Moonchild

— Я так больше не могу! Подразумевая «перестать издеватся над Чонгуком», Тэхён воспринял всё черезчур буквально. И за последнюю неделю успел здорово надоесть младшему своей гиперзаботой в перемешку с какими-то странными наклонностями, молодому волку уже стало казаться, что Ким может тренируется быть хорошим папой, но почему-то над ним, а если учесть, что альфа выше его почти на голову и всем своим видом показывает, что он ну никак не требует, чтобы у него была профессиональная нянька, в конце концов вылилось в явное эмоциональное перенепряжнение у обоих. — Вот как раз, ты либо сам ведёшь себя как ребёнок, либо из меня делаешь такого! — спереди поднять омегу у него не получилось из-за животика и поэтому Чон сейчас нёс через всю общину старшего под бёдра, но обхватив со спины, что ещё более придавало комичности этой картине, тот только сложил руки на груди, не в силах возражать действиям альфы, через одного на вожака и его омегу смотрели как на дурачков, тут же посмеиваясь за спиной, но Чонгуку уже было всё равно. Хоть здесь не учились ни грамоте, ни письму, только каким-то бытовым навыкам и физическому мастерству, у оборотней всё равно был организован своеобразный детский сад, в котором за детьми присматривали двое или трое омег-воспитателей, пока их родители занимались делами общины. Один из них, что был лет на десять старше, коротко поклонился и заулыбался при виде вожака, Чонгук зашёл в небольшое помещение, сразу же усадив омегу за стол. Тот выпятил нижнюю губу, не произнося ни слова. Было ясно, что Чон не в духе, но он всё равно бережно помог Тэхёну снять накидку и разуть сапожки, ведь знает, что тот ненавидет ходить в обуви в помещение. Стайка детишек, в обличие волчат разных возрастов сразу же оказываются возле Кима, привставая на задние лапы и начинают тянутся к нему, обнюхивая и трепля зубами за одежду, это были альфочки, а вот двое или трое маленьких омежек стали приносит по одному в пасти яблоки для хёна, что падали с деревьев и лежали на траве в саду, зная, что полукровка, пожалуй единственный в общине, очень их любил. Чонгук бросает взгляд на всё это и спешит удалится на улицу, омега же даже не смотрит ему вслед, но начинает потихоньку оттаивать, ведь ну никак не может злится в присутствие этих созданий. — Эй, Чонгука! — альфа забежал домой на пару секунд, скинул верхнюю часть одежды и обувь, готовясь обратится в волка, чтобы немного сбавить пыл и поноситься по лесу, что делает обычно в таких ситуациях с самого детства, но вдруг неожиданно услышал голос Юнги-хёна, тем более только он так называл младшего брата, — Я ещё там не стал дядей? А то одного племянника уже пропустил и этого могу, раз я так редко появляюсь в общине. А ты чего такой заведённый? — У тебя есть время поотсутствовать в общине ещё долгое время, — процедил, — просто могу сказать, что если у тебя когда-нибудь будет омега, то лучше в период его беременности съехать куда-нибудь подальше и на подольше, — Чонгук оборачивается, чтобы убедится, что за ним нет «хвостика», — у меня же времени нет, — смотрит на небо, — ясли закрывают до заката, — произносит больше для себя, а не для услышания Мином, — подкинуть до деревни на спине? — Не нужно. Я просто гуляю, — Чонгук понял, что старший явно куда-то собрался, ведь был одет в шляпу с красывами бусинами на завязках и в длинный шёлковый небесно-голубой ханбок, не отличишь от какого-нибудь крупного магистрата, вот только шляпу полукровке лучше не снимать, — а тебе нужно голову проветрить, — пожав плечами, Чон является в своём волчьем обличии перед братом, успев на последок лизнуть мокрым языком чужую щёку, зная как того это бесит и спешит скрыться в лесной чаще, в горах можно поохотится на мелкую дичь и вернутся как раз к закату, Мин же неспешной походкой шагает вслед за братом, его сегодня тянет в лес какая-то необъяснимая сила, заодно и в сторону деревни людей можно прогулятся, всё равно нарядился уже.

