Звёздочка

— Всё хорошо? — Нет. — Всё плохо? — Нет. — Тогда… Всё нормально? — Нет.

      Новости, словно птицы, выпущенные из клетки, дай им волю и они тут же разлетятся в разные стороны, подцепив себе на хвост ещё несколько сплетен. Комуи сжал переносицу и в который раз попытался прочесть несколько строк из отчёта. Хотя уже сосредоточится на бумажке, уже казалось героизмом, не меньшим. Попытка опять оказалась провальной. В очередной раз, думает смотритель и отгадывает документ в сторону. Ривер положил руку на плечо, подбадривая и привлекая внимание. — Нужно кое-что обсудить. Но сначало это нужно увидеть. — мужчина выгибает бровь и щурит красные от недосыпа глаза. — Я понимаю, что вы заняты, но лучше сейчас, чтобы потом не возникало ненужных вопросов. Кивнув, усталый смотритель поднялся с места. Расследования шли полным ходом, но и про основную работу Ордена: уничтожение акума и поиск Чистой силы никто не дал забыть. Ладно, когда Аллен была хоть немного в создании, она смогла открыть несколько ворот. На страх и риск, конечно, но Ли не необоснованно переживал, за штат Европейского отделения. По итогу, это значительно облегчало передвижение. И то, ведьма это сделала не по доброте душевной, а чтобы навязчивые орденцы, а Ли пришлось найти самых липучих нытиков, отвязались и дали ей спокойно восстановиться. Сейчас она просто не приходит в себя. Но ворота не закрылись и это радует. Эгоистично, конечно, но не воспользоваться этим преимуществом, казалось подставой по отношению к другим экзорцистам и искателям. В будущем, Комуи обязательно попросит прощение за эту выходку. Но он ни о чём не жалеет. — Мы не смогли обнаружить что-то особенное в крови Аллен. Но, с другой стороны, нам нужно чтобы Мариан наконец-то открыл рот и рассказал нам всё прямо. Потому что вопросов становится всё больше и больше. — Ривер, такой же уставший и недовольный медленными, по их меркам, продвижениями в исследованиях, хотя их каждый раз одёргивают, мол, два крупных проекта, исследования и поиск чистых сил, это не просто. Комуи рад, что никогда не даёт пройти слухам о побочных или неожиданных расследованиях, выявленных в процессе. Иначе, сестра закрыла бы их запасы кофе.       Зайдя в лабораторию, Комуи нахмурился, но после вернул себе спокойствие. Инспектор и его помощник уже были здесь. Рувелье выглядит немного усталым, но это едва заметно. Впрочем, от Мариана, когда он не хотел говорить, другие и не уходят. Это, Мальком ещё даже бодр и полон сил. Неужто решил не доставать колдуна больше, чем ему хочется? Ни «сдаться», ни «компромисс» в лексиконе этого человека никогда не было. Как, собственно, и Мариана. Вот уж где две беды встретились, думает смотритель, даже не представляя, как эти двоя могли вести переговоры между собой. Усталые, раздражённые и немного разочарованные. Кажется, всё пошло не по плану инспектора, и он пойдёт или на второй круг, или в прямое наступление с угрозами. — Инспектор. — Вы что-нибудь выяснили? — Нет. Скорее теперь у нас ещё больше вопросов к генералу. Ривер кивнул кудрявому парнишке и то засуетился. — В этом нет смысла. — раздражённо цедит Мальком и Комуи его, даже понимает, ведь источник негодования, сидит где-то наверху и кажется злобным злом. — Да, спасибо. Смотрите. — кивнув парню и отойдя от обзора, Венхам показал массивную колбу. В ней догорал лепесток пламени, появившийся, когда Кросс в ярости вломился в обрядовую, снеся все щиты и напрочь игнорируя указы и приказы. — И что, это всё? — С того дня, прошло по меньшей мере трое полных суток. — вышедший Книгочей смотрел на огонь. — Можете заметить, что он не горит не на чём-то. У него нет топлива. Смеюсь добавить, что за всё это время вы ничего не добавляли к нему. — Мы провели несколько экспериментов. И так и не смогли потушить это пламя. — открыв колбу из-за чего лепесток дрогнул, но не более. — Так же, он имеет огромный потенциал сжигания. Дерево, металл, стекло, ткань, камень, всё это сгорает до пепла или мелкой крошки от нескольких минут, до часа, в зависимости от размера предмета. И оно не тухнет. — выдержав паузу и взяв графин с водой, учёный не дрогнувшей рукой вылил на красный огонь жидкость. Клубы пара покатились по столу, пыхнули жаром, но не более. Маленький лепесток, лишь пару раз дрогнул, а после вновь выровнялся. — С другой стороны, для разведения большего пламени нам не удалось ничего подобрать. Спирт и другие горючие вещества не разжигают его больше, а дерево просто, как будто разрушается. Горит и разрушается, не создавая большего пламени. Сглотнув, мужчина поправил ворот рубашки. Не хотелось подставлять человека, кто мог манипулировать таким оружием, с другой стороны, если бы он, Ривер, доложил об этом только Комуи, инспектор, рано или поздно узнал бы это. Патовая ситуация. Огонь безразлично колыхался, не расползаясь и не стремясь пожрать всё вокруг. — Вы смогли сжечь им деталь акумы? — Так же легко, как и любой другой материал. Мужчина, листавший записи об исследование выглядел надоумившее. То, что за трое суток сделали эти учёные для изучения этого феномена. Несколько поверхностных исследований, чтобы классифицировать и множество более углублённых и точечных, сравнительных. И тем не менее, несмотря на весь потенциал, они не могли