Твоими глазами II НОВЫЕ МЫ

      Малютка Чон оказался тем ещё любителем поболтать. Меньше чем за час поездки Пак узнал, что парень раньше жил а Америке и теперь очень тосковал по своим друзьям, что он любит рисовать, а дождь и холода не любит, что самым увлекательным предметом в школе считает историю, а свой кофе предпочитает «с пенкой, но не с пышной, чтобы пачкало, а с немного осевшей и тонкой». Реинкарнация Чонгука получилась на редкость светлым, чистым и утончённым существом. Таким Чимин помнил Тэхёна. Интересно, каким же вернулся в мир новый Тэхён? Новый Тэхён переглянулся с лучшим другом и засучив рукава кожаной куртки, с разбегу ударил одного из своих противников кулаком в челюсть. Откидывая пошатнувшегося парня в сторону, Ким сразу налетел на второго, пиная его в живот. Тай делал то же самое, плечом к плечу с Тэхёном, словно его вторая половина. Если один пропускал удар, второй был на подхвате, и за каждый синяк друга оба готовы были мстить бесконечно. Парни изредка ловили горящие взгляды друг друга, улыбаясь окровавленными зубами. Так они жили, так любили расслабляться. Обычная пацанская забава, драка школа на школу в попытке отстоять свои права на звание самых крутых. Здесь можно было сломать что угодно, и это было страшно и весело. Страшно весело. Вообще, такое запрещено, но не для того, чей дедушка — самый известный министр страны, хоть и в отставке. Мин Юнги сделал слишком много для своего народа, и несмотря на то, что он давно постарел, его имя до сих пор внушало всем трепет и уважение. Главный провокатор стычки, тем не менее, всё равно будет наказан, и наказание приведёт в исполнение как раз тот самый министр. — Скольких побил сегодня? — с издёвкой спросил Сонхо, глядя на потрёпанный вид блудного сына. — Шестерых или семерых, я не считал, — Ким чувствовал приятную усталость, ему бы добраться сейчас до койки, но без допросов не обходится ни одно его возвращение домой. — Всего-то? — отец выгнул бровь и подошёл поближе, — Тебе ещё не надоело страдать ерундой? — Лучше страдать ерундой чем просто страдать, — огрызнулся Тэхён, удивлённый тем, что отец до сих пор не повысил на него голос. — Иди, — Сонхо ехидно усмехнулся, — тебя ждёт любимый дедушка, чтобы рассказать тебе сказку на ночь. Так вот в чём всё дело. Дед уже в курсе всего. Поэтому отец и не орёт на Тэхёна: никакой его крик не сравнится с равнодушным и ледяным тоном старика, заставляющим поджилки трястись. — Блять, — прошипел подросток, удручённо поднимаясь по лестнице. — Следи за языком, пацан! — крикнул Сонхо ему вслед. Он понимал сына, всё понимал, потому что сам когда-то был точь-в-точь таким же, и втайне радовался его маленьким мальчишеским победам, зная, как это важно для каждого подростка. Но Сонхо хотел лучшей жизни для сына, лучшего будущего. Тэхён просто обязан был взяться за голову и пробиться в люди, иначе он, как и его отец, проведёт всю жизнь слушая упрёки и прозябая в тени влиятельного тестя, без права на собственное мнение. Мин Юнги любил семью, но порой был слишком суров. Превратило ли его сердце в камень плохое прошлое или он всегда был таким, Сонхо не знал. Однако он был благодарен тестю за свою жену и за то, как старик носился с Тэхёном, упрямо и терпеливо пытаясь вылепить из него достойного человека. — Ну скажи уже что-нибудь, дедушка! — Тэхён нахмурился, не выдержав давящего ледяного молчания и полного презрения взгляда напротив. — Чего ты боишься, Тэхён? — внезапно