~~~~~

Чимин пытался. Честно пытался забыть свою прежнюю жизнь, продолжая существовать дальше и не вспоминать более о Намджуне. Но всё тщетно. Он все-таки пришёл в семью того министра. Хозяин и вправду оказался очень добросердечным и честным человеком, правда о его муже-омеге такого сказать было нельзя. От него Пак слышал постоянные упрёки, ведь их новорожденный ребёнок был донельзя капризный, а виноватым папочка решил сделать гувернатнта. Спустя буквально месяц Чимин решает покинуть поместье, даже не потребовав своё жалование за этот срок. Сначала справлялся, его приютил какой-то одинокий дедушка. Была возможность продавать какие-то травы из леса, плоды с диких деревьев, но даже на еду едва хватало. И каждый гребанный раз, что омега приходил в ближайший кабак, чтобы хотя бы пол миски с рисом съесть, да выпить глоток сожду, ведь на трезвую голову справляется с нынешним положением было практически невозможно, Чимин получал в свой адрес по несколько раз за вечер обычно от разных, но иногда от одних и тех же, одинаковое предложение о заработке и безбедной жизни… В доме кисэн, где Пака готовы были принять с распростёртыми объятиями за смазливую внешность и пышные формы. В один день он просто не выдержал, поблагодарил пожилого мужчину, у которого жил всё это время, собрал единственный кулёк со скромным пожитками и двинулся куда глаза глядят. Идя по знакомой дороге, он опять видет то поле, на котором тогда очнулся под утро со стражником и где они искали Тэхёна чуть ли не за каждой травинкой. Слёзы наворачиваются на глаза от воспоминаний об этом. Вот куда он сейчас идёт? Ему просто некуда себя девать. Может уже вернутся на порог дворца, будет даже не личным слугой, а посудомоем каким-нибудь, лишь бы не попадатся Намджуну и его омеге на глаза. Но нет, Пак никогда этого не сделает, не в его характере. Погруженный в свои мысли, он и не замечает как дорожка становится совсем незнакомой и даже непривычной для здешних краёв. Вдруг Чимин слышит отчётливое шуршание воды и ему становится очень интересно, что же там такое впереди. Омега обнаруживает небольшой водоём с выпадающем в него водопадом. Присев на берегу он начинает смотреть на гладкую воду. Видя в отражение себя, Пак резко бросает орешек, найденный на траве и его внешность превращается в размытые круги на воде. Он-никто. И смыла ему здесь существовать нет совершенно никакого. Как главный слуга он не уберёг принца. Король его, по всей видимости, презирает, либо за брата, либо за то, что Чимин просто был никчёмным — он не знает. Найдя булыжник побольше, омега повязывает его кусочком тряпки, что был у него в узелке, а также затягиевает потуже на горле. Взяв в руки тяжёлый предмет, Пак встаёт на выступ и снова начинает гладеть в воду. Молодой и красивый омега, но несчастный. Закрыв глаза, он уже порывается нырнуть, пока не слышит сзади себя чей-то голос: — Это далеко не самое лучшие место для того, что ты хочешь сделать, может всё-таки передумаешь? Хотя бы в пользу места, если тебе жизнь всё-таки не нужна… — Мин вообще никогда этой дорогой раньше не ходил, выбирая короткий путь, но тут его что-то порывало пойти именно через священное озеро и вот он стал очевидцем данной картины. — Кто вы такой и что делаете посреди леса? — вопрос остаётся без ответа, — И вообще, это только моё дело, — омега сначала дёрнулся от неожиданности и коненчо обернулся в сторону звука, подмечая, что моментально уж очень засмотрелся на этого незнакомца перед ним. Альфа был красиво и модно одет, но это было не самое главное, Чимин удивляется красивой линии подбородка, губам причудливой формы и пронзающим, несмотря на узкий разрез, глазам, с желтовато-горчичным оттенком. Мин