***
— Рик! Да мать твою так, придурок. Сейчас, погоди, освобожу. Дэрил смеялся в голос, что аж завалился на траву. Между тем руки, напрягшись, судорожно хватались за верёвки, из которых сплетена была сетка, пленившая и поднявшая над землёй — опять уже шерифа и хранителя порядка Александрии. Они смотрели друг на друга — один снизу вверх, второй сверху вниз. В тот день он стал единственной добычей своего охотника — наступил в умело замаскированную ловушку, и парни вернулись с утренней охоты без всего. Правда с грузом непередаваемых впечатлений. Засранец Диксон давился от хохота даже когда слез с байка уже на территории поселения. — Прекрати давить лыбу, — Грамсу весь тот день реально хотелось устроить говнюку чего-нибудь такого, чтобы достойно отыграться. Но игры на том же уровне даже близко не предвиделось. Разве что уже ночью, когда, уложив детей спать, он вылез в окно, спустился на землю по дереву, зашёл в гараж — бесшумно, как уже научился от Дэри. Неприхотливый парень спал на грязном покрывале, постеленном прямо на бетонный пол. Ключ в его руке так и касался блока крепления переднего колеса мотоцикла. Они обнялись почти сразу, когда Дэрил ещё не продрал своих сонных глаз. Бессовестная тушка двигалась в крепких руках как нахальный кот, нажравшийся и уснувший в кухне соседского дома. Рик не помнил, как стянул с него штаны, оставив только в берцах и крылатой жилетке. А следопыт — потом уже — никак не мог въехать, почему он сидит на байке: сломанном, накренившемся, но рука исправно выжимает газ… Между тем грудь просто горит от умелых потягиваний и нажатий, а в кольцо проникает сочная налитая плоть любимого. Из-за наклона байка головы любовников уносило в разы быстрее. Если бы владелец этой рухляди не упирался в пол ногой, они навернулись бы. Но яркие чувства и напряжённые в страсти тела способны оказались удержать все фунты неустойчивого железа. Рик вновь представлял себе, как висит в сетке над землёй, поэтому был слегка зол и напорист. Дэрил же откинулся назад, фактически волосами в рот шерифа, и скулил протяжно, когда рука лидера играла на его уздечке, сжимала основание члена, продвигаясь к головке, одевала и вновь раздевала ноющее от желания «достоинство» как девочка — любимую свою куклу… Снова и снова. Колено Диксона оказалась уже упёртым в руль, Граймс оставил все нежности и просто входил со шлепками всё глубже и глубже. Если бы не вискарь, пол бутылки которого Дэри выпил в тот день с Аароном и Эриком, ему однозначно бы было больно. Хоть какая-то польза от того, что одному — половина, а оставшимся всё остальное уже меньшими частями. Долгих пассажей в ту ночь не вышло. Струя семени реднека брызнула вверх, осев на приборной панели, которую потом уже он оттирал, не врубаясь, чем перепачкал. Рик кончил — вкусно и не сдерживая порыва. Стащил ненаглядного с байка, перекинув через плечо голой задницей в небо, и отнёс так в дом. С пол часа ещё ушей достигали ворчливые похрюкивания, полусонная брань, а немытые руки как-то так особенно — рассерженно, но приятно — ударялись об его грудь. Они заснули на диване напротив камина. Утром на журнальном столике для обоих стояли уже чашки остывшего сладкого кофе, который однозначно приготовил Карл. Увидев сына, Рик сконфуженно тронул парня за плечо, а тот просто сказал: — Всё нормально, пап. Я же знаю и не враг твоему счастью. Последующие несколько дней прошли на редкость счастливо и спокойно. Еды хватало на всех, ходячие появлялись за забором изредка и по одному-двое. Диксон слегка разнежился и отъелся, живя в доме Рика, похорошев и отлучаясь не дальше, чем в рядом стоящий гараж. Оба вместе и буквально с детскими шалостями мылись в душе. Вечно суровый и привыкший к невзгодам шериф прочитал половину кулинарной книги и готовил для семьи разные необычные вкусности. Тогда, вечерами, даже казалось, что теперь вся жизнь будет такой — светлой и наполненной счастьем. Счастье не закончилось и тогда, когда они впервые — вновь вместе и только вдвоём — ушли на охоту. Точнее, уехали на том самом, неказистом, но живеньком байке. А в лесу уже Рик заявил: — Диксон, мать твою, как хочешь! Но чтоб больше я не наступал в подобное говно! Дэри рассмеялся и начал рассказывать шерифу о том, чему не научат ни в какой полицейской академии. О том, чему может научить только очень нелёгкая жизнь.***
