Вкус соли на губах

Он растерян. Он молчит. Он сходит с ума, что совершенно ему несвойственно. Голубые сполохи мерцают, переливаются. Бескрайний Океан дышит, глядит на всех враждебно и надежно хранит тайны, запертые в старых пыльных сундуках в подводных гротах. Рыбы меняют свой цвет и шлепают беззубыми ртами, зарываются в песок, выпускают стайку пузырьков, плавают и попадаются хищникам, поджидающим в засаде. Глупые. Все вокруг живет так, как и должно жить. Он же смятен. Он не может понять причину ее поступков. Не может разгадать человеческой бескорыстности. Он спросил прямо - она не ответила. Но она ни за что бы не отступилась от своего решения. Променять прекрасную жизнь в роскошном дворце на древней планете, с живыми родителями, счастливой сестрой и ее подругами на вечность одиночества и бестелесности. Для чего? Для того, чтобы та, что была обращена в морского дракона им же самим, освободилась от проклятия и снова стала человеком. Равноценный обмен. Ее жизнь за жизнь Политии. Глупые люди... И все равно он не может понять. Это коробит его, выводит из себя. Шепот морских глубин раздражает его. Неустанные спутники, бывшие с ним и в печали, и в радости, словно невидимая свита сопровождавшие его во время путешествий в различные уголки измерения Водных Звезд. Он с радостью обрушивает шепот на головы бедных, отчаявшихся выбраться фей и с наслаждением наблюдает, как они клянут судьбу, в бессилии хватаясь за голову и постепенно сходя с ума. Фее технологий, например, осталось не очень долго. Шепот проклинали, игнорировали, из-за него плакали и истерически смеялись, но никто не спросил, откуда он взялся. Считается, что это Вода, созданная Драконом, шепчет тайны, не предназначенные для ушей человека, посмевшего нарушить покой глубоководных пещер и скал. Но он знает правду. Утопленники, просто смельчаки, решившие, что Океан им по колено. А Океан взял да изменил их структуру так, что тела лопнули и разлетелись в стороны кожей, ногтями, волосами, перекроенными на лад антимира. И остался от них только голос. Не предсмертный крик ужаса, поглощенный водой, а бесстрастный шепот, обреченный рассказывать свою историю вечно. Шепот морских глубин. Он давно уже привык к их компании. Они рассказывают одни и те же истории - истории своей жизни, никчемной и не очень, и почему так трагически кончили. Иногда попадаются действительно стоящие вещи. Но большинство из них достойны презрения. От шепота некоторых плеваться хочется, но он просто не обращает на них внимания. Они скрашивают его одиночество, а он слушает их повторяющиеся истории и находит слушателей в лицах своих носительниц. И все-таки сегодня они его раздражают. В какой-то момент он не сдерживается. Замолчите. Немой возглас тотчас поглощается водой. Не выйдет. Они никогда не могут замолкнуть, потому что это не предусмотрено. Бескрайний Океан бережно хранит их истории и развлекает случайных путников, заплывших сюда. Словно девятый вал обрушивает он на них шепот морских глубин, прежде чем несчастные разлетятся на миллионы атомов и молекул. Таковы законы измерения Водных Звезд. Он тоже с большим удовольствием наблюдает над их жалкими попытками вырваться и спастись. Только не сегодня. Странно звучит, но ему действительно плохо. Он зашел в такие дебри, в которых ничего не понимает. Он вспоминает ее... Янтарные и чистые глаза, светящиеся бесконечным самопожертвованием. Белокурые волосы, развевающиеся под водой. Красивые и нежные руки. Возможно, он идеализирует ее, но всего лишь оттого, что отчаянно хочет владеть ей. Отчаянно желает заполучить в свои сети. Но между ними стоит Энчантикс. Он корчит до того выразительное отвращение на лице, что невольно смеется. По-своему, по-змеиному. Он хорошо знает, что есть слабость, а что есть сила. Над слабыми можно издеваться, их нужно презирать, их можно запутать в неводе и свести с ума. Перед сильными необходимо отступать. Это он умеет, потому без вопросов, высказывая лишь робкий протест, уступил эту фею Энчантиксу. Но он не умеет проигрывать. Зато он умеет презирать. Презирать со всей жестокостью, отчужденностью и соленым льдом