же видет перед собой низенького пухлощекого молодого омежку. По глазкам-щёлочкам можно было считать то, что тот имел очень доброе сердце. Но и напротив, в этих самых глазах как будто очень сильно залягла сильная грусть и печаль. Пак бы и дальше стоял и откровенно пялится, да вот только попытавшись поудобнее перехватить камень, он резко роняет его на землю и соответственно тот утягивает и его за собой, в очень глупой позе тот оказывается на земле. — Может?.. — получается громко, но альфа сразу меняет тон голоса на привычный — спокойный, — Может я помогу? — Юнги присаживается на коленях возле омеги, но тот только демонстративно самостоятельно перерезает верёвку и поднимается на ноги уже в полный рост, начиная собирать вновь развязанный узелок, в нём было парочку каких-то комплектов одежды и маленький кусочек чёрствого надкусанного хлеба — всё скромные пожитки Чимина на данный момент. — Может ты просто бедный и не имеешь дома? Я могу помочь с этим, хотя бы на время, — Юнги сам не понимает себя, но почему-то очень хочется как-то на подсознание уберечь? этого неприветливого омегу. — Нет уж, спасибо! Мне уже и так предлагали много всяких разных способов заработать — больше не надо. И к тому же, я приблеженный для такой верхушки общества, что вам и не снилось, кем бы вы предложили бы мне работать, интересно — Мин со вселенским спокойствием вслушивается в каждое слово, — И вообще, я всё уже решил… — вот тут Юнги резко распахивает глаза и от привычной уравновешенности ничего не остаётся, ведь Чимин берёт старый тупой ножик, что нёс с собой, проставляя его к тонкой шее, — Идите куда шли, мне жаль, что заставил это увидеть… Договорить ему Юнги всё-таки не даёт, подойдя буквально вплотную. На последних словах Чимин и так замедлился свою речь, не отводя взгляда от глаз незнакомца перед ним, а теперь и вовсе замолк и отвлёкся от происходящего. Мин отдёргивает руку с ножом и тот падает куда-то в траву. Нащупав хрупкое запястье, альфа находит место, где находится пульс и поднимается чуть выше, к более плотной коже. Пара клыков поддевают оболочку, а после впиваются сантиметра на полтора. Мин чувствует смешение своей крови с кровью омеги, дыхание учащается, а сердце бешено колотитится. Неужели этот незнакомец… Но момент нарушает звонкая пощёчина опаляет бледную щеку и Чимин обхватыает ладонью жгучее место с новопоставленной меткой. — Ты что, с дуба рухнул?! Укусил меня или что?! — Чимин шумно дышит. — Зато ты забыл о том, что собирался сделать, — хмыкает, вытирая рукавом губы, — может всё-таки пойдёшь со мной, я живу в ближайшей деревне, ты говорил, что был приближенным к верхам, так вот у меня на примере как раз есть один такой и ему срочно требуется персональный помощник с опытом, — Юнги вспомнил слова брата о беременном Тэхёне сегодня утром. Чимин с явной опаской, но всё же собирает свой узелок, а на запястье повязывает кусочек ткани, потом медленно и неохотно, но всё-таки следует за этим альфой. У него нож, если что, есть. Юнги идёт поодаль сзади, показывая путь, но всё равно ощущает мягкий природный аромат омеги, от которого Мин голову теряет и от которого он настолько чувствует себя спокойно, что до конца жизни не хочется от него никуда уходить. Как же альфа благодарен, что всё в общине сейчас было в спокойствии, когда они там появились. Никто, помимо детей, не пребывал в волчьем обличии и тем самым не дал омежке заработать инфарк раньше времени. — Моё имя, кстати, Мин Юнги, а ты у нас?.. — уже подойдя к нужному месту, старший разворачивается перед самым носом Чимина, что покорно и с интересом следовал за ним, — Ты не думай, но мне же нужно сказать кто ты и откуда здесь, — Пак неуверенно, но