Стелла
Не знаю, сколько прошло времени с того, как Анаган забрал меня с работы, но на улице уже было темно. Мы гуляли в парке недалеко от моего дома. Людей становилось всё меньше и меньше, потому что было уже прохладно, но нас это не останавливало. — Была полная посадка, заказов тьма. У меня развязались шнурки, а я иду с подносом в руках! Не знаю, каким чудом я не упала, но слава богу, потому что пришлось бы убирать всё, ещё и штраф платить. Подожди, — я рассказывала о своём опыте работы официанткой, когда заметила неподалёку Редвуда с какой-то блондинкой. Вот козёл. У Флоры из-за него такие проблемы могут быть, а он ещё и с другими гуляет! Я буду плохой подругой, если не скажу об этом Флоре. Я схватила Анагана за руку и встала за дерево, чтобы нас не было видно. Под удивлённым взглядом мужчины я сделала несколько кадров этой замечательной картины. — Зачем ты фотографируешь их? — Мне надо скинуть это подруге, чтобы она поняла, что он козёл, и забыла про него. — Ты его знаешь? — Ну типа того. — Значит плохо знаешь. Он не козёл и уж точно не бабник, — мои брови поплыли наверх после этих слов, чем я рассмешила Анагана. — Это мой друг. — Он? Подожди, мы точно об одном и том же человеке говорим? Как его зовут? — Огрон. — Редвуд? — Да, — я усмехнулась, снова вспомнив о том мужчине, с которым Анаган разговаривал тогда в клубе. И я была права, это был Огрон. — Не поверишь, но это мой учитель, — теперь была очередь Анагана удивляться. У него было такое смешное выражение лица, что я не сдержалась и рассмеялась. — Этого я точно не ожидал. А подруге не отправляй фото. Я могу тебе с уверенностью сказать, что с этой девушкой у него ничего нет. Это подруга его бывшей, а её он ненавидит. Её подруг ещё больше. — Ну, не знаю. По моему, это не гарантия, что у него с ней ничего нет и не может быть. Тем более с подругами бывшей просто так не видятся. Ему либо самому она интересна, либо у него остались чувства к бывшей и он ищет способы, как к ней вернуться через её подруг. — Просто поверь мне, — он улыбнулся, и у меня почему-то не осталось сомнений, что он знает, о чём говорит. — Давай так, я позвоню ему позже и узнаю, зачем он с ней виделся. Если я ошибся, скинешь фото подруге. Идёт? — Идёт, но ты уверен, что он скажет тебе правду? — Уверен. Я вообще удивлён, что у него кто-то появился, а я об этом не знаю. — Помнишь, я тогда в клубе говорила, что пришла с подругой? Так вот, они тогда вместе уехали к нему. — А, так это та самая что ли? Он рассказывал про неё вкратце, не думал, что у них что-то наметится. Только имя её не могу вспомнить. — Флора. Я тебе так скажу, они бы скорее всего не вспомнили друг о друге, если бы не виделись каждый день в школе. — Стой, что? Огрон её учитель? — Он ещё и репетитор её, — Анаган рассмеялся. — Жесть. Видимо она и правда нравится ему, раз он так рискует. — А он будет на вечеринке в субботу? — Да. Ты с Флорой придёшь? — я кивнула, он усмехнулся. — Не говори ей, что Огрон тоже там будет. Вообще не говори, что мы знакомы. Мне интересно посмотреть, что из этого получится. Он тоже не подозревает, что она там будет. — Не скажу. Если честно, меня напрягает их связь, потому что у неё могут быть большие проблемы. Если об этом узнают в школе, это обязательно расскажут её родителям, а они ей таких люлей дадут. — Думаю, Огрон это понимает и сделает всё, чтобы скрыть это. Тем более вам осталось учиться несколько месяцев, потом им уже ничего не сделают за это. — Флоре всё равно влетит от родителей, даже после окончания школы. — А как у тебя с родителями? — Анаган задумался на пару секунд, после чего добавил. — На самом деле, я немного боюсь задавать такие вопросы, потому что не знаю, как ты отреагируешь, но мне правда интересно. — У меня хорошие