своей змеиной натуры, когда внутри все плавится от боли и обиды. Он спас ее, скрасил одиночество, проведенное в годах бестелесности, а она предала его. Предала, сбежав, испарившись, как соленая гранула в морской воде. Хлопок - и ее больше нет, вернее, она есть, конечно, но уже не здесь и не с ним, обнимается с родной сестрой, трется о теплую, чуть шершавую щеку и не может поверить своему счастью. Потом она выпьет стакан молока, вспомнив давно забытый вкус, и ляжет на мягкую постель, укрытую шелковыми простынями. И похоронит его глубоко в недрах своей гнилой памяти. Он потерял ее слишком неожиданно и мог бы обрести вновь, если бы не старший "брат". Он был так близко, когда она, Бескрайний Океан ее возьми, сбежала, прикрывшись стыдливо покрывалом честности и искренности. Он не может пробить этот щит. Сиреникс не умеет проигрывать. Сиреникс умеет злиться и выть белугой. Чужаков Сиреникс чувствует сразу и ощетинивается. Шепот морских глубин настораживается и прислушивается. Хор голосов осторожно замолкает и втягивает, словно актиния розовыми щупальцами, колебания трех двигающихся существ. Сиреникс слушает, как надрываются-вибрируют нестройно атомы тел, наполненных жизнью и темной энергией. Тугоплавкость. Сирениксу знакомо это ощущение, и он стремительно плывет навстречу трем ведьмам, ставшим его носительницами противоестественно. Для этого превращения не существует странных границ и преград между феями, ведьмами, другими волшебными созданиями. Он рад любому носителю, было бы лишь кого пытать. Но эти ведьмы приобрели доступ к нему через Дафну. Сиреникс ненавидит всех тех, кто пытается причинить ей вред. Ненавидит и смеется над самим собой: как смог он до такого докатиться. Сиреникс впервые не находит ответа. У этих трех определенно есть какая-то цель. Самая главная и старшая из них плывет уверенно, шевеля грязно-искуственными щупальцами-плавниками, напоминая его знакомого осьминога-пожирателя, чья прекрасно-склизкая плоть давно погребена под затхлым песком-перегноем черных водорослей. Две сестры ее покорно плывут за ней, доверяясь ведьме льда, что может замораживать воду. Сирениксу не нравится, когда с его родной стихией так обращаются. - Айси, куда мы плывем? - хрипит ведьма вихрей и штормов с такими смешными кудряшками, забавно подпрыгивающими при каждом движении тела. - И зачем? - голос ведьмы тьмы и иллюзий другой. Чарующий, мелодичный, в нем слышится шепот неупокоенных душ и мягкость тьмы. - Мы позаботимся о Блум и ее коварной сестре Дафне! - смеется типичным злобным смехом Айси, а ее сестры-подруги, как верные подпевалы, подхватывают настрой и больше не задают глупых вопросов. Сиреникс напрягается и бесшумной тенью скользит, сливаясь с прозрачной соленой водой, наполненной миллиардами частиц планктона, что станет едой огромных лиливо-теплых поющих китов, что звенят своими гребнями-плавниками, подобно арфе. Со змеиной грацией скользит он бок о бок с ведьмами, холодными боками касаясь их лиц, шей, рук, нежно лаская их, а они плывут себе, чувствуя лишь прикосновение колючей воды, больше не обжигающей их легкие. Их путь лежит все дальше вниз - в морские глубины, донные пещеры, где прячутся самые опасные чудовища, созданные Драконом, охраняя полусгнившие сундуки с бело-красным золотом, где, извиваясь, плывут среди скал, изрезая хрупко-нежные полупрозрачные тела осьминоги-кальмары, где десятиметровые морские змеи с белесыми глазами обвиваются вокруг острых пиков и провожают добычу жадно-голодным взглядом. Здесь рождается самый опасный шепот в мире. Шепот морских глубин. Чудовища приветственно склоняют головы перед Сирениксом, который царственно проплывает мимо них, изредка бросая свой полный презрения взгляд. Он - хозяин здесь, наместник самого Океана, принц, любимый сын его. И Сиреникс раздувается от гордости, раздувая воротник у самого горла, которого нет у него. Наконец Трикс останавливаются, и Сиреникс замирает вместе с ними. Они смотрят на глубокую пещеру, вырезанную в недрах большой скалы. Сиреникс знает, кто там живет, и не особо горит желанием встречаться с этим монстром, но тот сам идет, разъяренно