всё же произносит своё имя, альфе оно очень нравится, но вслух этого сказать тот не решается, — проходи за мной, — бросает, отворяя дверь. Первые пять-семь некрупных яблок Тэхён со всем удовольствием и благодарностью конечно съел, но вот когда волчата натаскали в зубах ещё два десятка таких же, то получили замечание от омеги и были направлены играть в другую комнату, оставив хёна на едине с собой, чем были конечно расстроены, но делать нечего, Кима слушали и уважали — он фигни не скажет. Поэтому сейчас полукровка сидел за столом, складывая какие-то незамысловатые поделки из этих самых яблок и совершенно не обращая внимание на происходящее вокруг него, пока не слышит: — Принц? — голос, что он так хорошо знает, но по прошествии времени уже стал забывать, — Это правда ты, Тэхён?.. На улице уже стало темно, а в помещение яслей был только один единственный слабоватый свет от маленького фонарика, Чимин сразу и не заметил явные изменения в наследном принце, пока тот не подскачил на ноги с объятиями на любимого друга и тут бывший слуга всё понял. — Вы что? — пухленькая ладошка ложится поверх объёмного шарика, неуверенно по нему проводя, — Когда уже успели? А самое главное от кого?! — теперь он говорил уже не шепотом как в начале, а вполне себе повышенным тоном, — Господи, боже мой, а это чтоо?!.. — ко всему прочему теперь ещё более неверяще щупает уши и хвост полукровки. Юнги только посильнее натягивает свою шляпу на свои точно такие же «ушки», хмыкая и наблюдая за всем этим со стороны, вот так встреча. — Минни, я сейчас тебе всё объясню… — Какие тут могут быть объяснения?! Нет, всё! Вы сейчас же возвращаетесь со мной во дворец, — принц-полукровка выпятил нижнюю губу, не зная, что и сказать, — и это не обсуждается! Я даже спрашивать не буду от какого проходимца вот это вот получилось, — всплёскивает рукой в сторону животика Тэхёна, — это истинная королевская кровь… И объяснять всё сам Намджуну будешь, я не буду, имей ввиду! — Чимин хватает плащ, что сейчас висел возле двери и нервно застёгивает его на Тэхёне, последние пару пуговичек совсем не сходятся и страшему омеге приходится просто встать с колен, дуя на взмокший лоб. — Я не могу поехать во дворец, — еле слышно произносит себе под нос. — Не желаю даже слушать! Его одного там пол династии Ким разыскивает, если не больше, а он здесь прохлаждается, — Юнги уже откровенно угарает в сторонке с этой ситуации, — мы найдём лучшего лекаря и он это обязательно вылечит, — успокаивает больше самого себя, всё ещё с большой опаской смотря на рыженькие пушистые уши и хвост. — Да ты ничего не понимаешь! — отталкивает руки Пака от себя, — У меня теперь есть альфа, его зовут Чонгук и теперь здесь мой дом и моя семья! И вообще, я никакой не принц! И на половину оборотень… — вот тут Чимин окончательно выпадает в осадок, уже прикидывая в голове варианты как бы скрыть ото всех то, что его высочество ещё и умом поехал, — У меня даже метка есть, мы истинные и мой альфа вожак этой общины, — в доказательство демонстрирует аккуратную отметину на ключице, а у Чимина холодок по спине идёт ещё больше. Пак аккуратно развязывает узелок на запястье, сравнивая недавний укус Юнги и то, что ему сейчас показывает Тэхён. Старший омега начинает нервно качать головой, шепча что-то вроде: «да не может быть». Волчата до этого немного побаиваюсь незнакомца и поэтому не вылезали, но сейчас уже наоборот выбежали прямиком к Чимина, принимаясь его всего обнюхивать, ползая в ногах. Пак только и может, что обернутся в сторону Мина, что уже успел снять шляпу, демонстрируя два белоснежных острых волчьих уха, точно таких же как и у Тэхёна. — Вы что, вы тут все такие?.. Если это всё шутка, то