отношения с родителями. Они не давят на меня с учёбой, а наоборот поддерживают. Мы любим проводить время вместе, я могу рассказать им буквально всё о своей жизни и не бояться, что меня осудят или наругают. Они тоже многим со мной делятся. — Это очень круто! — Расскажешь про своих? — Мы никогда не были близки с родителями, им всё равно на меня, мне всё равно на них. Так уж вышло. В детстве они часто сплавляли меня к бабушке, поэтому она мне гораздо ближе, чем мои родители. Раньше, пока я жил с ними, мы хоть как-то общались, а, когда я переехал, мы перестали общаться вовсе. — Извини, — я виновато улыбнулась, пожалев, что спросила его. — Тебе не за что извиняться, Стелла. Не всем так повезло с родителями, как тебе, но это не значит, что ты должна чувствовать вину за это. Я абсолютно не переживаю по этому поводу, так что ты не должна переживать тем более. — У многих людей в моём окружении проблемы с родителями. Мне всегда почему-то стыдно становится, когда я начинаю говорить о том, как в моей семье царит идиллия. Такое чувство, как будто я хвастаюсь, а я этого очень не люблю. — Тебе не должно быть стыдно, что у других ситуация хуже, чем у тебя. Не нужно бояться делиться этим. Лично я очень рад за тебя. Я, конечно, не знаком с твоими родителями, но уверен, что они прекрасные люди, потому что воспитали такую чудесную дочь. Я смущённо улыбнулась, почувствовав в животе тех самых бабочек, о которых все говорят. Чувствую себя главной героиней клишированного сериала про подростков и любовь, но, должна признать, мне нравится. Анаган жестом руки предложил мне продолжить прогулку, и мы пошли дальше изучать этот парк вдоль и поперёк. Мы разговорились на тему отношений с родителями, продолжили рассказами из детства, а потом и вовсе заговорили о планах на будущее. Мы прыгали с темы на тему, иногда я не понимала, как мы вообще пришли к этому и с чего начали, но мне до безумия нравилось с ним общаться. У него очень красивый голос и поставленная речь, почти дикторская, поэтому слушать — как музыка для ушей. Но и он умел слушать. Он старался не перебивать меня, и сам не терпит, когда его перебивают, он очень внимательно слушал меня и поддерживал каждую тему. Мы общались так, словно — как бы это банально не звучало — знакомы всю жизнь. Это кружило мне голову.Флора
Уже третий звонок был проигнорирован моей любимой подружкой. Зараза! Кому я должна все свои эмоции выплеснуть? Я просто обязана рассказать ей всё, что было сегодня с Огроном. Я кинула телефон в сторону так, что он едва не упал с кровати. Не хотелось даже свой любимый сериал смотреть, от просмотра которого меня оторвал Редвуд со своей математикой. Хотелось обсудить это всё со Стеллой, чтобы она поумерила мой пыл и убедила в том, что нужно прекращать это. Я немного нервничала из-за того, что оставила ему свой номер, потому что не знала, как он отреагирует. Каждую секунду я проверяла уведомления телефона, в надежде (или страхе?) увидеть там сообщение от него. Каждый раз, когда телефон издавал короткий сигнал, оповещающий о входящем уведомлении, я подрывалась и успокаивалась (или расстраивалась?), что сообщение не от него. Не знаю, насколько он был честен со мной, когда сказал, что не ровно дышит ко мне, но почему-то так хочется ему верить. Я не уверена в нём, как и не уверена в своих чувствах. С одной стороны, я очень боюсь, что правда вскроется и в школе все узнают про нас, хлопот не оберёшься. Но с другой стороны, я не хочу прекращать это. То ли у меня действительно появляются чувства к нему, то ли мне просто нравится нравиться ему. Снова звук входящего уведомления, и снова я моментально хватаю телефон, будучи полностью уверенной, что это не он. В этот раз я ошиблась. «Я тебя понял.» Сама не замечаю, как начинаю улыбаться, словно идиотка. Не было никаких сомнений, что это Огрон, хоть и сообщение пришло с неизвестного номера. «Надеюсь, ты выполнил мою просьбу?» «Да, не переживай. Лейла не увидит в моём телефоне твоё имя,» — я усмехнулась. Надеюсь, переживать действительно не о чем.***