ревя, навстречу непрошеным гостям. Он окрашен в коричневый цвет грязевой жижи и нежный фисташковый, смотрит вокруг, лихорадочно вращая безумными глазами с золотистыми вертикальными зрачками и клацая остро-длинными зубами, походившими на сталактиты, которыми усеяны полы и потолки подводных пещер. - Вот оно - Чудище Глубин, единственное во всей вселенной существо, которое сильнее, чем огонь Дракона. И если его вызвать, то никто не сможет его остановить, - гордо представляет Айси монстра своим притихшим спутницам. Монстр неуклюже ревет, пытаясь сцапать приготовленную закуску. Сиреникс закатывает глаза: какая несусветная чушь! Чудище Глубин, конечно, сильно, но не сильнее огня Дракона. Ничего не может быть сильнее пламени Создателя. Правда, кое-что тут все же правда: ничто не может остановить чудовище. Одно из любимых творений Его, которое он оставил на дне морском. Чудище Глубин нельзя победить, убить или причинить ему вред. Все заклинания против него бессильны. Управлять им и контролировать может только тот, против кого послан подводный монстр, тот, чье нежное тело проткнет он своими хорошо заточенными зубами. Но этот человек должен иметь в себе силу Сиреникса, ибо лишь магии водяного змея подвластен монстр, перед ним пресмыкает голову. Еще десятки таких созданий надежно скрывает и хранит в себе Бескрайний Океан, Чудище Глубин не самое сильное из них, так, среднячок. Эти хищники веками спят в своих пещерах и ждут, когда понадобится их сила. Ключом для активации служит Сиреникс. На заре времен они крушили, ломали, ревели и формировали мир, соревнуясь в силе и превосходстве, пока не ушел Дракон на покой и не поместил их в антимир. Страшно будет, если хоть кто-нибудь додумается использовать их для собственной мести. Трикс же додумались. - Айси, ты уверена, что это хорошая идея? - Это гениальная идея! Мы пошлем это чудовище охотиться на Дафну, и Блум с Винкс уничтожат сами себя, пытаясь спасти ее, - Айси довольна, и на губах у нее играет дьявольская улыбка. Сиреникс щелкает языком. Ему нравится план ведьм. Ведь Дафна лишилась его покровительства и поддержки, а, значит, не сможет противостоять Чудищу Глубин. Он ненавидел себя, потому что ничего не мог сделать, а эти ведьмы подарили ему надежду. Дафна будет страдать. Дафна вспомнит его и будет жалеть, что так глупо отказалась от него. Тонкую шею с хрустом прокусят клацающие зубы. Янтарные глаза потухнут навечно и не заставят его больше сомневаться, страдать и забредать в те дебри, в которых он ничего не понимает. Ведьмы знают, что для контроля чудовища нужна сила Сиреникса. Ведьмы знают, что у Дафны его нет. Ведьмы знают, что у них все получится. И Сиреникс это знает, потому поощряет их. Вчетвером они шепчут, колдуют, под их руками бурлится-пенится, кипит вода, Чудище Глубин ревет и подчиняется. Дафна, Дафна - цель твоя! Иди и найди ее. Подводный монстр послушно поднимается и всплывает на поверхность, идя на зов магической ауры принцессы Домино. Ведьмы немного задерживаются и удовлетворенно смотрят наверх, туда, где солнечный свет бликами играет на светло-зеленой поверхности, где океан цветет и плавают пучки морской капусты, где морские коньки неуклюже глотают воздух. Сиреникс закрывает глаза и тут же сжимается весь. Дафна. Беззащитна. Энчантикс, старший "брат" его, бессилен здесь, ибо не на тот уровень замахнется. Белокурая дева погибнет. Погибнет та, которой он скрашивал одиночество два десятка лет, которой рассказал так много своих секретов и открыл самого себя больше, чем кому-либо. Многое сокрывал он водной завесой, но многое и поведал бестелесному духу. Ей он вернул тело, чтобы спасла она свою сестру, к ней же пришел, когда она рыдала без слез и ощущала такой близкий могильный холод. Среди занесенного снегом Домино, в покрытых пылью и паутиной пустых комнатах Сиреникс нашел свою носительницу, лихорадочно плывущей в воздухе и в ужас приходящей от того, что произошло с планетой. Он обвился вокруг нее кольцами и перенес в озеро Рокалуччи, что служит одной из дверей между Магиксом и измерением Водных Звезд. Сиреникс брал нимфу с собой на прогулки, открыл