начать его массово распространять. Также не стоит забывать, что у них могут возникнуть проблемы с источником этого пламени. Очень жаль, что нельзя провести тест в реальных условиях. — Это не поможет нам найти сердце Чистой силы. — перевернув страницу, Рувелье хмурил брови. Все замерли, будто затаили дыхание в ожидании вердикта. — Но может пригодиться в защите от семьи Ноя. Продолжайте исследования, пока оно не идёт в ущерб вашей основной деятельности. — отдав отчёт смотрителю, инспектор покинул лабораторию. — Мастер Книгочей пришёл же не просто так. Что вы хотели? — Комуи устало поправил очки, не отрываясь от чтения своего экземпляра. — Всего лишь хотел убедиться в одной детали. — старик неотрывно смотрел на огонёк, блики, отражающиеся в тёмных глазах, навивали на не очень хорошие мысли. — Что же, кажется, мы имеем какие-то продвижения. Не будем вас беспокоить и отвлекать. Ученик, у нас ещё очень много дел. — И вы ничего нам не скажите? — Ривер хмурится, пусть Книгочей и не обязан ничем ордену, но до этого, он более охотно шёл на контакт. Потеря такой значительной поддержки скажется на будущем. — В дрянную историю мы все вляпываемся. В очень дрянную. Но пока, я могу лишь посоветовать ждать. Старичок неожиданно развернулся и неспешно покинул лабораторию, полный задумчивости, что не очень понравилось ни Комуи, ни другим участникам импровизированного собрания. — Перенесите образец в нижние лаборатории и продолжайте свои исследования там. — Будет сделано, инспектор.       Миранда сидела рядом с Аллен и трепетно сжимала прохладную ладонь. Эта девушка, думает Лотто, не заслуживает всего этого. Она крепка и даже смогла познать камень, но все эти приборы, все измерители и наблюдатели, они только делают хуже. Мешают. Ведьма достаточно быстро поняла, что эти приборы только измеряют и никак не помогают организму справиться с проблемой. Миранда думает, что это слишком грубо, ведь Аллен никогда не давала разрешения проводить над собой какие-то исследования. Более того, в их обществе на это лежит вето, поверх обета молчания. Ей хочется прямо сейчас взяться за перо и пергамент и настрочить старшей и мастеру о бесчинстве, что творит руководство Ордена. Пусть Лотто и не желает зла другим экзорцистам и смотрителю башни, она не может игнорировать то, что видит перед собой. Само молчание об этом кажется ей сокрытием. Но она не может этого сделать. Она знает, что в углу стоит девушка в красных одеждах. У неё скрыто лицо, но от неё отчётливо веет неприязнью. Они обоюдно не хотят, чтобы другая находилась в этой комнате. Но не то, чтобы Миранде было какое-то дело, до хотелок этой незнакомки. Собственно, с той так же. И все-таки ей по большей части, всё равно. Она её не гонит, хотя, кажется, и могла бы. По крайней мере, так уверенно держится. Это заставляет вспыхивать чему-то неизвестному в груди. Но Лотто одёргивает себя, вновь обращает внимание на Аллен и чувство, как и неприязнь, потухает в беспокойстве. Немка смотрит на потоки, что вьются в воздухе тонкими нитями. Они тихо звенят, перешептываются, говорят о том, как крепко спит юный аметрин и какие сказочные сны они ткут для неё. Это отдаёт лёгким гулом в голове, но Миранда терпит. Расслабленность, которая разливается по телу переходя от Уолкер к ней, от которой она исходила, чуть ли не осязаемыми воланами, клонила Миранду в сон, будто сам Морфей, владыка грёз, шептал ей колыбельные. Такой же глубокий и в какой-то мере необходимый. Но женщина стойко держится, смирятся с тем фактом, что ещё не скоро сможет поговорить со своей спасительницей, коллегой по цеху и просто хорошей девушкой. Устало выпрямившись и размяв плечи, ведьма ловит насмешливый взгляд фиолетовых глаз с золотым узором. Она держится, не вздрагивает. Всматривается в это усталое и худое лицо, после чего сжимает губы в тонкую линию. Щурится, от понимания и кажется самой себе от этого ещё более расстроенной. Аллен выдыхает, будто на пробу, во взгляде её, истиное счастье и тихое волнение. Дрожащие руки не крепко держат её за запяться, а сама юная особа, будто пытается что-то сказать. — Проснулась! Аллен проснулась! Миранда скрывает дрожь и почти профессионально играет восторг, что-то лепечет и плачет почти искренне. Так, как учила её Мальва и старшая ученица. Она хватает графин с водой и её саму трясёт, да так, что вода чуть не проливается на койку. Девушка в красных одеждах что-то делает и в лазарете тут же врываются врачи. Они вежливо выпихивают Лотто за дверь, где топчется беспокойная младшая Ли. Линали вздрагивает, глотает слова, которые хотела задать Миранде. Необычайно серьёзно и огорчённо выглядела та. Не беспокойно, робко или подавлено, а смурно и даже печально, будто она что-то плохое узнала. Мурашки побежали вдоль спины от страшной догадки, но китаянка давит в себе зловещие домыслы и успешно, даже слишком, хватает немку за руки и беспокойно ищет её взгляда. — Всё хорошо? — Кто знает, Линали. Кто знает. Кажется, где-то запустился очень старый и большой механизм. Хризоберилл блеснул в свете свечей и Ли младшей этот блеск показался зловещим предзнаменованием. Миранда, почти по-матерински, обнимает её, гладит по голове и от чего-то беспокойство и тёмные мысли с новой силой вспыхивают в голове Линали.