спросил Мин, прерывая гнетущую тишину, — Есть у тебя настоящий страх? — Нет, — ответил тот, гордо вскинув подбородок, — не боюсь я ничего и никого. Мин кивнул головой и снова замолчал. — И что, всё? — Ким недоверчиво повёл бровью, — Я ответил на вопрос, могу идти? — Однажды на моём пороге появился совсем ещё зелёный юнец, — старик словно говорил сам с собой, устремив взгляд в тёмное окно, — он не желал идти ни к какому другому наставнику, кроме меня. Но я принципиально не брал себе учеников: привязываться к тем, кто может погибнуть в любую минуту с нашей-то профессией, я не хотел. Однако мальчишка был так упрям и напорист, что я решил дать ему шанс. Один вопрос, я задал всего один вопрос, и когда он на него ответил, я понял, что из этого парня выйдет толк. Юнги посмотрел на притихшего внука, и продолжил: — Я спросил, есть ли у него страхи, и он признался, что есть, и очень много. Но знаешь, каким был главный его страх, даже просто озвучить который ему далось с большим трудом? — Ну и какой? — хмыкнул Тэхён, скрещивая руки на груди. — Страх разочаровать тех, кто в него верит, — ответил Мин, — вот чего боялся Тэхён больше всего на свете. Выйдя из кабинета дедушки, Ким замер в шаге от закрытой двери. Что-то клокотало в нём, порываясь наружу. Хотелось вернуться, за что-то поблагодарить, за что-то попросить прощения, но за что? Дед опять сравнивал его с мертвецом, но на этот раз его слова не разозлили Тэхёна, а заставили почувствовать себя просто никчёмным. Ему ясно дали понять, что от него слишком многого ожидают, чтобы иметь право прожить жизнь зря. Слишком больно было бы услышать от дедушки, что тот в нём разочарован. Даже Таю рассказывать об этом разговоре было бы больно. Ким вспомнил знакомый образ. Говорит ли кто-нибудь Джону о том, что верит в него? Ждёт ли его дома кто-то, кто помог бы обработать раны и ссадины? Точно, они же и достаются тому дома. Тэхён вот сейчас умоется и как ни в чём не бывало, спустится к ужину. Тэхёна простят, потому что любят. А как проведёт этот вечер Джон? Его бьют по лицу за то, что он, школьник, не зарабатывает деньги, а Тэхёна и пальцем не трогают, хотя он сам тот, кто отнимает деньги у других, да и похуже вещи делает. Ким знал, что не все семьи одинаковые, но сегодня осознал это слишком явно, и ему впервые стало стыдно за то, что свою он не ценил.

***

— Хорошего вечера, господин Пак, — Джон широко улыбнулся, — спасибо, что подвезли. Увидимся в школе. — Я не учитель, Чон, — Пак вздохнул, — прости, что не сказал об этом сразу. — Тогда откуда Вы меня знаете? Чимин улыбнулся, заметив до боли знакомый взгляд широко распахнутых в удивлении глаз. — Скажем так, у нас с тобой есть общие знакомые. Гук ничего не понял. — Держи, — мужчина протянул ему свою визитку, — звони мне в любое время суток, если нужна будет какая-то помощь, или что угодно. Я всегда поддержу тебя. Всё это было странно для парня. И какие у них могут быть общие знакомые, если Джон в Корею-то приехал недавно. Только Ким Тэхён. Когда это имя всплыло в голове, парень не мог уже сконцентрироваться ни на чём другом. Почему он защитил его сегодня? Почему вёл себя так дружелюбно? Что он задумал? А он ведь задумал, в этом Гук не сомневался, и внутри всё сжималось от нехорошего предчувствия. Джон взял, на всякий случай, визитку и поблагодарив мужчину, открыл дверь автомобиля. — Чон, — позвал Чимин напоследок, — я очень тобой горжусь. И я рад, что ты вернулся.