тайну шепота морских глубин и просто скрашивал ей одиночество, чтобы не сошла с ума она. По-своему он привязался к ней и потому больно так переживал потерю ее. Теперь Дафна уже никогда не будет его, потому что сомкнутся ее глаза. Сиреникс смеется над своими мыслями, меняющимися быстро, словно круги на озерной глади. То он хочет убить Дафну, то желает ее спасти. Никогда раньше змей не вел себя так. Что с ним делает эта дева? - А это еще кто? - вздрагивает Сторми, резко оборачиваясь. Ведьмы видят позади себя василиска, чьи голубые бока искрятся, переливаются сполохами, а в дивных узорах бурлят подводные течения, а в черно-зеленом угадывается тишина и покой глубоководных пещер. От него исходит странный свет, переполненный гневом и мощью, существо не боится их, а спокойно смотрит змеино-холодными глазами, словно выжидает чего-то. - Не нравится он мне... И даже пугает, - Дарси насторожена. - Дарси, сестра, вечно тебе что-то мерещится, - вздыхает, словно бы ведьма иллюзий - неразумное дитя, Айси. - Обычное глупое морское создание, которое с радостью таскается за Винкс и бежит даже от небольшого заклинания черной магии. Видимо, мы привлекли его, вот он и поплыл за нами. Но Дарси чувствует, что что-то не так. Доступно ей больше порой, чем другим сестрам. Внимательно смотрит она в бесстрастные водяные глаза и словно видит в нем древнее существо. Сиреникс ловит ртом кислород и ждет. Шепот морских глубин стоит наготове. - Его взгляд... Не такой, как у рыб. Он что-то другое. В этом василиске есть много энергии, много... Магии? Что это за существо? - Дарси встревожена, напугана. - Мне надоел этот змей, - ворчит Сторми, - сейчас мы его прогоним, - с этими словами ведьма запускат молнию в Сиреникс, но тот легко растворяется в Бескрайнем Океане, трансформируя свои молекулы, а затем снова принимает свое истинное обличие, глубоко дыша, так, что поднимаются лоснящиеся бока. - Что за... - не успевает Сторми и слова сказать, как обрушивает на нее змей весь гнев и шепот морских глубин. Голоса звенят-играют на причудливых инструментах, протяжным скрипом рассказывают заунывные истории. Ведьмы хватаются за головы, пытаются закричать, но связки их скованы древней мелодией неупокоенных душ, горло не может раскрыться. Сиреникс наслаждается спектаклем и удовлетворенно хохочет, глядя на их удивленные лица. Слабы ведьмы, слабы. Сильных противников уважает Сиреникс и преклоняется, а над слабыми издевается и душит-губит их, презирает. Смотрите силу любимого сына Бескрайнего Океана, наслаждайтесь действом. Глина так податлива. Наконец, змею наскучивает, и он отпускат ведьм. Тяжело дыша, те ошарашенно смотрят на василиска, и смутная догадка приходит в умы их. И это я... Сирениксу плевать, поймут они или нет. Сейчас важнее другое: достучаться до Дафны и помочь ей. Поверит ли нимфа Домино бесчувственному и холодному змею? Поймет ли, что им движут другие мотивы, что не хочет он затащить ее на дно морское и запутать в сетях своих? Хотя, нет, конечно, с пребольшим удовольствием бы Сиреникс так и сделал, но милосердный Энчантикс крепкой стеной встает у него на пути. - Стой. Ты больше не имеешь над ней власти. Путь к ней закрыт для тебя. - Дафне твоей рыбы выедят глаза, если не дашь мне пройти. Ты знаешь, что не нужна она мне. - Лжешь, змей. - Может и так, но сейчас мне важно не это. Фея-которая-смогла-спастись может умереть. По твоей вине, между прочим. - Тебе-то что до этого, змей? Ты вроде как сам хочешь смерти ее. Сиреникс замирает, не находясь, что ответить. Он и сам не понимает, что хочет. И что движет им. Сиреникс просто делает то, что пожелает. Сиреникс просто открывает свой разум Энчантиксу, чтобы видел презренный, что помыслы его относительно чисты. Милосердный неохотно, но все же опускает свой щит, помогая василиску достучаться до Дафны. *** Дафна улыбается. Вежливо, по-светски, так, как ее учили это делать двадцать лет назад, как теперь она будет делать всю оставшуюся жизнь. Среди гостей много друзей ее, уже состарившихся, вошедших в средние лета, ставших правителями своих королевств или знатными вельможами да фрейлинами. Каждый