она совсем не смешная, да такого вообще быть не может, это всё не по-настоящему, — последнее шепчет уже в полголоса, — а принц всё равно пойдёт со мной, духу нашего здесь больше не будет, — уже более громко, потом сразу же поддаталкивает Тэхёна к выходу, а тот всё мнётся, не зная куда себя деть, ведь понимает, что своего слугу вот так просто не переубедишь, — ещё и собаки какие-то здесь под ногами мешаются… — нервно фыркает себе под нос, отгоняя тех самых пятерых «собак» от своих ног. Но никто так и не заметил, что всё это время за ними наблюдала пара угольно-чёрных глаз. Чонгук немного поубавил пыл и спешил вернутся назад в общину и конечно же сразу же последовал в ясли, чтобы забрать оттуда Тэхёна. В последствие решил не заходить, ведь стал свидетелем всего этого диалога и остался стоять возле открытого окна всё также в волчьем обличии. Чёрная морда просовывается через подоконник и щенята сразу же спешат привстать перед ним на задние лапки, ища защиты и мохая хвостиками от радости. После фразы, сказаной Чимином, Чон неосознанно громно и прятяжно рычит в его сторону. И стоило Паку повернуть голову, как он становится белее снега, видя перед собой это огромное «существо»! Бывший слуга берёт себя в руки, тут же заслоняя собой Тэхёна и начиная потихоньку забиватся в один из углов, пятясь назад вместе, отводя и полукровку за собой. — Принц! Я вас защищу! Ценой своей жизни защищу! Это чудовище сначала расправится со мной, а вы сможете бежать, — Чимин поворачивается назад, всматриваясь во взгляд младшего омеги, но вот тот почему-то не то, что не напуган, так ещё и умудряется улыбается своей квадратной улыбкой чуть ли не во все зубы, смотря с таким вселенским обожанием прямиком в сторону этого самого «монстра» и как будто вообще друга не слышит сейчас. — Чимин, это и есть мой Чонгук кстати! Это про него я тебе говорил, — омега оказывается рядом, обнимая своего любимого волка за шею, — сейчас он обратится обратно в человека и вы сможете познакомится, — Тэхён опять показывает улыбку во все зубы, а Юнги моментально спешит подхватить бедного Пака под голову, ведь тот, еле дыша, оседает на пол, ему, видимо, сполна хватило знакомств за сегодняшний день.

~~~~~

Чимин распахивает глаза и осознаёт, что лежит на самой обычной кровате. Комната небольшая, но уютная, висят несколько книжных палочек, красивое постельное бельё и много подушечек. Еле-еле встав на ноги, омега выглядывает в окно — это вчерашняя деревня, в которую его привёл этот лесной ненормальный. Сейчас самое главное найти принца, лучше не разбираться не с чем, а просто сразу бежать, дорогу он по пути упел немного запомнить. Взяв волю в кулак, Пак выходит из комнаты. — О, хорошо спал, Чимин-щэ? — так, вот этого он вчера ещё не видел. Альфа был высокий и стройный, густые отросшие волосы мешались на лице. Тот сейчас стоял у печи, замещивая что-то в большой миске. Чимин успел разглядеть только пронзительный взгляд пары чёрных глаз, они почему-то были ему знакомы, но почему, он понять не мог. — Это вы мне? — переспрашивает, — А чей этот дом? — Чонгук прикалывется и просто пожимает плечами на этот вопрос, — За ночлег в любом случае спасибо, но теперь я должен найти наследного принца и мы вынуждены будем уйти отсюда, — произносит на одном дыхание, после коротко кланяется, начиная шуршать вещами в коридоре, потому что находит свою накидку и узелок. — Наследного принца? Ты что, не помнишь, что вчера произошло?! — показательно повышает голос, заставляя омежку занервничать ещё больше, — То чудовище, ты помнишь, огромный страшный волк? — Чимин шумно вздыхает, — Утащил его куда-то, всю ночь искали, но не нашли! — Чонгук слишком комично входит в