Шанс на новую жизнь

Ещё не открыв глаза Лай почувствовал ЭТО – похмелье. Сколько раз он обещал себе не пить, но каждый раз срывался. Это бывало всего три раза в год: День Рождения Винса, его собственный и Новый год. Именно в эти дни одиночество и боль от потери любимого ощущались сильнее всего, и помогало притупить это лишь спиртное. В другие дни юноша не пил даже слабоалкогольные напитки, так как его «уносило» непозволительно быстро, а на следующий день только и оставалось, что краснеть от стыда и глотать аспирин. Но в этот раз почему-то было особенно неловко вспоминать вчерашний вечер. Мистер Грей! Лайонел резко сел, тут же схватившись за голову, словно напичканную петардами. Какой позор! Какой стыд! Перед посторонним! Он не обманывался насчёт того, что могло произойти. Обычно сценарий был один: он начинал плакать и изливать свою историю, чувства и проблемы. Но раньше свидетелем этого была только мама, а теперь… - Я хочу умереть, - пробормотал юноша, вцепившись пальцами в волосы и явно вознамерившись вырвать клок. - Даже не вздумай, - послышался голос его матери, - ни я, ни твой сын тебе этого никогда не простим. А особенно Нирей – за волосы. С благодарностью взяв у женщины пару таблеток и стакан воды, он торопливо выпил лекарство, отметил перебинтованную руку и страдальчески посмотрел на мать. - Говори, я уже готов. Что вчера было? - Ну, могу успокоить, я увела тебя раньше, чем ты начал говорить, так что Макс стал свидетелем лишь гибели твоего бокала, что не так уж и страшно. - Макс? – Лай приподнял бровь. – Уже «Макс»? - А почему нет? – женщина зеркально повторила движение сына. – Мы проговорили с ним полночи, а потом он помог мне убрать со стола. - О, - только и смог выдавить юноша, отчаянно краснея. – Я бы и сам мог помочь тебе. - Ну, вообще-то уже два часа дня, не могла же я ждать всё это время. Лай снова схватился за голову. - Боже, как неудобно. Нужно как-то его отблагодарить. - Я уже это сделала – своими блинчиками. Бедняжка, оказывается, никогда в жизни не ел домашних блинчиков, - Ингрид сокрушённо покачала головой. Юноша прислушался – в квартире было тихо. - Он уже ушёл, я так понимаю? - Нет, он пошёл гулять с Ниреем. - Что?! – Лай вскочил, позабыв о головной боли. – Мама, это ведь чужой человек! Как ты могла… - Ты совсем спятил? – спокойно одёрнула его мать, даже не пошевелившись. – Если бы он замышлял что-то дурное, не отнёс бы Нирея в участок. К тому же ты знаешь, насколько хорошо я разбираюсь в людях. Макс – очень хороший человек, да и наш малыш от него без ума. Так что хватит истерить и начинай приводить себя в порядок, на тебя взглянуть страшно. Поникнув, юноша поплёлся в ванную комнату. Остановившись у дверей, он замер. - Я точно не успел ничего ляпнуть? - Точно, - уверила его Ингрид, после чего добавила: - Зато успел Нирей. Ты ведь так и не объяснил ему, почему не стоит говорить о смерти Винсента. Застонав, Лай вышел. Стоя под душем, он сам себя успокаивал. Ну и что, что мистер Грей теперь всё знает? Ничего страшного. Вполне может быть, что они и не увидятся больше. И в любом случае, что мешает им просто объясниться, если альфа вдруг начнёт за ним ухаживать. Он выглядит адекватным человеком, так что проблем не должно возникнуть. Стоило ему одеться и сесть за стол, как в прихожей послышался довольный голос Нирея. - Папа, папа, было так здорово! – прыгал вокруг него малыш, не давая стянуть с себя куртку. Весь в снегу, с раскрасневшимися щеками и сверкающими глазами, он был похож на озорного снежного духа. – Мы лепили снежную елку, делали ангелов, а потом дрались. - И кто же