из них подходит к юной принцессе и выражает свою радость от того, что видит ее здесь, живой и здоровой. Многие говорят это так же по-светски, как хорошо заученные клише, с натянутыми на припудренные лица улыбками и потухшим взглядом. Сладковатые ароматы бьют в нос, но Дафна терпит, как положено хорошей принцессе: кланяется, слегка обнимает, бросает ничего не значащие комплименты и безумно желает окунуться в соленую воду и ощутить на лице порывы морского ветра. Уже несколько дней как попрощалась она с Сирениксом, вернула милую Политию, которую скрывает пока от Блум (не все еще готова узнать и принять младшая сестра), навсегда изгнала из своей жизни проклятого змея, но... Чувствует странное одиночество внутри. Словно что-то погасло, было утеряно в ней. Да, после того, как проклятие Сиреникса развеялось, Дафна все же ощущала внутри себя что-то такое... Такое леденящее душу и томно ее ласкающее, но теперь оно потеряно. Скучает ли Дафна по Сирениксу? Нет-нет! До сих пор иногда просыпается она от кошмарных снов, в которых снова обречена на бестелесное одиночество в состоянии нимфы, где на мозг без боли давит хор унылых голосов, находящихся в таком же положении, что и она. Темнота да дохлые тельца пауков, океанская тишина - вот чем были эти двадцать лет, выпавших из жизни принцессы Домино. И все же ехидного змея фее порой не хватало. Порой Дафна все же улыбается искренне, когда видит счастливые лица своих близких друзей. Нет на их лицах чопорности и светской скуки, с душой они бросаются к девушке и сжимают ее в крепких объятиях, насколько позволяет это этикет. Им все равно, что принцесса гораздо младше их и дышит молодостью и красотой, они просто рады, что она здесь, с ними. У некоторых даже есть маленькие дети, которые неуверенно льнут нежно к воздушно-пышным юбкам тяжелого платья, которое сегодня на фею напялили придворные фрейлины. Давно фее не делали массаж из лепестков роз, потому спина ее теперь свежа и чиста. Кажется, день начинает налаживаться, хотя с самого утра не задался. К человеческому телу трудно привыкнуть вот так, сразу. Дафна контролирует каждое движение, каждый шаг, потому так скована она и осторожна. Наблюдает принцесса за обществом, изучает, насколько сильно изменился мир в ее отсутствие. Однако, сегодня что-то случилось с самоконтролем принцессы. Сердце порой неистово бьется от тревожного ощущения, будто случится беда большая. К Дафне подходит молодой человек Музы - нахмуренный и настороженный парень. Резок, ехиден и все для себя подмечающий. Дафна не любит таких людей, поскольку от них сложно утаить внутренние переживания. А Дафна близка к истерике, ибо тревога нарастает, словно что-то пытается пробиться из глубин ее сознания. - Скучаете, принцесса? - все специалисты, пожалуй, кроме Ская, обращаются к ней официально, поскольку еще не так хорошо знают ее. Да и не забывают они о том, что перед ними не семнадцатилетняя девушка, а взрослая женщина средних лет, заключенная в юное тело. - А вы хотите развеять мою скуку? - Дафна молит о том, чтобы он поскорее ушел. - Нет, просто хотел сказать, что рад, что вы больше не наступаете никому на ноги, - бледные щеки Дафны покрывает яркий румянец. Ей стыдно вспоминать утренний инцидент, поскольку так неуклюжа она была перед друзьями своей сестры. - Прошу простить меня... - Я уже забыл, - хмыкает парень, - просто это, наверное, сложно? Привыкать заново к человеческому телу? - по губам бежит еле заметная усмешка. - Уверена, что вскоре это пройдет. Благодарю, - Дафна надеется отделаться от навязчивого парня, не совсем понимая его мотивов, когда в голове звучит приглушенный и смеющийся шепот: - Дафна. Шея принцессы покрывается липким потом, ладони неприятно так увлажняются, сердце начинает колотиться быстрее, а разум отчаянно кричит: "Нет!" Сиреникс. Змей. Проклятие, мучившее ее и Политию целых двадцать лет. Трансформация, от которой, как надеялась Дафна, она избавилась навсегда. И теперь он вернулся, непонятно только, как и зачем. "Уйди, змей!" - девушка не желает видеть Сиреникс в своей голове, хотя и отчаянно скучает по нему, по его объятиям