роль. — Господи, это как так?! Тэхёна? Утащил? И где его теперь искать? — суетится, — Что я скажу во дворце? Боже мой! Я же говорил ему бежать, как так, ну как так… — Могу сказать одно, будешь меня слушать? — Чимин сразу же виснет на руке Чонгука, трепля того за рукав, даже не подозревая с кем сейчас разговаривает, — Выходишь из дома и идёшь воон в ту сторону, — показывает на лесную дорогу, — там его видели в последний раз, — старший начинает опять суетится, бросает все свои вещи, припрятав только старый ржавый ножичек и даже не застегнувшись, вылетает прочь с крыльца, там уже смешно бежит туда, куда Чон ему только, что указал, закрыв руками боковое зрение, чтобы ненароком не встретить ещё какого-нибудь «чудовища» в этом странном месте. — У отца наших шариков оказывается ещё и актёрский талант есть, — тем временем Тэхён спокойно выходит из-за занавески в кладовой, усаживаясь на коленки к Чонгуку и вовсю заливсто смеясь, — я уже не знал, куда себя деть, чтобы он меня не заметил, ну я не могуу! — немного думая, добавляет -А мы с Минни не очень жестоко обошлись? Он ведь так переживает обо мне… — Не волнуйся, я направил его на ту дорогу, которая ведёт прямиком к дому Юнги-хёна, пусть уже между собой там решают, кто у них там страшное чудовище и кто кого украл, — Ким обнимает младшего за шею, целуя в губы, — эй, подожди, стоп… А я ведь не только отец шариков, а ведь ещё и твой… Будущий муж? — альфа смешно выпячивает нижнюю губу, а когда полукровка хочет его в иной раз поцеловать, то специально крутит головой, не давая это сделать, но как обычно сдаётся довольно быстро. — Ну если ты мой будущий муж, то наверное пожарил те молочные блинчики, которые я просил? — показательно хмурит брови. — Конечно! Вы втроём у меня это ещё со вчерашнего дня просили, — гладит объёмное пузико, — вот только не всю тарелку, нам ещё потом нужно делать эту, ну эту, как там Хосок сказал? — Растяжку. Да-да, я всё помню. И не буду слишком много есть. — И не говори, что я плохой муж, — Чонгук зачерпнул толстеньким блинчиком немного варенья из банки, подавая его омеге, тот довольно принимает угощение. А смотря из окна, эти оба начинают ещё больше угарать со сцены, как Чимин зло топать через всю общину (знать бы куда) и на Юнги, который сзади него маленькими аккуратными шажочками медленно догоняет младшего. Одет альфа был в свой привычных максимально домашний старенький ханбок неприметного цвета, а вот на голову, на уши в частности, нацепил свою любимую круглую шляпу, предназначенную «на выход», даже не завязав, по всей видимости, чтобы не бедный омега не сильно удивлялся и потихоньку привыкал к его особенности. — У хёна совсем нет элементарных навыков общения с омегами, я так и знал, что он будет таким, он просто будет делать что-то очень необдуманное, а потом стоять, держать за руку и пускать слюни, — Хосок и Джин тоже стали свидетелями данной картины. Чон наконец-то навёл порядок в своём доме, убрал всё лишнее и обустроил комнату для малыша Тусока и комфортную спальню для них с Джином, они ещё не окончательно переехали, но часто могли ночевать здесь, причём с полного согласия отца Кима, что ещё маленькая, но уже победа. Оба родителя сейчас сидели над колыбелью своего мальчика. Спинка малыша смешно поднималась при вздохе, А сам Тусок вообще был весь как булочка — слегка пухловатый, но очень милый. Только что лежал обычный ребёнок, а при смене положения, переворачивается уже некрупный волчонок со светло-коричневой шерсткой. Потягиваясь тот укладывается на животик. — Он всегда так делает во сне, меняет сущности, переживаю, что это не нормально, — Хосок мягко целует Джина в макушку, как лекарь заверив, что это просто