— Стелла! — на мой крик обернулись все, кто находился в коридоре. — Ты где была вчера весь вечер? — И тебе привет, Фло, — улыбнулась девушка. — Я с Анаганом гуляла. Как вчера с Огроном позанимались? — Да тихо ты! Совсем что ли? — Стелла рассмеялась. — Я вчера тебе весь вечер звонила, чтобы обсудить это с тобой, а ты променяла меня на мужика какого-то. Это не по-человечески! — Прости, — по-доброму усмехнулась подруга. Конечно, я шучу. Я буду искренне рада, если у неё всё сложится с этим Анаганом, но при условии, что он действительно такой хороший, каким его описывает Стелла. Я во всех мельчайших подробностях рассказала ей обо всём, что вчера произошло. — Флора, при любых других обстоятельствах я была бы очень за тебя рада, но не в этом случае. Я сильно переживаю, что это выйдет тебе боком. Я прекрасно знаю твоих родителей и представляю, что они из тебя фарш сделают, если узнают, что ты встречаешься со своим учителем, ещё и репетитором. — Мы не встречаемся. — Но ты бы хотела, я права? — Я не знаю. Он вроде мне и нравится, а вроде и мы плохо знаем друг друга. Он же может оказаться совершенно другим человеком, а я ради него рискую своей репутацией и рискую остаться без ног, если папа узнает. Я не уверена, что действительно что-то чувствую к нему. Может это банально интерес. — Интерес — это тоже чувство. Если бы ты ничего к нему не испытывала, ты бы даже думать не стала о том, стоит так рисковать или нет. Он тебе нравится, Фло, я же вижу. — И что мне делать? Я запуталась. — Конечно, я не хочу, чтобы ты рисковала, но раз он сам признался, что ты ему не безразлична, возможно, стоит попробовать узнать друг друга ближе, — хотя, казалось бы, куда ещё ближе, — я усмехнулась смешному выражению лица, которое выражало что-то между негодованием и удивлением, — а там ты сама поймёшь, нужно ли тебе это. Вам обоим выгодно, чтобы никто об этом не узнал, поэтому, надеюсь, он сделает всё, чтобы это осталось в секрете, и ты тоже. Раздался оглушающий звонок, и мы со Стеллой вошли в кабинет математики. Огрона почему-то ещё не было. — А вы видели какая у него тачка! Нет, он точно богат, только непонятно, откуда у учителя такие деньги? — щебетала Лейла вместе со своими подружками. — Вы о ком? — спросила Стелла, заняв своё место. — Да про Редвуда, кого ещё они могут обсуждать? Они только о нём и говорят уже который день, — усмехнулся Ривен, в которого в ту же секунду полетел пенал, что успешно был пойман им. — Ой да, у нас пол города на Мерсах ездит, что вы раздули? — ляпнула я, раскладывая свои вещи, после чего вдруг повисла тишина. Стелла резко перевела на меня злой взгляд, пока до меня доходило, что я сказала лишнего. — Откуда ты знаешь? Я не говорила, что у него Мерс, — Лейла подозрительно на меня посмотрела, сложив руки на груди. — Видела его на парковке рядом с машиной, а что? — я нервно сглотнула, потому что знаю Лейлу, знаю, что она подозревает всех и всегда, знаю, что она из любой мухи слона раздует, знаю, что недолюбливает меня и сделала бы всё, чтобы найти на меня компромат. Надо быть осторожнее. — Знаешь, — тихо начала Стелла, наклонившись ко мне, чтобы никто не слышал, — я погорячилась, завязывай с этим, — я виновато улыбнулась, словно подставила её, а не себя. — Доброе утро, — в кабинет с опозданием наконец явился Огрон. Он оглядел весь класс и лишь на долю секунды остановился на мне. — Помнится, я обещал вам контрольную. Он усмехнулся, когда все взвыли. Я недовольно закатила глаза, понимая, что