бесчисленных колец, которые так и не смогла ощутить, по холодно-язвительным речам и такому бесстрастному взгляду на мир. Сиреникс уродует фей, делая их морскими существами, калечит и заставляет слушать шепот морских глубин, и Дафна не хочет вновь стать его заложницей-пленницей. Оставим сантименты на потом. Тебе угрожает опасность, фея-которая-смогла-спастись. - Что за чушь? Я не знаю, в какую игру ты играешь, как ты смог сюда проникнуть, знаю одно: убирайся к черту! - А что тебе говорит твое фейское чутье? - шипит-смеется Сиреникс. - Неужели оно замолчало после стольких лет? На тебя охотится Чудище Глубин. Дафна не желает верить, но все же при имени существа ее тело холодеет. Чудище Глубин... Монстр, которого можно контролировать только с помощью Сиреникса. И управлять им может только тот, против кого тот направлен. Но зачем змей сообщает ей это? Хочет видеть, как она мучается? Отомстить таким образом решил? Или же издевается, жаждет лицезреть ее испуг? Дафна лихорадочно думает, но не может понять Сиреникс. Поверь, я тоже себя не понимаю. - Даже если это и так, то мне уже ничто не поможет, - замечает со вздохом Дафна, прикидывая, сколько времени остается до возможного появления монстра. - Если разрешишь мне войти, то я помогу. Вот оно что... Сиреникс хочет завладеть ей таким образом. Ведь если даст Дафна свое согласие, то змей запустит свои корни в ее тело, снова ворвется и заполыхает проклятие с новой силой, снова зазвучат в голове призрачные голоса, снова тело будет сводить ее с ума и рвать к морю-океану. Дафна сжимает руки в кулаки и мотает головой. Не дождется. Может, Энчантикс и купится на речи эти слащаво-медовые, но не она, принцесса и нимфа Домино. Мощным ментальным заклятием вышибает Дафна блудную трансформацию из своего сознания и накладывает щиты. Что удумал морской змей, однако... А с неба уже спускаются сестры-ведьмы с искусственными щупальцами-крыльями за спиной и злобно хохочут. - Привет, Дафна! Похоже, у тебя тут вечеринка, а нас ты не пригласила. Но у нас все равно есть подарочек! А Чудище Глубин расшвыривает в стороны парней Винкс, гости с испугом бегают туда-сюда, спотыкаются в длинных юбках, путаются в шлейфах и истошно причитают. Дафна застывает призраком, не веря в то, что происходит. Не лгала ей Океанова тварь, действительно за ней был послан ужасный монстр. Но что можно сделать против него? Попробовать снять заклятие пыльцой Энчантикса? Нет, пыльца здесь бессильна. Применить знания и навыки нимфы? - Девочки, превращаемся! - командует Блум, и Винкс дружно занимают боевые позиции. - Я не могу... - шепчет Дафна, ибо велика опасность раскрыть свой Энчантикс. Да и не поможет он ей теперь. Всему свое время, и однажды она обязательно расскажет все и доверится Блум, но не сегодня. Винкс окружают разноцветные облака, а Дафна пытается связаться с чудовищем ментально, но то грубо вышвыривает нимфу из своего сознания. Винкс кидают в Чудище Глубин свои лучшие заклинания, но все равно подводному монстру, он движется к своей единственной цели, уже представляя, как хрустнут нежные косточки и как окажется белое мясо у него в животе. До Винкс доходит, что монстр непобедим, и потому все отступают внутрь дворца. Дафна смятена, растеряна, плачет. Блум подбегает к ней: - С тобой все в порядке? - Я застыла. Я не сражалась. Я даже не бежала. Я просто стояла, - Дафна и рада бы сказать сестре больше, но в голове мелькает слишком много мыслей. Речь ее бессвязна и коротка, много пауз. Что делать? Слишком много вариантов, и они не светят ничем хорошим. Чудище Глубин рвется-ломится во дворец, ища белокурую деву, которая рыдает опустошенная. Впервые у нее нет плана. Впервые Дракон оставил ее. - Это Чудище Глубин, его невозможно победить. Его можно только контролировать, - слова срываются с губ принцессы Домино против воли ее. - Ну так давайте его контролировать! - невинно улыбается Стелла. О, как же наивна ты, фея солнца и луны. Что сокрыто в твоей голове кроме мальчиков, тряпок и гламурных вечеринок? Можешь ли ты понять всю трагедию, которая разыгрывается сейчас внутри нимфы Домино? - Только один