***

— Ты поздно, Джон, — Фишер уже караулил его в прихожей, — вижу, у тебя обновка? Тебе идёт. Гук вжал голову в плечи под пристальным, полным ненависти взглядом, и отчаянно пытался вспомнить, какие Тэхён велел сказать слова, чтобы отчим не трогал его. Однако в голову решительно ничего не приходило, и подросток лишь закрыл глаза, когда мужчина медленно сделал к нему первый шаг. Джон метался по постели в забытьи, отрывисто дыша и корчась всем телом. Его конечности то и дело задевали о стену, и старые вздувшиеся обои сухо шуршали от беспорядочных прикосновений. А Гуку казалось, что это Тэхён шепчет ему злобное: «Сука! Ты Сука, Сука, Сука!». Рот не закрывался из-за сильно опухшей разбитой губы, горевшей от боли. А Гуку казалось, что это Тэхён вновь и вновь впивается в неё острыми зубами. Джон болезненно стонал, переходил на шёпот, то вдруг вскрикивал, но неизменно повторял одно и то же: «Ненавижу, Тэхён! Я ненавижу тебя!». Джона снова долго не было в школе, и Тэхёну не нравились его догадки. Парень учился усердно, и не стал бы самовольно пропускать промежуточный тест, который планировался сегодня на последнем уроке. Отсидев только одно занятие и чуть не сломав нетерпеливыми раскачиваниями стул, Ким вскочил на ноги и быстрыми шагами покинул школу. Тай без лишних вопросов последовал за ним. — Прокатимся? — друг привычно развалился на опущенном сидении. Тай ездил в машинах только так, и никак иначе — с комфортом. — Поедем за моей девочкой, — отозвался Ким, набирая номер в телефоне. — Здравствуй, Ким Тэхён. — Дядя Хосок, найди мне адрес по имени и фамилии. Сейчас скину тебе сообщением. — Я немного занят… Это может подождать? — Подождать может всё, но не это. — Я тебя понял, парень. Генеральный комиссар полиции Чон Хосок вот-вот готовился выйти на пенсию, и уже давно не занимался подобными делами сам, но отказать любимому крестнику не мог. Как и своему однокурснику когда-то. Конечно, Хосок был в курсе всего, что случилось с прошлым Тэхёном и его возлюбленным. Переселения душ звучали как фантастика, и он ни за что не поверил бы в эту странную историю, не будь рассказчиком, поведавшим её, сам Мин Юнги. Мин Юнги, внук которого был до ужаса похож на того, чьё имя носил в память об этом невероятном человеке. — Заперто, — сообщил Тай, ещё раз дёрнув ручку. На стук в дверь никто не отзывался. — Вижу, не слепой, — Тэхён постоял немного, подумав, — Он точно внутри. Подвинься. Тай кратко кивнул и отошёл в сторону, уступая место другу. Достав из внутреннего кармана кожанки тонкую заточенную отвёртку, Ким опустился на корточки перед замком чужой двери. Работа не заняла и пары минут, ссохшееся от времени дерево поддалось, и парни смогли войти в квартиру. Для Ким Тэхёна в принципе не существовало закрытых дверей. Джон спал в своей кровати. Его разбудили громкие голоса. Увидев в своей комнате Тэхёна, он на пару секунд решил, что ему снится очередной кошмар. — Почему ты здесь? — голос был хриплым и очень слабым, но до странного безразличным. — Собирайся, мы едем в школу, — Ким склонился к его лицу, хмуро разглядывая следы ударов. — Я никуда с тобой не поеду. — Поедешь, — Тэхён вырвал одеяло из слабых рук и отшвырнул его в сторону. Он шумно втянул ноздрями воздух, увидев голый торс Джона, на котором не было живого места. Кожа в багровых, жёлтых и фиолетово-голубых пятнах напоминала, скорее, холст, на который случайно пролили краски, а не тело живого человека. Джон и так был тощим, но без одежды его худоба слишком сильно бросалась в глаза. С какой же силой нужно было лупить по этим торчащим рёбрам, чтобы они посинели, но не сломались. А не сломались ли? Поймав его взгляд, Гук устало прикрыл глаза. — Уходи. — Уйду, — согласился Тэхён, — но вместе с тобой. У нас сегодня тест, поехали учиться. — Зачем ты приехал? — За тобой. Тебе нужно сдать тест, если не хочешь проблем. Проблем? Их у Джона предостаточно, и заваленный тест был бы наименее серьёзной. Но оставаться дома