Второй дуб был найден их с Тигром парой товарищей. Все вновь встретились в отеле, или точнее убежище, что когда-то этим отелем было. Росомаха сменил Буйвола, серьёзно повредившего себе руку, и все четверо отправились исследовать находку. И на первый взгляд любой бы сказал — дуб как дуб! Всё вокруг давно заросло травой, ничего ведь особенного. Но только уроки, полученные от Дэрила, Рик усвоил почти на «отлично». Смотреть — с расстояния. Оценивать все перепады уровня почвы. Если таковые есть, тем более если углубления образуют правильный круг или прямоугольник — значит под землёй есть что-то сокрытое. Или наоборот — когда в бесформенной на первый взгляд насыпи можно угадать стандартный и логичный подход человеческого разума. Граймс провёл там два дня, смотрел с разных ракурсов под разными углами падения света. Но не видел ничего кроме маленьких бугорков, облепленных мхом и летними цветами. Трое друзей лопатами сняли весь дёрн вокруг дуба — также, как в первый раз. Прокопали глубже почти на метр. Но — ничего. Тот самый Святой острова Сен-Симон явно не желал раскрыть себя сразу. Быть может, с вышины Святого так и правильно. Докажи, что достоин. Пройди весь этот пусть — от начала и до конца. Выстрадай хоть часть того, что выстрадал — я! Исследовать оставалось менее трети площади леса. Парни вновь разделились, обозначили координаты, наладили прервавшуюся возле дуба связь по рации. Феномен, во все времена считавшийся не то иллюзией, не то аномалией, не смогло сокрушить даже Падение Мира. Святые существовали. И теперь последний — главный — правил балом, а точнее судьбой и устремлениями пятерых отважных мужчин, за которыми стояли ещё пять раз по столько же. Третий дуб нашёлся лишь спустя целую декаду. Дерево уже было помечено, как обследованное. Вот только лик был почти полностью стёсан да в придачу затемнён морилкой или какой-то краской. Сперва Тигр, а потом Рик чудом разглядели очень мудрый глаз, уцелевший лишь будучи врезанным в ствол — глубже остального утраченного изображения. — Его пытались сбить, уничтожить. Значит точно скрывали нечто большее. Мы у цели, это здесь! — Сперва нужно найти что ищем, а потом уже визжать от радости. Парни даже чуть поругались. Анаконда пояснял, что, возможно, они нашли этот дуб уже в поздний час, в сумерках. Потому и не заметили глаз. Так или иначе, все стояли на месте последней надежды, а потому сели вкруг, обняв дерево, которому тысяча лет, и все эти годы оно оставалось вечнозелёным. Каждый просил — у своего бога. Рик Граймс — у самой Матери Природы, чтобы завтра им открылся тот самый секрет. И не важно кто услышал — придуманные людьми боги или же истинный бог — Мать Природа. На рассвете, как только рассеялась серая дымка, и лучи солнца проникли сквозь густые кроны заповедной чащи, Рик с расстояния в пятнадцать ярдов различил форменно квадрат, в границах которого земля просела. Да и росли там несколько необычных, не встречавшихся рядом больше растений. Ещё один секрет семейства Диксонов, вспышка в сознании и образ перед глазами, ещё один укол в самое сердце, что устало биться одиноким. Визуальные границы обозначили кольями, натянули верёвку и начали копать. Расчистить предстояло участок площадью семь на семь футов, но вчетвером работа кипела быстро. Оголившиеся массивные корни дуба оказались подрезаны, что вдохновило мужчин ещё больше. Однако даже спустя три часа напряжённой работы они ничего не нашли. Уже темнело, когда лопата Тигра звякнула, ударившись обо что-то железное. Вся компания бросилась на расчистку, и перед ними обнажилось мощное кольцо — механизм запирания не то люка, не то горизонтальных ворот. Что там — было пока не видно. — Боже правый! Мы нашли! Покойничек не соврал, и святые не облажались. — Мы ещё не знаем, что там. Возможно, просто какой-нибудь тайник. Давайте на отдых, уже ничего не видно. — Боюсь, что спать все будут хреново, — пошутил Росомаха, словив выразительный суровый взгляд Тигра. — Тем не менее советую поступить наоборот. Завтра предстоит день не из лёгких. И там, под землёй, может оказаться полно гнилушек, — Рик сам развёл огонь возле их палатки, достал припасы на ужин. Парни