человек может контролировать Чудище Глубин. Нимфа Домино... Я! - Дафна просто не в силах справиться со слезами. - Но я не могу! Я потеряла силу и не могу! - пусть это звучит и не очень правдиво, но принцесса действительно ничего не может сейчас сделать, только стоять статуей и лить слезы из чудесных янтарных глаз, как хрупкая фарфоровая кукла, которых она никогда не любила. Как же сейчас не хватает девушке верного плеча Политии. Винкс стоят в смятении и не понимают, что происходит. Наивно полагают они, что необходимо вернуть Дафне уверенность в собственных силах. В умах, наполовину съеденных Беливиксом-паразитом, почти и не осталось смекалки. Текна чувствует-понимает, что здесь что-то не так, но не может возразить, ибо от пререканий они только время потеряют. Винкс вызывают Хранительниц Сиреникса - морских нимф, что пляшут под дудку язвительного змея. Дрожит Дафна, потому что знает, что не оставит Сиреникс надежды проникнуть в сознание ее, захочет он достучаться и поработить. Хранительницы сообщают девушкам, что необходимо найти им Воодушевление Сиреникса. Дафна устало закрывает глаза, потому что знает, что это такое, и знает, для чего оно нужно. Сиреникс сможет говорить с ней прямо, и не вышвырнет она его из своей головы, потому что явится василиск во всей своей опасной красе. Дафна хочет остановить Винкс, но те уже исчезают. Гости, родители, специалисты - все они напуганы и ожидают, пока Чудище Глубин пробьет дворцовые двери и схватит ту, которую они пытаются защитить всеми силами. Дафна рыдает и просчитывает все варианты, что у нее есть. Она может внять Сирениксу и пустить внутрь себя, но тогда хлынет холодное проклятие, пропадет с таким трудом приобретенное тело, и снова будет принцесса Домино коротать вечность, вися между миров. Сиреникс коварен и хитер, ему нельзя доверять. Можно попытаться связаться с Чудищем Глубин, но оно опять будет отбивать атаки. Остается последнее, но к такому Дафна все же не готова. Следует сдаться чудовищу, чтобы оно прокусило ее тело и закончило крушить королевский дворец. Тогда она погибнет, зато сестра, подруга, родители и все остальные будут спасены. Дафна трет виски и усмехается. Точь-в-точь, как Сиреникс ее нелюбимый. Видимо, Дракон не хочет, чтобы она просто так освободила Политию, получила за это Энчантикс и ушла счастливая. Дракону нужна ее жизнь. Что ж, это будет честно. В конце концов, жертвовать собой ради других ей не впервой. Дафна принимает это решение с тяжелым сердцем и жалеет лишь об одном: что не успела попрощаться с милой Политией. Решительно она выбегает на балкон и встречается с безумно вращающимися глазами подводного монстра. - Чудище Глубин, я здесь! - дешево и сердито, но чудовище обращает на нее свое внимание. Дафна готовится умереть. Внезапный яркий свет пронзает все вокруг, и нимфа Домино оказывается окруженной Винкс, сияющими теплым желтым светом. Такое спокойствие и радость исходят от них, но такое незнание в них таится. Сами того не ведая, феи прокладывают путь злейшему врагу Дафны - змею-Сирениксу, что так отчаянно хочет заполучить ее душу к себе в коллекцию. Но она не станет его трофеем. - Дафна, ты сможешь все! - кричит Блум, но в этот момент чудовище раскидывает Винкс и хватает хранительницу огня Дракона своими вздутыми щупальцами, противно так вереща при этом. Глаза вращаются, безумно рыскают вокруг, Блум кричит и просит Дафну помочь. Принцесса Домино замирает, охваченная ужасом и страхом за сестру. Пусть связь между ними не так уже крепка, как в былые годы, инстинкт самосохранения говорит фее о том, что нужно сделать все возможное, только спасти рыжеволосую девушку. Даже пожертвовать собой. Дафна готова сделать это прямо сейчас, без промедления. - Можно и без таких сложностей. Дафна вздыхает и смотрит прямо в ледяные глаза змея, переливающегося голубыми сполохами. - Чего ты хочешь от меня? - Только помочь, и больше ничего. - И почему я тебе не верю? - Дафна чувствует странную неестественную усталость и напряжение. - Я уже все решила, и мне не нужна твоя помощь. - Погибнуть, когда есть более легкий способ? - Не хочу стать бестелесной