он точно будет следить за мной, чтобы я не списала. — Всё, успокойтесь, это не спасёт вас от неминуемой участи. Достаём двойные листочки, — он с улыбкой принялся раздавать задания. Я прошлась глазами по заданиям и поняла, что решить я могу от силы два-три самых простых, но Огрон сказал, что поставит тройку от пяти правильных, а всего их было одиннадцать. А мне нужна пятёрка, иначе я не знаю, что со мной сделают родители. Огрон, конечно, следил за мной, зная, что я не из тех отличниц, что всё учат и всё сами сделать могут, но ему также нужно было следить за остальными. Стелла спокойно выполняла задания, потому что, в отличие от меня, она не была тупее дуба в математике. Списать у неё я тоже не могла, так как варианты были разные. Я была не пальцем деланная и опыт в списывании у меня большой, поэтому часть контрольной я смогла написать с помощью интернета. Огрон либо действительно не видел, что я списываю, либо решил не забирать мой телефон и позволить мне списать. Так я думала, пока мне не пришло сообщение от него. «Могу ответы скинуть». Повелась, как дура. Тут же прочитала сообщение и ответила, а этого делать не нужно было. Я реально поверила, что он скинет мне ответы? — Эверетт, телефон, — я вздрогнула от неожиданности, когда Огрон подошёл ко мне и протянул руку, требуя мой телефон. Он едва сдерживал довольную улыбку. Я всем своим видом показывала, насколько я недовольна, но телефон отдала. Всё-таки, дать ему свой номер было плохой идеей. Пока Огрон шёл обратно к своему рабочему столу, я почти бесшумно достала второй телефон. Даже не старайся, я всё равно буду на два шага впереди, Редвуд. Больше он практически не смотрел за мной, так как думал, что лишил меня возможности списать, а я спокойно дописала всю контрольную, благодаря тому, что я всегда беру в школу второй телефон, на случай незапланированных работ, как эта.***
— Привет, — поздоровалась со мной мама, как только я переступила через порог. — Как в школе? Как математика? — Всё нормально, а что? — ответила я, попутно снимая обувь. — Просто спрашиваю. Неужели я не могу просто так поинтересоваться у дочери, как у неё дела? Исправила оценки по математике? — Конечно, не можешь, всё, что тебя интересует, это моя учёба. Сегодня контрольную писали, думаю, что всё хорошо. — Не паясничай. То есть ты не уверена, что хорошо написала? Вы же занимались вчера. — Перестань, мам. Я же не могу быть на сто процентов уверена, что написала всё идеально. — А должна. Скоро мистер Редвуд придёт. — Сегодня тоже? Почему ты мне не сказала? — Разве не сказала? Значит, забыла. Прости, Флора. Сейчас встречу его и уйду по работе. Я кивнула и ушла на кухню, чтобы немного перекусить после уроков. Только я села за стол с тарелкой салата и кофе, как раздался звонок в дверь. Встав из-за стола, я раздражённо вздохнула. Даже поесть не даёт. — Здравствуйте, — это прозвучало гораздо более недовольно, чем я рассчитывала, за что мама одарила меня недобрым взглядом. Огрон усмехнулся. — Флора говорила, сегодня контрольная была. Как она справилась? — и тут я похолодела. Зачем я сказала ей об этом? Я совершенно не подумала, что она может спросить его. А что будет, если он расскажет о том, как спалил меня на списывании… — Да, она молодец. Лучше всех в классе справилась, — Огрон улыбнулся моей маме, на что та расцвела. Она обожает, когда меня хвалят за учёбу, это тешит её эго. — Серьёзно? — удивилась я больше тому, что он не стал говорить о том, что я списывала. За это я была искренне благодарна ему. — Да, у тебя «пять», Флора, молодец, — похоже, Огрон действительно думал, что я сама написала контрольную на «отлично». — Ну и чудесно! Пойду на работу в хорошем настроении, — мама улыбнулась Огрону, а на меня даже не взглянула. Когда