особенность их малыша, ничего более, — хмм, забавно, он совместил в себе похожесть от двух буквально самых дорогих, но враждующих между собой, альф, ведь шерсть у него как у моего отца, а вот внешность точно как твоя, каждая черта лица. Мне местами бывает грустно, ведь говорят, что если сын-омега похож на папу, то это высшие силы делают комплимент его внешности, мне, видимо, не за что делать комплимент, раз он только на тебя как две капли воды похож. — Не говори ерунды! — разворачивает Джина к себе, — Да ты самый красивый омега из всех, кого я знаю, — пытается потянутся для поцелуя, но Ким тормозит того за щёки. — И много мы тут омег знаем, а, Чон Хосок?! — сказав такое, Джин первым же смеётся, а потом и младший подхватывает это. — Наш Тусоки и правда связывает меня и твоего отца, — Хосок теперь уже вновь переключил всё внимание на ребёнка и легонько гладил того по спинке, — когда вырастешь, то отец научит тебя всему и ты тоже будешь у меня самым умным лекарем. — Эй, ну уж нет, я с этим не согласен! Он что ли будет вынужден как и я «в девках ходит» до тридцати лет при своём отце? Ну уж нет. Ты испортишь нашему сыну личную жизнь. — Я уверен, что буду гораздо лучше, чем твой отец по этой части. А может кто-то просто слишком сильно печётся об единственном сыне, вот и надумаете себе всякое? Был бы у нас ещё маленький альфочка, то папочка бы немного переключил своё внимание и не так волновался бы об этом, — Хосок задумывается, — да и вообще… Вон у Чонгука сразу двое, а у нас только Сок-Сок, я может быть тоже хочу ещё волчат… — Джин почему-то ухмыляется, что не ясно для младшего сейчас. — Ты мне только сначала объясни, ты действительно ещё и сына собрался учить врачеванию? — Хосок уже неуверенно, но всё равно кивает, искренне не понимая к чему омега сейчас клонит, — Как такого талантливого и умного лекаря так легко обмануть, причём во второй раз уже? — младший округляет глаза, покачав головой и по своей привычки наоборот начинает улыбаться всей улыбкой в критической ситуации. После первой беременности Хосок так и не дал Джину сесть на какую-либо диету, хотя тот очень много комплексов заработал насчёт своего веса, альфа только ссылался на то, что тот кормит Тусока или что это очень вредно, вместе с кучей других подобных оправданий. Но тот всё равно как-то умудрился прийти в в форму, ведь от природы был худощавым, но вот сейчас, когда тот задрал подолы ханбока, то можно было увидеть явное измение в фигуре Кима. Из-за всего этого «ремонта» в хижине, из-за всей этой нервотрёпки в последние время, да и Тусок растёт, требуя тем самым ещё больше внимания, они совсем и забыли о своих отношениях как альфа и омега. — Я на таком же сроке хотел признаться в первую беременность тогда, но ты мне не дал, вот, воспроизвожу упущенное, мы на третьем месяце, — Джин сдерживает себя, чтобы не засмеятся, глядя на удивление лицо Чона, — скоро с Чонгуком сможете меряться количеством волчат сколько хотите. — Такой маленький, — Хосок старается держаться, чтобы не плакать перед своим омегой, хотя уголки глаз предательски щипит, руками он водит кругами по миниатюрному шарику, боясь слишком сильно надавить или как-то не так задеть. — Он и первый раз был маленьким, поди омега опять будет, — хитро улыбается, а Чон смотрит на него снизу вверх, но только у того наоборот почему-то спадает улыбка с лица. — Джини, а если у нас будет ещё омега, то что я буду делать тогда, а?! — вот тут старший уже не может сдержать смех, стараясь не разбудить этим Тусока. На самом же деле Хосок только рад будет. Пусть хоть десять омежек ему рожает и пусть они все будут такими же как их папочка, сейчас он понимает, что точно счастлив по-настоящему.