победил? – спросил юноша, стягивая с сына сапожки и бросая извиняющийся взгляд на не менее «заснеженного» Макса. - У нас боевая ничья, - гордо огласил малыш и побежал мыть руки. - Простите за все эти хлопоты, - неловко улыбнулся омега. - Ничего, мне это в радость. Давно мечтал вернуться в детство, а наличие ребёнка здорово оправдывает в глазах прохожих, - Макс с облегчением снял мокрую куртку и туфли. – Да уж, эта одежда явно не рассчитана на прогулки с детьми. - О, вы уже вернулись, - к ним вышла Ингрид. – Макс, можете повесить сушиться свою одежду и идите на кухню, скоро будем обедать. Как только альфа скрылся за дверью, Лай яростно зашипел: - Мама, ты опять за своё?! Сколько можно повторять: я не буду заводить никаких отношений! - Перестань вести себя, как ребёнок, никто не собирается тебя сватать, - фыркнула женщина. – Я уже давно уяснила твои слова. Но мне просто жалко этого мальчика. Он живёт совсем один, всего и радости, что бизнес развивать да по клубам зависать. Ему не хватает простого общения и домашней обстановки. Никто на твою свободу покушаться не собирается. Он будет теперь приходить время от времени, но ко мне. Расслабься. Лай сперва с недоверием отнёсся к её словам, но со временем убедился, что это правда. Макс не пытался с ним флиртовать или заигрывать, их общение носило исключительно дружеский, даже немного официальный характер, потому как Лай так и не смог называть альфу по имени. Они часто встречались у Ингрид, куда Макс теперь регулярно заезжал поужинать, привозя необходимые продукты. Лай совсем успокоился видя, что это общение идёт на пользу им обоим: Ингрид стала чаще смеяться, будто просветлела лицом, а в Максе исчезла та холодность и нерешительность, которые изначально заставляли чувствовать себя неловко и самого Лая. Было очевидно, что мужчине откровенно нравится находиться в их компании, делить с ними ужин и иногда помогать Ингрид с мелкими делами. Сам Лай твёрдо решил, что не будет обращаться к нему за помощью. Он не хотел зависеть от альфы даже в каких-то мелочах. По крайней мере, он так думал. Примерно через два месяца после знакомства с Максом, на юношу обрушился внушительный объём работы. В компании полным ходом шла подготовка нескольких крупных проектов и подписание контрактов с новыми партнёрами, потому к работе были привлечены абсолютно все. Лаю приходилось заниматься не только своими непосредственными обязанностями, но и помогать техникам, основным программистам, бегать по мелким поручениям, заполнять какие-то бумажки… Иногда он задерживался на работе до двух часов ночи. В такие дни Нирея из садика забирала мама и малыш оставался ночевать у неё. За неделю до конца этого кошмара, около четырёх часов дня, когда Лайонел как раз заканчивал делать миллионные по счёту копии, раздался звонок мобильного. - Сынок, - он не сразу узнал голос матери, настолько он был хриплым и слабым, - я заболела, не смогу забрать Нирея. - Господи! – восклицание было обращено в равной степени и к маме и к колонне отчётов, которые запыханный сотрудник сгрузил ему на стол с криком «Отксерить и в бухгалтерию!» - Что же делать? Я не смогу вырваться раньше девяти! - Так отпросись. - Не могу, - в отчаянии воскликнул юноша. – Единственный, кто мог войти в моё положение – мистер Паркер – в командировке, остальные завалены работой, как и я. Мне и так с трудом удалось отделаться от славы «отца-одиночки» и доказать, что моё положение никак не помешает работе. Это ответственный период, я не могу сейчас сгрузить на кого-то свою работу. - Тогда, если ты не против, я позвоню Максу, а потом – воспитательнице. Или