловатостью, высовываются наружу, желают ухватиться за онемевшие, разодранные в кровь ноги. Это добыча, которую они так жаждали. Скрученные пальцы оплетают бледные изрезанные лодыжки, врезаются клыками в босые ступни, нещадно раздирают тёплую нежную плоть и упиваются сладким запахом алого сока, что тонкими струйками течёт к земле. Почва хлюпает, затягивая отзвуки шагов и жадно впитывая аромат свежих ран. В сером опустившемся облаке тонут силуэты и утыканные шипами фигуры. Злобный вой въедается в уши и его устрашающие оскалы отпугивает лишь сдавленный голос. Мелодичный шёпот испуганно вздрагивает и, порывисто всхлипывая, пробирается сквозь заросли-бритвы. Треск. Хруст. Песня прерывается. Девочка в ужасе замирает. Одна из теней шевелится и плывёт в её сторону. Шумный покой нарушается истерическим смехом. Пульс звенит в ушах, долбит в висках. Жёлтые глаза, распахнувшись, следят, как проявляются черты чудовищного кошмара. Вытянутое, почти человеческое лицо на паучьем теле. Улыбка, растянутая в угрожающем торжестве, острые скулы, потрескавшаяся белая кожа и… пуговицы. Коралина пятится и спиной ощущает, как на неё надвигается лес. В его плотности прячется опасность, но именно там, она надеется найти спасение. Надеется и, спотыкаясь о что-то, падает. Рядом валяется палка. Девочка хватает её и вскакивает. Монстр медленно перебирает тонкими, словно спицы конечностями. С наслаждением и издёвкой, демонстративно неспешно приближается к застывшей на месте Коралине. - Не подходи! – Девочка чувствует, как проступают предательские слёзы. - Не смей! Грохочет надрывающийся хохот. Ведьма приветливым жестом зазывает Коралину к себе. "Идём со мной, дорогая" - раздаётся в голове протяжный лязг. Девочка вздрагивает. Обессиленно пытается унять страх, забивающий трахею, однако воздух со свистом вырывается из груди и разъедает горло сдерживаемым криком. Мутится и без того непроглядный мир. Выделяются только нахлынувшее отчаянье и чернильные застёжки, гладкой поверхностью отражающие покров тумана. Пуговицы приближаются, становятся чётче. Когда они оказываются в трёх метрах от Коралины, она наконец срывается. Девочка несётся в глубину неизвестности, натыкаясь на сучья и колючие капканы. Сзади никакой погони, никакого движения. Только одна фраза оглушительно настигает её. - От страхов не сбежать, Коралина! - Призрачные слова остаются единственным следом пугающего видения, но до боли чётко вытачиваются на монолите сознания. Девочка забивается в пустую нору, похожую на медвежью берлогу и судорожно хватает ртом воздух. Соль струится по щекам и заползает под ворот. Неясные иллюстрации расплываются под мокрыми ресницами, но резко различимы мрачные штрихи осыпающегося подземелья. Убежище кишит чернотой, её пробивает лишь небольшое пятно света. Коралина задыхается. Изнемогая, тонет в липкой горечи. Холодеет и покрывается инеем. А боится она только рябеющего тусклого луча, который медленно затухает и пропускает к девочке убийственно густую тьму. Нарастает мгла. Беспроглядная мгла, окутывающая с головой, оставляющая за собой лишь немую пустота. И когда растворяется последний блик, замирает бойкое сердце. Лёгкие сдавливает спазм. Последний вдох обрывается и… Загорается ослепительная вспышка.