***
—Господи, да просто уже съешь ты эту чертову конфету — нервно говорит брюнет, смотря на девушку — это твой подарок, так какого черта ты выделываешься? —Я не выделываюсь.— Вздыхает она и, доходя до мусорки выкидывает коробку — А ты, мог бы хотя бы словами поздравить, сегодня между прочим не только мой день рождения.— Она отвернула голову, в надежде, что он все же помнит. Обязан помнить. Кинув на девушку уставший взгляд, парень подходит сзади и обнимает ее. —С годовщиной... — Еле слышно говорит на ухо, обжигая дыханием. —Все еще считаю, что у тебя странное имя, Мичико .— Парень кладет свою голову ей на плечо, все также обнимая, а носом утыкаясь в шею девушки. —Тетсуро, не выдумывай. Не я решала как мне называться, все вопросы к моей мамаше — она так же вздыхает, эта тема не очень ей приятна, каждый день рождения одна и та же шарманка про имя, она слышала ее уже раз пять точно, если не больше. — А вот тебе твое имя очень даже подходит, слишком железный и слишком бодрый.— Она не уходит, не отталкивает его, но и обнимать так же не спешит. —Какая ты вредная, честное слово, рано или поздно я тебя придушу. — Резко отпуская, Куроо подхватывает девушку на руки и идет куда-то на улицу. Тогда ночь была такой же теплой, а небо такое же чистое и звездное...***
Из своих мыслей девушку вытаскивает дверь, в которую она благополучно впечатывается. "Черт бы тебя побрал..." — ругается про себя, но набрав в легкие побольше воздуха, а в голову поменьше мыслей, Мичико отправляется домой. Несмотря на то, что эта квартира съемная, это место нравится девушке все то время, пока она живет здесь. Стены приятного светло-серого оттенка, они не затемняют комнату, но и не режут глаза, отражая яркое Итальянское солнце. Прекрасная шумоизоляция, ни звуков машин, ни шумных соседей. Окна выходят на задний двор многоэтажки, там всегда тихо и спокойно, в основном там сидят пожилые люди, либо парочки, которые хотят уединиться. Квартира, несмотря на то, что находится на углу дома довольно просторная. Как минимум одной девушке место здесь просто предостаточно, Мичико иногда думает, что тут может поместиться еще три, а то и пять таких же дамочек. Все это, обычно помогает отвлечься, но явно не в этот раз. Сейчас же кажется, что стены давят. Противный холодильник жужжит, а лампы слепят глаза. Кажется, будто все в этой квартире не хочет давать ей время на раздумья, она бы с удовольствием ушла на улицу, но увы, разговор совершенно не уличный. Руки предательски трясутся, мысли гуляют по квартире. Пальцы ели находят нужный номер и девушка силой заставляет себя набрать его. Гудки. Может он занят? Или уже давно заблокировал ее номер? А может просто не хочет брать телефон? Хоть бы это его старый номер. Надежда умирает последней и девушка правда надеялась хотя бы на что-то одно из этого, а еще лучше, чтобы это было комбо. Но, никто не говорил, что она самый везучий человек на земле, звонок пошел. Сглотнув ком в горле, девушка решила прервать молчание. —Привет, не отвлекаю? — Начинает диалог она на английском, прекрасно понимаю, что ни один из них не хочет даже вспоминать о том, что они знают японский. —Отвлекаешь, но сделаю тебе одолжение и выслушаю, что тебе нужно? — Из трубки слышится грубый низкий голос. Будто бы и не менялся совсем. Все так же обычная усталость, нотки высокомерия и... Что-то похожее на обиду. Немного помолчав, Мичико продолжила. —Мне нужны деньги. — Так сразу, с порога. Чертовы стены, холодильник, лампы... Все так же не дают времени на формулировку мыслей. На том конце слышится ехидный смешок. —Девять лет не нужны были, а сейчас нужны? Что же такого произошло, что ты разблокировала мой номер, чтобы попросить у меня денег? — Опять этот его тон. Высокомерный, но до дрожи логичный, он прав. Почти всегда прав и это пугает. —Во-первых, не девять, а восемь —поправляет его — а во-вторых —снова затишье. Она же не может сказать, что он последний человек, кто может сейчас дать ей в долг? Или... — ты единственный, кто сейчас может это сделать. — может. И снова прямо. Снова говорит то, что хочет. —Девять, Мичико. Девять лет, если ты забыла — тон сменяется на чуть раздраженный — это во-первых, а во-вторых, что если я откажу? Молчание. Она была готова к этому вопросу, слишком предсказуемо и... Слишком в его стиле.