бросили жребий, кто за кем в карауле, подкрепились и легли спать. Рассвет едва наступил, когда двое из четверых уже взялись за лопаты. К завтраку перед глазами предстали две железные створы, покрытые отслоившейся зелёной краской. Впереди ждала самая тяжёлая часть испытания: отвернуть глобально заржавевший вентиль. С этой задачей мужчины промучились до обеда, даже соорудили несколько приспособлений. Наконец механизм дрогнул. Его нещадно клинило, каждый дюйм давался ценой неимоверных физических усилий. Только к вечеру воротины поддались и начали медленно разъезжаться в стороны. Из-под земли вырвался столп пыли. На несколько минут над зияющей чёрной дырой повисла серая дымка. Товарищи переглянулись. Луч фонарика пролился в темноту, осветив бетонную лестницу. Никаких звуков из глубины не доносилось, но все знали: замурованные на долгое время и лишённые еды мертвецы впадают в состояние, сходное с анабиозом. Только, почуяв вожделенное живое лакомство, мгновенно приходят в себя. — Экипируемся и идём. Двое останутся наверху, а двое спустятся. Тигр, ты со мной. — Рика безукоризненно слушались, хоть он и не возводил никогда свои решения в ранг военных приказов. Лестница оказалась не слишком глубокой — около десяти футов. Ноги ступили на ровный горизонтальный пол. Впереди лежал длинный коридор, заканчивающийся железной дверью. Отворив засов, напарники встали спинами к стене с оружием наготове и медленно, один за другим вошли. На полу действительно оказалось несколько спящих трупов, которым они незамедлительно пробили черепа, не дожидаясь пробуждения. Теперь уже по всему периметру были двери, маркированные красной краской. Вся обстановка красноречиво говорила о том, что это действительно секретный военный объект. В запечатанных кладовых хранилось оружие, боеприпасы, взрывчатка, средства связи и военное снаряжение, паёк длительного хранения — тушёнка, шоколад, герметично упакованная мука и крупы. Дальнейшее обследование выявило наличие внушительных запасов медикаментов и средств оказания первой помощи. Воистину настоящий клад и подарок судьбы! Обладая всем этим, можно было всерьёз планировать военную операцию и побег из ненавистного Содружества. Никто первоначально не верил, что слухи об этом тайнике окажутся правдой, но святые благоволят самым несчастным и обделённым. Поэтому сберегли свою тайну и открыли её только тем, кто решил воевать за свободу, а не за деньги и власть. Оставалась одна необследованная дверь — массивнее и шире остальных. Изначально засовы не поддавались, пришлось даже применить оружие и сделать несколько выстрелов в застарелые замки. И, едва створки приоткрылись, из щели высунулись тощие уродливые руки, а ушей достигло до боли знакомое кряхтение. Вскинув топорики, товарищи выпускали ходячих по одному и так уложили штук десять. Всё затихло. Оба были теперь сплошь забрызганы кровью и стояли в луже тёмной зловонной жижи. Но старания оказались более чем оправданы. За дверью взгляду открылся высокий туннель наподобие подземки, но не такой широкий. Рассчитанный аккурат под проезд военного грузовика. В нише располагалась заправка, а грузовики стояли в холле — целых два. Всё найденное добро однозначно должно было в них поместиться, и оставалось лишь выяснить, где выход из этого туннеля? Не ждут ли там всех очередные сюрпризы? Погрузка заняла два дня. За это время туннель, разумеется, обследовали. Как Граймс и ожидал, он проходил под рекой и заканчивался на ещё одной секретной военной базе. Там было полно ходячих, но теперь встреча даже большого стада Рика не особенно волновала. При них имелось такое оружие, что разнесёт и ходячих, и всю базу если потребуется. Выбравшись на шоссе, мужчины сориентировались и взяли курс на Содружество. В голове лидера роились мысли о предстоящей операции. Он прокручивал одну военную стратегию за другой. Да, они могли просто уехать, забрать товарищей и свалить на все четыре стороны. Но только это было бы побегом. Содружество подняло бы в воздух вертушки, их отследили бы и атаковали. Значит нужно ослабить боевую мощь этого города, построенного на принципах, далёких от демократических и справедливых. И теперь они — «отбросы», оказавшиеся за воротами цивилизации — вполне на это способны.