лучше ты позвони ей. Он его заберёт и привезёт ко мне. - Нет! Мама, ты же знаешь… - У тебя есть другие предложения? – резонно заметила Ингрид, зайдясь кашлем. – К тому же, мне нужны лекарства. Лай понимал, что она права, но всё ещё не мог смириться. - Копии готовы? – просунулась в кабинет взъерошенная голова того самого сослуживца – Они нужны срочно. - Сейчас будут, - ответил юноша, одной рукой запуская ксерокс. – Ладно, ты права, звони мистеру Грею, а я сейчас сообщу воспитательнице. - Вот и славно, - обрадовалась женщина и отключилась. Продолжая делать копии, Лайонел набрал воспитательницу, обрисовал ей ситуацию и дал описания Макса и его машины. Покончив с этим, он схватил готовые копии и вылетел из кабинета. Оставшиеся рабочие часы прошли как в тумане. Освободился он только около десяти вечера. Занеся картонку с пончиками и кофе тем несчастным, кому ещё нескоро светило обнять подушку, он на предельной скорости понёсся к маме. Дверь ему открыл Макс. Улыбнувшись и сделав знак не шуметь, он помог уставшему омеге раздеться и потащил на кухню, где поставил перед ним свежезаваренный чай с молоком и булочки, приготовленные Ингрид. - Нирей покормлен, наигран и в данный момент спит. Я не рискнул подпустить к нему Ингрид. Я привёз ей все необходимые лекарства. - Большое вам спасибо, - пробормотал Лай. - Не знаю, как и благодарить. - Мне ничего не нужно, кроме пирожков твоей мамы, - ухмыльнулся мужчина, - просто объедение. - Спасибо, - прохрипело у двери. Ингрид стояла, прислонившись к стене, на лице была повязка, а глаза покраснели и опухли. – Не подходи – ещё заразишься. Макс принёс мне всё необходимое, так что я скоро пойду на поправку. Но, боюсь, эти дни я не смогу выйти из дома. Да и малышу нежелательно будет со мной рядом быть. Как и тебе. По крайней мере, пока не закончится твой завал на работе. - Что же делать? – беспомощно пробормотал омега. - Ну, - осторожно начал Макс, - если ты не против, я могу это время забирать Нирея и привозить к себе, а ты после работы будешь заезжать ко мне и забирать его. - Но это же ужасно неудобно для вас! - Уверяю, мне это будет только в радость. Намного лучше, чем очередной пустой вечер в компании пива и телевизора. Мы с мелким хорошо ладим. - Отличное решение проблемы, - слабо отозвалась Ингрид. – Я другого выхода и не вижу. - Вы правы, - устало вздохнул Лай. – Но в таком случае я буду готовить вам ужин – в качестве благодарности. - Мне кажется, что от этой сделки я выигрываю по всем фронтам, - тихо засмеялся альфа. – Думаю, нам уже пора идти. Ингрид, вам нужен отдых. Если что – звоните. - Непременно. И ещё раз спасибо, - женщина кивнула сыну и, шатаясь, побрела к себе. Лай тихо прошёл в комнату, где спал Нирей, сжимая в ладошке крошку-черепашку. Некоторое время он сидел рядом, перебирая светлые волосики. Такие времена должны были настать. Как бы он не старался, ему придётся принимать чужую помощь, одному справится нереально. Всё, что он может, это свести проблемы к минимуму. Осторожно одев сонно бормочущего малыша, Лай вышел из комнаты, встречая мягкий взгляд Макса. В сердце больно кольнуло: не этот альфа должен сейчас быть здесь. Но что толку думать о несбыточном? Устало улыбнувшись, Лай вышел из квартиры, слыша, как Макс запирает дверь. Это всего один раз, один единственный, безвыходный раз, пока мама не выздоровеет. Ингрид наблюдала в окно, как маленькая компания выходит из дома и направляется к машинам, о чём-то беседуя. Удовлетворённо улыбнувшись, она снова промочила зудящие от перца глаза и отправила в рот ложку принесённого Максом мороженного.