нимфой, твоей рабыней. Не хочу быть трофеем змея. Не хочу слышать в голове шепот морских глубин. - Как же ты глупа, фея-которая-смогла-спастись. Ты не будешь испытывать всего того, что сейчас перечислила. Ведь я сам пришел к тебе, добровольно пришел. Энчантикс не пустил бы меня, как думаешь? Нет. Я только хочу помочь. - Но с чего тебе мне помогать? - Потому что я ненавижу тебя. И желаю твоей смерти. Презираю тебя, поскольку ты меня предала... - Знаешь, вот в это я верю охотно... - Но я все-таки скучаю по тебе. Ты что-то... Я не понимаю твоих поступков, и это притягивает меня. Мне самому смешно, - Сиреникс печально смеется. - Как ты делаешь это, не знаю. Словно тайны морских глубин тянешь меня. В тот момент, когда ведьмы брали под контроль Чудище Глубин, я действительно желал твоей смерти, но сейчас я хочу лишь, чтобы ты жила. И чтобы свободно погружала свое тело в морскую воду. Предлагаю тебе себя, добровольно предлагаю. Энчантикс твой никуда не исчезнет, я не сменю его, ты не станешь снова рабой проклятия и не запутаешься в моих сетях, ты просто сможешь призывать меня в любой момент, когда захочешь. Мне незачем лгать. Пусть Энчантикс подтвердит, что чисты мои помыслы. Дафна кусает нижнюю губу, ощущая странный вкус соли. Знакомый вкус. Сиреникс терпеливо ждет. Поверить или нет? Ведь если он обманет ее, то тогда просто совершится равноценный обмен. Ее жизнь за жизнь Политии. И это будет справедливо. Дракон получит то, чего он так сильно желает. - Не хотелось бы тебя отвлекать, но твоя сестра... - Ты гарантируешь, что все слова твои - чистая правда? - выпаливает Дафна и тут же прикусывает язык. Змей напряженно молчит, а затем выдает: - Тебе решать. Время идет, Блум вопит, Чудище Глубин щелкает своими зубами, и все ждут действий от Дафны. Девушка вздыхает, взвешивает все "за" и "против", пока, наконец, не сдается. - Входи, Сиреникс. И тут же лопаются барьеры-ограждения, василиск стремительным потоком врывается в ее голову, обвивает холодными склизкими кольцами тело ее, шипит-надрывается, шепот морских глубин исполняет песню в ее честь. А Дафна наконец-то чувствует, что вернулась какая-то часть ее, так нелепо утерянная, снова звучит в ней морской прибой, поют дивные раковины, играют на плавниках своих арфах поющие киты. Сиреникс и Дафна думают в унисон. Принцесса точно знает, что и как ей нужно делать. Больше нет сомнений. Никакого шепота, а только твердый и уверенный голос: - Дафна, нимфа Домино! Эхом откликается от подводных скал ее речь, многоголосьем передается она в антимире. Соединение совершено. Дафна снова ощущает в себе этот волнующий трепет, это странное томительное состояние, когда тело рвется к морю-океану. Фантастическое ощущение. Сиреникс внутри нее ехидно смеется и потирает руки. Дафна чувствует за спиной упругие и обтекаемые водой крылья, снова облачена в нежно-розовый, блекло-желтый, фисташковый и лазурный. Не она говорит, Сиреникс шипит, смеясь, за нее: - Я Дафна, нимфа Домино, приказываю тебе вернуться в глубины и больше нам не угрожать! Чудище Глубин затравленно рычит, признавая превосходство двух волшебных существ, и покидает дворец, пока не исчезает в море Домино. Дафна не верит самой себе. Глаза Блум счастливо горят: - Ты сделала это, Дафна! Сестры обнимаются, и внутри у нимфы происходит что-то странное, нехорошее, будто тело ее перекраивается. - Просто привыкает к старому обличию. Сиреникс сворачивается клубком, довольный, где-то внутри принцессы и слушает ее ушами и смотрит ее глазами. Они едины в самом буквальном смысле этого слова. Блум берет сестру за руку, и они вместе летят по чистому голубому небу с редкими кудрявыми облаками, наслаждаясь жизнью, молодостью и красотой. Дафна позволяет себе радоваться, как ребенок, зная, что сегодняшнюю ночь проведет в объятиях Океана. Не то чтобы она чувствует тягу, которой невозможно сопротивляться, просто Дафна знает, что это часть ее сущности. Сиреникс абсолютно согласен с ней и потому приглашает фею на ночную прогулку, чтобы из толщи воды наблюдать за звездами, что несутся далеко наверху. Дафна абсолютно не против. Дафна только за.