она упорхала по делам, мы уже сидели на кухне. — Слушай, можно я поем? Ты же не будешь против? — Конечно, нет, зачем ты разрешения спрашиваешь? — удивился Редвуд. — Не знаю, само как-то. Тебе, может, чай или кофе сделать? — Кофе, будь добра. Сегодня ты не так враждебно ко мне настроена. Дай угадаю, потому что я не рассказал миссис Эверетт о том, что ты списывала? — он нагло улыбнулся, смотря, как я делаю ему кофе. — И поэтому тоже, — я отзеркалила его улыбку, на что он усмехнулся. — На самом деле, спасибо, что не рассказал. Не знаю, что бы со мной сделали, если бы узнали об этом. — Первый и последний раз закрываю на это глаза, милая, — я улыбнулась, услышав это его «милая». Хорошо, что я стояла к нему спиной, и он этого не видел. — Скажи-ка мне, только честно, как ты умудрилась на «пять» написать? — А я не раскрываю своих секретов. Сахар? — я обернулась, но он оказался слишком близко. Я даже не услышала, как он подошёл. Огрон стоял прямо за моей спиной, непозволительно близко для учителя и ученицы, но мы бывали и гораздо ближе друг к другу. — Ты же не сама писала, так? Не хорошо это, милая, учителей обманывать, — он поставил одну руку сбоку от меня. Я чувствовала, как его дыхание касается моих губ. От этой близости меня бросило в жар. Он явно видел мою растерянность и остался доволен моей реакцией. Ещё чуть-чуть и я точно поцеловала бы его, сузив расстояние между нами до минимума, и я видела, что его взгляд тоже мечется от моих глаз до моих губ. Возможно, чтобы этого не допустить, он и отстранился. Мне стало даже немного грустно из-за этого. — Не нервничай ты так. Я не предприниму никаких действий, пока ты сама этого не позволишь, — Редвуд встал рядом со мной, прислонившись спиной к столешнице. — Да что ты? А разве «никакие действия» не подразумевают собой соблюдение дистанции? — я показала кавычки и попыталась сделать максимально недовольный вид, как будто мне не понравилась его выходка. Хотя это не так. — Думаю, нет, — он ослепительно улыбнулся, после чего ответил, наконец, на мой вопрос. — Сахар не нужен. — Чего? Ты пьёшь кофе без сахара? — изумлённо уставилась на него я. — Ну да, а что? — Кошмар какой-то. Я так и знала, что ты сумасшедший, — Огрон рассмеялся. — Молоко добавить? — Да. — Держи, — когда я закончила с кофе, мы сели обратно за стол. — Спасибо, милая. Так ты ответишь на мой вопрос? — Какой вопрос? — я невинно хлопала ресничками. — Как ты умудрилась списать, если я забрал твой телефон? И я не поверю, что ты сама идеально решила все задания. — Если я тебе скажу, ты мне покоя потом не дашь! Как я буду списывать на твоих уроках, если ты будешь знать, как я это делаю? — Обещаю, что буду делать вид, что я великий слепой, если расскажешь, почему твоя мама так печётся о твоих оценках. Ну, только если совсем наглеть не будешь. — Второй телефон. Он у меня всегда при себе. А мама очень любит похвастаться перед своими подружками, какие у неё идеальные дети, и не терпит, когда кто-то или что-то выбивается из её идеальной картинки. Её не волнует ничего, кроме моей учёбы, а, когда я получаю плохие оценки, мне жёстко влетает. — Это ужасно. Преуспевать всегда и во всём очень сложно, но круто, когда человек сам к этому стремится, а не когда от него этого требуют родители. — Им важно только то, что думают люди, а не то, что я ужасно устаю и физически не могу делать всё без единой ошибки. Они не интересуются моей жизнью, я не помню за всю свою жизнь ни разу, когда они спрашивали меня или брата о том, как у меня дела, хорошо ли я себя чувствую. — У тебя есть брат? — Да, старший. Он переехал от нас год назад, женится вот скоро. Родители любят его гораздо больше, чем меня. Точнее, нет, меня они вообще не любят. Он у нас всегда идеальный, прекрасный сын, а я