вечно он не мог, и с трудом поднявшись, натянул первую попавшуюся под руки одежду, чтобы отправиться в школу со своим вызволителем/врагом. Больше чем кошмарный внешний вид Джона, Кима беспокоило его состояние. Ни прежней дерзости во взгляде, ни страха, ни презрения, ни гнева. Ни-че-го. В глазах Гука было абсолютно пусто, словно этот человек мучительно умирал все эти дни, и наконец, умер, а Тэхён так его и не спас. Спасать американца вообще не входило в его планы, это было просто влиянием момента. Ему невыносимо захотелось увидеть Джона, вот и всё. — Поговорим? — Тэхён остановил Джона в коридоре, преграждая ему путь. Тот остановился, но молчал, и мысленно, похоже, вообще был не здесь. — Эй, — позвал Ким, и получил пустой взгляд на себе. — Чего тебе? — спросил Гук безжизненным голосом. — Я могу сделать так, что эту тварь посадят хоть сейчас. — Тебе это нравится, да? — Нравится что? — То, что ты можешь делать то, что захочешь? Тэхён озадаченно осмотрел его с ног до головы, обдумывая вопрос. — Конечно. Как такое может не нравиться? Он заслуживает невъебенный срок за то, что с тобой сделал. — А ты? Чего заслуживаешь ты за то, что со мной делал? Тэхёну показалось, что он сейчас подавится своим языком. Было жутковато от этого отстранённого и совершенно бесстрастного взгляда. — Что? — хрипло спросил он, — Я тебе помог, а ты меня ещё и обвиняешь? — Разве я просил о помощи? Разве мне нужна помощь от такого, как ты? Разве не из-за тебя это всё со мной произошло? Тэхён молчал, и с каждой секундой его лицо становилось всё мрачнее. — Не знаю, как ты, но я устал от этого. Если продолжаешь развлекаться, попробуй сделать это без меня. Джон тихо вздохнул и обойдя парня, медленно побрёл прочь. Его ждал занимательный творческий вечер, где он будет декламировать родителям о сломанном замке на входной двери, а отчим от души поапплодирует по его лицу. Всё как всегда, но он уже давно смирился. Тэхён нервно сжимал и разжимал кулаки, гневаясь на Гука и на себя. Да, тот прав, да, он зашёл далековато в своих играх. Но он ведь пытается всё исправить, пытается хоть чем-то помочь. Как сказать, что он сожалеет? Как объяснить, что просто хочет быть рядом? Чтобы ему поверили, как? — Далеко собрался? — Ким догнал его и развернул к себе, отчего парень едва устоял на слабых ногах, — Я плохо объясняю или у тебя дерьмо застряло в ушах? Он смотрел в лицо, на котором не было ни единой эмоции, что приводило его в бешенство. — Ты будешь делать то, что я скажу. И уходить будешь только когда я тебе это позволю. — Ты ненормальный, — сказал Джон, — правда ненормальный. Не знаю, чего ты добиваешься, но ладно, делай, что должен. Хочешь чтобы я остался здесь? Я останусь. Могу шагнуть в окно, если и об этом попросишь. Сделаю всё, что захочешь, потому что ты всё равно заставишь меня это сделать. Ты сделал всё, чтобы моя жизнь превратилась в ад, ты выиграл. Я так сильно боюсь тебя, что мерещишься мне повсюду, в каждом тёмном углу. Ты мне снишься. В самых страшных снах мне снишься, и я уже не знаю, где и как от тебя прятаться. Я на самом деле очень сильно тебя ненавижу. — Ненавидь, бойся, так и должно быть. Бойся ещё сильнее, чтобы только от моего имени было плохо. Но не смей уходить и не пропадай больше надолго, потому что это бесполезно. Где бы ты ни прятался, я всё равно тебя найду. — Почему, Тэхён? — Джон и правда выглядел смертельно уставшим, голос его едва звучал, — Почему я? — Потому что ты мой. Всегда будешь моим. Тэхён дёрнул его на себя и обнял, запуская пальцы в тёмные волосы и вжимая чужое лицо в своё плечо. На языке Кима этот жест означал неозвученные «прости» и «я скучал». Ким крепче сжал в руках внезапно всем весом навалившееся на него тело, но тут же понял, что что-то не так. Едва удерживая Джона от падения, он опустился вместе с ним на пол и набрав номер друга, с беспокойством проговорил в трубку: — Подгони машину ко входу и дуй на первый этаж ко мне, живо. Девчонка потеряла сознание.