***
Бриджит уже сидела завтракала, когда подошли Эммануэль и Кэтрин, которые сели рядом. Морель спокойно поедала омлет, запивая томатным соком, пока Макрон обсуждал с бывшей супругой какие-то встречи, на которые пара должна была пойти вместе, поскольку по «легенде» они всё ещё в браке. Внутри блондинки что-то неприятное кольнуло, говоря о неком укольчике ревности. Хотя, о какой ревности может идти? Она ещё вчера сказала, что никогда не будет влюблена в Эммануэля, а эта ревность как раз некстати. — Кэтрин, мы сегодня с Эммануэлем уходим на встречу с дипломатами из России и просим тебя составить нам компанию. Ты же не против? — поинтересовалась Бриджит. — А зачем я там? Мне и дома вполне хорошо… — Они всё равно приедут в Елисейский дворец. Так почему бы тебе не познакомиться с многоуважаемыми людьми? — настаивала на своём женщина. — Хорошо, только есть одна совсем маленькая проблема. — Какая? — Мне нечего надеть, — пожала плечами Кэтрин. — Не волнуйся, я обязательно пришлю к тебе стилистов, и они подберут тебе наряд на вечер, — с мягкой улыбкой на губах встрял в разговор Эммануэль, легонько сжимая и поглаживая под столом острую коленку девушки. Девушка вздрогнула, чувствуя, как на нее смотрят два пронзающих взгляда. — Хорошо, я поняла, — блондинка немного одёрнула свою ногу, чтобы Макрон убрал руку, что он, собственно, и сделал.***
Бриджит уехала к своим подругам, Кэтрин сидела в своей комнате, выбирая наряд на вечер, а Эммануэль был в кабинете, решая государственные дела. Читая бумаги, на которых в будущем должна появиться подпись Президента, Макрон немного ушёл в свои мечтания. Он вспомнил, как вчера вечером поддался тому, чему поддаваться было нельзя, но это настолько невыносимо — держаться далеко от желаемого. Мужчина медленно тонул в этой страсти, которая была ни к чему. Он бы никогда не подумал, что будет спать с потенциальной внучкой, которая была младше на двадцать с лишним лет. Было больше всего стыдно перед Бриджит и родителями Кэтрин, которые и не подозревали, что, отправив дочь в Елисейский дворец, натолкнули ту на неправильные вещи. Пока Макрон думал, он не заметил, как в кабинет зашла Морель, садясь на кресло напротив. — Привет, — с яркой улыбкой произнесла блондинка, закидывая одну ногу на другую, а затем на стол, — что делаешь? — выхватив бумаги из рук француза, девушка начала делать серьезный вид, будто понимая, что там написано что-то интересное. — Кэтрин! — серьезный тон заставил Кэт стушеваться, отдавая бумаги назад. — Ноги убери. Морель скинула ноги, подходя к Эммануэлю и кладя свой подбородок на его голову, руками обвив шею. — Я соскучилась, — она уткнулась в его волосы, вдыхая, по правде, вкусный запах… яблока? Да, это был яркий, сочный вкус яблока. — Мне хочется тебя обнимать при Бриджит, целовать при ней, но я не могу, — грустно призналась девушка. Эммануэль спокойно слушал, понимая, что желание у них совпадают. Мужчина касается своими руками её рук, чуть сжимая и отодвигая от себя, следом поднимаясь на ноги. Они оказываются нос к носу друг с другом, что заставляет Кэтрин резко вдохнуть и грустно улыбнуться. — Поцелуешь меня? — шёпотом спрашивает Морель. — Кэтрин, девочка моя, тебе не нужно спрашивать меня о том, чтобы я поцеловал тебя. Я и без этого могу тебя поцеловать, — он коснулся свой рукой её щеки, подталкивая к себе и нежно целуя в губы. Не так как было ночью. Не так властно. Не так. Поцелуй прерывается на стуке в дверь. Кэтрин не хотя отодвигается, напоследок чмокнув мужчину в губы и усаживаясь в кресло, пока Макрон разрешал войти тому, кто пришёл в такой неподходящий час. — Господин Макрон и мисс Кэтрин, — в кабинет зашла Виктория, — госпожа Бриджит сообщила, что не сможет присутствовать на встрече с дипломатами в ресторане. — Причина? — холодно интересуется Эммануэль. — Объяснила тем, что поехала к лучшей подруге детства, с которой не виделась долгое время. — Хорошо. Я тебя понял. Ступай.***
Вечер наступил стремительно. Кэтрин и Эммануэль уже стояли в гостевом зале, в котором обычно проходили вечеринки и встречи. Девушка была самой главной «звездой» вечера, поэтому пользовалась вниманием каждого второго мужчины, которым был интересен женский пол. В очередной раз ею заинтересовался политик Французской Республики. — Госпожа Кэтрин, позвольте Вас пригласить на медленный танец? — подал руку Кэт Лоренцо Мартен, который весь вечер не отлипал от девушки. — С удовольствием, — Морель удивилась, что к ней обращалась как к «Госпоже», хотя до такого она ещё не дошла, но ей было до безумия приятно. Мужчина, лет тридцати, схватил Кэтрин за талию, прижимая к себе и спускаясь ладонью к попе. Она была обескуражена таким поведением едва знакомого француза, но видеть недовольное лицо Макрона — куда радостнее. Кэтрин натянуто улыбалась, чтобы не отпугнуть Лоренцо, хотя было и мерзко, что её трогает неизвестный ей мужчина. Эммануэль, увидев эти дозволенности, медленно, словно в слоу-мо, направился к блондинке, ощущая внутри ревность, из-за которой голубые глаза начинали приобретать темно-синий цвет. — Извините, мне нужно поговорить с моей внучкой о кое-каких делах. Не против, если я её заберу? — Нет-нет, Господин Президент, — закивал Мартен, не хотя отодвигаясь от девушки, напоследок глядя на округлые ягодицы Кэт. Эммануэль вышел на улицу, следом ведя за собой Кэтрин, которая даже и не пыталась сопротивляться. Они дошли до сада, а мужчина всё тащил и тащил Морель в неизвестное направление. — Куда мы идём? — Сейчас узнаешь, Кэтрин, — ухмыльнулся мужчина, доходя до небольшого домика, который стоял возле пруда. — Это гостевой дом, в котором обычно прибывают дипломаты, но сегодня там никого нет, поэтому… — Макрон затолкал девушку туда, снимая с себя пиджак и откидывая его в сторону, даже не пытаясь включить свет. — Оу, ну и чем же мы будет заниматься? — Кэтрин прошла во внутрь помещения, оглядываясь. — Чем-чем, — усмехнулся француз, — конечно же тем, чем обычно занимаются влюблённые. — С каких пор мы влюблённые? Я тебя не люблю, я же уже говорила, — блондинка всмотрелась в окно, за которым было темно, и лишь неподалёку были видны огоньки фонарей. — Ревность — первый признак влюбленности. — Я не ревновала, — настаивала на своём она, ощущая, как сзади подходит мужчина, обвивая своими руками её талию. — Зато я ревновал, Кэтрин, — он убрал в сторону волосы, начиная целовать плечи и шею, — потому что влюбился в тебя.