отвратительная дочь и позор семьи. Папа так вообще презирает меня и жалеет, что однажды весной не воспользовался презервативом, — Огрон усмехнулся. — Если я делаю что-то не так, мне очень сильно попадает от папы. И я не только про слова и крик. — Господи… Он руку на тебя поднимал? — Было такое несколько раз. У него очень высокие требования для меня, и если я хоть на шаг отступлю от них, то мне хана. Особенно это касается учёбы, потому что он считает, что это единственное, что они от меня требуют, хотя это не правда. — Теперь я понимаю, почему ты так отреагировала, когда я плохую оценку тебе поставил. Мне очень жаль, Флора, правда. Я не могу даже слов подобрать. Огрон смотрел на меня с искреннем сожалением, и мне вдруг захотелось плакать. Я очень устала от этого, словами не описать насколько. Я часто заморгала, пытаясь не проронить ни одной слезинки. — Прости, я не должна была жаловаться тебе, — я виновато усмехнулась. На самом деле, я была рада, что рассказала ему это. Не знаю почему, но мне кажется, я могу ему доверять. — Тебе не за что извиняться. Ненавижу таких родителей, которые относятся к своим детям, как к трофеям, как будто именно они должны отдуваться за неуверенность своих родителей. Как будто их жизнь без признания других людей станет хуже. Это мерзко и отвратительно, — в его голосе промелькнула злость, что меня удивило. Он сам с этим сталкивался или настолько переживает за меня? — Спасибо, что доверилась. Я правда ценю это. Я улыбнулась и вдруг почувствовала резкое желание обнять его, как будто это спасёт меня. Но рядом с ним вся моя решимость и уверенность в себе куда-то исчезали, уступая место стеснительности. Я боялась сделать первый шаг, хотя безумно хотела. И где была моя стеснительность в ту ночь в клубе? Мы ещё долго болтали о чём-то совершенно не связанным с математикой, пока пили кофе и я наконец-то хоть что-то съела за весь день. Огрон сильно ругался, когда я сказала, что впервые за день ем, а я сильно смеялась. Я впервые за долгое время почувствовала искреннюю заботу от мужчины. Не буду врать, мне было безумно приятно. Огрон рассказал о том, как плохо учился и в школе, и в институте, о том, что никогда не хотел работать учителем, но пришлось из-за уговора с отцом. Я узнала, что он был очень избалованным ребёнком, который родился с золотой ложкой во рту и купался в роскоши. Его родители очень богатые и долгое время он жил за их счёт. Отец купил ему квартиру, машину, но, судя по словам Огрона, он начал злоупотреблять деньгами родителей и разбрасывать их направо и налево, за что сейчас сожалеет, но раньше не видел никаких проблем. Поэтому его отец и решил, что устроит сына к себе в компанию, только если он проработает хотя бы три года по своей специальности. Вот так он и оказался в нашей школе. Ещё он рассказал, где видел меня до встречи в клубе. Оказывается, он несколько раз видел меня, когда приходил устраиваться на работу в школу. Он сказал, что ещё тогда обратил на меня внимание, но решил, что крутить роман с ученицей — слишком даже для него. Но в клубе он не вспомнил, где видел меня до этого, поэтому всё зашло дальше, чем он предполагал. Мне было так комфортно с ним общаться. Я как будто оказалась совершенно в другой вселенной, где всё было так легко и просто, и не было ни строгих родителей, ни выматывающей учёбы, никаких страхов и переживаний. Огрон такой взрослый и уверенный в себе мужчина, он знает, чего он хочет, и мне так это безумно нравится. Я так не хотела, чтобы этот миг заканчивался. Всё было так волшебно, что я даже не могла поверить, что нет никакого подвоха и всё действительно прекрасно. Но подвоха и правда не было. Впервые за долгое время я почувствовала такую лёгкость и счастье просто от разговора с человеком.